Легионер

Александр Сапрунов

Легионер

ЛЕГИОНЕР

лирические стихотворения

Часть первая. НАГАЙКА.

ЛЕГИОНЕР

Звёздный водопад догорит утром,

Получит от зари право свет,

А я положу бритву в скутум,

И Солнцу-Митре крикну – Привет!

Пыльная дорога, ремешок шлема,

На шее двадцатилетняя мазоль.

От Рейна и до Вифлеема,

Я рыл и строил частокол.

Наш центурион, косой и костлявый,

У него не все пальцы и одно ухо.

Латынью галльской шепелявит,

И никогда не падает духом.

Женщин различных мы любили,

Любили сильно и многочисленно.

Сказал старик Нума Помпилий:

Любовь любовью – в вине истина!

Помню в Мезии была рубка.

Полные калиги крови и смрад.

Грязь и дожди, зловоние трупов.

Вырезанный до одного авангард.

Золото даков мне не досталось,

Я получил от них пару стрел.

Одну в голень, в плечо насквозь,

И в гелеополе я чуть не сгорел!

В общем конечно, что вспомнить есть.

Любил женщин, бывал пьян.

Изрубил варваров, не счесть.

Слава тебе Август Траян!

***

Когда показались подснежники

Был талым и рыхлым снег.

Клацнул капкан в орешнике,

Прервал её лёгкий бег.

Волчица вцепилась зубами,

В железо, боль за боль.

Дуги вонзились ножами,

По ним лилась её кровь.

Волчий характер твёрдый,

Ей духа не занимать,

Скулила тихонько долго,

Решила голос подать.

Завыла проникновенно,

И волк услышал её.

Примчался тотчас, мгновенно,

А кто-то поднял ружьё.

Бессильно волк кружился,

Лизал её в лоб и в нос.

Охотник вооружился

И шёл с ним его пёс.

Шарик и рад на прогулку,

Не пугал его волчий след.

Мужик проверил двустволку,

Ему, что волк, что медведь.

Волк облизал её лапу,

Тихо скулил и завыл.

Охотник поправил шапку,

Шарик заголосил.

«Тише ты окаянный!

Фу! Я сказал молчать!»

Снег помятый и грязный,

Ни волка ни волчат.

След уходил к лесу,

Пёс не рвался бежать.

В волчьем капкане железном,

Лапа осталась лежать.

***

Я не заметил, как случилась осень,

Холодный дождь пронизывал насквозь.

И было одиноко очень,

И я вошёл, повесил плащ на гвоздь.

На проволоке лампа задрожала,

Свет прерывался и моргал, и гас.

Темно, и я накинул покрывало,

Лежал так, не смыкая глаз.

Согрелся, память прояснилась,

Мяукал у двери мой кот.

Дверь для него сама открылась,

Я не вставал, но он вошёл и вот:

Заговорил, по человечьи прямо,

О том, как трудно быть ему котом.

Я интересовался вяло,

Но не запомнил ничего, потом,

Дождь в тишине хлестал по окнам,

Раскачивался уличный фонарь.

Смотрел я в темноту сквозь стёкла,

И новый изучал букварь.

Звериные слова давались трудно,

Я долго их произносить не мог.

Мне принесли в палату судно.

Но слава небу! Медсестра не бог.

***

Деньги делают чудеса

Потому я и не сплю в полнолуние,

Смотрю на бег колеса,

И говорю слова умные.

В поздней ночи я вижу смысл,

Падаю вместе со звёздами,

Ветер несёт мою мысль

Половчанку с глазами раскосыми.

Напечатаю воздушную банкноту,

Без достоинства, в сущности ноль.

Подобен ослепительному банкроту,

Очищаюсь, для тебя Оль!

А ты ходишь вокруг кровати,

Плавно, как чаинка в стакане.

Как думаешь? Нам хватит?

Находок на наш век и исканий?

ВЕТЕР И ТОПОР

Загоралась вода, растекались горы,

На гребне у девицы, примостилась вошь.

Любовь и крысы, спрятались в норы,

Потому что, звери взялись за нож.

Крушили топором добродетель скоты,

И гады были не в лучшем свете.

Летели головы, трещали хребты,

За всё все, и никто в ответе.

Солнце и тогда не отказалось взойти,

Разломленный мир ещё колыхался.

Человек сказал: «Ветер свистит!»

А он не свистел, он чертыхался.

Пришлось любовь извлекать из нор,

Она извлеклась, играя на флейте.

И крысы гуськом шли и топор

Зарыли, и тут засвистел ветер.

***

Гирлянды слов перемешиваются, полночь.

Восторг накатил, спал – вина!

Хватит веру любовью толочь!

Между ними и нами – стена.

Ладно глаголет бирюзовое колечко,

О смысле дороговизны, жди грозу!

Покатай по могиле крашенное яичко,

Кому-то везёт! А я везу!

Из твоего сердца вырывается ветошь,

В твоём духе всё хорошо.

Много зим и целое лето,

Память всю стёр в порошок.

В сущности мир непонятно строгий,

Гораздо ближе тепло твоих рук,

Твоя грудь и белые ноги,

Ты моя любовь и мой друг.

И ладно, пускай всё развивается,

Как солнце, флаг и росток.

