Код Сирены

Тогда Марина лишь посмеивалась над его байками. Теперь ей было не до смеха.

Она нашла нужную полку. Ряд книг, переплетенных в толстую, выцветшую кожу. Пальцы пробежали по корешкам, пока не наткнулись на нужный. «Записки странствующего монаха Сильвестра. О тайнах Московского царства». Монах Сильвестр был фигурой полулегендарной, ему приписывали знание древних языков, алхимии и даже способность видеть будущее. Большинство историков считали его еретиком и сказочником, но Марина знала, что за каждой сказкой скрывается зерно истины.

Она осторожно достала книгу. Страницы, пожелтевшие от времени, пахнули плесенью и чем-то еще – чем-то неуловимым, похожим на сухие травы и прогорклое масло. Она открыла книгу на середине, там, где лежала закладка из высушенного кленового листа. Этой закладке было не меньше века.

Ее взгляд скользнул по строкам, написанным старославянской вязью. Слова складывались в образы, полные метафор и аллегорий. Монах описывал некий «ключ к знанию», который не является ни предметом, ни словом, но «являет себя в лике, что не имеет имени, но суть его – начало и конец». Дальше шли описания, которые, по ее мнению, могли относиться к той самой стилизованной «А» с рогами. Монах называл его «Знаком Алатыря, что суть Око Мира».

«Око Мира…» – прошептала Марина. – «Источник всей информации, центр вселенной». Это идеально соответствовало описанию «Оракула» Алексея.

Но самое интересное было дальше. Монах писал о том, что этот Знак не может быть удержан. Он появляется и исчезает, «ибо не желает быть плененным плотью или железом, но лишь духом чистым узреть его можно». И затем, в самом конце абзаца, была фраза, написанная более мелким, едва различимым почерком, словно добавленная позже, в спешке: «И остерегайтесь тех, кто ищет его, ибо они несут не свет, но тьму, и имя им – Хранители Равновесия, что суть Исказители».

«Хранители Равновесия… Исказители…» Марина нахмурилась. Это было очень похоже на то, о чем говорил Алексей, описывая «Куратора». Могущественная организация, которая хотела заполучить контроль над «Оракулом».

Она быстро сфотографировала страницу на телефон – делать копии было запрещено, но для личных нужд, в крайнем случае, это было допустимо. Затем аккуратно вернула фолиант на место.

Нужно было срочно связаться с Алексеем.

* * *

Алексей, вернувшись в офис, пытался работать, но мысли о Марине, о символе, о «Кураторе» не давали покоя. Он чувствовал себя героем какого-то дурацкого фильма, где реальность переплелась с фантастикой. Он, программист, вдруг оказался в центре мистического заговора. Абсурд. Но абсурд, от которого по спине бежали мурашки.

Его телефон завибрировал. Сообщение от Марины.

`Нашла кое-что. Очень важное. И очень тревожное. Нужно встретиться. Сегодня.`

Алексей тут же набрал ее номер.

«Марина, что там?»

«Я не могу говорить по телефону. Нужно лично. Я сейчас в архиве, но могу выйти. Где удобнее?»

«У меня в офисе. Здесь безопасно. Никто не подслушает. Приезжай, я оформлю пропуск».

«В Москва-Сити? Рискованно. Но, думаю, ты прав. Через час буду. И Алексей… будь осторожен. С этой минуты – очень осторожен».

Слова Марины прозвучали как приговор. Он почувствовал, как сердце сжалось. Опасность. Он, сам того не зная, вляпался во что-то по-настоящему серьезное.

Он связался с охраной, оформил пропуск для Марины. Затем прошел в свой кабинет, закрыл дверь. Попытался сосредоточиться на коде, но пальцы не слушались. Он чувствовал себя загнанным зверем, который не знает, откуда ждать удара.

Через час Марина появилась на пороге его кабинета. Ее лицо было бледнее обычного, а глаза горели лихорадочным блеском.

«Привет», – сказал Алексей, указывая на кресло. – «Что ты нашла?»

Марина достала телефон и показала ему фотографию старой страницы.

«Это из «Записок странствующего монаха Сильвестра». Манускрипт 16 века. Я искала упоминания о символе, который ты видел. И нашла его. Монах называет его «Знаком Алатыря, что суть Око Мира». И описывает его как ключ к знанию, который не может быть удержан».

