Ранетка убивает – 2

– Владимир, у меня ЧП! Я была в гостях у родственницы. На улице Морских пехотинцев. И, знаешь, на меня чуть не напал местный урод. Точно боевик! Как в телике показывают. В кожаном пиджаке. Ёжик уголовный на голове. Короче, бандит!

– А с чего ты взяла, что он бандит? – недоверчиво поинтересовался капитан полиции.

– Так у него рука в кармане на пушке была! Он весь напрягся. Говорю, чуть не бросился! Мог спокойно грохнуть через штаны. Но я мимо прошкандыбала, вроде ничо не заметила. А сама потом обернулась. А он руку эту высунул и стал пальцы разминать. Сожмет, распрямит, сожмет, распрямит… Видно, с перепугу судорога лапу свела. Грохнуть он меня хотел. Точно!!! Зуб на операцию отдаю!

– И куда он делся?

– Зашел в дом № 47. Я спецом посмотрела. Подъезд посередине. Я тут никого не знаю, а ты можешь позвонить, куда следует.

– Ты тут поздно не гуляй. Тут тебе не там! – отчитал подругу Владимир. – А позвонила правильно. Молодец! Надо этот факт проверить. К тебе я тогда попозже приеду.

– Буду ждать! Ага! До встречки у речки!

Капитан Филимонов пропустил бы мимо ушей это сообщение взбалмошной москвички. Роль приезжей «инопланетянки» для него была строго ограничена миссией бесплатной давалки. Но в расклад пустякового происшествия врезалось одно важное обстоятельство: именно в доме № 47 по улице Морских пехотинцев функционировал наркопритон – приманка для криминальных элементов и деятелей бандподполья. Уже скоро требовалось отчитываться перед Москвой. Центру «Э» срочно требовалось обезвредить парочку террористов.

С удовлетворением от найденного решения трудной задачи Владимир надавил на тревожную кнопку и побежал вниз по лестнице. Группа захвата из четырех офицеров в штатском находилась на боевом дежурстве круглосуточно. Впятером парни набились в хэтчбек «Ниссан» и помчались по ночному Павлодольску. Быстрой езды до улицы Морских пехотинцев было не больше пяти минут.

Центр по противодействию экстремизму, что находился в Павлодольске на улице Павлика Морозова, не имел никаких проблем с финансированием. Бизнесмены Северо-Кавказской Республики с радостью жертвовали разумные суммы на хозяйственные нужды ведомства, дабы не прослыть экстремистами. Всё начальство полицейского подразделения гоняло на собственных инормарках, а четырехэтажное здание Центра всегда блестело свежей краской и радовало строгие взоры проверяющих из Москвы. Также столичное руководство умасливалось изящными сувенирами от местной ювелирной фирмы «Смарагд».

Глеб Любимцев и Артур Тарасянц наблюдали за домом № 47 из белого кроссовера «Нива». Они не знали, что в наградные кварцевые часы обоих вставлены радиомаяки, работающие от обычных батареек. Анатолий Евсеев получал сигналы на пульт величиной с пачку сигарет. Сейчас эти злополучные хронометры показывали 23.12. В Павлодольске люди старались не высовываться без особой нужды из жилищ в темное время суток. Спать здесь ложились рано, но некоторые окна ещё светились. Погруженный в темноту двор с футбольное поле зиял абсолютной пустотой.

– Так, Глеб, я давно хотел тебе сказать, да всё откладывал, – решительно заговорил Артур. – Но дальше уже тянуть невозможно. Ты видел, как Артист пошел на встречу с казначеем банды. У того гарантированно лежит под матрасом пол-лимона американских бабок. Это верняк! По-моему, надо сейчас пристроиться в кильватер, забрать этот куш и «сделать ноги»!

– А как же казна Аллаха? Тогда мы упустим куда большие деньги, от которых можно будет спокойно отщипнуть хоть «лимон» или два. Плотник все равно не знает, сколько денег в общаке. Мы назовем ему любую сумму, смотря по обстоятельствам.

