Измена. Ты заплатишь за все

Я фыркаю, и пытаюсь пройти мимо в комнату дочери. Бухать с утра – последнее дело.

– Иди ко мне! – рычит муж, хватая за руку и привлекая к себе. Тянет мою ладонь к своему паху и тяжело дышит. – Смотри, что ты со мной делаешь, ведьма зеленоглазая. Я всю ночь только о тебе и думал.

– Валерии позвони! – выплевываю я, делая, наконец то, о чем еще вчера мечтала. Со всей дури залепляю пощечину.

– Дура! – рявкает Благов, отстраняясь. – От такого секса отказываешься, глупая. Сама ведь толкаешь меня в объятия другой женщины.

– Ой! – делаю бровки домиком. – Какая жалость. Не уходи, пожалуйста. Хочешь отсосу?

На секунду в голубых глазах мелькает огонек похоти, но, наконец, до него доходит, что я над ним издеваюсь.

– Давай поговорим, Ира! – он делает глоток янтарной жидкости и внимательно смотрит на меня. Такой близкий и такой далекий одновременно. Удивительно, как за один вечер меняется отношение к человеку, с кем ты мечтала встретить старость. Уму непостижимо!

– Без этого никак? – киваю на стакан в сильных пальцах.

– Никак. Ты что-то против имеешь?

– Я? Нет. Хочешь пить – пей. Твое право.

– Я обидел тебя, прости. Много гадостей наговорил вчера, ты этого не заслуживаешь.

Я опять превращаюсь в тряпку, потому что слезы самопроизвольно текут из глаз горячими струйками. Вот же он, мой муж, с которым мы столько всего пережили. Признавались друг другу в любви, вместе ели пюре быстрого приготовления и селедку, сидя на полу маленькой квартиры. Бедные и счастливые. А что же сейчас с нами стало? Господи!

– Я благодарен тебе за все, Ирина. За нашу прекрасную дочь, за то, что ты всегда была рядом. Я не хочу вас терять. И разводится тоже не хочу.

Я молчу, поскуливая. Нахожусь в прострации, ничего не чувствую. Словно это все происходит не со мной. Вообще, наверное, это моя психика меня бережет, чтобы не случился нервный срыв или типа того. Когда из-под ног у тебя уходит почва, сложно оставаться в адеквате. Благов говорит и говорит, убеждая меня в том, что ничего страшного не произошло. Но отчего мне кажется, что он в этом убеждает себя в первую очередь?

– Андрей, я все равно подаю на развод. Можешь говорить и внушать мне все, что угодно. Я не буду твоей женой. Ты меня предал, растоптал мою душу, мою любовь, жизнь. Какое право ты имел так поступить вообще? – наконец, прерываю его монолог.

Он затыкается и, выпучив глаза, пялится на меня. Не ожидал.

– Я не дам тебе развод, Ирина! – наконец, выговаривает он, отчего я начинаю смеяться сквозь слезы.

– Ты максимум можешь отсрочить этот момент, не более того. Рано или поздно, нас все равно разведут.

– Ирина, – отставляет Андрей стакан, и подходит ко мне. Прижимает к стене, обдавая парами алкоголя, и берет пальцами за подбородок. – Все хорошо будет. Мы забудем все, как страшный сон. Я горы для вас сверну, только прости.

– Нет!

– Тебе ничего не достанется. Даже и не мечтай! Все имущество – это имущество организации, – рычит он. – Максимум, на что можешь рассчитывать – это на половину уставного капитала. Пять тысяч рублей, дура!

Меня буквально колотит от омерзения, кожу словно кислотой разъедает от его прикосновений, а дышать совершенно нечем. Все вокруг отравлено ложью и предательством. Одно я знаю точно. Я не заслужила такого отношения. Да, я не всегда была идеальной хозяйкой. Могла забить на уборку или не готовить ужин, заказав пиццу или роллы. Но это ведь не главное, правда?

