Гордеев

Зверев Максим

Гордеев

ТЕНЬ НАД МОСКВОЙ

Москва, январь 1954 года.

Снег падал густо, застилая улицы белой пеленой, словно пытаясь скрыть то, что происходило в эти морозные ночи. Город восстановился после войны, но, когда одно зло уходит приходит другое. Теперь появилось что-то новое, намного более темное. Молодой следователь МГБ, капитан Алексей Гордеев, стоял над телом, стараясь не обращать внимания на ледяной ветер, рвущийся под шинель. Он привык к смерти – прошел всю войну от Сталинграда до Берлина, – но это было другое. Жертва – мужчина лет сорока, в дорогом, но поношенном пальто, лежал на спине, широко раскрытые глаза застыли в ужасе. На груди – аккуратная дырочка от пули, но вокруг не было ни крови, ни порохового нагара.

– Опять так же? – спросил Гордеев, не отрывая взгляда от мертвеца.

– Третий за неделю, – ответил участковый, нервно теребя фуражку. – И опять никаких следов.

Алексей наклонился, пригляделся. На снегу рядом с телом – лишь один

набор следов: жертвы. Никто не подходил, никто не стрелял. Но человек был мертв.

– Как будто его убила тень, – пробормотал кто-то из милиционеров.

Гордеев резко поднял голову.

– Что?

– Да так, болтают люди… Говорят, видели перед убийствами – высокую фигуру в шляпе и длинном пальто. Но когда подходят ближе – никого.

Алексей почувствовал, как по спине пробежал холодок, не имеющий ничего общего с январской стужей. Война научила его верить только в то, что можно потрогать, но здесь что-то было не так. Что-то невозможное. А на следующий день нашли четвертого. И следов убийцы снова не было.

Только на снегу, едва заметные, будто нарисованные дымом, – отпечатки ботинок, которые вели от тела… и обрывались в метре. Как будто убийца просто растворился в воздухе.

Следственный кабинет пахло табаком и старыми бумагами. Алексей Гордеев сидел за столом, разложив перед собой фотографии жертв. Четверо мужчин, разных по возрасту и положению, но убитых одинаково – одной пулей в сердце, без следов борьбы, без улик.

– Все жертвы были замешаны в одном деле, – пробормотал он себе под нос, перебирая личные дела.

Первый – бывший инженер, работавший на закрытый завод. Второй – мелкий партийный чиновник. Третий – демобилизованный офицер НКВД. Четвертый – профессор-физик из МГУ. Что связывало этих людей?

Дверь кабинета резко открылась, и вошел майор Семенов, начальник Гордеева. Его лицо было напряжено.

– Ты видел сводку? Уже пятый.

Алексей вскочил.

– Где?

– В парке Горького. Тот же почерк.

Тело лежало на заснеженной аллее, будто аккуратно уложенное. Молодая

женщина, лет тридцати, в строгом костюме. Секретарь научного отдела того же института, где работал убитый профессор.

Гордеев сжал кулаки. Убийца не просто выбирал жертв наугад – он шел по цепочке.

Архив МГБ встретил Алексея тяжелым запахом пыли и старых чернил. Полки, забитые папками, тянулись в полумрак, будто лабиринт забытых секретов. Он искал одну вещь – связь между убитыми.

– Вот, – пробормотал архивариус. – Дело №147-К. 1947 год.

Гордеев раскрыл папку. Перед ним лежали пожелтевшие листы, чертежи с грифом «Совершенно секретно» и несколько фотографий. На одной – группа людей, стоящих у входа в какое-то здание. Среди них он узнал всех

пятерых жертв.

– Лаборатория в Черноголовке, – прочитал Алексей. – Что они там делали?

– Не знаю, – пожал плечами архивариус. – После 48-го проект закрыли, документы урезали, персонал расформировали.

– А кто руководил?

Старик замялся, потом тихо ответил:

– Полковник Громов. Но его уже нет в живых. Погиб в 49-м.

Дождь хлестал по крыше трамвая, когда Гордеев ехал на окраину Москвы. В кармане у него лежала вырезка из газеты за 1948 год: «Трагедия в научном городке: при испытаниях погибли три сотрудника». Список погибших был неполным. Одним из погибших был ветеран войны Щеглов. Он вышел на пустынной остановке. Рядом – полуразрушенный забор, за которым темнели корпуса заброшенной лаборатории. Ветер выл в разбитых окнах, когда Алексей шагал по коридорам. Стены были исписаны уравнениями, часть которых кто-то старательно замазал черной краской.

В одном из кабинетов он нашел дневник с обгоревшими страницами.