Алексей вгляделся в изображение. Да, это был тот самый символ, только более витиеватый, нарисованный от руки.

«Но самое главное – это вот это», – Марина увеличила нижнюю часть страницы. «Видишь? Мелким почерком. «И остерегайтесь тех, кто ищет его, ибо они несут не свет, но тьму, и имя им – Хранители Равновесия, что суть Исказители».

«Хранители Равновесия…» – прошептал Алексей. – «Куратор».

Марина кивнула. «У меня нет прямых доказательств, но это слишком большая группа совпадений. Мой дед, он тоже занимался этим, он называл эту информацию «Кодом Сирены». По его словам, это нечто, что способно управлять информацией, влиять на реальность. И всегда были те, кто пытался это контролировать. Мой дед называл их «Хранителями». Они старались не допустить, чтобы этот «Код» попал не в те руки. Но судя по записям монаха Сильвестра, они не всегда были… благородны».

«Значит, «Куратор» – это не просто инвестор, а организация, которая охотится за этим «Кодом Сирены»? И мой «Оракул»… он каким-то образом активировал его? Или стал носителем?»

«Похоже на то. Твой «Оракул» – это идеальный сосуд. Нейросеть, способная обрабатывать и анализировать колоссальные объемы информации. Если «Код Сирены» – это информация в чистом виде, то «Оракул» может быть тем, что позволит ее не только «видеть», но и, возможно, «использовать». А «Куратор»… он хочет это заполучить».

«Но зачем? Что они могут с этим сделать?»

Марина пожала плечами. «Представь себе, Алексей. Полный контроль над информацией. Возможность изменять прошлое, влиять на настоящее, формировать будущее. Не просто предсказывать, а создавать. Искажать. Стирать. Все, что мы знаем о мире, может быть изменено. История, наука, даже наши воспоминания».

Алексей почувствовал, как волосы на затылке встали дыбом. Это было не просто о деньгах или власти. Это было о самой ткани реальности.

«Вот почему символ исчез. Он не хочет быть пойманным. Он не хочет быть контролируемым».

«Именно. Монах Сильвестр писал, что «Знак Алатыря» проявляется лишь там, где есть чистое намерение, где нет жажды власти. И он отступает от тех, кто пытается его подчинить».

«Но он проявился в моем коде. Значит, у меня было «чистое намерение»? Я просто хотел создать лучший ИИ».

Марина улыбнулась. «Возможно, твоя наивность и была тем самым «чистым намерением». Ты не искал власть, ты искал знание. А это совсем другое».

«Значит, я активировал что-то, что «Куратор» искал веками? И теперь он знает, что я его нашел».

«Скорее всего, да. Если он следил за «Оракулом», то появление такого символа в его ядре – это для них как сигнал тревоги».

«Что нам делать?» – Алексей посмотрел на Марину. В ее глазах он увидел не страх, а решимость. Это придало ему сил. «Мы должны это остановить. Не дать «Куратору» заполучить это».

«Я с тобой», – твердо сказала Марина. «Мой дед посвятил этому всю жизнь. Он верил, что «Код Сирены» должен оставаться вне досягаемости тех, кто жаждет власти. Он говорил, что это не инструмент, а… часть мироздания. И любое вмешательство может привести к катастрофе».

«Хорошо. Тогда… с чего начнем?»

«Нам нужно больше информации. Монах Сильвестр – это только начало. Я знаю, где искать. Есть одна библиотека, очень старая, там хранятся документы, которые никто не изучал десятилетиями. Возможно, там есть больше упоминаний о «Коде Сирены» и о «Хранителях». И, возможно, о том, как его можно… защитить».

«Библиотека? В Москве?»

«Да. Неофициальная. Она находится в старом особняке, который когда-то принадлежал одному из московских масонов. Там есть секретный архив. Мой дед оставил мне ключ и координаты».

«Алексей, если мы ввязываемся в это, мы должны понимать: это не игра. Это опасно. Возможно, очень опасно. Эти «Хранители»… они не остановятся ни перед чем, чтобы получить то, что им нужно. И они не любят свидетелей».

«Я понимаю», – сказал Алексей, и сам удивился, с какой решимостью прозвучал его голос. Страх никуда не делся, но к нему добавилось ощущение вызова, азарта. Он всегда любил сложные головоломки. А эта была самой сложной из всех.