Глава 14. Ирина

Глава 14. Ирина

– Мам, – нервно тереблю прядь волос, накручивая ее на палец. – Можно, мы с Милой у вас поживем какое-то время?

– Конечно, Ирка. А что случилось? У вас ремонт? – бодро спрашивает мама, а фоном играет музыка. По субботам она всегда делает уборку.

– Нет, мам, – скриплю, как несмазанная телега. – Я с Андреем развожусь.

– Чего? – хмыкает родительница. – Ты шутишь что ли?

– Нет, мам. Он мне изменяет. А я. Я не могу его простить.

– Боже! Вот Андрюшка!

Судорожно всхлипываю и закрываю рот ладонью, чтобы не разгонять себя дальше. Как же больно, Господи!

– Как же так, дочка? Он же любит тебя.

– Ага. Как выяснилось, любовь не помеха для того, чтобы спать со своей секретаршей.

– Приезжайте, конечно, дорогая. Помощь нужна? Мы с папой сейчас же приедем!

– Не надо, мам. Спасибо. Мы сами с Милой!

Тепло попрощавшись, кладу трубку и какое-то время пялюсь одну точку. Андрей изображает из себя идеального отца, кормит завтраком Милу и весело шутит. Обещает ей золотые горы, а она ему верит, глупышка. Список растет и растет. Начиная от похода в зоопарк, заканчивая путешествием в парижский Дисней ленд. На святое позарился, козлина!

После того, как я ответила ему отказом, Благов рассвирипел. До того сильно любит меня и дочь, что велел мне собирать вещи и проваливать. Где мы будем жить, его совершенно не волнует. Также он ясно дал понять мне, что претендовать на имущество у меня нет никакого права.

– Я – единоличный учредитель! – заявил изменщик. – И я докажу, что деньги на фирму мне дал отец. Тебе ничего не светит, дорогая! Ни копейки!

Он еще смел заикаться о том, что заберет себе дочь на воспитание, но я его мгновенно поставила на место. Со мной такая манипуляция ребенком не пройдет.

Я понимаю, что его трясет из стороны в сторону, но он продолжает совершать ошибки одну за другой. И чем дальше, тем они непоправимее.

Есть такая поговорка «Хочешь узнать мужчину – разведись с ним». Я еще в самом начале пути, но мне уже многое понятно. И это страшно, на самом деле. Каким надо быть чудовищем, чтобы в своей измене умудриться обвинить меня? Спекулировать моими чувствами, еще и дочку приплетать. Это очень низко и подло. Удивительно, какая я была наивная, даже думать не думала, что человек может так кардинально менять свой облик.

Побросав все самое необходимое в огромный чемодан, я перемещаюсь в детскую. Мила, позавтракав блинчиками со сгущенкой, играет с кукольным домиком и даже примерно не представляет, что за пиздец сейчас происходит.

Чтобы не напугать ребенка, я сдерживаюсь изо всех сил и не даю волю слезам. Нам нужно как можно скорее отсюда уйти, а вечером я встречусь с Наташей. Там и пореву вдоволь.

– Милочка, нам сейчас нужно будет уехать из дома. Пожить в другом месте, – дрожащим голосом говорю я. – Все игрушки ты взять с собой не сможешь, только самые необходимые.

Благов находится здесь же, тяжелым взглядом следит за моими передвижениями, но молчит. С него довольно. Он уже все сказал. Вот и пусть остается в этой квартире один-одинешенек. Хотя, может сюда Валерию пригласить и закатить оргию. Мне уже до этого дела нет.

– Мамочка, я не хочу никуда уходить! – испуганно шепчет Мила, откладывая куклу.

– Зайка, так надо! – силюсь улыбнуться. – Это ненадолго! Мы поедем к бабушке и дедушке.

– А папа? – переводит на него свой взгляд.

– А папа в командировку уезжает! – резко отвечаю, пока он что-нибудь не ляпнул. – Не сможет с нами поехать.

