За гранью бессознательного

Катерина Коровина

За гранью бессознательного

Введение

От автора.

Посвящается моей бабушке по линии отца, посвятившей зрелую часть своей жизни бизнесу, связанному с тканями.

В этот жестокий век, характеризующийся соперничеством технологий и старинных традиций, каждый человек рано или поздно сталкивается со своей обратной стороной и даже умудряется посмотреть ей в глаза. Очередное новое поколение считает глупцами прежнее поколение до тех пор, пока не наступает на собственные грабли, – таков удел тех, кто не принимает историю и традиции культуры мест, где они живут. Очередное повзрослевшее и состарившееся поколение считает глупцами новое поколение до тех пор, пока не сталкивается с проблемой дискомфорта и зря прожитой жизни, – таков удел тех, кто не осознаёт масштаб стремительного развития цивилизации в целом.

Противоречия между Россией и Японией по поводу Курильских островов имеют историческую подоплёку и основаны не только на территориальном вопросе, но и на вопросе сохранения природных ресурсов. Красота и уникальность этих мест может быть легко уничтожена нерадивым жестом какого-нибудь глупца, желающего насладиться сиюминутной славой и быстрой прибылью – вот почему Россия настолько нетерпима к японским претензиям.

Хотят ли русские жители Курильских островов пользоваться достижениями современной цивилизации? Жить в комфортных домах с дорогими интерьерами, иметь качественную медицину и пищу, быструю логистику, уникальные гаджеты? Конечно, хотят, но они готовы терпеть и ждать, потому что есть ради чего – сохранение природных богатств для них выше и важнее богатств материальных. Хотят ли японцы жить более разобщённо и не наступать друг другу на пятки? Жить каждый в своём доме с уютным садиком и цветущей сакурой, не спеша наслаждаться жизнью и не гнаться за недостижимым будущим? Конечно, хотят, но они готовы признать, что их пытливый ум и трудолюбие помогут им оказаться сильнее несправедливых законов природы.

Так какая она, жизнь между Россией и Японией, условно принятая и условно недооцененная? Возможности островов ограничены – они не резиновые и постоянно живут с ожиданием, что вот-вот что-то произойдёт: либо землетрясение, либо цунами, либо проснётся вулкан. Пока одни всеми силами стремятся туда попасть, другие мечтают оттуда выбраться и начать новую жизнь. Что же окажется сильнее: верность традициям или технологическая гонка, красота нетронутого пейзажа или страх катаклизмов, желание одиночества или мечта стать причастным к великим свершениям? Какая именно сторона победит и будут ли в этой битве проигравшие?..

День 1

Непримиримая борьба разных культур за природное наследие редких ресурсов часто основана на субъективном отношении к собственной культуре и на объективном отношении к желаемым ресурсам.

Женский силуэт стремительно вылетел из директорского кабинета, гневно хлопнув дверью. "Бездарность! Ленивый разгильдяй! Избалованный пижон!"– злость диким рокотом разрывала в клочья любое препятствие на своём пути. Работники офиса, ставшие свидетелями неожиданного инцидента, нервно перешëптывались между собой и провожали любопытными взглядами разбушевавшийся ураган. Стихия громыхала тяжеловесным цоканием тонких серебристых каблуков, мерцающих в зеркальном глянце мраморного пола.

– Истеричка, – осмелилась произнести вслух одна из дам среднего возраста. Видавшая разные виды конфликтов, её недоверчивость давно пронзила дух и тело, начиная от пальцев ног и заканчивая кончиками отросших темных волос с проседью – утопия обиды об утраченной молодости вперемешку с потерянными надеждами. Удручённость её негодования по любому незначительному событию всегда приходила вовремя и не вовремя, как по часам.

– Строит из себя невинную овечку, а внутри волчья шкура, – на вращающемся стуле к даме подкатила другая такая же дама, в чьей картине мира окрашенные корни являлись признаком состоявшейся жизни.

Ураган внезапно остановился, бросив в сторону осуждающих настолько острый и пронзительный взгляд, что те растерялись и бросились в рассыпную, словно нашкодившие хулиганы, которых застали на месте преступления. В полупустом помещении повисла громкая давящая пауза – никто не рисковал даже пошевелиться.

– Вообще-то, у нас в стране не принято себя так вести! – скептично произнёс мужчина, выглянувший из-за стеклянных дверей, разделяющих рабочий коридор от других отделов.