– Глеб, ну как ты не поймешь! Казна Аллаха – это не наш уровень. Это не уровень и группы «Зет», которая уже где-то дышит нам в затылок. Я думаю, при атаке на казну появится ещё и некая третья сила, о которой мы пока ни хрена не знаем. Например, вывалится «вертушка» сверху, замочит к черту и нас, и группу «Зет», и возьмет спокойно казну. Зачем нам такие неподъемные риски? А пол-лимона – вот они, руку протяни! Давай решайся, и матнём быстро домой! Артист уже десять минут, как вошел. Нам надо будет вскочить туда при его выходе, когда откроется дверь. Он сказал – девятый этаж…

– Я, честно говоря, тоже об этом думал. Лады! Пошли. Вот прими для бодрости. – Глеб забросил в рот таблетку энергетика и протянул такую же напарнику.

– Да я вообще-то и так злой, – нехорошо усмехнулся громила Артур. Он задвигал челюстями, пережовывая препарат. Похлопал ладонями по карманам, проверяя оружие. – Пошли! Полный вперед!

Они направились через большой темный двор по диагонали к подъезду, в котором три минуты назад скрылся Руслан Сергеев. По дороге Артур тихо продолжил важный разговор:

– С казначеем дело простое и надежное. Завалим сейчас там всех и рванем открывать свой бизнес.

– Не говори «гоп», – не разделил уверенности друга Глеб. – На этом пути тоже есть сложности. Придется убрать Артиста. Как я это объясню?

Артур возразил слишком горячо. Видимо, уже подействовала таблетка, резко повышавшая выделение адреналина.

– Казну Аллаха мы все равно не сможем проглотить. Этот куш не для нас. За такие бабки с нас спросят и наши «конторские», и «чехи», и ещё эта группа «Зет». Вот уже три угрозы! А малый куш спрячем в надежном месте, дальше пойдем за общаком для отмазки перед Плотником.

– А что скажем за бойню?

– Так война кругом! Сидели, ждали, а его всё нет и нет. Пошли посмотреть, а там они друг друга постреляли. Сейчас после дела сразу доложишь Плотнику.

– Нет, не сразу. Сразу надо бабки спрятать. Лапшу вешать буду потом. Место для тайника придумал?

– А то! Потом скажу. Всё! К бою!

– Но пасаран!

Коренастые мужчины вошли в подъезд, натянули на лица черные шапочки с прорезями для глаз. Тарасянц надавил пальцем красную кнопку лифта…

Джип «Лексус» ЧОПа «Юстас» с выключенными фарами медленно въехал в большой двор со стороны улицы Первомайской и остановился возле ряда жасминовых кустов. Натренированное зрение майора Евсеева сразу засекло две знакомые фигуры, целеустремленно пересекающие по диагонали детскую площадку. Командир группы спецназовцев видел их со спины. На фасаде девятиэтажки горел фонарь прямо над входом в подъезд. Майор мгновенно приложил к глазам цейсовский бинокль. Рассмотрев двоих эфэсбэшников на освещенном пятачке, Евсеев полностью утвердился в том факте, что примерно в ста метрах впереди Любимцев и Тарасянц вошли в подъезд жилого девятиэтажного дома № 47.

Он молча поднял вверх кулак, что означало команду «Приготовиться к бою».

Парни за его спиной передернули затворы пистолетов-пулеметов «Кедр», надвинули на квадратные физиономии трикотажные маски.

Евсеев нажал на мобильнике кнопку вызова.

– Да, – услышал он в динамике спокойный голос генерал-майора ФСБ Плотникова.

– Два «голубя» вошли в девятиэтажку, – доложил Евсеев.

– «Документы» там?

– Кто знает? Но шли они танками, напролом.

– Тогда посмотри. Всё проверь. Ставка высокая. Надо рисковать. Действуй по обстоятельствам.

– Ясно. Начинаю операцию.

– Только без свидетелей.

– Так точно.

Шестеро качков в черной одежде беззвучно высыпали из салона «Лексуса» и двинулись легкой рысью к нужному подъезду. Двое встали у панельной стены, сымитировав ступени, третий ловко вскарабкался по ним на бетонный козырек и саданул с размаха рукояткой автомата по плафону лампы. Звонко посыпались осколки, свет потух. Четверка спецназовцев скрылась в подъезде, два супермена притаились в кустах терновника перед домом.

И тут случилось непредвиденное. Прямо к среднему подъезду дома № 47 лихо подлетел хэтчбек «Ниссан». Бойцы в штатском с автоматами в руках вывалились из машины со всех четырех дверей. Они спешили покончить с арестом подозрительной личности, необходимой для отчетности перед Москвой. После этого несложного дельца сотрудники Центра по противодействию экстремизму могли отправляться на боковую или, как капитан Филимонов, на поиски амурных приключений.