– Ой, как жалко!

– Иди ко мне, малышка! – расставляет широко руки, а дочка доверчиво спешит к нему на колени.

Театр одного актера, ей богу! Стараюсь не замечать предательское пощипывание в носу, методично складываю детские вещи, канцелярские принадлежности, чемоданчик с Милиными резинками и заколками. Спустя час все самое необходимое сложено.

– Не передумала? – зачем-то спрашивает Андрей, стоя в прихожей.

Сегодня на улице жарко. На мне надет легкий комбинезон оливкового цвета и белые кеды.

– Закройся!

– Вернешься ведь через неделю!

– Помечтай!

Я оставила ключи от квартиры и от машины. Мне ничего от него не нужно, я не собираюсь выпрашивать как попрошайка. Настанет день – он мне отдаст по своей воле. Андрей не так много дарил мне ювелирки. Всего пару колечек и брошь на рождение дочери. Это я тоже все оставила. Все грязное и противное. Пусть передарит своей Валерии.

Нас уже ожидает такси. Мила вся в слезах волком на меня смотрит, а я сама еле держусь. Ничего, милая, ты вырастешь и обязательно поймешь свою маму.

Уложив в багажник чемоданы, мы направляемся к родительскому дому. Дочь тут же вырубается в детском кресле, а я потухшим взглядом смотрю на проплывающие улицы Москвы, запоздало понимая, что забыла снять обручальное кольцо. Стягиваю его и убираю в сумочку. Моментально становится легче.

*****

– Ты уверена, что хочешь развестись? – спрашивает мама за обедом, едва Мила отправляется к деду на балкон. Тот в молодости занимался авиамоделированием и у него хранится большое количество макетов летательных аппаратов.

– А ты видишь какое-то другое решение? – вскидываю на нее опухшие глаза.

Заставляю себя съесть две ложки супа, совершенно не чувствую вкуса и запаха. Мама хорошо готовит, но сегодня я не готова оценить ее стряпню.

– Ирин, ты же понимаешь, что такими мужчинами, как Андрей, не раскидываются, – мягко начинает она. – Он хорош собой, умен, отлично зарабатывает, у вас дочь, в конце концов. Как ты себе представляешь дальнейшую жизнь? Тебе ведь уже не двадцать!

– И что, ради этого мне нужно встать на горло своим принципам и обиде? Поехать за шубой, которую он мне пообещал и сделать вид, что все отлично? У нас крепкая и надежная семья? Ну ты-то куда?

– В наше время по-другому все было. Развестись было стыдно, – поджав губы, мама убирает со стола и неодобрительно на меня посматривает.

– Конечно. То и жили с тиранами и абьюзерами. Боялись домой прийти с работы. Зато видимость семьи была.

Нет, никогда мне не понять эту советскую романтику. Не мое это.

Глава 15. Ирина

– Давай, Ирка. За нас красивых, за них неверных! – тянется ко мне бокалом с вином Наташка.

Мы чокаемся и пьем. Первая бутылка уже подходит к концу, но есть еще вторая.

– Какой он, все-таки, мудак, – продолжает подруга, делая глоток. – Я ведь боготворила твоего Андрюшу. Вы для меня образец крепкой семьи всегда были.

– Мудак. Не то слово, – закидываю в рот тарталетку с икрой и запиваю.

Я редко пью, но сегодня мне это жизненно необходимо. Мама, конечно, поворчала, когда я поставила ее перед фактом, что уеду к Сергеевой, но ничего. Им есть, чем с Милой заняться.

– Покажи мне ее, – просит Сергеева. – Жуть, как интересно посмотреть, на кого он тебя променял.

Я лезу в телефон, захожу в соцсети и открываю фотографию.

– На это?

– А что? – пожимаю плечами. – Она меня моложе на двенадцать лет, сиськи, попа, все при ней. Свисток рабочий. Думаешь, они о чем-то разговаривают высоко интеллектуальном и нравственном? Отнюдь.

