Сон или реальность

Юлия Карпенко

Сон или реальность

На часах чуть больше одиннадцати вечера, но спать почему-то не хотелось вовсе, провалявшись около получаса, всё же сон одолел. Спала беспокойно и от звука стрелок часов ужасно раскалывалась голова. Как только стук прервался, моё дыхание стало тяжелее, от чего безумно хотелось открыть глаза, но ничего не выходило. Сердце от приступа страха билось часто-часто, и это были страшные муки…

I

Вдох…один…два…три! Где я? Этот то, что интересовало меня в первую очередь, ведь я уже не дома, а где-то далеко… С трудом открыв глаза, оглядевшись вокруг, я не могла поверить: большая площадь с каменной брусчаткой, окруженная жилыми двухэтажными домами. Было темно и сыро, только вот вокруг ни души, лишь я сидела на коленях посреди улицы, а ветер разносил пыль, листы газет и изморось. Как бы страшно не было, нужно решать, что же делать дальше. Однако даже тогда пыталась проснуться, похлопывая себя по щекам и ощупывая. Мои ноги были слабы от страха, и, находясь в ужасе, я поплелась в неизвестность. Благодарила бы судьбу, если на этом мои кошмары закончились.

В спину раздался неразборчивый крик, какие-то подозрительные мужчины в синих костюмах, ускоряя шаг, устремились за мной. Все происходящее мне крайне было не по душе, поэтому я приняла решение бежать так быстро, насколько хватит моих сил.

Мокрыми ногами по камням бежала через всю площадь, затем по тёмным переулкам между старых домов. Единственным желанием было спрятаться от всего мира, зажмуриться, а раскрыв глаза, увидеть родную комнату. По пути я увидела ветошь, напоминающую сарай, где, собственно, и решила укрыться.

По стенам ерзали тени фигур тех мужчин, свет фонарей, поэтому я присела за доску, стоящую поперек помещения, прижала колени к груди и затаилась, пока голоса не ушли вдаль.

Конечно же, стало чуть легче. В голове начался настоящий хаос: мысли летали с бешеной скоростью, создавая ощущение, что они бьются о черепную коробку. Весь балаган сопровождался тем же звуком, какой слышала перед тем, как попасть сюда. Все это сводило меня с ума, и, в конечном счете, вымотало так сильно, что я решила уснуть, ведь может быть это лишь кошмарный сон, который закончится, как только проснусь. И я устроилась между корзинами с провизией и огромным пыльным сундуком.

II

Луч щекотал веки, где-то далеко-далеко слышится живая беседа, утренний свежий ветерок развевает локоны.

– Закрой балкон, сквозит, – сонным голосом скомандовала маме я, нащупывая одеяла у колен, которого, конечно же, нет.

Пальцы уколола солома, и я резко приподнялась на локти, чтобы оценить обстановку. Какое же огорчение настигло меня, когда осознала, что все ещё непонятно где. Тут слова стали разборчивее и отчетливее, попыталась вслушаться.

– Убери уже свои игрушки в сторону и помоги бабушке!

– Да…да-а…

Девочка неохотно поплелась в сарай, пиная по пути мелкие камушки. От каждого ее шага мое сердце колотилось так, словно я на пробежке.

–То убери, то принеси, а играть когда?! – Возмущалась девочка.

Между сундуком и стеной было не так много места, но достаточно, чтобы свернуться и затаиться, переждать опасность, поэтому я так и поступила. Щеколда на двери отодвинулась, дверь с препротивным скрипом сама открылась, девочка осторожно вошла, оглядываясь по сторонам. По всем видимости, она, как и всякий ребёнок, боится таких помещений, воображая злых монстров, которые хотели бы ее утащить и съесть.

Ребёнок неуклюжими движениями набирал в подол юбки яблоки, причём отбирая только лучшие, по ее мнению. Большие красные яблоки еле-еле помещались, то и дело вытесняя друг друга. Девочка старательно утрамбовывала, чтобы за один раз взять как можно больше, но не подрасчитала, и одно яблоко укатилось от неё прямо к сундуку, за которым сидела я. Раскрыв дверь ещё сильнее, чтобы солнечный свет проник в комнату больше, она подбиралась к сундуку осторожнее прежнего, но, наклоняясь, чтобы взять укатившееся яблоко, она рассыпала все, что так старательно выбирала. Само собой они уже лежали по всей комнате.

