Проклятие зверя

Энн Кэродайн

Проклятие зверя

Пролог

Две стороны одной медали.

На разных сторонах,

Но вместе навсегда.

Одна во тьму ушла,

Другая верить перестала.

Но смерть сведет их вместе,

Кто знает – навсегда?

Небольшая деревушка на юге Англии, 1899 год.

– Это – Мишель, а это – Рэйчел. Они помогут вашей деревне.

Девушек представил мужчина лет сорока. Он был одет в походный плащ, имел седые волосы и усы. Его звали Шон Аддерли.

В свет тусклого светильника в грязном трактире вышли две юные особы. На обеих были плащи, как у Шона, и капюшоны скрывали лица. Сидящий напротив Аддерли человек, известный как Рид Хауард, наморщил лоб и скептически взглянул на собеседника.

– Две девчонки? Они способны избавить нас от этого зверя? Вы смеетесь над нами? – его тон выдавал гнев, вдобавок он стукнул кулаком по столу.

Послышался смех, и мужчины вскинули удивленные глаза на одну из девушек, на ту, что была выше и сейчас снимала капюшон, открывая свое лицо. Темно-каштановые волосы с рыжим отблеском, остро подчеркнутый подбородок, пухлые губы, тонкий нос и изогнутые брови, которые добавляли взгляду надменности, предстали перед их взглядами.

– Скажи, что ты почувствовал, когда видел его? – девушка уже не смеялась, она говорила тихо, но так как в трактире больше никого не было, слова были отчетливо слышны и звучали зловеще. – Что ты чувствовал, когда убегал от него, боясь защитить ту женщину. А ведь она молила тебя о помощи… Ты чувствовал смерть. Свою смерть. – Девушка приблизилась и с иронией произнесла: – А сейчас корчишь из себя обиженную овцу, сомневаясь в нас? Прости, я не заметила, но разве у тебя есть выбор?

Рида оскорбили ее слова, и Аддерли это заметил. Переводя взгляд с одной на другого, он примирительно вскинул руки.

– Ладно, Мишель, успокойся. Мистер Хауард осознает всю опасность, и, я уверен, просто беспокоится за вас, – беззаботно улыбнулся Шон. – Ну что, Ридди, вы согласны на условия сделки?

Под насмешливым взглядом Мишель, Рид неохотно согласился и достал из куртки сверток.

– Да, вот ваша оплата.

– Отлично, Ридди, – Шон взял сверток и похлопал того по плечу.

– Мистер Хауард, – с нажимом произнес Рид. Ему не нравилось, как называл его этот проклятый охотник.

Шон уже встал из-за стола и направился к двери, за ним последовала Рэйчел, которая так и скрывала свое лицо под капюшоном. Мишель же задержалась на пару секунд.

– Не наделайте в штаны, мистер Хауард, когда ненароком услышите рык. Возможно, это просто собака, – она усмехнулась и проследовала за Шоном.

Дверь трактира захлопнулась, и свет моргнул.

Трое зашагали по размытой тропе, чавкая грязью под сапогами. Они направлялись к небольшому домику на окраине, давшему им приют на недолгое время. Начинало темнеть, и охотники не нарушали напряженной тишины, как вдруг одна из них не выдержала.

– Проклятье, Аддерли! Какого черта ты потащил нас в эту глушь? Ты же знаешь, что на женщину напал всего лишь волк. – Мишель задала вопрос, над которым думала последние дни.

– Ну, это как посмотреть, Шелли. Наш Ридди так не считает. Алые глаза, огромный рост и пасть с тысячью клыками – вот описываемый Хауардом образ, называемого тобой, волка. Да и потом, нам неплохо заплатили, – Шон довольно похлопал себя по карману. – Нам остается только убить этого серого поганца-людоеда.

Мишель хмыкнула.

– Да, насчет пасти мистер преувеличил… А ты что скажешь, Рэйчел?

Та, к которой обратилась Мишель, не ответила.

– Рэйчел, – повторила Мишель. – Что молчишь, сестренка?

– Я думаю, нам надо заканчивать с этой охотой, – сказала Рэйчел. Ее голосок был звонок, но отдавал угрюмостью.

Шон и Мишель переглянулись.

– Ты просто устала, – возразила Шелли.

– Вовсе нет, – тихо ответила Рэйчел.

Мишель сделала вид, что не слышала последних слов сестры. Она не хотела снова с ней спорить, а их наставник даже не пытался что-то сказать: подобный разговор всегда был тяжелым.

Компания дошла до домика. Шон открыл дверь и пропустил девушек вперед, оглядываясь через плечо и окидывая окрестность подозревающим все и вся взглядом. Не заметив ничего странного, он тоже зашел в дом.