– Ну да. Ты права. Молодость решает, получается?

– Получается.

– Мила как отреагировала?

– Пока не поняла ничего. Я скажу ей, что мы разводимся, когда документы подам. В понедельник. Привыкнет. Ничего страшного. В конце концов, ее отец ведь не умер, будут видеться периодически, – рассуждаю я, опустошая бокал.

– В любом случае, Благова, я тебя безумно люблю, и желаю тебе только счастья. Ты обязательно найдешь себе самого лучшего мужика! – лезет ко мне целоваться Наташка, а я хохочу.

– Какого мужика, Наташа? Не смеши! Я даже думать об этом не собираюсь. Вдвоем с Милой прекрасно проживем.

– Это ты сейчас так думаешь! А вот время пройдет, снова будешь дышать полной грудью. Ты у меня такая красавица!

– Спасибо! – грустно усмехаюсь я.

Нет, разумеется, на работе ко мне часто подкатывают коллеги, но, скорее, из спортивного интереса. Все-таки, в полиции процветает блядство. Семьи распадаются, завязываются новые, и снова по кругу. Я всегда нахожусь в стороне от этих копошений под одеялом.

О том, что у меня снова будут отношения, я даже мысли не допускаю. Слишком сильна моя эмоциональная привязка к мужу. Он не был моим первым мужчиной, но стал вторым и единственным. Я никогда ему не изменяла и даже не целовалась ни с кем, кроме него.

– Саша с работы вернется, спрошу у него насчет тетиной квартиры. Она умерла в феврале, он еще не вступил в наследство. Думаю, будет не против, что вы там поживете с Милкой, рассуждает подруга, откупоривая следующую бутылку.

– Спасибо, Наташ! Мы с родителями поговорили, они сумму накопили, предлагают взять мне для первого взноса по ипотеке.

– Я все равно в ахуе, Ир. Как так можно? В крысу все оформить на ООО и оставить тебя с голой задницей?

– Я даже подумать о таком не могла. Не совершай моих ошибок.

– У нас все оформлено на меня! – хихикает девушка. – Но я не специально. Так само вышло. Если узнаю, что Саша мне изменяет, я ему член обрежу, клянусь. Пойду детей проверю, уснули или нет?

Под влиянием алкоголя боль немного притупляется и дышать становится легче. Хотя бы ненадолго. Завтра меня снова накроет, но я не могу позволить себе расслабиться. У меня дочь, в конце концов, я должна быть сильной.

Из умной колонки льется очередная песня Анны Асти, и я подстукиваю ей в такт. С интересом осматриваю уютную Наташкину кухню и невольно улыбаюсь. Вот у кого надо поучиться пофигизму, в хорошем смысле этого слова. Она лишний раз палец о палец не ударит. Лучше поспать ляжет, чтоб быть в хорошем расположении духа. Готовит раз в месяц, уборку ей делает клининг раз в неделю.

Наташа – хозяйка магазинчика «Чай-кофе», он работает совершенно автономно, и это ее неплохой пассивный доход. А вот Саша занимается закупом оборудования для Сталепромышленной компании, очень востребованный специалист.

– Ну, как ты здесь? – возвращается хозяйка.

– Нормально, – улыбаюсь Наташе. – Танцевать хочу.

– А давай в клуб? Танюху с собой позовем? Как думаешь? Можно на следующие выходные? Саша как раз дома будет, посидит с парнями?

– А давай!

– Свекровь не звонила тебе? – разливая вино по бокалам, интересуется Сергеева.

– Нет, – фыркаю я. – Перекрестилась, наверное, что сыночка-корзиночка от такой жены скоро избавится.

Со свекровью у нас отношения нейтральные, но я знаю, что она меня недолюбливает. В свое время она мечтала, что Андрей женится на дочери ее подруги, и они породнятся.