– Ой! – воскликнула девочка. – Бабушка будет меня ругать!

Хуже всего осознавать плачевность ситуации и тихо ожидать беды. Девочка стала уже шустренько подбирать, а я это время отчаянно боролась с соломой, которая колола мне лицо, и пылью, которая так и норовила попасть в нос. Не выдержав этой пытки, я тихонечко чихнула, но этого было достаточно, чтобы яблоки полетели в сторону сундука, а девочка прочь из кладовой. «Спасите, там живет чудовище», – раздалось на весь двор.

От сложившейся ситуации, мне стало смешно. Она была ожидаема и нелепа, ровно так, как я себе и представляла.

Размеренным шагом шёл юноша, держа за маленькую ручку девочку. Она жаловалась и описывала в красках, что ее так напугало. Юноша в ответ лишь устало зевнул. Полагаю, это был не первый раз, однако, если в предыдущие разы истории были плодом ее фантазии, то в этот раз она уже частично поведала правду.

Они вместе зашли, он принялся наиграно заглядывал в корзины то с яблоками, то с картофелем, то подкидывать морковку вверх ради веселья, то разводить руками. А Девочка предательски показывала пальцем на огромный сундук. Парень, закатив глаза, подошёл, открыл его, указал ладонью в него, что страшного ничего нет, потом постучал по нему и, в конце концов, обошёл.

Делать было нечего, я оторвала голову от рук и увидела бледное лицо юноши. Он молчал. Девочка, стоявшая в проёме, увидела всклоченные волосы вперемешку с сеном, медленно поднимавшиеся у стены, громко завизжала и ускользнула подальше.

– Что ты такое? – Спросил юноша, кривя губы.

– Я не знаю, как забрела сюда, я искренне прошу прощения! – Затараторила я, поднимаясь с земли.

Учтиво подав руку, помог подняться, хотя по лицу было видно, что ему это было крайне неприятно. И неудивительно, мой внешний вид оставлял желать лучшего: перепачканная ночнушка, всклоченные волосы и невероятно грязные ноги.

Девочка не теряла зря времени, поэтому тянула за собой бабушку, которая словно наседка охала и ахала на рассказ от внучки.

Собравшись в сарае, все дружно разглядывали меня. Хотя мне казалось, что абсурдность этой ситуации могла вызвать более бурные эмоции.

Уже тогда можно было догадаться, что допроса не избежать, вот только вопросов у меня было явно больше, чем у них. Пригладив волосы и отряхнув ночнушку, аккуратно присела на край скамейки во дворе. Передо мной стоял столик на кованых витиеватых ножках, которые оплетал вьюнок с ярко-фиолетовыми цветами. Поодаль располагался небольшой двухэтажный дом, из-за которого выглядывали плодовые деревья, рядом ветхий сарайчик и кусты с малиной. Можно сказать, совершенно обычный двор. Мне налили ароматный кофе, поставили вазочку с печеньем, бабушка и юноша сели напротив, а девочка, вцепившись в рубашку парня, пряталась за него спиной.

– Не знаю, с чего бы начать, я совершенно ничего помню, – решила солгать я.

Узнав правду, эти люди могли убрать всю вежливость и гостеприимство в дальний угол и погнать метлой куда подальше.

– Для начала хотелось бы уточнить, как ты оказалась именно здесь и почему у тебя такой странный вид? – начал своё нападение парень. – Как вообще к тебе обращаться?

– Меня зовут Энни, как оказалась тут – не знаю. Помню только то, что завела будильник и легла спать, но когда открыла глаза, то оказалась в темном месте на полу с сеном.

Наперебой спорили, как со мной поступить. Одно я поняла точно, что парень был категорически против, однако женская половина настаивала на помощи. Были разные доводы, но в этот момент я погрузилась в собственные мысли и тихо ожидала вердикт.

–Мы приняли решение, что поможем тебе. Можешь жить с нами, пока твоя память не восстановится!

Бабушка умилялась, что-то тараторила про платья, ванную, спальню, обед и прочие обыденные вещи.

– Невероятно мудрое решение! А если она притворяется бездомной? Может она вообще никогда не вспомнит и будет жить тут вечно?! – Возмущался юноша.

Его никто не слушал, ведь меня уже под руки вели в дом, рассказывая по пути, как здорово будет вместе жить.