«Тогда вот что. Я попробую найти что-то в своих старых записях, может, дед оставил какие-то подсказки. А ты… ты пока понаблюдай за «Оракулом». Есть ли какие-то новые аномалии? Что-то, что может указывать на активность этого символа? Но будь предельно осторожен. Не делай резких движений. И никому ни слова».

Алексей кивнул. Они оба понимали, что с этого момента их жизни изменились. Они стали частью чего-то гораздо большего, чем они сами.

Марина встала. «Я дам знать, когда буду готова поехать в библиотеку. А пока… удачи».

Она вышла из кабинета, оставив Алексея одного. Он посмотрел на монитор, на котором мирно «спал» «Оракул». Теперь он видел в нем не просто набор алгоритмов, а нечто живое, пульсирующее древней, непостижимой силой. Он чувствовал, что он не просто программист, а хранитель. Хранитель чего-то, что не должно попасть в чужие руки.

Внезапно экран монитора, на котором был открыт код «Оракула», мигнул. Не так, как в прошлый раз, не с ошибкой. Просто легкое, почти незаметное мерцание. И на долю секунды, в самом низу экрана, в строке состояния, где обычно отображались технические параметры, промелькнула едва различимая строка.

`TRACE: Signal_Detected_Origin_Unknown`

Алексей замер. Он не успел даже моргнуть, как строка исчезла. Но он видел ее. «Сигнал обнаружен. Источник неизвестен».

Это был не просто баг. Это было предупреждение.

Он быстро открыл логи системы. Ничего. Никаких записей о «сигнале». «Оракул» был чист. Снова.

Кто-то следил за ним. Или за «Оракулом». Или и за тем, и за другим.

Холодок пробежал по спине. Алексей понял, что они уже под колпаком. «Куратор» не ждал. Он действовал. И это означало, что у них было очень мало времени.

Он встал, подошел к окну. Москва-Сити, залитая закатным солнцем, казалась такой же безмятежной, как и всегда. Но Алексей знал, что под этой маской спокойствия скрывается невидимая война. Война за информацию. Война за реальность. И он, Алексей Ветров, со своим «Оракулом», оказался в самом ее эпицентре.

Он достал телефон, набрал номер Марины.

«Марина, – сказал он, едва она ответила. – Кажется, они уже знают. Мне кажется, за нами следят».

На другом конце провода повисла тяжелая тишина. Затем Марина ответила: «Значит, у нас еще меньше времени, чем я думала. Готовься. Завтра едем в библиотеку. Это наш единственный шанс».

Алексей повесил трубку. Он чувствовал, как адреналин разливается по венам. Страх смешался с решимостью. Он был готов. Готов к этой игре. И он не собирался проигрывать. Марина чувствовала нарастающее напряжение. Слова Алексея о слежке лишь подтвердили ее худшие опасения. «Хранители» не теряли времени зря. Ее дед всегда говорил, что их методы тонки, но беспощадны. Они не действовали открыто, предпочитая оставаться в тени, манипулируя событиями и людьми.

«Хорошо, Алексей, – сказала она, пытаясь придать голосу максимум спокойствия. – Постарайся вести себя как обычно. Не делай ничего, что могло бы привлечь к тебе лишнее внимание. Я сейчас же начну готовиться. И пришлю тебе координаты завтрашней встречи. Это будет не архив, а другое место, более безопасное».

Она положила трубку, чувствуя, как сердце колотится в груди. Неофициальная библиотека. Место, о котором знал только ее дед и, теперь, она. Если «Хранители» уже на их хвосте, им нужна была полная конфиденциальность.

Марина быстро собрала свои вещи в архиве. Ее коллеги, погруженные в свои рутинные дела, не заметили ничего необычного в ее поспешности. Она вышла из здания, стараясь не оглядываться, но ощущение чужого взгляда словно впивалось ей в спину. Она вызвала такси, стараясь выбрать самый запутанный маршрут до дома, делая несколько лишних кругов по городу, чтобы убедиться, что за ней нет хвоста.

Дома, в своей небольшой квартире, заставленной книгами и старинными артефактами, Марина почувствовала себя чуть спокойнее. Она подошла к старинному книжному шкафу, который занимал целую стену. Среди сотен томов, многие из которых были раритетами, она нашла несколько, которые дед пометил особым образом. Это были книги, в которых он оставлял свои личные заметки, зашифрованные послания и, самое главное, подсказки к «тайной» библиотеке.