*«17.10.1947. Эксперимент №12. Применение резонансных полей позволяет

добиться фазового смещения материи. Но есть побочный эффект – субъект

становится невидимым для наблюдателя, но не для приборов.» Последняя запись была оборвана. «Они не исчезли. Они здесь. Один из них вышел из камеры. Боже, он смотрит на меня сквозь ст.» Гордеев резко захлопнул дневник. В соседнем помещении раздался скрип. Медленно, стараясь не дышать, он подошел к двери и толкнул ее плечом. Комната была пуста. Но на пыльном полу четко виднелись следы – один ботинок, второй… и затем – лишь глубокие царапины, будто кто-то потащил ногу. А на стене, свежим, липким от крови почерком было выведено: «ОНИ ВЕРНУЛИСЬ» В ту же секунду за спиной Алексея громко щелкнул затвор нагана.

Затвор щелкнул в пустоте. Гордеев резко развернулся, выхватив пистолет, но за ним никого не было – только пыльные лучи света, пробивающиеся через разбитые окна. Однако запах пороха висел в воздухе, густой и едкий, будто

выстрел прозвучал секунду назад.

– Кто здесь? – его голос дрогнул, эхом отразившись от бетонных стен.

В ответ – тишина. Алексей медленно шагнул назад, к выходу, не опуская оружия. Взгляд скользнул по кровавой надписи на стене. «ОНИ ВЕРНУЛИСЬ» – буквы были липкими, будто написаны минуту назад.

Еще один шаг. И тогда он увидел его.

В дальнем углу комнаты, где секунду назад была пустота, теперь стояла фигура. Высокий мужчина в длинном пальто и широкополой шляпе, скрывающей лицо. Одна рука опущена вдоль тела, вторая – согнута, будто прижимает что-то к груди. Наган?

– Стой! – крикнул Гордеев, поднимая пистолет.

Фигура не двинулась. Не дышала.

Алексей нажал на спусковой крючок.

Выстрел оглушительно грохнул в замкнутом пространстве. Пуля пробила пустоту – фигура исчезла, будто ее и не было.

Но в тот же миг за спиной раздался шепот:

«Ты не должен был это найти.»

Гордеев рванулся к двери. Улицы Москвы встретили его слепящим снегопадом. Он бежал, не оглядываясь, пока легкие не загорелись огнем, а сердце не начало колотиться как бешеное. Только у старого моста через Яузу он остановился, прислонившись к перилам.

– Что за черт… – прошептал он, сжимая виски.

Фигура в шляпе. Пропавший полковник Громов? Но тот погиб в 49-м. Или не совсем погиб? В кармане пальто жгло обгоревшие страницы дневника. «Фазовое смещение материи», «невидимость для наблюдателя». Безумие. Но что, если эксперимент в Черноголовке действительно создал кого-то, кто мог

становиться невидимым? Или – хуже – того, кто застрял между мирами, между жизнью и смертью? Алексей вытер лицо снегом.

Нет, это бред. Должно быть рациональное объяснение. Но тогда почему на

стене лаборатории кровью написано «ОНИ ВЕРНУЛИСЬ»?

Кто они?

Вернувшись в кабинет, он налил себе стакан водки и выпил залпом. На столе лежали фотографии жертв. Все они работали над проектом «Феникс» – так в документах значились исследования в Черноголовки.

Квартира профессора Баскакова находилась на тихой улице в районе Арбата. Дверь открыл пожилой мужчина с усталым взглядом и седыми волосами. Узнав Гордеева, он впустил капитана внутрь, закрыл дверь и запер её на замок.

– Вы знаете, зачем я пришёл, – сказал Алексей, снимая шапку и шарф.

– Знаю, – вздохнул профессор. – Мы давно ждали вашего визита. Проходите сюда.

Комната оказалась маленькой, заставленной книгами и картонными коробками. Профессор сел в кресло напротив письменного стола, жестом пригласив Гордеева занять стул.

– Ваш коллега, Сергей Васильевич… – начал Алексей, показывая фотографию первой жертвы.

– Шульгин, – уточнил профессор. – Работал вместе со мной над одним важным проектом. Проект «Феникс».

– Именно о нём я хотел поговорить, – кивнул Гордеев. – Чем занимались вы и ваши коллеги?

Профессор молчал долго, словно взвешивая каждое слово.

– Исследовали свойства частиц, способствующих перемещению человека во времени и пространстве, – наконец заговорил он. – Нам удалось создать прибор, позволявший временно сдвигать объекты и даже людей в иное измерение.

– То есть они становились невидимыми? – предположил Гордеев.

– Верно, – подтвердил профессор. – Но вскоре мы поняли, что наш успех оказался катастрофическим. Когда первый доброволец вернулся обратно, выяснилось, что тело подверглось изменениям, а сознание оказалось разорвано на части. Этот случай повторился ещё дважды

попытки исправить ситуацию привели к гибели полковника Громова и остальных участников проекта.

Алексей нахмурился, вспоминая надпись на стене лаборатории: «ОНИ ВЕРНУЛИСЬ».

– Значит, те трое умерших сотрудников вернулись из иного измерения? – догадался он.

– Нет, не совсем, – помрачнел профессор. – Их разум остался там

навсегда. Тела стали подобием оболочки, существующими наполовину в

нашем мире, наполовину – в другом. Этим объясняется отсутствие следов преступлений и невозможность обнаружить стрелка. Такие существа способны проникнуть куда угодно и уничтожить любого.

