Чернобуров: Новая жизнь

Открыв спрятанный за картиной сейф, Леонид Семёнович стал выкладывать на стол ценности: пачки купюр, колье с бриллиантами в бархатной шкатулке, следом папка с какими-то документами, и напоследок – разукрашенный золотом кремнёвый пистолет с корпусом из слоновой кости.

– Денег двести тысяч, – пробурчал Боровин. – Колье было подарено моей бабушке самой императрицей Кречет, стоит около восьмидесяти тысяч. В папке – акции Уральской угольной компании и государственной железной дороги, общей стоимостью двадцать тысяч рублей. Пистолет моего отца был сделан на заказ и обошёлся в десять тысяч.

Я взял папку и пролистал акции. Затем пощупал пистолет, рассмотрел колье и небрежно бросил обратно в шкатулку.

– Даже если я продам ценности за названные вами суммы, не хватает сорока тысяч рублей.

– Помилуйте, Георгий Петрович…

– Сорок тысяч, барон. Немедленно. Если у вас больше ничего нет, я с радостью велю моим гвардейцам разоружить ваших.

Боровин глубоко вздохнул, а потом достал мобилет и велел своим солдатам сдать винтовки. Я же позвонил Богдану и сообщил, что нужно принять оружие и после этого можно снимать осаду.

– Теперь я удовлетворён, – кивнул я и кликнул бойцов.

Они забрали все ценности, сложив в портфель, тоже позаимствованный у барона. После этого я приказал привести Иннокентия, который всё это время сидел под охраной в автомобиле. Тот помог составить договор, согласно которому «Красноярский извоз» со всем имуществом (которого почти не осталось) переходил к барону.

Я вежливо попрощался с дамами и выразил издевательскую надежду на скорую встречу с дочерью Боровина. Пожалев Иннокентия, забрал его с собой и высадил на улице подальше от поместья барона.

Перед тем как отправиться домой, я заехал в казарму. Она располагалась недалеко от поместья, так что было по дороге. Я приказал Богдану построить весь личный состав и произнёс перед гвардейцами речь, поблагодарив за верную службу. А в качестве материальной награды выдал каждому по триста рублей наличными.

Мне действительно понравилось, как работали сегодня гвардейцы, а дать денег – простейший способ получить верность, хоть и не слишком надёжный. Но пусть мои гвардейцы знают, что я ценю их службу.

Напоследок я приказал Богдану организовать учения. Да, это расходы, но мне хотелось, чтобы гвардия была в полной готовности. Пока неизвестно, что нам предстоит. Армия, даже такая маленькая, как у меня сейчас, не должна сидеть без дела.

Домой я вернулся как победитель. Опустив шокирующие подробности, рассказал маме и Люде, что барон согласился выкупить «Красноярский извоз». Передал колье и кремнёвый пистолет дворецкому, чтобы завтра тот продал их в ломбард, на что получил от него неожиданное предложение:

– Вы могли бы выручить больше, ваше сиятельство, если бы выставили эти вещи на аукцион. Это займёт несколько дней, но если вы не торопитесь…

– Не тороплюсь, – кивнул я. – Спасибо, уважаемый. Вы сможете этим заняться?

– Да, но для этого придётся ехать в город.

– Считайте, что у вас есть разрешение. Позвоните Богдану и попросите людей для охраны. Буду благодарен, если сделаете это как можно скорее.

– Конечно, ваше сиятельство.

Затем я поужинал и велел набрать себе ванну. Телу требовался отдых – я весь день провёл, так сказать, на ногах, и порядком вымотался.

Горячая ванна расслабила меня, и я едва не отключился прямо в воде. Но вместо того, чтоб уснуть, принялся медитировать.

Ядро магии, хоть и пробудилось благодаря Лисице, было очень слабым. Я бы не смог сотворить сейчас даже простейшее заклинание. С тоской вспоминая прошлые возможности, я отправил энергию циркулировать по каналам, чтобы те укрепились.

Поставив на столик рядом с ванной шкатулку, полученную от Иннокентия, я один за другим брал мелкие макры и впитывал их силу, заставляя укрепляться ядро и сразу же направляя энергию на восстановление физического тела.

Я медитировал до тех пор, пока вода не остыла. За это время успел потратить десяток макров – но зато обнаружил, что у меня теперь достаточно сил, чтобы самостоятельно выбраться из ванной, одеться и своими ногами дойти до спальни. Этим я немало удивил слуг, которые считали, что новоиспечённый глава рода ещё долгое время будет ездить на инвалидной коляске.