Я обещаю тебе исправиться,

Как только пройдёт восторг.

***

Зрители, кричат дико,

Герои, уместились

в ладони ринга.

Пока не биты,

Горят софиты,

Перебираются за канат,

Тренер и секундант.

Шалят нервы,

Соперник,

Ширится как Кинг-конг,

Но первым

Бьёт гонг.

План зреет

Этот умеет.

Не корми хлебом,

Встречает джебом.

Через руку,

Прямой кросс,

Правым хуком -

В нос.

Боксёр спину на канат,

Полотенцем машет секундант.

В этот миг красотка

Вывалилась на ринг.

Зала глотка,

Небесная обитель.

Купальник открытый

Любит зритель.

Целясь в челюсть

Проходит апперкот,

В подбородок

В противоход.

Бьёт встречный

Вразрез,

Не вечный,

Что лез?

Стоит богомольно,

Непроизвольно,

Плывёт.

Начался счёт.

Глаза

Гасли,

Выпадая за

Ринга ясли.

Того износа,

Кровь из носа.

Да в глазах шальных,

Выглядит не броско

Сотрясение мозга.

***

Таинство тишины, спрятано и забыто,

Музыка как песок, сыпется через сито.

Будешь играть в игру, время в куски изрезав,

Не торопись в песок, органов и протезов.

Там в глубине в куче, грохотом транспортёров,

Время тебя научит, яростным быть и матёрым.

***

Мир начинается с вешалки -

Гардеробщица упакует – номерок,

Чтобы не перепутать, чей ты, дочка или сынок.

Выпишут, принесут цветы!

Чем не театр? Представление окончено!

Забирайте ваше пальто,

Слегка намоченное.

***

Всё поворачивается в разные стороны,

Сокрушает судьба значением выдуманным.

Даёт то больше, то меньше, то поровну,

Простотой искушая, надоедая невиданным.

Нельзя сказать, что познаётся непознанное,

Утверждение о сверх возможностях – миф.

Глядя на чудовище воссозданное

Вспоминаешь, что истинный стих без рифм.

Исчерпать можно, чаша терпения

Прохудилась, очевидно где-то осадки.

Исходя из законов внутреннего горения,

Всё будет фундаментом новой кладки.

Далёкое – близко, оттого оскомина.

Воздух! Окопаться поглубже в грунт!

Оружие к войне изготовлено.

Где война? Она тут!

НАГАЙКА

Когда вас приготовят для восприятия,

И слова словно ветром задует в мозг.

Голос внутри зазвучит, голос предателя.

Заслуживающий не быть выслушанным,

а получить розг.

Способ устаревший, сравнимый с вином и хлебом.

Практически забытый, забитый и поставленный в уголок.

Неиспользуемый, но абсолютно признанный целебным!

Чтобы исправить внутри вас, враждебный вам мирок.

Ведь никакая не шутка, присказка о нагайке,

Которая никому и никогда не вредит!

Не оставляйте в беде, чем можете помогайте!

Старый дедовский способ, любую дурь победит!

Часть вторая. ТРОТУАР

***

Наша поступь, трубы и литавры.

В холод, в зной, укрытые плащом.

В голод, к смерти навсегда лицом,

Мы стяжали истинно не лавры.

Роковые поступи фаланг,

Пляска галльского звенящего металла,

Нас всегда, казалось слишком мало,

И сминали наш за флангом фланг.

Брали в плен и продавали в рабство,

Гнёт колен и пепла нам чужды.

Поднимались, слабость святотатство.

Ненависти мы сильнее и вражды.

И теперь орлы спокойно реют,

В вышине походного древка.

Планы выполняются и зреют,

У сынов бессмертного полка.

***

Тикала тоска в ушах, прервав слух.

И это была не смерть, смерть знакома,

А эта, словно врач по суставу – тук!

Пусто! И никого нет дома!

Люди, дыхания шум, немеренный ход трамвая,

Как очутился тут? И почему хромаю?

Песню опять пою, с шляпой между рядами,

Деньги в неё кладут, люди с замкнутыми ртами.

Чёткий анализ дат, смылся. Я всё растратил.

И в перемешке глаз, душ и людей, я спятил.

Мрак не сгустился вдруг, тучи вокруг собрались,

я не смеялся год, а надо мной смеялись.

Весело людям когда, кто-то падает больно.

Будто бы участь своя, выбрана добровольно.

***

Тихо блещет, мигом, разом,

Свет из зеркала, души.

Я совсем глухой, безглазый,

Фибры резвы, я спешил.

Пустота, границ преграда

Ветер, бред, исток огня,

Ты – не грустна и не рада.

Я – полцарства за коня!

Ласковое онеменье, трепет пыль.

А я как раз!

Полетел, упал, остыл.

Дождь, вино, любовь, экстаз.

В пустоте не мило, гладко.

Я окинул те края

Они сузились украдкой,

Исказились, ты да я.

Мы одни и тени блекнув

В плаче тихо разошлись.

Я на ноги встал окрепнув,

Ты горишь, гори искрись!

ТЕРРАСА

Терраса занесённая снегом,

Похожа на забытую память.

Пара движений веником,

И всё наруже опять.

Ты – сорванный цветок,

Красоте в жертву твои дети.