III

Дом бабушки Марты источает уют и спокойствие. С порога нам открывается просторная кухня, обставленная винтажной мебелью бледно-василькового цвета. Сразу бросается в глаза то, насколько много рабочих поверхностей, а также наличие двух небольших печей. Через стеклянные дверца шкафа выглядывают баночки со специями, а на самом верху красуется белый фарфоровый сервиз. Полупрозрачные в мелкий розовый цветочек занавески развеваются от ветра, так как окна раскрыты нараспашку, от чего по комнате витает аромат недавно приготовленной выпечки. Однако в комнате было идеально чисто и не было и намека на готовку.

Далее мы прошли в гостиную, по размеру не уступающей кухне. Она как бы была поделена на две части, в одной из которых находился круглый обеденный стол и шесть стульев, а в другой диван с одним креслом и небольшой пуф, на котором красовались две куклы с фарфоровыми личиками и волнистыми волосами. Цветовая гамма комнаты была той же, только изумрудный диван да цветы разбавляли бело-голубое царство.

– В этой части дома мы обычно проводим свой досуг, здесь можешь взять что-то почитать или даже сыграть на пианино, если имеется таков навык, – рассказывала Марта про свои владения.

Я ходила следом, внимательно слушая ее. Складывалось ощущение, что Марта риэлтор, пытающийся как можно выгоднее представить свой дом, чтобы подороже продать.

– Вы часто играете на пианино? – Поинтересовалась я.

В этот момент Питер здорово напрягся, сложил у груди руки, сощурил глаза и говоряще посмотрел на Марту. Его недовольство ощущалось даже спиной.

– У нас только Питер умеет, поэтому мы считаем это пианино его. Я думаю, против он не будет.

Этих слов было достаточно, чтобы понять, насколько Питер дорожил своим инструментом, поэтому к нему приближаться посторонним, вроде меня, было запрещено.

–Теперь мы пройдём на второй этаж.

Второй этаж выглядел проще по сравнению с первым. В узком коридоре было всего четыре двери, одна из которых вела в ванную, три другие – в спальные комнаты.

Моя комната находилась сразу напротив лестницы, была гораздо меньше остальных, однако у неё имелась своя прелесть – крохотный балкон. По фасаду дома полз дикий виноград, поэтому балкон был поглощен им полностью, от чего по комнате летали всякие жучки, видимо жители этой виноградной лозы. Из мебели лишь кровать с тумбой да стул со спинкой.

На кровать меня не пустили, велено было подождать, пока ванная не будет готова. В это время Марта с внучкой ушли перебирать шкафы в своих комнатах, чтобы найти мне сменный комплект белья, хотя бы на первое время; а Питер с самого начала скрылся у себя.

Я раскрыла полностью дверцы балкона, облокотилась на стену и закрыла глаза. Солнце мягко припекало, ветер доносил влажный воздух, делая кожу липкой. В какой-то момент наслаждения тишиной что-то легонько потянуло меня за локон. Раскрыв глаза, я увидела у своего лица крохотную мордочку, почти человеческую, только с заостренными длинными ушами. Это существо не больше кулака Шарлотты с крылышками стрекозы, тонкими ручками и ножками. Оно пискнуло и вопросительно посмотрела на меня, склоняя голову набок, как бы изучая.

Громкий крик раздался на весь дом, в тот момент была уверена, что окончательно обезумела. На мой вопль прибежали все.

– Ты чего кричишь? – Наперебой спрашивали мои добродетели.

– Я сошла с ума, оно меня тронуло! – Почти рыдая, рассказывала я, показывая на это чудо природы, которое было также в полном недоумении.

Питер закатил глаза, отмахнул ладонью это существо в сторону и захлопнул балкон. Для него это было не больше, чем жук или пчела.

– Это всего лишь фея, чему так удивляться? От них вреда разве только то, что воруют, что плохо лежит. И именно поэтому дверь тут почти всегда закрыта, – Разводя руками, рассказывал Питер. – Разве у вас такого нет?

– Не знаю, но я это вижу впервые!

Чтобы перебить неприятное послевкусие от познания этого мира, Марта и Шарлоттой занесли в комнату платье, туфельки на низком каблуке и шляпку с широкими полями.

– Питер уйди, это личное! – Сказала Шарлотта.

Они с бабушкой разложили на кровать одежду, вручили одно махровое банное полотенце и два маленьких для лица и ног, отдельно мочалку с куском душистого мыла и нижнее белье.