Едва я успел улечься в кровать, как в дверь тихонько постучали.

– Войдите, – велел я.

Со свечой в руке в комнату зашла Ульяна. Поклонилась и осталась стоять у двери, как будто ожидая чего-то.

– Слушаю, – сказал я.

– Я подумала, что могу помочь вам расслабиться, ваше сиятельство…

Как отказаться от подобного предложения? Тем более что Ульяна понравилась мне с первого взгляда.

Конечно, графу не стоит спать с прислугой в собственном доме… Но если никто не узнает, то можно. Беспокоиться о возможных бастардах тоже не буду – я знаю отличные и очень приятные способы избежать беременности.

Да и вообще, с помощью маны я легко могу лишить своё семя плодородной силы. Даже в моём нынешнем состоянии это не составит труда.

– Подойди, – велел я, откидывая одеяло. – Я научу, как сделать господину приятно…

Ульяша оказалась крайне способной ученицей.

* * *

– Неожиданно, – проговорил голос в трубке, когда Леонид Семёнович закончил пересказывать события сегодняшнего дня.

– И это всё, что вы скажете?! – вспылил барон. – «Неожиданно»? Я разорён! Я был вынужден отдать ему фамильные ценности! Моя гвардия осталась почти безоружной! Я…

– Вы знали, что дело рискованное, – перебил голос. – К тому же действовали самостоятельно. Я лишь сделал вам предложение.

– Но что теперь?!

– Теперь придётся действовать иначе. Раз Георгий столь решительно защищает семью, нам придётся быть хитрее, если хотим… Впрочем, вас это не должно волновать, барон. Вы свою роль уже выполнили. Всего доброго.

– То есть как это?! Алло! Эй! Сукин сын!

Боровин швырнул мобилет в стену. Зачем он вообще в это ввязался?! Игры больших дворян оказались не по зубам барону… Знать бы ещё, кто его втянул! Но нет, таинственный советчик пожелал остаться инкогнито. Предложил Леониду присвоить «Красноярский извоз», рассказал, как именно подступиться к Светлане Чернобуровой. Сам при этом остался в тени.

А Боровин, дурак, согласился, повёлся на обещание лёгких денег! Теперь он разорён. Гвардию придётся распустить, платить им нечем. Лавки продать. «Красноярский извоз»? Он существовал только на бумаге – из всего имущества остались здания, десяток полудохлых кляч и сломанные экипажи.

А какое унижение испытал Леонид Семёнович при общении с этим щенком! Как тот его уделал!

– Хорош, надо признать, хор-рош! – сам себе сказал Боровин, глотнув ещё коньяку. – Не каждый способен так себя вести. А этот, гляди-ка, молодой совсем, но яйца чугунные. Далеко пойдёт, скотина!

8

Растекаясь по кровати после нежных ласк Ульяны, я успел настроить циркуляцию потоков. Во сне энергия не будет течь так же быстро, как во время осознанной медитации, но всё равно это лучше, чем просто сон. Как минимум я проснулся полным сил и обнаружил, что ядро и каналы стали немного крепче. Больше заслуга вчерашней практики в ванной, чем ночной циркуляции, но всё-таки.

Чувствовал я себя отлично. Сумел самостоятельно подняться на ноги и даже сделать лёгкую зарядку. Меня хватило на несколько отжиманий – упрощённых, правда, с колен. А вот приседание удалось сделать только одно. Уже во время второго – ноги задрожали так, будто я пытался поднять вес вдвое больше собственного.

Не страшно. Тело всё равно восстанавливается с рекордной скоростью – как благодаря дару Лисицы, так и моим собственным усилиям. Главное, не сбавлять темп.

Вчера я сделал первый серьёзный шаг к укреплению мощи рода. Предстояло совершить ещё многое, но для начала разобраться с малым.

Людмила уже уехала в школу. Я был рад, узнав, что сестру туда возят на машине в сопровождении охраны. Мы сели завтракать вдвоём с матерью, а прислуживала нам Ульяна. Её кокетливые взгляды из-под ресниц не скрылись от Светланы Григорьевны, и когда Ульяна вышла, мама строго посмотрела на меня:

– Георгий, я надеюсь, ты не делал глупостей с этой служанкой?