Гордеев задумчиво посмотрел на потолок.

– Почему они начали убивать тех, кто участвовал в проекте?

– Думаю, они пытаются стереть память о своём существовании, уничтожая свидетелей, – предположил профессор. – Наша лаборатория стала местом их появления в этом мире. Вероятно, они решили вернуть всё на круги своя.

Капитан достал блокнот и записал услышанное.

– Может быть, существует способ остановить их?

Профессор встал и подошёл к книжному шкафу. Из-за стопки журналов он извлек старую рукопись, написанную карандашом.

– Здесь описаны наши опыты и возможные способы нейтрализации существ, вернувшихся из другого измерения, – пояснил он. – Единственный шанс – провести обратный процесс, используя остатки оборудования, сохранившегося в лаборатории.

Гордеев внимательно осмотрел записи.

– Вам потребуется помощь специалистов, чтобы восстановить аппаратуру?

– Скорее всего, да, – согласился профессор. – К сожалению, многие важные детали утрачены. Потребуется время на подготовку.

В этот момент дверь квартиры внезапно распахнулась настежь. За порогом стоял высокий силуэт мужчины в тёмном плаще и шляпой, закрывавшей лицо.

– Вы зря пришли сюда, товарищ капитан, – глухо произнёс незнакомец, направляя ствол нагана прямо в грудь Гордееву.

Сердце Алексея замерло. Он понимал, что оружие направлено в цель точно и уверенно.

– Откуда вы узнали, что я здесь? – спокойно спросил он.

Незнакомец слегка приподнял край шляпы, открыв бледное лицо с

глубокими впадинами глазниц.

– Нас трудно обмануть, – промолвил он голосом, похожим на шёпот ветра. – Время вышло, капитан.

Огонь в руке незнакомца появился мгновенно. Оглушительный хлопок выстрела прозвучал подобно грому. Гордеев ринулся вперед, спасая профессора Баскакова, но было поздно. Пуля угодила в грудь несчастного учёного, отбрасывая его назад. Алексей мгновенно оказался рядом, приложив пальцы к сонной артерии – пульс был еле уловим.

– Держитесь, профессор! «Врачи скоро будут!» —прокричал Гордеев, звоня в диспетчерскую службу безопасности.

Сквозь сумрак комнаты неясно блеснули светлые пятна, очерчивающие контуры высокой фигуры, уходящей вдаль. Незнакомец ушёл, оставив смерть и хаос.

Вскоре прибыла бригада медиков, врачи сделали всё возможное, но пуля повредила жизненно важные органы, и Баскаков скончался на месте.

Стоя над телом, Гордеев чувствовал гнев и бессилие. Казалось, теперь последняя нить, связывающая происходящее с прошлым, потеряна навсегда. Документы, найденные в архивах, содержали ограниченные данные, и главный эксперт в области паранормальных явлений исчез безвозвратно.

Потрясённый произошедшим, Гордеев решил продолжить поиски самостоятельно. Вновь исследовав старые бумаги, он наткнулся на скрытую инструкцию, подписанную самим полковником Громовым, руководителем секретного проекта «Феникс». Документ подробно рассказывал о создании временной петли, позволяющей управлять переходами между мирами.

Теперь перед капитаном стояла задача завершить миссию, используя полученные знания и оборудование, несмотря на гибель единственного специалиста.

Спустя несколько часов Гордеев организовал экспедицию к месту

расположения лаборатории, находящейся в подземных помещениях бывшего завода. Вместе с группой спецназовцев он спустился вниз, минуя ловушки и препятствия, установленные бывшими сотрудниками учреждения.

Предметом особого интереса стала древняя машина, состоящая из множества металлических элементов и соединённых электрических схем. Существа, пришедшие из другого измерения, использовали этот механизм, чтобы перейти границу миров.

Наступивший рассвет принес неожиданную новость: неподалеку обнаружили новые трупы, также убитые при помощи невидимого луча. Обстоятельства совпадали, что подтвердило опасения Гордеева относительно дальнейших нападений.

Возвращаясь в штаб-квартиру МГБ, Алексей созвал экстренное совещание. Собранные данные позволили определить точное местоположение порталов перехода. Команда разработала план блокировки пространства, создающий энергетическое поле, препятствующее перемещениям существ.

Стратегия была проста, но эффективна: воспользоваться остатками аппарата «Феникс», настроенным для формирования временного барьера, чтобы удержать врагов внутри зоны влияния и исключить возможность дальнейшего проникновения.

Утро выдалось пасмурным и снежным. Мороз кусал щеки, ветер беспощадно трепал полы шинелей. Ленинградский вокзал встречал Гордеева толпой спешащих пассажиров, каждый спешил по своим делам, торопливо перебираясь через рельсы.

Недавно завершённая операция позволила стабилизировать обстановку, но капитану стало ясно, что загнанная тень продолжает действовать, ища слабые звенья цепи, способные разрушить защиту.