– Внимание! У нас помеха!

Это всё, что успел сообщить подчиненный Евсеева, открывая огонь на поражение. Пара стрелков лежала за темными кустами и четко прошила очередями открыто идущих навстречу самонадеянных милиционеров, забывших о всех опасностях в курортной командировке. Трое были убиты на месте. Раненый капитан Филимонов истошно крикнул: «Назад!» и вместе с водителем спрятался за автомобилем. Завязалась перестрелка, быстро превращавшая новенькую японскую машину в решето.

– Отходим! – отдал команду майор Евсеев.

Спецназовцам ничего не оставалось делать, как забросать «Ниссан» гранатами. Чоповцы стремительно пробежали до своего «Лексуса» и умчались прочь от растревоженного двора по улице Морских пехотинцев.

Машина BMW с местными павлодольскими фараонами стояла против 47-го дома в тени от пристройки с вывеской «Дельфин». Картинка ясно указывала на то, что это прачечная. Вся двухминутная бойня разразилась прямо перед глазами сильно удивленных блюстителей порядка.

– Султан, надо дёргать! – прошипел испуганный Кибеков, как только парни ЧОПа открыли огонь.

– Сиди, Салман! – грозно шикнул на него начальник отдела. – У них там свои разборки. Мы выйдем, когда всё утихнет.

Братья Хапхоевы спокойно обозревали темный двор, удобно развалившись на заднем сидении. Бешеные только переглянулись с пониманием и осклабились.

– Правильно, – веско сказал законченный храбрец Валера, – на пепелище всегда найдется, чем поживиться.

– Заткнись, – Кимиров осадил и его. – Одна команда уже сваливает.

Его мобильный телефон громко сыграл национальную мелодию.

– Да, слушаю. – Султан крепко прижал трубку к уху.

– Порядок. Квартира «104». Девятый этаж. Где отдыхает совдегар, понял? Всего минус три.

– Понял. – Кимиров отключил аппарат. – Еще немного подождем.

После отъезда «Лексуса» бравые полицейские Центрального МО города Павлодольска подождали ещё минуты две. Затем медленно подъехали к месту сражения. Взорванный хэтчбек горел ровным пламенем. Вокруг светились окна проснувшегося жилого дома. Капитан Филимонов с пулей в бедре сидел на земле, привалившись к песочнице. Он вызывал по рации подкрепление и требовал прислать «скорую».

– Филимонов? Ты как? – крикнул ему Султан Алимурзаевич.

– Ничего, терпимо, – отмахнулся оперативник. – Проверь там квартиру «87».

– За мной! – Кимиров привычно скомандовал и возглавил отряд. В дверях подъезда полицейские столкнулись с Любимцевым и Тарасянцем.

– Руки за голову! – Кибеков истошно взвизгнул и перевел предохранитель на автомате в крайнее положение – для стрельбы длинными очередями.

– Да мы свои. ФСБ России. – В правой поднятой длани Глеб держал раскрытое удостоверение.

Кимиров придирчиво осмотрел документ в неверном свете слабой лампочки.

– Обыщите! – безжалостно приказал. – Руки не опускать!

Копы обступили эфэсбэшников, в карманах пленников мгновенно были обнаружены три пистолета и две гранаты.

– Я вас вынужден задержать до выяснения, – отчеканил Кимиров, надевая наручники на Любимцева.

– Мы выполняем задание государственной важности! – возроптал подполковник. – Вы обязаны позвонить моему начальству и нас отпустить. Мы из-за вас потеряем время. У вас будут крупные неприятности…

Кимиров выслушал грозную тираду абсолютно спокойно. Смотрел он вообще на Тарасянца, который визуально был похож на заросшего щетиной боевика.

– А у вас какие документы? – Он задал вопрос на засыпку бывшему майору.

– У него только паспорт, – протянул малиновую книжицу Кибеков.

– Вот видите, подполковник, ваша версия не годится. Мы обязаны во всем разобраться. Хапхоев, увести задержанных. Обоих доставить в отдел.

Кимиров поманил пальцем Давида и прошептал на ухо: – Закрой их в разных камерах. Я скоро подъеду.

Затем майор громко приказал:

– Кибеков, за мной.

Он чуть ли не насильно затолкнул участкового в лифт и нажал кнопку девятого этажа.