– Смотря, что понимать под глупостями, дорогая мама, – я невозмутимо чистил варёное яйцо.

– Я о тех, которые могут привести к нежелательным потомкам.

– Об этом не беспокойся. Скажи лучше вот что: Константин Причернобуров, сын покойного Сергея. Он здесь, в поместье?

Георгий и Константин были одногодками, вместе воспитывались и знали друг друга с младенчества. Подразумевалось, что после смерти отцов они займут их места: Георгий станет главой рода, а Костя – его преданным слугой и помощником. Отцы погибли внезапно, и теперь настало время проверить, готов ли юноша к обязанностям.

– Да, конечно. Он почти не покидал свою комнату с тех пор, как случилась авария, – мама тяжело вздохнула.

Бедная, она до сих пор не может смириться с тем, что стала вдовой. Но хотя бы сняла траур, как я и просил. Чёрная вуаль исчезла, и можно было любоваться изящными аристократическими чертами женщины.

– Ты не допускала его к делам?

– Он порывался, но… нет. Я решила, что он ещё не готов.

– Напрасно, – сказал я, закончив чистить яйцо. – Костя всю жизнь к этому готовился. Когда закончим завтрак, вели вызвать его в мой кабинет и приходи сама. Нам нужно многое обсудить.

– Но у тебя нет кабинета, – подняла глаза Светлана.

– Я займу кабинет отца, – сказал я и приступил к еде, показывая, что разговор окончен. Мать не осмелилась спорить.

Окончив завтрак, я на коляске доехал до лестницы, экономя силы. Зато заставил себя подняться по ступенькам. Ноги еле выдержали, и верхнюю четверть лестницы я преодолел на полусогнутых, кое-как переводя дыхание. Но когда я сделал последний шаг и с облегчением сел прямо на пол, то чувствовал такую гордость, словно взобрался на гору. Боль испытаний всегда ничтожней, чем удовольствие от победы.

Слуга поднял каталку, и я опустил в неё дрожащее тело. На колёсах добрался до кабинета отца, что отныне решил сделать своим.

Подъехал к столу и начал изучать документы, параллельно впитывая энергию из макров, горсточку которых заранее положил в карман. Скоро явилась Светлана Григорьевна, а следом за ней и Костя.

Он был черноволосый, невысокий, щуплый на вид юноша в очках. Казалось, дунешь и улетит. Но в случае с Константином Причернобуровым внешность была обманчива – вовсе не щуплый, а просто жилистый. Он неплохо владел рукопашным боем, отменно фехтовал на шпагах и уверенно стрелял как из лука, так и огнестрельного оружия.

Но главным его оружием оставался всё же интеллект. Он с малых лет изучал различные науки, и унаследовал живой ум и проницательность своего отца.

Увидев меня, Костя не сдержал широкой улыбки, но потом задавил её и низко поклонился:

– Доброе утро, ваше сиятельство. Нельзя передать, как я рад видеть вас в сознании.

– Брось, дружище, – я встал. – Иди сюда, обнимемся. Я тоже рад тебя видеть.

Как ни странно, это была правда. Гоша и Костя были очень близки, и я волей-неволей воспринимал парня как родного. Как и он меня – а в этом мире мне нужны верные люди, которые помогут по зову сердца, а не из-за выгоды.

– Наедине можешь обращаться ко мне на «ты», как раньше. Но прилюдно, конечно же, я для тебя «сиятельство» и граф.

– Я понял, друг, – кивнул Костя и похлопал меня по спине. – Как скажешь.

Позволив себе проявить немного тёплых чувств, я указал Константину на кресло по другую сторону стола. Рядом с ним села мама. Устроившись напротив, я сказал:

– Итак, начнём. Константин, с этого момента ты занимаешь место моего личного помощника и управляющего по всем делам. Права и обязанности знаешь сам. Необходимые документы о вступлении в должность тоже подготовишь самостоятельно. Протяни правую руку ладонью ко мне.

Костя сделал, как я велел. Я приставил свою ладонь к его, и бриллиантовая лисья голова на моём перстне засветилась. Шарик света вылетел из неё, приблизился к пальцу Кости и принял форму кольца – почти такого же перстня, как у меня, только чуть меньше и с серебряной головой вместо бриллиантовой.

– Буду носить его с гордостью, – улыбнулся Причернобуров, сжимая кулак.

Мама вдруг всхлипнула, вытащила из рукава платок и промокнула глаза.

