Реквием по победителям

– Сколько у них Би-рейдеров?

– Говорят, что это последний.

– Ты прав, – сказал Логан. – Мне стоит встретиться с капитаном Чоу.

– Он будет здесь через час.

– Шикарно, – Логан попытался изобразить в голосе энтузиазм, которого не испытывал.

– Э… Логан…

– Что?

– Мне неудобно задавать тебе такой вопрос, но контакт с людьми из экспедиции подразумевает и контакт с… с ними. Ты уверен, что сможешь сдержать свои инстинкты, когда увидишь одного из них?

– Я не животное, Дэнни.

– Я знаю, просто…

– Ты лучше позаботься о своих инстинктах, – посоветовал Логан.

При первом контакте с синими человечество испытало восторг. Братья по разуму, как же.

Еще и гуманоиды в придачу.

Синие казались дальними родственниками людей – кислорододыщащие, белковые, млекопитающие, то же количество конечностей, те же пропорции, средний рост около двух метров, что не слишком отличалось от человеческих стандартов. Светло-синяя кожа… ну и что? Вон на Земле жили и белые, и черные, и желтые и красные.

Разница во внутреннем строении объяснялась генетическими модификациями, которые практиковали новоприобретенные братья. На момент контакта синие уже летали в космос и колонизировали несколько планет, и сложно было сказать, какая из цивилизаций обогнала другую на пути прогресса, так как они выбрали несколько отличающиеся друг от друга пути развития технологий.

Но никакой ксенофобии тогда не было.

Само понятие «чужие», несущее в себе негативный оттенок, появилось гораздо позже.

Когда схлынула первая эйфория, между цивилизациями установились плотные деловые связи. Обмен товарами понемногу перерастал в обмен технологиями, по большей части самому продавцу уже неактуальными, и очень аккуратный обмен информацией. На планетах Солнечной системы были размещены посольства синих, люди отправили своих дипломатов в родную систему чужих, появилось само понятие инопланетного туризма.

Какое-то время система работала без сбоев. А потом, спустя двадцать три года, она рухнула, и началась война.

– Капитан Чоу.

– Капитан Клеймор.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Я вас оставлю, – сказал Кертис. – Дела.

Логан кивнул.

Они встретились с Чоу у входа в административное здание, а не в кабинете Кертиса, дабы подчеркнуть неофициальный характер беседы. Полицейский с Тариона оказался невысоким, крепко сбитым азиатом средних лет. В коротких, подстриженных «ежиком» волосах уже начала пробиваться седина. Чоу был одет в комбинезон без знаков различия, но военная выправка в нем чувствовалась.

– Пройдемся, – предложил Логан.

– Да, конечно, – согласился Чоу, и они двинули к выходу из космопорта. – Должен признаться, я не совсем точно представляю ваш статус здесь…

– Я – заместитель Кертиса, – сказал Логан. – А также главный местный специалист по прыжковым кораблям.

– Тогда, наверное, вам надо поговорить не со мной. Я плохо разбираюсь в технике.

– А я хочу поговорить не о технике, – сказал Логан. – Меня интересуют синие.

– Мы не называем их так, – сказал Чоу.

– О, – сказал Логан. – Я и забыл, что это неполиткорректно. И как вы их называете?

– Геддами.

– Но вы же знаете, что это тоже не совсем правильно? Доминат Геддина носил такое название, потому что их руководителя звали Геддин, и это не делает всех синих геддами…

– Это компромиссный вариант между «синими» и их самоназванием, которое на общем языке практически непроизносимо, – едва улыбнулся Чоу. – Мы привыкли, да и они не возражают.

– Ну да, – сказал Логан. – Главное, чтобы они не возражали.

– Похоже, вы их не любите.

– После того, что они с нами сделали…

– После того, что они сделали с нами, мы много чего сделали с ними, – сказал Чоу. – Сейчас надо смотреть в будущее, а не в прошлое. Иначе нам просто не выжить.

– Ну-ну, – сказал Логан. – И как вы докатились до жизни такой?

– Не вполне понимаю, что вы хотите услышать.

– Гедды, – сказал Логан. – Как вы пришли к тому, что мы имеем сейчас?

– Они нас здоровы выручили, – сказал Чоу. – Семнадцать лет назад на нас обрушилась неожиданная напасть. Один из видов местной саранчи мутировал, и на него перестали действовать наши инсектициды. Мы потеряли два урожая и понятия не имели, что делать дальше. И тогда появились гедды.