– Все к лучшему, дорогая моя! Хорошо, что ты сейчас узнала, пока молода и красива. А, прикинь, тебе семьдесят, а ты выясняешь, что муж тебя всю жизнь обманывал. А назад уже дороги нет. Ведь так?

– Так, Наташа. Совершенно. Ты знаешь, что я подумала? Помнишь, я вязала шапки в декрете?

– Да. У тебя отлично получалось.

– Что, если мне возобновить это дело? Только вязать не взрослые, а детские изделия. И свитера можно. Создать страницу в запрещенной сети и продвигать?

С каждой секундой загораюсь все сильнее и сильнее, прикидывая, что еще можно придумать.

– О, супер! – поддерживает меня подруга. – Я даже знаю, кто тебе все отфокает. Таня! А наши дети могут быть моделями. Правда, старший у меня завыделывается, но я найду, чем его замотивировать.

Чем дальше мы пьем, тем сильнее растут наши планы. К концу вечера мы уже собираемся лететь в Дагестан и ржем как ненормальные.

Наконец, я вызываю такси и собираюсь ехать к родителям.

– Спасибо за вечер, дорогая моя! – целую на прощание подругу. – Что бы я без тебя делала?

– И тебе спасибо, Ир. Будь счастлива!

Глава 16. Ирина

На следующее утро выспаться мне не дает мама. Поднявшись ни свет, ни заря, она решает испечь пирожки, и раз десять заходит в комнату, где расположились мы с Милой. То полотенце нужно взять, то тетрадку с рецептами.

– Мам, – бурчу я, залезаю с головой под подушку. – Дай поспать!

– Раньше надо было ложиться! – беззлобно ворчит она в ответ.

Я широко зеваю, и снова пытаюсь уснуть. Диван неудобный, подушка как камень. С тоской вспоминаю свой ортопедический матрас и анатомическую подушку. Обязательно куплю себе с зарплаты!

После завтрака мы выбираемся с Милой прогуляться и поесть мороженого. Я выросла в этом районе, и знаю его как свои пять пальцев.

– Мам, а вы с папой больше не любите друг друга? – интересуется Мила, крепко взяв меня за руку.

Я задумываюсь ненадолго, не зная, как правильно ответить. Наверное, нужно почитать психологов, что они говорят на этот счет.

– Главное, что он тебя очень сильно любит, моя девочка! – наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в пухлую щечку.

На глазах наворачиваются слезы, но я в темных очках, и дочь ничего не замечает. После вчерашнего у меня немного побаливает голова, но не критично. Я очень благодарна родителям, они отвлекают меня как могут. Было правильным решением перебраться на время к ним. Дома я бы лезла на стены от тоски.

Вернувшись домой, мама усаживает нас обедать, но у меня аппетит отсутствует напрочь. Я заставляю себя съесть полкотлеты и немного риса. С утра осилила один пирожок с капустой.

Едва мы садимся поиграть в лото после обеда, как на мой телефон поступает входящий звонок.

– Кто там? – вытягивает голову мама, перемешивая деревянные бочонки в холщовом мешке.

– Наташа!

Я выскальзываю из-за стола и иду к нам в комнату, где плотно прикрываю за собой дверь.

– Привет!

– Привет, Ирин. Ты как?

– Нормально. Погуляли с Милой, дома сейчас.

– Отлично. Значит, так. Мы сейчас собрались доехать до тетиной квартиры. Прибраться надо и вывезти лишние вещи. Я тебе фотки скину. Но там прилично, Саша сказал.

– О, я даже не знаю, как вас благодарить!

– А это другой вопрос, – хихикает подруга. – Мы не успеваем забрать Даню с тренировки по бальным танцам, а потом он записан в барбершоп на стрижку, там запись за месяц к Вейсу. Сможешь ты?

– Конечно. У папы возьму машину и съезжу. Присылай время и адрес. Все сделаю в лучшем виде! – уверенно заявляю.

Прокатиться одной за рулем, под громкую музыку – это просто кайф. У папы Рено, надеюсь, он мне его одолжит. Все равно пока дома сидит.