– Вот это и случилось, – проговорила она. – Мальчики выросли и заняли места своих отцов. Как жаль, что причиной стала трагедия.

– Мы справимся, Светлана Григорьевна, – уверенно сказал Костя. – Теперь, когда Георг очнулся, мы со всем справимся.

Я кивнул и сложил руки на столе перед собой:

– Прежде всего я хочу услышать, как обстоят дела. Что с нашими активами, каково финансовое состояние рода, какие у нас есть затруднения. Как я понимаю, Константин до этого не был допущен к работе. Так что слушаю тебя, дорогая матушка.

– Я хоть ничего и не решал, но держал руку на пульсе, – сказал Причернобуров. – Поэтому, если желаешь…

– Говорите оба. Так картина будет полней.

Чередуясь, мама и Костя обрисовали текущее положение дел.

С «Красноярским извозом» всё было понятно и кончено ещё вчера. Довольно прибыльный бизнес был развален, но напоследок принёс нам хорошую сумму и очки авторитета. Я был уверен, что слухи разойдутся, и в следующий раз возможные соперники дважды подумают, прежде чем пытаться нас обдурить.

Кроме службы извоза, семья Чернобуровых владела в городе торговыми рядами, места на которых сдавались в аренду. Невысокий, по меркам аристократов, но зато постоянный и надёжный доход – большинство арендаторов снимали одно и то же место много лет.

Ещё одним объектом недвижимости была придорожная гостиница «Орешково» рядом с одноимённой деревней, расположенной между Красноярском и Иркутском. История с гостиницей была мутная: после гибели отца «Орешково» захватил его двоюродный брат, Игорь Чернов. Как ясно из фамилии, он не принадлежал к роду и не пользовался покровительством Лисицы. Но родственные связи оставались, и дядя утверждал, будто Пётр Чернобуров при жизни завещал ему гостиницу.

Он даже предъявил соответствующий документ с подписью отца, и мама не нашла в себе сил побороться за собственное имущество. Хотя сейчас утверждала, что Пётр никогда не упоминал, что завещал «Орешково» кузену. С этим предстояло разобраться.

Кроме всего этого, были ещё кое-какие источники дохода: дивидендные акции и доли в нескольких малых предприятиях. А также сбережения в виде золота, макров, иностранной валюты и артефактов. Большая часть из этого хранилась в банке и легко могла быть конвертирована в деньги.

Главным активом рода был лесокомбинат, носивший немудрёное название «Чернобурский лес». Он располагался далеко от Красноярска, выше по Енисею, возле городка Лесосибирск. Для заготовки мы арендовали у государства обширную лесную территорию, на которой после вырубки были обязаны проводить посадку новых деревьев.

Большая часть леса выкупалась российской короной по заключённому ещё с моим дедом договору. На западе Красноярска была расположена контора, где занимались продажей лесоматериалов частным лицам. Также мы сотрудничали с несколькими мебельными компаниями, которым поставляли фанеру и доски.

В штате «Чернобурского леса» состояло более трёхсот человек и десятки единиц техники: валочные машины, грузовики-лесовозы, тракторы. Комбинат приносил большие деньги, но и вложений требовал немалых. А с момента гибели наших с Константином отцов дела становились все хуже и хуже.

Зарплаты работникам задерживались, техника требовала ремонта, договоры с частными предпринимателями посыпались. Только государственный контракт держал нас на плаву – но и то, на прошлой неделе пришло уже второе уведомление о том, что императорский двор недоволен снижением количества и качества поставок.

Ту долю бизнеса, что мы потеряли, мигом захватил «Пихтовый бор» – наш главный конкурент. К ним же перетекали и недовольные трудяги. Конкурирующим комбинатом владел граф Пихтин. Наши предприятия располагались далеко друг от друга, леса хватало на всех, включая более мелких заготовщиков, но сфера была общей, поэтому соперничество было неизбежным.

«Чернобурский лес» требовалось срочно спасать. Я решил, что полученные вчера от Боровина деньги потрачу именно на это. Надо выплатить задержанное жалованье, починить технику, закупить всё, что необходимо, нанять новых сотрудников на смену ушедшим.

На материальных проблемах список трудностей не кончался. В сибирской тайге было обычным делом открытие прорывов. Хаотичные порталы в Изнанку порождали чудовищ или же создавали опасные аномалии, вроде облаков невидимого ядовитого газа.