– И что они сделали?

– Они создали вирус, который убивал только этот вид саранчи и безвредный для всех остальных.

– Ну, конечно, – сказал Логан. – Вирус. Как же я сразу не догадался.

– Я понимаю ваши чувства, – сказал Чоу. – Нам тоже было нелегко принять их помощь, но у нас не было выбора. Либо принять их помощь, либо готовится к долгому периоду голода.

– Как они узнали, что вы столкнулись с проблемами?

– В нашей звездной системе у них было несколько исследовательских зондов, которые считывали информацию с планет. В том числе, переговоры по радио и информацию из нашей сети.

– Спутники-шпионы, – уточнил Логан.

– Колония геддов находится в соседней системе, – сказал Чоу. – Неудивительно, что они собирали информацию о соседях. На их месте я поступил бы так же, если бы, конечно, знал о наличии соседей и имел техническую возможность за ними следить.

– И вы, наверное, знаете, каким будет мой следующий вопрос, – сказал Логан.

– Не спровоцировали ли сами гедды мутацию саранчи, которая поставила нас на грань голода? – уточнил Чоу. – Мы не знаем.

– Но вы об этом думали.

– Мы же не идиоты. Доказательств их причастности нет, даже косвенных.

– Или же вы просто не способны их распознать.

– Как бы там ни было, мы приняли их помощь, и уже не было смысла делать вид, что их не существует. Сотрудничество продолжилось. Они помогли нам модифицировать некоторые сельскохозяйственные культура, адаптировать их к местным условиям. Помогли с лекарствами.

– А что взамен?

– Их интересовали наши технологии, в первую очередь, цифровые.

– Кому принадлежало авторство идеи об экспедиции?

– Им. Нам бы такое даже в голову не пришло из-за биологической угрозы.

– Как у вас оказался прыжковый корабль?

– Он не ушел в Рейд из-за сбоев в навигационной системе, – сказал Чоу. – Собственно, мы прыгнули к вашей планете, потому что это был единственный сохранившийся в памяти компьютера маршрут.

– И если бы мы не смогли вам помочь, вы бы вернулись обратно на их корабле, – констатировал Логан. – На Би-рейдере.

– Да, но мы надеялись, что у вас найдется навигационный блок, – сказал Чоу. – В отличие от Нового Дальнего Уэллса, Тарион – не самая развитая колония.

– А мы полагали, что находимся с вами на одном уровне.

– Увы, – сказал Чоу. – Даже по тому, что мы уже увидели на вашей планете, я понимаю, что мы отстаем от вас также, как вы отставали от Земли. У нас даже космонавтики собственной нет, транспортник болтался на орбите без дела. Два орбитальных шаттла для обслуживания спутников, парк флаеров из двадцати машин, отсутствие хоть какой-то ремонтной базы… Вы еще только думаете о целесообразности перехода на двигатели внутреннего сгорания, а мы уже вовсю ими пользуемся. И так, в общем-то, во всех областях. Проект «Ковчег» – это наш шанс. Без него наши потомки будут жить в каменном веке.

– У вас есть дети? – поинтересовался Логан.

– Четверо. А у вас?

– Ни одного.

– На Тарионе жесткая демографическая политика, – сказал Чоу. – Нам надо увеличивать население.

Логан промолчал. На Новом Дальнем Уэллсе тоже была жесткая демографическая политика, но его лично это никак не касалось. Его вклад в генофонд мог оказаться слишком непредсказуем, и местные эскулапы решили не рисковать. Ситуация еще была не настолько критична.

Так же молча они вышли за пределы космопорта и направились к поселку космонавтов. Путь, который Логан проделывал каждый день.

Чоу озирался по сторонам. Было видно, что он не привык к джунглям, а уж космопорт посреди джунглей и вовсе был для него в диковинку.

– Я понимаю, что вы ищете подвох, – сказал Чоу. – Мы сами его искали последние полтора года, но так ничего и не нашли. В данном случае геддами действительно движет желание помочь. Если бы они преследовали какие-то другие цели, они могли бы добраться до Солнечной системы и без нас.

– Допустим. А мотивы?

– Вы не верите в бескорыстие?