Мишель уже развалилась на одной из двух грубо сколоченных кроватей, не раздеваясь, с удовольствием разминая затекшие мышцы. Рэйчел не спеша сняла плащ и аккуратно повесила его на крючок. Прошла к столу, и устроилась на стуле со спинкой, подтянув колени к груди. В единственной комнате темнота висела полотном, и Шон, по своей природной везучести, наткнулся на табурет. Выругавшись, он зажег свет и посмотрел на младшую из сестер.

Последние дни она вела себя слишком тихо для ее жизнерадостной натуры. Редко что-то говорила и совсем не улыбалась. Ее слегка спутанные светло-русые волосы были заплетены в косу, серые глаза уставились в пол. И что за мысли сейчас давят на нее?

Шон перевел взгляд на Мишель. Та, похоже, заснула и теперь чему-то сонно улыбалась.

«Совсем разные, – промелькнуло в мыслях у Аддерли. – Мишель – холодная и жесткая, Рэйчел… слишком человечная. И все же они – одна семья». – Шон с грустью улыбнулся этой мысли.

– Мишель! – прикрикнул он.

Девушка, встрепенувшись, подскочила, готовая обороняться.

– Какого… Аддерли, зачем так орать? Я не спала уже пару дней, – обиженно пробурчала она, снова повалившись на подушку.

– Нам нужно работать быстро, чтобы никто ничего не заметил, – сказал Шон. – Уже затемно, зверюшка наверняка выбралась из норки.

Послышался сонный смешок Шелли. Она неохотно села на кровати и повертела головой, точно пытаясь найти в комнате свою бодрость.

– Что ж, – протянула она, глядя на Рэйчел, – похоже сегодня я работаю одна.

Никто не ответил на эту реплику. Шон достал ружье и занялся любимым занятием: проверкой и чисткой, изредка прерываясь на глоток виски.

– Почему? Я пойду с тобой, – сказал он, спустя несколько минут.

Мишель вскинула бровь, не удивляясь манере наставника продолжать разговор даже спустя сутки. Мотнула головой:

– Ни к чему. Ложитесь спать, а я… приручу волчонка, – Шелли взяла ружье, зарядила его. Накинув плащ, она, без страха, вышла на улицу.

Рэйчел продолжала сидеть, отстранено уставившись в одну точку. Мужчина подумывал над тем, чтобы поговорить с ней, но не знал, как начать разговор, в этом он не мастер.

– Послушай, милая, – натянуто начал он, – ты сама на себя не похожа. Что с тобой происходит? – Шон спросил слишком резко, но, казалось, именно это и подействовало на девушку.

Рэйчел оторвала взгляд от пола и посмотрела на мужчину.

Всю жизнь, с тех пор как умерли родители, Шон был с ними. Он был наставником, другом, а для Рэйчел и отцом. Мишель после потери родителей несколько замкнулась в себе, стала грубой, никогда не называла Шона по имени, но всегда заботилась о сестре. Они были двойняшками. Рэйчел нуждалась в том, что предоставил ей Шон, в его заботе, советах, он заменил ей отца.

И сейчас его карие глаза с беспокойством смотрели на нее, искренне пытаясь разобраться и помочь.

– Нет, все в порядке. Просто… Надоело мне все. Охота. Каждый раз рискуешь жизнью, а ради чего?

Шон вздохнул. Хотел было выпить, но передумал. Он ненавидел разведение подобной философии.

– Шелли ушла, а я не знаю, вернется ли она, – продолжила девушка.

– Не говори глупостей. Мишель отлично знает свое дело, – проворчал Шон.

– Но она не бессмертна! – воскликнула Рэйчел, выпрямившись. – Как и ты, как и я.

В доме повисла еще более напряженная тишина.

Мишель стояла на улице. В этот период осени темнело очень быстро. Вот только были сумерки, а сейчас уже темная ночь. Затянутое тучами небо прятало все сокровища звезд, а прохладный ветер хитро пробирался под одежду и подбивал двигаться вперед.

Немногим дальше от деревни находился лес, спасавший жителей от голода и холодов. Женщины ходили за травами и ягодами, мужчины охотились, их жизнь была проста. Однако неделю назад их скромное постоянство нарушил страх. На одну из травниц напали. По всему это был волк, изголодавшийся, одинокий, молодой и отчаявшийся. Через три дня нападение повторилось, и спасти не удалось уже не взрослого человека, а маленькую девчушку. Среди местных пополз слух, что зверь был не тем, кем являлся на первый взгляд. И пока убийства продолжились, в деревне все усерднее судачили о громадной зверюге с алыми, но человеческими глазами. Тихо перешептываясь, оглядываясь, подозревая соседей и опасаясь ходить знакомыми дорогами, люди говорили об оборотне.