Как по заказу, после гибели отца прорывы участились, а где-то, судя по всему, появился стабильный портал. Монстры стали регулярно нападать на основные цеха «Чернобурского леса», что не добавляло радости как рабочим, так и охраняющим их гвардейцам.

И это не считая вопроса с бандитами, которые повадились брать дань с водителей лесовозов и доставляли другие проблемы.

В процессе обсуждения мы подняли кучу документов и теперь сидели, заваленные бумагами. Матушка, хоть и пыталась помочь, явно не знала, что предложить. В какой-то момент я пожалел её, поблагодарил за помощь и попросил организовать нам с Костей кофе, а также проследить, чтобы обед был готов вовремя. Светлана Григорьевна с радостью оставила нам деловые обязанности и принялась за домашние.

– Пойми меня правильно, Георг, – сказал Костя, поднимая глаза от бумаг, когда мама вышла. – Но твоя матушка совсем ничего не понимает в бизнесе.

– Я знаю. И по большей части мы находимся в заднице по её вине. Ты бы вряд ли позволил всему развалиться, если б она допустила тебя к делам.

– Не мог же я её заставить, – потупился Константин.

– Не мог, – согласился я. – Поэтому не переживай. Как ты сказал, мы со всем справимся. Начнём вот с чего: наше поместье тянет слишком много денег. Нам не нужно столько комнат и столько земли. Как ни прискорбно, но семья уменьшилась, и вряд ли пополнится в ближайшее время.

– Что ты предлагаешь?

– Законсервировать западное и восточное крылья, оставить только центральное. Уволить половину прислуги. Сдать в аренду весь северный участок, – я подвинул к Косте копию плана поместья и очертил карандашом то, про что говорил. – Взять деньги сразу за полгода или даже за год вперёд. Избавимся от лишних расходов и получим солидную сумму, которую сразу вложим в лесокомбинат. При этом ничего не потеряем.

– А что, идея, – Причернобуров поправил очки. – Главное, указать в договоре, что там запрещено создавать производство или ферму. Не хотелось бы всё время нюхать дым, а ещё хуже – навоз.

– Займись этим сегодня же. Приказы дворецкому можешь отдать от моего имени. Гвардейцы и машина тоже в твоём распоряжении. У нас теперь две легковые. Люду, если что, заберут из школы на карете.

– Хорошо, – кивнул Костя. – А со всем остальным?

– Торговые ряды оставим, они вложений почти не требуют. К двоюродному дядюшке я наведаюсь сегодня же. Акции, которые достались от Боровина, и доли в малых предприятиях будем продавать. «Чернобурский лес» в приоритете, – сказал я.

– Насчёт акций: позволь изучить ситуацию на бирже, прежде чем примешь решение, – сказал Константин. – От отца мне тоже достался неплохой пакет бумаг. Давно стоило этим заняться.

– Хорошо.

– Что ж, тогда за дело, – сказал Костя и встал. – Увидимся вечером?

– Да. За ужином. Я хочу, чтобы ты по возможности ел вместе с семьёй.

Костя взглянул на свой новый перстень и улыбнулся.

– Конечно, Георг. Тогда увидимся за ужином.

Константин ушёл, не успев выпить принесённый слугой кофе. Я же позволил себе насладиться чашечкой горячего напитка и ещё немного помедитировал, «всосав» энергию парочки маленьких макров. После этого я оценил состояние ядра и удовлетворённо кивнул сам себе – прогресс лучше, чем я рассчитывал.

Я пока не мог сотворить даже простенькое заклинание, поэтому направил энергию на восстановление тела. А затем вызвал машину, взял с собой пару гвардейцев и отправился к Чернову.

Предстоял серьёзный разговор с дядей.

9

По дороге я заехал в магазин и купил трость. Коляской ещё придётся какое-то время попользоваться, а с тростью будет легче ходить. Тем более, она стильно выглядит.

Я выбрал резную трость с позолоченной стальной рукояткой, изображающей драконью голову. В память о той силе, что когда-то мне принадлежала.

Игорь Чернов жил на верхнем этаже четырёхэтажного дома. Надо сказать, что дом был шикарным: по одной просторной квартире на каждый этаж. И жили здесь богатые купцы со своими семьями. На парковке стояли дорогие кареты и парочка блестящих новеньких автомобилей. Как только мы припарковались, к нам сразу подошёл вооружённый охранник:

– Добрый день, господа. Позвольте узнать, к кому вы прибыли?