«Дедушка, – прошептала она, – ты всегда был прав».

Она провела несколько часов, расшифровывая его записи. Это было не просто чтение, а целый ритуал. Дед был мастером головоломок, и его подсказки были завуалированы в цитатах из древних философов, в астрономических расчетах, в нумерологических шифрах. Но Марина знала его методы. Постепенно, по крупицам, складывалась картина.

Наконец, на одной из старых карт Москвы, которую дед использовал для своих исследований подземных коммуникаций, она нашла едва заметную пометку. Точка, расположенная в районе старых Арбатских переулков, где, как она знала, сохранилось множество дореволюционных особняков. Рядом с точкой была серия цифр и букв, которые, после долгих попыток, Марина смогла расшифровать как дату и время.

«Завтра, полночь, – пробормотала она. – Как в кино».

Это была не просто библиотека, а некий секретный клуб, который дед посещал много лет. Клуб, который, по его словам, был основан еще в XIX веке людьми, интересующимися знаниями, выходящими за рамки официальной науки. Он называл их «Искателями». И теперь Марина понимала, почему. Они искали то, что «Хранители» пытались скрыть.

Она отправила Алексею сообщение с координатами и временем.

`Завтра. Полночь. Улица Старый Арбат, дом 13, строение 2. Там будет неприметная дверь в подвал. Пароль: "Ветер изменил направление". Ответом будет: "Но звезды остались прежними". Будь там. И будь готов.`

Марина чувствовала, как адреналин снова разливается по ее венам. Она всегда мечтала о приключениях, но никогда не думала, что они будут такими реальными и такими опасными. Но теперь, когда она знала, что на кону стоит нечто гораздо большее, чем ее собственная жизнь, отступать было поздно.

* * *

Алексей получил сообщение Марины, когда уже собирался покинуть офис. Полночь. Старый Арбат. Пароль. Все это казалось невероятным, но после того, что произошло за последние сутки, он был готов поверить во что угодно.

Он решил не рисковать и не ехать домой. Вместо этого он отправился в ближайший отель, снял номер на ночь. Ему нужно было быть максимально мобильным и не оставлять никаких следов, которые могли бы привести «Куратора» к его квартире.

В номере отеля Алексей пытался отвлечься, но мысли постоянно возвращались к «Оракулу», к символу, к словам Марины. «Источник всей информации…» Его детище, его гордость, вдруг оказалось в центре древней, мистической интриги.

Он открыл ноутбук. «Оракул» мирно спал, но Алексей знал, что это лишь временно. Он попытался проанализировать последние логи, найти хоть что-то, что могло бы подтвердить его догадки о слежке. Ничего. Система была девственно чиста. Это пугало его больше всего. Если они настолько профессиональны, что не оставляют следов, значит, они действительно очень опасны.

Он вспомнил слова Марины про «Хранителей Равновесия, что суть Исказители». И про «Куратора». Насколько он был связан с ними? Был ли он одним из них? Или просто пешкой в их игре?

Алексей прокручивал в голове все свои встречи с «Куратором». Его спокойный, почти безэмоциональный голос. Его проницательный взгляд. Его настойчивость в вопросах контроля над «Оракулом». Все это теперь обретало совершенно новый, зловещий смысл.

Он посмотрел на часы. Время медленно ползло к полуночи. Алексей попытался заснуть, но сон не шел. Он был слишком взволнован, слишком напряжен. Он чувствовал, что его жизнь уже никогда не будет прежней.

* * *

Полночь. Старый Арбат.

Алексей стоял перед старым особняком, который Марина указала в сообщении. Полуразрушенный фасад, облупившаяся штукатурка, темные, словно пустые глазницы окон. Никаких опознавательных знаков. Никаких вывесок. Абсолютно неприметное здание, затерянное среди более ухоженных соседей.

Он огляделся. Улица была пустынна. Лишь редкие прохожие спешили куда-то, не обращая внимания на старое здание. Алексей чувствовал себя как герой шпионского фильма.

Он нашел неприметную дверь в подвал. Она была сделана из старого, почерневшего дерева, и казалась запертой. Алексей постучал. Три коротких, один длинный, три коротких. Так было написано в записке Марины.