В первый день года редко кто работает. Исключение – особо отчаянные трудоголики. И вся проблема в том, что эта страна состоит сплошь из одних трудоголиков! Из них мало кто понимает, чего хочет от своей жизни. Большая часть мирового офисного планктона находится в отключенном режиме – здесь каждое постороннее движение проявляется наиболее ярко.

Пожилой мужчина, сидящий в самом дальнем углу, спрятался в полутень и пытался проанализировать ситуацию. "Если она адекватная, то промолчит; если нет, то устроит скандал или произнесёт какую-нибудь глупость", – подумал он настолько ясно и чётко, что мысли громко зазвенели в образовавшейся тишине настоящим колокольным звоном. Ураган глубоко вдохнула и медленно выдохнула, замедлив темп. Она остывала, сбрасывала напряжение – неуравновешенная стихия постепенно превращалась в обычную бизнес-леди, состоящую из ловкого ума, чёткого жизненного плана и идеальной белоснежной рубашки с высокими тёмно-синими брюками на талии. Неспешно повернувшись в сторону, откуда летели острые стрелы упреков и порицаний, её нахмурившиеся брови послали сигнал голове покачать в знак отрицания. Мужчина видел, незнакомая ему женщина, внезапно выскочившая из кабинета директора, мгновенно считывала мысли.

– Самое сложное, когда что-то идёт не так, как надо, – это правильно промолчать, не так ли? – обратилась она к нему, расслабив брови и подняв вверх указательный палец. Убедившись, что ответ останется вопросом риторическим, сделала ещё один небольшой вдох и, сменив гнев на милость, сбавила обороты в собственном настроении: успокоилась, взяла себя в руки.

– Прошу прощения, – поклонилась она, лёгким движением одной руки подхватила плащ, другой – шляпку и тихо покинула офис, мерно отчеканивая цокот изящных сапог. По пути поправляя короткую стрижку густых чёрных до плеч, она искоса взглянула на себя в зеркало вестибюля: худая, невысокая, но изящная, с классическим восточным разрезом глаз и непривычно плотными губами – красивая, уверенная в себе женщина – она могла бы удачно выйти замуж и посвятить свою жизнь семье, если бы захотела…

Выйдя на улицу, Ното посмотрела на хмурое небо. Тучи сгущались, плотно прижимаясь друг к другу. Внутренние эмоции никак не могли определиться: то ли расплакаться, то ли оставить всё, как есть. Разговор с новым директором давно не складывался. Ното занималась пошивом одежды в небольшом городке, недалеко от Токио, под её руководством работало около тридцати швей. Реализация товара проходила в разных магазинах по всей стране. В столице Ното закупала ткани и фурнитуру, которую производили на одной из многочисленных фабрик Вьетнама, – прежде никаких сложностей не было до тех пор, пока прежний владелец не умер, завещав управление сыну. Офис компании по реализации продукции находился в Токио, а во Вьетнаме нанималась дешёвая рабочая сила. Отпрыск, получивший наследство, оказался взбалмошным и свободолюбивым мужчиной, любящим лёгких женщин и ещё более лёгкие деньги. Он желал пойти уникальным путём, получая максимум прибыли при минимуме усилий. Ното так работать не могла – ей нужен был результат, а не пустые обещания. Для её фирмы каждый день простоя означал убыток, в том числе голод сотрудниц и их семей. Терять персонал бизнес-леди не желала – команда набралась из лучших швей области, работала чётко и слаженно. Новый директор не хотел продолжать производство отца – Вьетнам находится далеко; люди, работающие там, ничего для него не значат, а потому всеми силами саботировал выпуск сырья – он хотел распустить рабочих и сдать освободившиеся помещения в аренду. Таков был ответ для Ното. На вопрос, нет ли желания продать завод ей, отпрыск лишь рассмеялся, сообщив, что у неё столько денег нет и никогда не будет.

Женщина остановилась на автобусной остановке, не зная, куда дальше держать путь: направо, налево, вниз или вверх. Время словно замерло, застыв в пространственной петле. Скрип тормозов рассеял паузу относительности бытия – в неё ворвался незнакомый голос, принадлежавший водителю автобуса, остановившегося на остановке.

– Вы едете? – спросил он, крепко сжимая в руках руль.