– Султан, да куда мы вдвоем?! Ты обалдел?! – переполошился от страха мент. – А если там засада?

– Будешь отстреливаться, – вяло усмехнулся начальник. Он точно знал, что сегодня уже никаких нападений не будет.

Дверь квартиры № 104 была закрыта. Стальную преграду можно преодолеть только одни путем – вынув дверную коробку из стены. Кимиров уже собирался вызвать ребят из МЧС. Однако на площадку вышел пожилой сосед в цветастых трусах и белой майке.

– Привет, Султан, – любезно поздоровался он с представителем городской власти.

– А, это ты! – Кимиров обрадовался, увидев старого знакомого. – Ты не в курсе насчет этой квартиры? Чья она? Где хозяин?

– Её Аза сдает. Сейчас на два месяца один старик снял. С сыновьями. А ключи есть ещё у меня. На всякий случай.

– И он настал, – Кимиров счастливо хлопнул по плечу мужчине. – Открывай!

Сосед повозился немного с двумя замками. Дверь распахнулась. Кибеков с автоматом наперевес заглянул в прихожую. Кимиров без всякой опаски уверенно прошел в гостиную. Мертвый Ибрагим Тумриев лежал на желтом диване. Окно было распахнуто, от ветра развевалась тюлевая занавеска. Выглянув наружу, майор увидел водосточную трубу, проходившую в полуметре от проема окна.

– Убийца ушел по крыше, – догадался Кимиров.

Он внимательно посмотрел вверх. Водосток был идеальным путем для достижения спасительной крыши.

– Салман, проверь остальные помещения, – приказал начальник участковому.

Тот, бледный и растерянный, молча застыл над холодным трупом.

– Есть, – тихо прошелестел он и вышел из комнаты.

Кимиров провел взором по мебели и ковру на стене. Коричневый будильник с видеокамерой внутри он увидел почти сразу. Часы стояли на полке с книгами. Султан Алимурзаевич спешно сунул немудреный хронометр в карман форменных брюк. Его основная миссия на этом была закончена. Кимиров-Абрек заработал десять тысяч долларов за час непыльного труда. Конечно, подобные услуги связывали его по рукам и ногам, делали зависимым от моджахедов. Но борцы за веру не щадили отступников. Выхода из трудного положения Кимиров не видел, да и не искал. Он был кавказским мужчиной и должен был прежде всего кормить семью, дать образование двум сыновьям и дочери, вывести своих наследников в люди… Все остальные неприятные мысли он отметал. Издержки имелись в каждой профессии, проводить некую другую линию в коррумпированной насквозь полиции было бессмысленно и опасно. Свой небольшой тайный бизнес в рамках органов имел каждый офицер, каждый прокурор и руководитель отдела. Никакого другого устройства служивый люд себе не представлял и считал двойную жизнь нормой.

Днем Галка дважды прошла ногами маршрут от дома на улице Морских пехотинцев до гостиницы «Павлодольск». Поэтому ночью она без проблем добралась до своего отеля и уединилась в номере. Проверила задвижку на двери. Вообще-то Галка собиралась улизнуть с чужими долларами. Конечно, решиться на предательство любовника и компаньона было не просто. Но она справедливо прикинула, что денег у Руслана и так куры не клюют, а у неё ничего нет. Хитрый ход с вызовом полиции придумался случайно, после того, как девчонка посмотрела удостоверение потенциального кавалера. Галка была почему-то уверена, что менты благополучно взяли Руслана. Пока он откупится и выкрутится, пройдет достаточно времени, за которое она спрячет бабки и придумает правдоподобную историю для введения в заблуждение опытного фармазона.

Теперь она первым делом хотела заглянуть в дипломат: есть ли там вожделенные грины? И сколько их родимых? На вес кейс был тяжеловат. Но вот наборный замок открываться не собирался. Галка уже решилась взломать чертов чемодан, когда в дверь настойчиво постучали. Из коридора до неё донесся знакомый металлический голос:

– Галчонок, открой! Или я вышибу дверь.

Артист появился как гром. Смыться она не успела. Что же делать? «Придется подождать другого раза, – с сожалением подумала Галка, – такой случай пролетел мимо носа!..»

Она отщелкнула задвижку и посторонилась, пропуская подельника.

– Ты же должен был сразу лететь в Москву? – Она сказала чуть дрожащим сопрано.