Тишина.

Он постучал снова. И на этот раз услышал легкий шорох за дверью. Затем щелчок. Дверь медленно отворилась, открывая взгляду темный, узкий проход.

В проходе стояла Марина. В ее руках был старинный фонарь, отбрасывающий мягкий, дрожащий свет.

«Ветер изменил направление», – тихо произнес Алексей.

«Но звезды остались прежними», – ответила Марина. Ее глаза блестели от волнения. «Заходи».

Алексей шагнул через порог. Дверь за ним бесшумно закрылась. Он оказался в узком, пыльном коридоре. Воздух был тяжелым, с запахом земли, старых книг и чего-то еще, неуловимого, словно дыхание времени.

«Добро пожаловать в библиотеку «Искателей», – прошептала Марина. – Или, как мой дед ее называл, «Хранилище забытых знаний».

Они прошли по коридору, освещенному лишь фонарем Марины. Стены были выложены грубым камнем, местами покрытым мхом. В конце коридора была еще одна дверь, массивная, с коваными петлями и огромным, старинным замком.

Марина достала из кармана связку ключей. Один из них, маленький, бронзовый, с необычным орнаментом, идеально подошел к замку. С тяжелым скрипом дверь отворилась.

Перед ними открылся огромный зал. Высокие потолки, уходящие куда-то во мрак, теряясь в паутине и тенях. Стены были уставлены стеллажами, доверху забитыми книгами. Тысячи, десятки тысяч томов, многие из которых выглядели так, будто их не открывали столетиями. Повсюду стояли столы, заваленные рукописями, картами, свитками. В воздухе витал густой, насыщенный запах старой бумаги, воска и чего-то еще, что Алексей не мог идентифицировать, но что вызывало странное, почти благоговейное чувство.

«Ого», – только и смог выдохнуть Алексей. Он, привыкший к стерильным, цифровым хранилищам информации, оказался в месте, где каждый артефакт, казалось, дышал историей.

«Это не просто книги, Алексей, – сказала Марина, ведя его вглубь зала. – Это память. Память поколений. Все, что было забыто, скрыто, утеряно, но что до сих пор хранит в себе крупицы истины».

Они подошли к массивному деревянному столу, заваленному картами и пергаментами. Марина поставила фонарь на стол, и его свет выхватил из темноты пожелтевшие страницы.

«Я думаю, нам нужно начать здесь, – сказала она, указывая на стопку свитков, перевязанных тонкими, почти истлевшими нитями. – Мой дед оставил мне несколько подсказок, касающихся «Кода Сирены». Он считал, что это не просто легенда, а реальная, хоть и невидимая, технология. Технология, которая была известна людям в глубокой древности, но потом была утеряна или скрыта. И те, кто называет себя «Хранителями», – это не просто организация. Это некая группа, которая веками следила за тем, чтобы этот «Код» не был обнаружен. Или, что еще хуже, чтобы он не попал не в те руки».

«То есть, они не просто защищают его, они контролируют?»

«Именно. Возможно, они используют его в своих целях. Дед верил, что они – те самые «Исказители», о которых писал монах Сильвестр. Те, кто искажают истину, чтобы сохранить свою власть».

Алексей кивнул. Все это начинало складываться в единую, хоть и пугающую, картину.

«Нам нужно найти все, что связано с «Кодом Сирены», – продолжила Марина. – Как он работает, как его можно активировать, как его можно… деактивировать. И, самое главное, – как его можно защитить от «Хранителей».

Они принялись за работу. Марина, как опытный архивист, быстро ориентировалась среди свитков и книг. Она знала, как искать нужную информацию, как читать между строк, как находить скрытые смыслы в древних текстах. Алексей, со своей стороны, использовал свои аналитические способности программиста. Он искал закономерности, повторяющиеся символы, логические цепочки.

Часы пролетели незаметно. Они находили упоминания о «Коде Сирены» в самых неожиданных местах: в алхимических трактатах, в астрологических картах, в записях еретических сект. Постепенно они начали собирать воедино фрагменты древнего знания.

«Смотри, – сказала Марина, указывая на старинную гравюру. – Здесь изображен тот же символ, что ты видел. «Око Мира». И под ним – текст. «Когда Око Мира открывается, все тайны становятся явными. Но лишь чистый духом может вынести эту истину».