Спустя полчаса я уже подруливаю к студии, где занимается старший сын подруги и мой крестник по совместительству, паркуюсь на стоянке. Мила со мной ехать не захотела, и я с удовольствием выбралась одна. Ради такого события, даже накрасила глаза, но это, прежде всего, чтобы мне не плакать. Надела легкий сарафан и удобные сандалии на плоской подошве. Безумно хочется быть красивой.

– Даня! – зову я мальчика, сидящего в фойе на первом этаже.

Он залип в телефоне и ему совершенно все равно, что крестная Ирина кричит его.

– Даня!

– О, тетя Ира! – наконец, реагирует на меня и, подхватив рюкзак, спешит ко мне. – Здрасьте!

– Привет, красавчик! – тормошу его светлую шевелюру. – Как тренировка?

– Отлично! Светлана Борисовна дала задание дома перед зеркалом мимику отрабатывать, – жалуется он, пока мы вместе шагаем к машине.

Данилу десять лет, и он пришел в бальные танцы не так давно. Ему сложно, так, в основном, танцами начинают заниматься лет с шести, но он делает успехи.

– Как Юля? – щелкаю кнопкой открывания двери. Юля – его партнерша.

– Бесячая! – выдыхает парень, плюхаясь на переднее кресло. – Вот откуда у женщин это берется? Сергеев, ну ты капец, конечно. Не могли мне Дмитриева дать? Он на два года старше?

Передразнивает девчонку так похоже, что я прыскаю со смеху.

– Изображает из себя взрослую, будто я не знаю, что она себе в лифчик вату пихает! Ой, досталась же мне партнерша!

– Вы очень красивая пара, Дань! – уверяю его, выруливая со стоянки.

– Ага, точно! А Вы меня к Никите везете?

– Не знаю, к кому! – хмыкаю в ответ. – Мама сказала в «Контору». Я ни разу в жизни не была в барбершопе. Ты знаешь, как тебя необходимо стричь?

– Конечно! – потешается надо мной крестник. – Вам там понравится.

– Да? И почему?

Сверяюсь с навигатором. Все четко, мы не опаздываем.

– Во-первых, там наливают Егермайстер. Во-вторых, кофе какой хочешь.

– А в-третьих? – закусываю губу.

– Там куча брутальных мужиков. Такие нравятся женщинам. Я точно знаю! – уверенно заявляет Данила.

– Поверю на слово!

На входе в барбершоп нас встречает администратор. Я сначала не сразу поняла, мальчик это или девочка, еще и на бейдже белеет имя Саша. Но, чуть позже оказывается, что это девушка.

Я с любопытством осматриваюсь по сторонам. Так здесь все необычно и интересно. Брутальные кресла с подножками, обилие мужской косметики. Все выкрашено в черно-белый цвет, мужественно, но очень стильно. Много зеркал и света.

Сегодня многолюдно, наверное, потому что воскресенье. На кожаном диване мужчины рубятся в приставку, в кресле у окна сидит парень, которому огнем опаляют волосы в ушах. Господи, как здесь опасно!

Даня же чувствует себя как рыба в воде. Саша сразу же выдает ему колу без сахара, а мне предлагает кофе. Я соглашаюсь, и усаживаюсь в удобное кресло, Данила устраивается рядышком, прихлебывая газировку.

Ровно по нолям нас приглашают в отдельное помещение, и мы следуем за администратором.

– Почему не здесь? – интересуюсь я, окидывая удивленным взглядом зал.

– Никита работает отдельно! – вежливо улыбается Александра. – К нему даже вход другой имеется.

Надо же, какой важный!

Толкнув дверь, мы попадаем в просторную комнату с огромным панорамным окном, залитую ярким светом с улицы. В нос проникает нереально приятный аромат туалетной воды, нотки ветивера и минерального ветра. Я вскидываю глаза и встречаюсь взглядом с его обладателем.