– Да. Наверное?..

Обменять праздник на дела, лишь бы успеть решить все вопросы до того, как мир вернётся в нормальный режим функционирования. Ради этой встречи пришлось отказаться от всех других планов, но, признаваясь в глубине души самой себе, она-то знала, что кроме работы в этой жизни больше ничего не волновало её душу.

– Проходите, – водитель вырвал женщину из изнуряющих размышлений.

– Спасибо, – Ното зашла в салон, приложив денежную карту к считывающему устройству. Неважно, в какую сторону едет автобус – просто хотелось уехать, куда глаза глядят и подумать. Люди часто так поступают, когда стоят на перекрёстке перемен и не знают, какую дорогу жизни выбрать.

– Вы уверены, что доберётесь туда, куда нужно? – спросил водитель, нажимая на кнопки, захлопывающие двери.

– Всегда ведь можно вернуться назад? – ответила она вопросом на вопрос. Мужчина лишь ухмыльнулся и нажал на педаль газа.

Ното не видела того, что происходит за окном, – не осознавала, куда и для чего держит путь. Дорога превратилась в единый луч, направленный в бесконечность. Женщина прислонилась лбом к стеклу, погрузившись вглубь самой себя: внутри было дико, пусто, темно, но тепло и уютно.

Время снова застыло, вращаясь вдоль своей оси по спирали. Где-то вдалеке периодически звучали голоса людей, открывались и закрывались двери автобуса – это ровным счётом не имело никакого значения. Что-то уходило, что-то приходило – общая суть бытия оставалась неизменной. Автобус закончил свой маршрут, объявив о конечной остановке. Ното вышла на улицу, растерянно осматриваясь по сторонам. Вокруг почти не было домов. Автобус сделал крюк и испарился, словно его и не было.

Ното встретила Новый год в поезде, пока ехала из своего небольшого городка в мегаполис. Шумная компания в соседнем купе ровно в полночь дружно считала до двенадцати, хлопая пробками от шампанского и радостно гогоча в предвкушении настоящих новогодних приключений. Они звали её к себе, но та отказалась – хотелось побыть с самой собой наедине, расставить мысли по полочкам, стряхнуть пыль с залежавшихся предрассудков и натереть дочиста веру в счастливое будущее. Проводники тоже праздновали в вагоне-ресторане, где собралась большая часть пассажиров новогоднего поезда. Атмосфера праздника витала в системе кондиционирования вагонов, а до Ното долетали запахи благовоний и ароматных деликатесов. Сама она не пила алкоголь и лишь с интересом слушала, как совместно с углублением ночи разговоры становятся всё менее и менее чёткими, всё менее осязаемыми, что в конце концов и вовсе затихли.

Утром Ното встретил полупустой перрон и полупьяные люди – упущенное похмелье вяло помахало рукой и радостно одобрило сделанный выбор. Такси быстро довезло до отеля по свободным улицам, где улыбчивые и дружелюбные портье сопроводили её в уютный номер. Великолепный вид из окна на городскую повседневную суету поражал своим размахом и масштабностью. Гостья заказала обед, приняла душ и даже немного вздремнула. Первая встреча с директором состоялась ровно в обед. Сотрудники, вышедшие на работу в праздничные дни, надеялись спасти производство и фирму, не понимая, что новоиспеченный руководитель собственноручно пробил огромную дыру на их корабле, чтобы тот ушёл на дно. Все планы Ното на выгодное сотрудничество рухнули, так и не успев обрести материальную форму, как только он заговорил с ней. Разговор не строился на равных – унижения и язвительные оскорбления то и дело проскальзывали между слов. Ничего конкретного, но женщина чувствовала, словно на неё выливают тонну грязи только за факт того, что она – женщина. Желание работать честно высмеивалось, а сумма взятки превышала маржу. Неприемлемые кабальные условия выводили хрупкий комфорт прежней размеренной жизни из равновесия, пока, наконец, не произошёл взрыв вулкана, повлекший за собой ураган силы возмездия и справедливости. Так ей казалось на тот момент.