– Нет, – сказал Логан. – Я не верю в бескорыстие людей, а бескорыстие синих – это вообще абсурдное словосочетание, за которым только пустота. Они никогда ничего не делают просто так.

– Времена меняются.

– Не думаю, что настолько.

– Почему вы столь непримиримы?

– Мертвая Солнечная система, Бойня Номер Два, Рейд Ярости… Этого мало?

– Это же все осталось в прошлом, – сказал Чоу. – Нас с вами там не было.

– Ага, – сказал Логан. – Не было. Вас-то точно.

– Сегодня утром мы встречались с вашим губернатором, и в его окружении царят совсем другие настроения, – сказал Чоу.

– Не обращайте на меня внимания, – попросил Логан. – Я – местный параноик на окладе, и мои настроения – это только мои настроения. На губернатора уж они точно не влияют.

– Тогда зачем я с вами разговариваю? – улыбнулся Чоу.

– Потому что если будет принято решение оказать вам помощь, вам придется часто меня видеть, – сказал Логан. – Я – прыжковый пилот.

– Настоящий? – изумился Чоу.

Логан опустил воротник и продемонстрировал Чоу разъем, вживленный в основание шеи.

– Но как? Откуда? Сколько же вам лет?

– О, – сказал Логан. – Я пережиток тех самых времен, в которых вас не было.

Глава 5

Ведро холодной воды вернуло Логана в реальность, и он обнаружил себя стоящим в одних трусах посреди разгромленной комнаты. Перевернутая мебель лежала в руинах, лампа свисала с потолка на одном единственном кронштейне, второй был вырван с корнем. Луна светила в окно и в три новых отверстия в стене, которые Логан пробил кулаком.

Секунд двадцать Логан пялился на разрушения, а потом до него дошло, что ведро воды само по себе бы материализовалось вряд ли. Он оглянулся и обнаружил на пороге девушку, жившую в соседнем коттедже. Испуганное выражение лица, пустое ведро, которое она сжимала обеими руками, словно это была ее единственная защита…

Еще десять секунд Логану понадобились для того, чтобы вспомнить ее имя.

– Кристина, – сказал он.

– Логан, – сказала она. – Ты уже совсем здесь или еще частично там?

– Уже совсем, – сказал Логан. – Ты почему тут?

– Потому что ты кричал и громил все вокруг, – сказала Кристина. – Ночью все очень хорошо слышно, знаешь ли.

– Знаю, – сказал Логан. – Поэтому я предпочитаю жить один и подальше от всех.

– Должна признать, в этом есть смысл, – сказала Кристина. – Там снаружи стоят двадцать человек, и они боятся сюда заходить.

– А ты, значит, самая смелая?

– Выходит, так.

– Уважаю, – сказал Логан.

– Тогда… не мог бы ты разжать кулаки?

– О, конечно, – для этого потребовалось приложить определенные усилия, но Логан справился, а потом продемонстрировал девушке открытые ладони. – Скажи этим снаружи, что уже можно расходиться, потому что ничего интересного больше не будет.

– А сам ты им сказать не хочешь?

Логан прислушался к своим внутренним ощущениям.

– Нет, не хочу.

– Хорошо.

Вернулась она через минуту, уже без ведра, зато с переносным светильником. При хорошем освещении разрушения выглядели еще внушительнее, и Логану стало совсем неудобно.

– Все разошлись, – сказала девушка. – С тобой точно все нормально?

– Теперь да, – сказал Логан.

– А что это вообще такое было? Страшный сон приснился?

– Вроде того, – сказал Логан, озираясь.

– Если ты ищешь штаны, то они, по-моему, вон в том углу.

– Точно, – Логан выудил из кучи хлама походные брюки и принялся отряхивать их от пыли и щепок.

Тем временем, Кристина рассматривала новые отверстия, появившиеся в стене.

– Это ты кулаком так?

– Видимо, – сказал Логан.

– У тебя же все руки должны быть в крови.

– Не, – сказал Логан. – Строить сейчас ни черта не умеют.

– Ага, – согласилась Кристина, глядя на пробитую рукой бетонную перегородку.

Логан надел штаны и показал Кристине свои руки, грязные и в бетонной пыли. Но ни ссадин, ни даже царапин на его руках не было.

– Да, – сказала Кристина. – Видимо, это все-таки вина строителей.

– В наше время так не строили, – согласился Логан. – Вот раньше были дома, удар метеорита выдерживали. Размером с футбольный мяч.