– Привет, Ирина! Рад видеть! – подмигивает мне Никита из клиники, сверкая в солнечных лучах бриллиантовой серьгой. – Проходите!

Глава 17. Ирина

Как завороженная я смотрю на этого удивительного мужчину, практически раскрыв рот от изумления. У него новая стрижка, прошлая была чуть длиннее, с этой он выглядит более брутальным. Еще и бороду опустил.

Сегодня на нем надета светлая рубашка поверх футболки, голубые джинсы и лимонного цвета кеды.

– Присаживайся, – указывает он кивком головы на удобное кресло. – Еще кофе?

– Эээ, нет, спасибо!

– Привет, Дэн! – отбивает пятюню мальчика, Никита. – Эта красавица – твоя мама?

– Нет! – хохочет Даня, устраиваясь поудобнее в кресле с раковиной. – Это моя крестная мать.

– Ммм, повезло тебе!

– Не то слово!

Молодой человек продолжает болтать с мальчиком, а я из-под ресниц наблюдаю за их диалогом. Они на одной волне. Обсуждают все на свете. Футбол, рыбалку, компьютерные игры. Никита много смеется и улыбается. Он вообще – сгусток позитивной энергии. Выглядит интересно и очень гармонично. Даже его бесконечные перстни на пальцах идеально перекликаются с татуировками. Необычный персонаж, я с такими ранее дел не имела.

– Ирина, – выдергивает меня из дум молодой человек. – Созрела для кофе? У меня есть свежайшие пирожные с малиной.

– Я созрел! – кричит Данила.

– А тебе нельзя, парень. У тебя соревнования на носу. Еще не хватало, чтобы живот вывалился! – отрицательно качает головой барбер.

– Не нужно, Никита. Спасибо! В другой раз.

При помощи машинки и ножниц он создает стильный образ для мальчика. Движения пальцев выверенные и четкие. Я даже не замечаю, как порхают ножницы в его руках. Фантастика какая-то!

– А для чего Вам отдельный вход? – не удерживаюсь от вопроса.

– Ко мне приходят разные люди, Ирина. Иногда, они не желают пересекаться с клиентами салона. Именно для этого, был сделан отдельный вход. Удобно, правда?

– Дверь для социофобов?

– И для них тоже.

Мы встречаемся глазами через зеркало, и я готова поклясться, что он смотрит на меня с интересом. Так необычно, потому что я вообще забыла, что это такое, когда на тебя смотрит чужой мужчина. Не муж.

Закончив стрижку, Данил, напившийся колы, убегает в туалет, и мы остаемся один на один.

– Как твоя голова? – неожиданно интересуется Никита, убирая ножницы в крафтовый пакет.

– Нормально. После наркоза была такая реакция.

– Ты хочешь забеременеть?

– Вообще, да, – признаюсь. Что толку юлить, понятно ведь, что я не колоноскопию делала в центре лечения бесплодия. – А ты что там делал? Только не говори, что ты донор спермы.

Никита пристально вглядывается в меня, подходя ближе. Я замечаю стальной цвет его глаз и темные длинные ресницы. Отчего-то по телу мурашки разбегаются. Еще и аромат его парфюма голову кружит.

– Давай пообедаем как-нибудь? – хрипло просит он. – Оставь мне свой номер.

– Никита, – наконец, беру себя в руки. – Я – замужем.

– Твой муж, судя по всему, объедается груш, Ирина. И не говори мне, что это не так. Иначе, как можно оставить свою любимую жену в таком состоянии? – резко спрашивает он.

– Ему срочно нужно было уехать, – зачем-то защищаю Андрея, отступая к стене.

– Ага. Конечно! – усмехается Никита, придвигаясь ближе. – Мы просто пообедаем. Ты боишься меня?

– Я? – хмыкаю и зачем-то ляпаю. – Конечно, нет. Ты меня младше.

Он обнажает идеальные белые зубы и заразительно смеется.