Ното брела, куда глаза глядят. Она корила себя за то, что не сдержалась, за то, что даже не попыталась быть более дипломатичной, более хитрой, более изворотливой. Холодало, тучи сгущались ещё плотнее и сильнее над падающим вниз к реке небом – чёрный водонепроницаемый плащ плотнее обернулся вокруг худощавой талии. Прозрачные воды почти иссякли, но, тем не менее, речка находилась в предвкушении небесных осадков, чтобы пополнить свои живительные запасы. Ното подошла к самому краю берега и присела на бетонную плиту, желая почувствовать силу водной стихии. Та ласково коснулась стальными пронзительными рукавами, мягко успокаивая – скоро всё наладится. Ното поймала себя на мысли, что её паника контролируема, а мудрость большой и широкой реки способна донести до правильного сознания простые, но такие важные истины: о скоротечности бытия, о невозможности предотвратить дождь и о необходимости пополнять ресурсы. Может быть, ещё не всё потеряно – они смогут поговорить, обсудить, а его язвительные выходки лишь последствия чрезмерного новогоднего настроения. На крайний случай, она будет искать другие варианты и других поставщиков. Посидев некоторое время на корточках и вглядываясь в синеву зимней незамерзшей глади, она вернулась в реальность, поднялась, отряхнула одежду от невидимой пыли сомнений и, достав телефон, набрала службу такси.

– Здравствуйте. Будьте добры, подайте машину по указанным моим навигатором координатам. Да, цель назначения отель, в котором я зарегистрирована. Спасибо. Буду ждать.

Звонок окончился, а глаза бегали по водной глади до тех пор, пока не прибыл автомобиль.

Ното вошла через стеклянные двери внутрь просторного высокого вестибюля, по пути снимая с шеи атласный бордовый шарф.

– Мой номер убран? – спросила она администратора, предъявляя ключ.

– Конечно, как и положено, – ухоженная девушка-администратор медленно поклонилась. На ней была форма отеля в бело-бордовых цветах.

«В тон моему шарфу», – подумала Ното.

– Мне ничего не передавали за время моего отсутствия?

– Вас ожидает молодой человек в ресторане нашего отеля.

– О, как! – почему-то Ното эта новость совершенно не удивила. Вернее, она даже хотела опередить уточнением того, кого ожидала увидеть, но решила не торопиться.

– Позвольте отнести верхнюю одежду в номер? – учтиво поинтересовалась работница отеля.

– Пожалуйста, если можно, – Ното отдала вещи, обратив взор к дверям ресторана.

Она вошла быстро и резко, двигаясь в указанном направлении и предстала перед тем, из чьего кабинета ещё в начале дня в гневе выскочила прочь.

– Наконец-то! – мужчина успел выпить и находился в приподнятом настроении.

– Что Вам нужно? – гневно произнесла она. – Мы уже расставили все точки, как я понимаю!

– Воу, не кипятись, – отпрыск погладил себя по кудрявой темно-каштановой шевелюре. – Я заинтересован, чтобы все были счастливы.

Ното промолчала, лишь откинулась на спинку кресла и закинула ногу на ногу. Дождь забарабанил по стеклу – она чувствовала свежий прилив восполняемых ресурсов.

– Я перебрал вчера чуток, поэтому слегка перегнул палку. Давай обсудим наш вопрос после праздников, я плохо соображаю.

– Вы специально приехали ко мне в отель, чтобы сказать об этом?

– Да…

Дождь в Новый год – не то состояние, о чём нам внушает маркетинг новогодних подарков и новогоднего настроения, но именно здесь и сейчас он обладал целительной силой.

– Это правда, что Вы хотите продать завод отца?

– Я не знаю… Я боюсь, что не справлюсь. Что у меня не получится. Что я сделаю что-то не то и всё потеряю. А я обязательно всё потеряю, – он сделал паузу и выпил залпом стакан с алкоголем.

– Если я куплю Ваш завод, это решит Ваши проблемы?

– Купить? – он засмеялся, вертя в руках стакан виски. – У тебя нет столько денег!

– Сколько надо? Скажите, я найду!

– Ты классная и шустрая! – сделал он комплимент. – Прошу, давай не сейчас – у меня голова гудит! Вот и мои подружки. Сейчас я вас познакомлю!

К их столу припорхнули три высокие, стройные девушки. Судя по боевому окрасу и хищным повадкам, основное занятие дам заключалось именно в том, чтобы развлекать таких, как этот тип. “А может быть, даже и разувать”, – подумала Ното и заказала себе стакан минералки.