– Это во времена динозавров, что ли?

– Приблизительно, – сказал Логан. Он взялся рукой за светильник и вырвал из потолка и второй кронштейн. Все равно тут надо делать ремонт, а эта висящая посреди комнаты штуковина его раздражала. Он вообще не любил оставлять незавершенные дела.

– Интересное дизайнерское решение, – сказала Кристина.

– Если нравится, я могу и тебе такое сделать.

– Спасибо, не стоит. К тому же, я уверена, что моя соседка этого точно не одобрит.

– Трудно жить рядом с зашоренными людьми, – сказал Логан.

– Ты вносишь приятное разнообразие в нашу скучную размеренную жизнь, – сказала Кристина. – Часто у тебя такое бывает?

– Примерно раз в полгода, – сказал Логан. – Это моя реакция на стресс.

– Удивительно, как тебя не погнали из летного отряда. С такими-то реакциями.

– Это только на планете, – сказал Логан. – В космосе я, как рыба в воде. А ты…

– А я – инженер-механик, – сказала Кристина. – Я стараюсь ремонтировать то, на чем вы летаете.

– И какова твоя специализация?

– Двигательные системы.

– Виктор передавал тебе привет, – сказал Логан.

– Виктор слишком рано давал тягу, – сказала Кристина. – Все бы ничего, если бы у него был нормальный корабль, а его ведро и должно было развалиться. Это был только вопрос времени.

– Вот так вот, – сказал Логан. – Каждый юный механик уже разбирается в пилотировании и объясняет бывалым космонавтам, как надо летать.

– Если ты о Викторе, то мы с ним почти ровесники, – сказала Кристина. – И я механик лучше, чем он пилот. Тебя же я поучать не собираюсь.

– И на том спасибо.

– По крайней мере, не в вопросах пилотирования.

– Тоже неплохо.

– Где ты собираешься сегодня спать?

– В соседней комнате, – сказал Логан. – Я же живу один.

– Ты уверен, что это хорошая идея? Я имею в виду, стоит ли тебе сейчас оставаться одному?

– Не волнуйся, следующий раз будет нескоро, – сказал Логан. – К тому же, я сомневаюсь, что буду еще спать сегодня.

– Сейчас три часа ночи, вообще-то.

– Посижу в сети, почитаю книгу, – сказал Логан. – Приберусь тут немного.

– Сварить кофе?

– А сама ты спать не собираешься?

– О, я люблю ночные посиделки, – сказала Кристина. – К тому же, во время того, как ты разбирался со своим стрессом, стресс начался у меня, так что я теперь тоже вряд ли засну.

– Тогда свари, – решил Логан.

– Хорошо, что ты не добрался до кухни, пока все здесь крушил, – теперь голос Кристины доносился уже через стену. – Ты знаешь, что у тебя тут все ужасно пыльное?

– Знаю, – сказал Логан. – Я же здесь практически не живу.

Пока Кристина мыла чашки, Логан прикидывал, что он может сделать с мебелью. Наверное, выбросить. А то, что осталось от деревянной, отдать кому-нибудь на дрова. Логан слышал, что в больших поселениях в моду снова входят камины. Впрочем, сам Логан уже очень давно не бывал в больших поселениях и не знал, стоит ли доверять таким слухам. Космонавты вообще старались держаться обособленно, им было трудно находить общий язык с людьми, никогда не покидавшими планету и не знакомыми со спецификой.

Кристина позвала его пить кофе. Логан накинул наименее пострадавшую во время погрома рубашку и вышел на кухню, пыльную, но целую.

– Ты уверен, что тебе не нужно обратиться к врачу или поговорить с психологом? – поинтересовалась девушка.

– Уверен, – сказал Логан. – Это был просто спонтанный выход энергии. Теперь я спустил пар и со мной все в порядке.

– Это же ты летал на Булыжник вместо Виктора?

– Да.

– Поэтому такой стресс?

– Нет.

– А почему?

– Из-за гостей, – сказал Логан.

– Гедды?

– Да.

– Мне тоже не по себе, когда я думаю, что их корабль висит в нашем небе.

– Не по себе – это еще очень мягко сказано, – Логан отпил кофе и чуть не обжег себе язык. – Меня всего трясет, когда я об этом думаю.

– Сейчас тебя не трясет.

– Меня трясет внутри, – пояснил Логан. – Фигурально.