– Обстоятельства изменились. – Артист глянул на неё подозрительно и, конечно, заметил красные пятна на лице от воровского перевозбуждения.

Артист подошел к кейсу, лежащему на столе, набрал на замке цифры: 43-43. Крышка послушно отскочила. Руслан поднял ведомости, просчитал примерно сумму в долларах. Галка стояла рядом и пожирала глазами аккуратные штабеля из настоящей зеленоватой валюты.

– Ну, позырила и будет, – категорично заявил он. – От вида голой бабы мужика переклинивает. Бабки – ещё большее искушение для обоих полов. А за большие деньги человек может предать друга. Чтобы этого не случилось, я всё это у тебя заберу.

– Ага, поняла! – Галка кивала головкой, как китайский мандарин. – Ага, конэкшен! Я ничего такого нигде не замышляла, но тебе видней… Бабки твои – ты банкуешь. Джаз-квас…

– Пока держи пять штук. – Артист протянул ей пачку. – Не шикуй. Не трать много. А то до дома живой не доедешь. Сейчас везде полно оченно страшных ублюдков, способных убить и за гораздо меньшую копейку.

– Ага, поняла!

– Тебе пока «пятерки» хватит за глаза. А для меня ты провезешь вот это. – Артист быстро достал из кармана и разобрал на части полуавтоматический пистолет. Цилиндрический глушитель и металлические детали сложил в яркий фирменный пакет «Ив Роше».

– Но рамка же в аэропорту на него сработает, – обескуражено сказала Галка, – и меня тут же заметут менты!

– Поэтому поедешь автотранспортом. На автобусе. Он идет утром с местной Театральной площади. Это самый центр города. На нем гоняют в Москву челноки за товаром. Одно место всегда найдется.

– Во сколько?

– Спросишь у портье. Часов в семь утра.

– Ой, так рано! – проныла Галка.

– Сейчас «капусту» отберу, – пригрозил Артист.

– Ну, чё ты сразу! – задиристо брякнула пигалица. – Привезу я тебе твой «шмайсер».

– Так то лучше.

Артист захлопнул чудесный кейс и быстро вышел с дорогой ношей из гостиничного номера. Галка взъерошила пятернями короткую прическу и провозгласила громким шепотом: – Ну и пять тонн для начала тоже неслабо!

Она прижала к груди пачку американских банкнот и закружилась на линолеуме в импровизированной пляске неведомого племени мумбо-юмбо.

На Театральной площади Павлодольска стоял латунный Владимир Ленин на высоком мраморном постаменте. Вождь сжимал в левой руке кепку, правая – была устремлена в светлое будущее. По праздникам под Ильичем собиралась кучка выживших коммунистов с кумачевыми стягами. Это было жалкое зрелище. Банальное людское стяжательство на голову разбило идею всеобщего равенства и братства. В России воцарился дикий капитализм в самом уродливом бандитском виде. Продвинутая молодежь смотрела на немощных большевиков, как на динозавров. Старики так и не поняли, что эра справедливого распределения никогда не вернется. Кухарки не будут управлять государством. Сегодня правят бал олигархи из золотого списка «Форбса». Особенно те, которых составители побоялись или не смогли в него включить из-за недостатка информации. Крупный бизнес ботал на фене, сделки проводились скрытно от налоговой службы, договоренности строились по понятиям, а разборки недовольных друг другом сторон совершались с широким применением взрывчатки и разнокалиберного оружия. Цель у всех живущих в этой огромной стране была одна – добыть миллион. Сначала рублевый, потом – долларовый. Каким путем? Да любым! Лишь бы побыстрее, а то состаришься в нищете и не увидишь неба в алмазах.

Невыспавшаяся Галка без конца зевала. Без десяти семь к вождю пролетариата подкатил белый двухэтажный автобус «Неоплан». Челноки бросились занимать забронированные по телефону места.

– Всем стульев хватит! – Смуглый шофер увещевал на входе, проверяя пассажиров по записям в общей тетради. – А ты кого-то ждешь, красавица? – весело обратился он к Галке.

– Я? Нет, я еду одна. – Ярко одетая девушка показала рукой на сумку. – У меня поклажа большая. Её надо, наверно, в багаж?

– Да, проходи с сумкой! – добродушно разрешил водитель. – Только паспорт покажи. Порядок такой, понимаешь.

Галка отдала документ. Шофер записал в своем журнале: «Галина Шеина, Мытищи».