– Ой, а давайте выпьем! – защебетала одна из дам.

– Здесь так красиво! Так дорого! – вторила ей другая.

Ното молчала, наблюдая за балаганом. Он ей не то чтобы не нравился, – ей было глубоко наплевать. Девочки могут принести пользу, если на их лицах промелькнёт хотя бы малейшая крупица ума и сообразительности. Директор пьянел, постоянно пополняя бокалы. Несколько раз предлагал Ното, пытаясь надавить на разные струны души, но та вежливо отказалась – к поставленному рядом бокалу не притронулась.

– Какая же ты скучная, – он шатался из стороны в сторону и постоянно стремился растечься по полу как свинья.

Одна из девушек обхватила его и защебетала на ухо. Ното обратила внимание, что одна из девушек пила меньше остальных и постоянно смотрела в телефон.

– Может, выйдем попудрить носик, ты не против? – произнесла Ното.

– Да, конечно, – эти девочки знают толк в обворожительных улыбках.

Незаметно покинув барную стойку, они зашли в уборную. Отражения в зеркалах игриво подмигивали в такт ненавязчивой мелодии, доносящейся из скрытых колонок.

– Ты как оказалась в этом бизнесе? – спросила Ното.

– Всё просто: красивые природные данные и несчастное детство.

– Понимаю.

– Вы же не просто так меня сюда позвали? – видно, она была не из тех, кто долго ходит вокруг да около.

– Я хочу купить его наследство. Купить как можно дешевле. Ты же видишь, какой это человек – он и так всё пропьёт.

– Какая цена для Вас является самой минимальной? – она ловко пудрила нос и подкрашивала глаза, смотря на отражение.

– Надо понять, за сколько он хочет продать и насколько готов снизить в самом своём беспомощном состоянии.

– Верно. Дайте мне свою визитку, я наберу, как только мне будет известна информация.

Вначале Ното было интересно наблюдать за соседями по столу, следуя за их бессмысленными разговорами, потом в какой-то момент она поняла, что очень устала.

– Может, всё-таки выпьем? – не унимался директор.

– Я приехала сюда не для этого, – Ното осознала, что начала закипать – нужно было срочно остановиться. И чем сильнее его мысли отдалялись от её проблемы, тем сильнее её это раздражало, а раздражение могло всё испортить. Бизнес-леди понимала, к чему клонит новый директор, но этот человек не из тех, кто будет продавать бизнес своим любовницам – наоборот, сексуальные отношения только всё испортят.

– Можем организовать. Дело, – он подмигнул своим легкодоступным спутницам, – организуем. Да, на пятерых и организуем. Вы как любите? По мне, лучше начать с прелюдии одновременно, а после я зайду в каждую по очереди…

Вначале полетел стакан с нетронутой алкогольной жидкостью прямиком ему в лицо, после чего на мужчину начал рушиться стол – Ното в гневе подскочила и со всей силы толкнула мебель прямиком в источник своего раздражения. Женщины то ли завизжали, то ли засмеялись, плохо осознавая реальность по причине опьянения. Директор не успел сориентироваться, как оказался облит и испачкан внезапно прилетевшей в него едой. Ното тут же вылетела пулей из ресторана точно так же, как вылетела вначале дня из его кабинета.

Прийти в себя после случившегося удалось не сразу. Вначале она просто лежала и смотрела в потолок. Затем долго мылась в душе, словно пытаясь смыть с себя негативные мысли. Выйдя из ванной комнаты, Ното завернула волосы в полотенце и накинула халат отеля, как в дверь постучали. Там оказалась девушка-администратор.

– Я за всё заплачу. За инцидент в ресторане, – сухо произнесла Ното.

– Нет, что Вы, не стоит. Мужчина возместил причинённый ущерб…

Ното ничего не ответила – не ожидала аттракциона такой невиданной щедрости.

– Если у вас всё, то мне хотелось бы отдохнуть.

“Какой ужас, – подумала она. – Что же я натворила?! Может всё не так плохо?.. Он мужчина эксцентричный, любит горячих женщин… Но. Вдруг сможем ещё договориться”

– Да, да! Конечно! – работник отеля начала кланяться, как вдруг замерла. – Это, конечно, не моё дело, но Вы повредили свой маникюр.