Посовещавшись, и поняв, что своими силами им с чудовищем не справиться, старшие мужчины стали искать тех, кто уже встречался с проклятым чудовищем.

Аддерли, умевший собирать все сплетни, домыслы и истории вокруг себя, расслышал об этой истории, и вскоре Рик Хауард наткнулся на группу охотников.

Почти старик и две молодые девушки. Их жизнь была странной, и не той, о которой хочется рассказывать. Для многих, встречавшихся на пути, Шон был чудаком, расспрашивающим о греховном, о том, что церковь не одобряла, и живущим лишь по собственной, особенной вере. Он научил этому и воспитанниц: как распознать порожденных тьмой чудовищ, как упокоить тех, кто и дышать-то уже разучился, и главное, как молчать о своем занятии, чтобы вовремя увернуться от когтей зла.

Мишель лучше запахнула плащ и села на разваливающиеся ступеньку крыльца: нужно было немножко подождать, обдумать. Все же Шелли сомневалась, что виноват в нападениях именно оборотень. Она встречала подобного зверя всего лишь раз, и знала о них со слов Аддерли все, что знал он, и тот случай оставил странное чувство, словно осадок, что они убивали не чудовище, а человека. Она помнила те, горящие гневом и голодом, глаза, она помнила и то, что зверь не нападал первым, словно давал им шанс уйти, не хотел сражаться. Но Шон хорошо приучил девочек не верить никому кроме него и самих себя, и уж тем более всякой нечисти.

Из дома послышались голоса, и Мишель стала вслушиваться.

«Рэйчел… Может она права?» – промелькнула у нее мысль. Она, как и Шон, уже привыкла к новому имени Рашель: старый ирландец звал их на свой, удобный ему манер. Только свое имя девушка отстаивала, потрепав старику нервы. Ей слишком дорого было имя, данное матерью. – «Может пора заканчивать с этой охотой?»

Но что тогда им останется? Чем она будет заниматься, если не истреблять эту нечисть. Другого занятия Мишель для себя не видела и не хотела видеть. Слишком уж она привыкла к кочевой жизни, к особенному пониманию свободы. Ей нравилась та безопасность, которую дает молчание. Чем меньше люди о тебе знают, тем лучше. А их группа никогда не задерживалась долго на одном месте.

И все же мнение сестры не было для нее пустым звуком.

Дверь за спиной открылась, но Мишель не обернулась, понимая, что сейчас услышит.

– Шелли, – позвала Рэйчел.

– Что? – та пожала плечами.

– Прости, что не смогу пойти с тобой, – сказала Рэйчел, помедлила и добавила: – Будь осторожна, даже обычный голодный волк…

– Хватит уже, – Мишель отмахнулась. – Со мной ничего не случится, – она осеклась под взглядом сестры. Укор читался в серых глазах Рэйчел – та никогда не понимала беспечности сестры в таком опасном деле, как охота.

Внезапно раздался приглушенный вой, и обе девушки обернулись в сторону леса. Они буквально почувствовали рядом некое присутствие, точно на них обратили внимание.

– Мне пора. Иди спать и отдохни, как следует, – Мишель выпрямилась, покрепче перехватила ружье, подумав и о кинжале в правом сапоге. Через секунду услышала, как сзади скрипнула дверь, и вздохнула. Она ненавидела задушевные разговоры.

Инстинкт подсказывал ей верное направление. Аддерли часто с гордостью отмечал, что у Шелли талант к охоте, словно что-то внутри нее подсказывало как и с чем лучше справиться, как отыскать отродье и покончить с ним.

Вот и сейчас Мишель напряженно ступала, прислушиваясь к каждому шороху. Оружие было наготове, а ночной лес шуршал, настороженно приглядываясь к ней.

Сзади послышался хруст веток, и Мишель резко развернулась, старательно вглядываясь в темноту. Тьма подшутила над ней, не раскрывая секретов.

– Ну же, давай, звереныш, покончим с этим быстро – я очень хочу лечь спать, – пробормотала девушка, втягивая воздух носом.

Да, она была права – зверь совсем рядом, и в подтверждение раздался приглушенный рык. Тихий, и будто вопрошающий. И словно что-то поменялось, внутренний голос Мишель чертыхнулся от понимания.

Она остановилась, концентрируясь на звуке, пытаясь сообразить с какой стороны он раздался. Не в первый раз на охоте, умела отгонять страх, но, черт возьми, от этого рыка у нее мурашки ползли по спине. Зверь выжидал, присматривался к ней, имея на то возможность, в отличие от нее.