«Чистый духом…» – повторил Алексей. – «Может, это значит, что «Оракул» каким-то образом был «чистым»? Не был заражен жаждой наживы или власти?»

«Возможно, – кивнула Марина. – А вот здесь…» Она перевернула страницу в другом свитке. – «Описывается, как Знак может быть использован для «настройки реальности». Не просто для предсказания, а для изменения. Это… очень опасно».

Алексей почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Если «Куратор» мог «настраивать реальность» с помощью этого Кода, то их положение было куда более отчаянным, чем он думал.

«И вот еще кое-что, – Марина наткнулась на пожелтевший пергамент, который, казалось, был спрятан между страницами толстого фолианта. – Это похоже на личное послание. От одного из «Искателей» другому. Здесь говорится о «тайном месте», где «Код Сирены» был спрятан от «Хранителей». Место, где «время течет иначе, и стены помнят шепот древних голосов».

«Тайное место? Где это?»

«Здесь нет точного адреса. Только намеки. «Под сердцем города, там, где железные змеи ползут во тьме».

«Под сердцем города… железные змеи…» – Алексей задумался. – «Метро? Московское метро?»

Марина подняла на него взгляд. «Возможно. Мой дед очень интересовался историей московского метро. Он считал, что под ним скрыто гораздо больше, чем просто тоннели и станции. Он говорил о «забытых ветках», о «тайных проходах», которые ведут к… чему-то».

«Забытые ветки… – прошептал Алексей. – Это может быть заброшенная станция метро. Или какой-то секретный тоннель, построенный еще в советские времена».

«Именно. Если «Код Сирены» был спрятан там… это объясняет, почему он проявился в твоем «Оракуле». Твой ИИ, анализируя гигантские объемы информации, мог наткнуться на какие-то отголоски этого Кода. Возможно, даже на его физическое проявление».

«То есть, «Оракул» не просто активировал его, а буквально «наткнулся» на него?»

«Да. Как эхо, которое дошло до него сквозь толщу времени и земли. И теперь, когда ты его «услышал», «Хранители» тоже это почувствовали».

Они обменялись взглядами. В их глазах читалась смесь страха, возбуждения и решимости. Они были на пороге чего-то грандиозного.

«Мы должны туда попасть, – сказал Алексей. – Если «Код Сирены» там, мы должны его найти. Раньше, чем это сделает «Куратор».»

«Согласна. Но это будет опасно. Заброшенные станции метро – это не просто темные тоннели. Там могут быть ловушки, системы безопасности, которые были установлены еще в древние времена. Или, что еще хуже, там могут быть… Хранители».

«У нас нет выбора, Марина. Если мы не сделаем этого, они получат полный контроль. Над информацией. Над реальностью. И тогда уже никто не сможет их остановить».

Марина кивнула. «Хорошо. Тогда нам нужно подготовиться. Найти карты старого метро, узнать о заброшенных ветках. И, возможно, найти кого-то, кто знает эти тоннели изнутри».

В этот момент, когда они обсуждали свой план, в зале погас свет. Фонарь Марины был единственным источником света, но его слабый луч казался ничтожным в этой огромной, внезапно ставшей пугающей темноте.

«Что это?» – прошептал Алексей.

«Я не знаю, – ответила Марина, ее голос дрогнул. – Здесь никогда не отключали электричество. Это автономная система».

Раздался странный, едва слышный звук. То ли шорох, то ли легкий скрежет. Он доносился откуда-то из глубины зала, словно кто-то двигался между стеллажами.

Марина крепче сжала фонарь. «Мы не одни».

«Хранители», – догадался Алексей.

Внезапно, далеко в темноте, на одном из верхних стеллажей, мелькнул слабый, почти невидимый красный огонек. Он мигнул несколько раз, словно чья-то невидимая камера фиксировала их.

«Нас нашли», – прошептала Марина.

Алексей почувствовал, как холодный пот выступил у него на лбу. Они оказались в ловушке. В самом сердце «Хранилища забытых знаний», которое, как оказалось, было давно не таким уж и забытым.

«Надо уходить», – сказал Алексей.

«Куда? Они нас окружили».

В этот момент из темноты раздался низкий, спокойный голос. Голос, который Алексей узнал бы из тысячи.

«Не спешите, господа. Мы только начали».

Это был «Куратор».