– Спасибо, до свидания! – Ното слегка поклонилась и закрыла дверь, после чего посмотрела на ногти. Устойчивый лак действительно повредился – так сильно она вцепилась в стол. Работники ресторана должны были вызвать полицию и арестовать её за содеяное. Она не чувствовала себя преступницей, но понимала, что поступила глупо.

«Надо будет починить, – сказав сама себе, женщина пыталась понять истинную причину разыгравшихся эмоций. – Я просто терпеть не могу фальшивые гримасы и лживые речи. Да ещё и с примесью неприкрытой пошлятины. Вот почему это произошло…»

Ното долго стояла у окна, смотря на огни ночного города. Мысли немного подружились в её голове и, наконец, успокоились. Впереди ждал непростой год. Выключив свет и едва коснувшись подушки, она мгновенно уснула.

Ночь прошла слегка нервно: с ощущением странной тяжести. Приснилась странная штука – словно Ното попала в дом к семье, не умевшей контролировать свою жизнь: муж и жена. Они пригласили женщину в дом, после чего сели за обеденный стол и повернулись к ней спиной. Ното молча наблюдала за происходящим, пытаясь понять, для чего пускать гостей, если нет желания уделить им хоть немного внимания.

Ното постоянно торопила сон, чтобы тот скорее закончился, как утром кто-то постучался в номер. Женщина автоматически поднялась с кровати, по пути накинула халат и, прищурив глаза от неожиданного подъёма, открыла дверь.

– Что на этот раз? – сурово произнесла она.

– Полиция. Лейтенант Растом, – мужчина в форме предъявил соответствующие документы.

– Чем могу быть полезна, лейтенант? – Ното не хотела стряхивать с себя сон, боясь, что после ухода полицейского она не сможет быстро уснуть.

– В нашем отеле произошло убийство. Работники ресторана утверждают, что видели Вас вместе с жертвой накануне вечером.

– Этого гавнюка прибили? – она ещё не понимала, как необходимо реагировать на только что услышанную новость.

– Какого гавнюка? – опешил представитель правопорядка. – Нет. Нашли девушку. Её подруга доставлена в больницу с множеством ранений. Она без сознания. Вы сможете проследовать за мной для опознания тела?

– Прямо сейчас? – Ното желала максимально донести своё недовольство по поводу того, что она не обязана глубокой ночью срываться и бежать опознавать едва знакомых ей дам.

– Конечно, нам нужны свидетельские показания.

– Хорошо. Который час?

– Без четверти четыре.

Они прошли по длинному коридору отеля и поднялись на несколько этажей вверх. В номере развернулась страшная картина расправы над эскортницей. Ното старалась не смотреть на кровавые следы, но всё равно побледнела – та самая девушка, обещавшая помочь с покупкой завода.

– Вы её знаете? Вам плохо? – спросил лейтенант.

– Да, знаете… Не каждый день смотрю на трупы, – Ното пыталась держать себя в руках и облокотилась на стену, чтобы не упасть.

– Вы знакомы с девушкой? Как её зовут? При ней не было никаких документов.

– Визиток тоже не было, – внутри Ното похолодело. Если они найдут её визитку, она станет главным подозреваемым.

– Нет, ни документов, ни визиток. Мы отдали телефон на экспертизу.

– Что случилось? – Ното смотрела по сторонам, где и так было ясно, что случилось, но не ясно, кто это сделал.

– Убийство, – сухо ответил полицейский.

– Мы общались один раз вчера вечером. Она подруга директора завода по производству тканевой продукции. Если честно, я не знаю как её зовут.

– Персонал утверждает, что вы вместе выходили куда-то.

– Мы ходили в туалет.

– О чём вы говорили?

– Я спрашивала, почему она занимается эскортом.

– И всё?

– Да, мы просто сходили в туалет и вернулись. У девушек такое бывает.

– Она ничего Вам не рассказывала? Ей кто-нибудь угрожал?

– Нет. Ничего такого она не говорила.

– Ясно, – ответил лейтенант, – если что-то вспомните, наберите мне, – он протянул визитку и поспешил откланяться, – извините за беспокойство.

Ното сухо попрощалась. Вернувшись обратно в свой номер, положила визитку на прикроватную тумбочку и снова погрузилась в глубокий сон – усталость накопилась, крепко вцепившись своими мощными когтями – о девушке и о заводе было принято решение подумать потом.