– Но сейчас они нам вроде бы не враги.

– Прошлый раз они тоже были нам вроде бы не врагами, – сказал Логан. – А потом внезапно стали вроде бы врагами. Так внезапно, что мы эту перемену даже не сразу заметили.

– Это была чудовищная война, – сказала Кристина. – Но она закончилась.

– Нет, – сказал Логан. – Еще пару дней назад я тоже думал, что она закончилась, но теперь их чертов корабль висит у нас на орбите, и мне уже так не кажется.

– Ты считаешь, что эту войну можно выиграть, только уничтожив всех? До последнего?

– У тех, кто отправился в Рейд Ярости, была именно такая задача, – сказал Логан. – И это не вопрос мести. Точнее, не только он. События в Солнечной системе не столько показали, что мы не можем доверять геддам, сколько продемонстрировали, что их логика для нас непостижима. Мы не можем сосуществовать в одной галактике с врагом, которого даже не понимаем. Позавчера они были нашими друзьями, вчера – нашими врагами, сегодня они опять предлагают свою дружбу. Даже если сейчас они искренни, что будет завтра? Нет никаких гарантий, что в будущем наши потомки снова не сцепятся друг с другом, и нет никаких гарантий, что следующая война не будет стоить нам дороже предыдущей.

– Ты уверен, что спустил весь пар?

– Да, – сказал Логан. – Я спокоен. Это просто мысли вслух.

– Но ведь может быть, в этот раз никакого подвоха нет.

– Мне сложно поворачиваться спиной к человеку, который уже однажды ударил меня сзади, – сказал Логан.

– А тебе не кажется, что ты вкладываешь в этот конфликт слишком много личного? С атаки на Солнечную систему прошло уже почти сто лет…

– У синих даже поколение еще не сменилось, – сказал Логан. – Академгородок, ха! Вполне возможно, что вирусы, уничтожившие саранчу на Тарионе и людей в Солнечной системе, разрабатывал один и тот же индивид.

– Не думаю, что это так.

– А я ничуть не удивлюсь, – сказал Логан.

– Один из них может быть на завтрашнем приеме у губернатора, – сказала Кристина.

– И этому я тоже не удивлюсь, – сказал Логан. – Мир безумен.

– Пей кофе, а то остынет.

Логан машинально сделал глоток.

– Наверное, это не самая приятная тема для ночных разговоров, – сказал он.

– Ну, если вспомнить, с чего все началось, то любые разговоры – это не так уж плохо.

– Наверное.

– Сколько тебе лет, Логан?

– Почему меня все время об этом спрашивают?

– Видимо, потому что мало кто знает о твоем прошлом, – сказала Кристина. – Что удивительно, потому что в настоящем ты уже чуть ли не легенда.

– С чего бы?

– Ты – пилот старой школы, – сказала она. – Прыжковый пилот с настоящими имплантами. На Новом Дальнем Уэллсе такие ни делать, ни вживлять не умеют.

– На моей родной планете умели, – сказал Логан.

– Так откуда ты прилетел?

– С Беты Лебедя. У нас были прыжковые пилоты, у нас были скауты, и руководство планеты решило поделиться этим богатством с другими колониями, чтобы в будущем можно было поддерживать хоть какую-то связь друг с другом.

– Но с тех пор, как вы сюда прилетели, ваш скаут ни разу не поднимался с планеты, – сказала Кристина.

– Повода для экстренной связи не было.

– Как насчет сейчас?

– Дилемма, – сказал Логан. – С одной стороны, это, кончено, повод для связи. Но, с другой, если мы примем предложение, скаут понадобится нам для экспедиции.

– Тебе это не нравится?

– Нет.

– Я думала, ты будешь за, – сказала Кристина. – Это ведь прекрасная возможность вернуться в настоящий космос. Не вылазки на орбиту, не полеты внутри системы…

– Да вы все просто бредите космосом, – сказал Логан.

– Разве не все космонавты такие?

В момент гиперперехода подключенный к своему кораблю прыжковый пилот испытывает ни с чем не сравнимые ощущения, и Логан бы много отдал за возможность снова пережить этот момент, но сейчас цена казалась ему слишком высокой. Экспедиция в Солнечную систему и «ковчеги» – это все было хорошо, но не помогало ему примириться с существованием геддов. С тем, что гедды еще продолжают существовать.