– Надеюсь будет впору. Пойдём провожу и все объясню, – взяв меня за руку, повела Марта в ванну. – Здесь лучше не трогай незнакомые бутылочки, в них может быть чистящее или ещё чего, лучше спрашивай.

Желания что-то трогать без ее ведома не было теперь вовсе. Везде мерещились жуткие твари, которые могли бы скрываться в пенной воде, а может в полотенцах или ещё где-нибудь.

В ванной, действительно, было много стеклянных баночек, многие из которых были не подписаны и отличались лишь цветом. Вверху, почти под самым потолком, красовалась крохотная форточка, через которую уходил пар и благодаря которой помещение проветривалось во избежание появления плесени.

– Большое вам спасибо, я обязательно однажды вас отблагодарю!

IV

Я знала, что день будет непростой, что надо как можно скорее найти выход из этой запутанной истории, однако мягкая кровать и свежая постель словно приковали меня к себе. Поход вниз откладывала до последнего: присутствовало чувство страха и стыда за вчерашний день.

– Энн, возьми себя в руки! – Пыталась замотивировать себя.

Потянувшись в последний раз, одним рывком поднялась, уныло приглаживая гриву из волос, отправилась в ванную комнату, где ожидал меня еще один сюрприз.

Потирая сонные глаза и зевая, я бесшумно приоткрыла дверь, где заметила шевеления Питера. Он, стоя перед зеркалом, широко жестикулировал руками, что-то нашептывая себе под нос. Такие манипуляции продолжались долго, и каждый раз, когда была импровизированная пауза, морщил нос. Мое безумное любопытство буквально приклеило меня к двери, и я ждала, чем закончится это чудное представление.

Питер мрачнел на глазах, тихо ругался про себя и снова продолжал рисовать в воздухе руками фигуры, пока в один момент вода из-под крана не стала вертеться вокруг него и ластиться, словно щенок. Его озарила искренняя неподдельная радость. Вот тут-то и открылся мой рот толи от увиденных сгустков воды, парящих в воздухе, толи от улыбки самого хмурого и недовольного человека во Вселенной.

– Полагаю, ты шпион, потерявший память!

Чары развеялись, все вернулось на круги своя. Питер подошел, раскрыл нараспашку дверь и будничным тоном добавил: «Ванная свободна».

Утро задало тон всему дню, и каждый последующий шаг напоминал хождение по раскаленным камням.

V

По меньшей мере я ожидала увидеть внизу завтрак, который сам себя готовит, ожившие клавиши пианино, гуляющие сами по себе игрушки Шарлотты и все то, что выходило за рамки моего понимания реального. Однако не было ничего странного.

– Ты не стесняйся, поторопись лучше, ведь твой чай пойти остыл!

Бабушка Марта была добра ко мне: подавала хрустящие тосты, сама намазывала их жирным слоем масла и джема, подкладывала салфетки рядом, если я умудрялась испачкать пальцы о варенье.

– Дорогая, раз ты закончила с едой, хотели бы поговорить о важных правилах дома.

Я легонько кивнула ей в знак одобрения и готовности исполнить все, что она скажет.

– Мы обычная семья, живем по достатку, – начала она издалека. Каждый член семьи выполняет какую-либо работу. Маленькая Шарлотта помогает с торговлей, иногда разносит продукты покупателям; Питер убирает в саду, помогает с готовкой, пару дней в неделе работает в школе…

– Бабушка Марта, я готова взяться за любую работу! – Перебивая ее, отрапортовала я.

Все за столом одобрительно закивали, даже, возможно, выдохнули, ведь часть их обязанностей я взяла на себя. Поначалу мне казалось, что буду работать от заката до рассвета, однако мне был составлен график, в котором прописано даже время на отдых и прогулку по окрестностям города.

VI

Первые мои обязанности, как нового члена семьи, были просты. Должна была пройти по саду и поднять упавшие яблоки и груши, затем обобрать кусты малины и смородины – все это занимало утро. Разрешено было заниматься такой работой исключительно до полудня, так как двор выходил на солнечную сторону и что-либо делать под палящим солнцем было запрещено по понятным причинам.

Поэтому, надев шляпку и легкое платье, я отправилась на прогулку после выполненной работы. Для себя попросила у Шарлотты блокнот и карандаш, чтобы конспектировать все, что мне покажется важным и интересным.