– К Игорю Чернову, – сказал я, выходя из машины и опираясь на новенькую трость.

– Сожалею, господин Чернов уехал из города вместе с семьёй.

– Да? Вы уверены? – я поднял глаза и увидел, что все окна на четвёртом этаже зашторены.

– Конечно, господин. Они оставили ключи и сказали, что вернутся нескоро.

– Куда уехали?

– Не могу знать.

– У вас есть номер его мобилета?

– Возможно, есть у главного дворецкого, но вряд ли его дадут незнакомцу.

– Я племянник Игоря Чернова. Просто мы очень давно не общались. Вот решил восстановить родственные связи, – я недобро усмехнулся. – Ведите к дворецкому.

К сожалению, тот не смог мне помочь, утверждая, что господин Чернов мобилетом вовсе не пользуется. Я сомневался, что так и есть: в конце концов, мобильный телефон был дорогим устройством, и его наличие говорило о статусе владельца. А дядюшка, насколько мне помнится, просто обожал выставлять достаток напоказ.

Одним словом, я подозревал, что дворецкого купили. Чтобы подтвердить свои догадки, пришлось потратить ману и активировать астральное зрение: одно из немногих умений, что я мог себе сейчас позволить и не в полную силу. С помощью него я видел волны эмоций, расходящиеся от астрального тела дворецкого.

– Так вы говорите, Игорь Чернов не пользуется мобилетом?

– Не пользуется, ваше сиятельство, – уверенно кивнул немолодой мужчина.

Как он умело врёт! Лицо, голос, язык тела – ничто не выдаёт лжи. Ну, почти. Глаза всё же немного бегают, и руки стремятся чем-то заняться, чтобы унять волнение. Но астральные волны эмоций выдают его с головой.

– Угу, – я постучал тростью об пол и спросил: – А куда он уехал, вы тоже не знаете?

– Не знаю, ваше сиятельство. Господин Чернов не сообщил.

Снова врёт. Становится всё интереснее.

Я слегка покачнулся и был вынужден сесть, почти упасть на стул. Использование астрального зрения вымотало меня неожиданно быстро и сильно. Хорошо, что я взял с собой немного макров, сунув их в старый серебряный портсигар отца. Но использовать прямо сейчас, при дворецком, точно не буду.

Я развеял умение и попросил воды.

– Вам нехорошо, господин граф? – засуетился дворецкий. – Может, вызвать лекаря?

– Всё в порядке. Спасибо, – я принял стакан и сделал пару глотков. – Просто я ещё не до конца восстановился после травмы. А сейчас использовал магическое умение, чтобы понять, врёте вы или нет. Поэтому немного вымотался.

У бедолаги отвисла челюсть. Он встал передо мной, тупо разводя руками, как в пантомиме, и не знал, видимо, что сказать.

Я спокойно допил воду и позвал гвардейца, ждущего за дверью.

– Олег, этот мужчина солгал мне прямо в лицо, причём не единожды. Я не хочу пачкать свою честь вызовом простолюдина на дуэль. Будь добр, выбей ему несколько зубов.

– Без проблем, ваше сиятельство, – гвардеец скинул с плеч мундир и аккуратно повесил на крючок у двери.

– Что?! На помощь! – заорал дворецкий и бросился к окну.

– Только не убей, – сказал я, откидываясь на стуле.

– Конечно. Я в полиции служил, – усмехнулся Олег, не спеша закатывая рукава рубашки. – Умею бить аккуратно, но сильно.

– На помощь! Помогите! – орал дворецкий, распахнув окно.

Закинув ногу на подоконник, он попытался сбежать, но тут подоспел гвардеец. Схватив беднягу за одежду, швырнул его на пол, а сам уселся сверху. Сразу бить не стал, сначала снял с дворецкого очки и положил их на стол.

– Чтоб не разбить, – объяснил он. – Жалко будет.

Олег бросил на меня мимолётный взгляд, сжал кулак и замахнулся. Сообразительный боец – понял, что лупить старого вруна не обязательно, надо лишь как следует напугать.

– Вы можете остаться при своих зубах, если расскажете правду, – скучающим тоном произнёс я.

– Да-да! Конечно!

– Олег, подними его. И побудь пока здесь.

Гвардеец встал сам и поднял дворецкого. Отряхнул и усадил на стул.