В его глазах это обесценивало все принесенные жертвы, все эти годы, все эти потери.

По представителям нынешнего поколения мне это не объяснить, с тоской подумал Логан. Они родились уже в этом мире, и по большому счету, им нет никакого дела, почему их мир именно таков. Они воспринимают нынешнее положение вещей, как данность, и в этой экспедиции они видят лишь шанс его улучшить. Им не понятно, почему я вижу в этом угрозу.

И что же мне делать?

Видимо, надо принимать предложение, надо лететь вместе с ними и попытаться не допустить очередной катастрофы, если ситуация таки попробует выйти из-под контроля.

Как?

Вот это чертовски хороший вопрос, и ответа на него у Логана пока не было.

Утром Логан познакомился с адмиралом Пайком, главой тарионской миссии, и кучей народа из его команды. Видимо, Чоу предупредил своих о том, чего можно ждать от Логана, и они были вежливы, обходительны, всячески демонстрировали ему свою благожелательность, отсутствие скрытых мотивов и недобрых намерений. Отвечали на любые вопросы, приглашали подняться на орбиту и осмотреть их корабль, что Логану все равно пришлось бы сделать, если предложение тарионцев будет принято.

Логан пристально наблюдал за их поведением, но в конце концов ему пришлось признаться самому себе, что на людей с промытыми мозгами тарионцы не похожи. И на заложников синих тоже.

Скорее, они были заложниками ситуации. Далеко не члены экспедиции, с которыми Логан успел переговорить, были в восторге от вынужденного партнерства с геддами, но плюсы, которые могла принести экспедиция, перевешивали все минусы. Дела на Тарионе обстояли далеко не так благополучно, как на Новом Дальнем Уэллсе, и «ковчеги» могли здорово выручить следующие поколения. Если и вовсе не были их единственным шансом.

В начале колонизации строилось много гипотез о том, что произойдет с колонией, если она окажется надолго оторванной от центра. Падение технологий предсказывали все, но мнения о глубине падения и дальнейших перспективах сильно различались.

По наиболее пессимистичной версии люди должны были исчезнуть с планеты в течение четырех-пяти веков с начала изоляции. Оптимисты же верили, что в космос удастся вернуться уже лет через сто.

Золотой серединой была признана теория, что жизнь не остановится, но изолированной на долгий срок колонии в обозримом будущем уже не удастся подняться на прежний уровень и выйти в космос самостоятельно, без активной поддержки извне.

Логан придерживался именно этой теории. Он считал, что и без космоса человек может прожить долгую, счастливую и достойную жизнь. До того момента, когда выход за пределы планеты станет критически важным для выживания вида, на Новом Дальнем Уэллсе должно пройти еще много лет. Особенно если не повторять ошибок, в свое время допущенных на Земле.

Впрочем, всегда остается шанс наделать своих собственных ошибок.

– Прохлаждаешься? – поинтересовался Логан.

Стас криво ухмыльнулся.

– Я тоже рад тебя видеть, капитан. Как там на Булыжнике?

– Все так же воняет, – Логан осмотрел больничную палату в поисках подходящих для него предметов обстановки и по итогам коротких размышлений взгромоздился на подоконник, выглядевший гораздо прочнее деревянного стула, собранного кем-то из местных умельцев. – А еще ребята грозятся починить посадочный луч.

– Было бы неплохо, – сказал Стас.

– Ага, – согласился Логан, не вдаваясь в подробности.

– А как моя замена?

– Разговорчивый, – сказал Логан. – Мне тебя не хватало.

– Это понятно, что меня никем не заменить, – сказал Стас. – А как он пилотирует?

– Стандартно, – сказал Логан. – Осторожно и без огонька.

– То есть, именно так, как и надо водить тягачи?

– Дело Кертиса живет и побеждает, – сказал Логан. – Впрочем, чего это я тебе рассказываю. Ты и сам такой.

– Спасибо, капитан.

– Пожалуйста. Как нога?

– Практически не болит, – сказал Стас, чуть-чуть подвигав закованной в гипс конечностью, подвешенной к противовесу. – Но здорово ограничивает свободу маневра.

– Угораздило же тебя.

– Самое смешное, я и сам не помню, как это меня так угораздило, – сказал Стас. – Упал, очнулся, гипс. Как падал, откуда падал, зачем падал, понятия не имею. Провалы в памяти.