– Будем знакомы. Меня Ваха зовут, – представился водитель. Он подхватил Галкину сумку, поставил её возле самого удобного кресла в первом ряду. – Тут тебе, Галина, будет очень хорошо! Садись, пожалуйста! – Кавказец рассыпался в любезностях. – А ты куда лезешь? Иди дальше, ладно! – Он тут же шугнул с привилегированного ряда базарную тетку.

– Да я же впереди занимала! – возмутилась потная женщина.

– Здесь место сменного водителя, он позже подсядет, – объяснил улыбчивый мужчина. Хозяин междугородного транспорта явно распускал павлиний хвост перед обворожительной почти москвичкой, предчувствуя вполне возможную победу в любовном флирте.

Недовольно бормоча что-то под нос, торговка ретировалась, видимо, не решившись портить отношения с командиром дальнего рейса.

Белый «Неоплан» мягко поехал по площади. От неё уходили в стороны две тополиные аллеи. Одна как будто упиралась в снежную горную вершину. В небо прямо из-под колес взметнулась стая голубей. Всё кругом было очень интересным: архитектура позапрошлого века, круглые фонтаны с высокими водными гейзерами, зеленые раскидистые кроны каштанов и лип… Галка любовалась южным городом через тонированное стекло и вежливо улыбалась, внимая болтовне неутомимого рассказчика-шофера.

6 июня в штаб-квартире подразделения «Сова» на улице Брошевской царила траурная тишина. На планерке недовольная Барышева обвела тяжелым взором свое небольшое воинство. Людмила Александровна закурила сигарету «Винстон» и выдала неприятный итог:

– Итак, выезд Тура мы прошляпили. Шкет до сих пор не найден. Исчез в неведомом направлении. Мать подала заявление о пропаже сыночка в полицию. Короче, никаких известий. Как в воду канул. Ранетка нигде не обозначилась. В аэропортах по фотке её никто не опознал. Мы изъяли копии видеоматериалов с камер наблюдения, но это работа минимум на неделю. Причем если сесть за мониторы всем составом.

– Ну, всё не так уж сумрачно, – бросив в рот конфетку, сообщил Тимур Георгиевич Ваулин. – У Светланы есть что-то для нас весьма интересное.

Светлана Метлицкая расправила складку на крепдешиновой юбке и раскрыла блокнот с тезисами.

– В Павлодольске прошедшей ночью произошла перестрелка. Позже в доме на улице Морских пехотинцев были обнаружены три трупа. Это предполагаемые члены боевой организации «Борз»: Ибрагим Тумриев и два его телохранителя. Все застрелены из пистолета. Калибр – 7,2 миллиметра. Похоже на «Браунинг». Таким образом, можно с большой долей уверенности заключить, что это работа нашего клиента Тура. Вполне возможно, что в ликвидации ему как-то помогала Ранетка. Я считаю, что уже сегодня в Павлодольск должен кто-то полететь и разузнать всё на месте.

– Угадайте с одного раза, кто полетит? – разогнав облако дыма рукой, спросила Барышева.

Все члены секретного коллектива «Сова» молча повернулись к Саше Коротичу.

Тем же летним днем Кимиров и Арзо съехались в час после полудня в яблоневом саду за городом Павлодольском. Теперь майор вышел из «Бентли» и влез с треском в салон раздолбаной «шестерки». Всем своим видом он изображал высокое раздражение. Кряжистый коп был суров и сопел засоренным римским носом с горбинкой. Он молча поставил коричневый будильник с видеокамерой внутри на торпеду.

– Арзо, вообще-то у меня могут быть неприятности. – Кимиров поморщился и неприязненно посмотрел на координатора организации «Борз». – По твоей наводке я с людьми попал в перестрелку. Затем мы в том доме наткнулись на двух фепсов. Их пришлось закрыть, потом – выпустить. Завтра фээсбэшники у меня спросят про подозрительное совпадение: почему я там оказался?

– Скажешь, что ехал мимо и услышал выстрелы. Нормальный ход.

– Нет. В это время я обычно сплю в теплой постели.

– О! Мало ли что бывает? Придумаешь что-нибудь.

– Например?

Арзо поиграл желваками и уставился на собеседника пудовым, слегка презрительным взглядом.

– Султан, ты мусульманин? Да. Ты знаешь, что объявлен джихад куфру? Да. Значит, либо ты с нами, либо ты – труп. Третьего никогда не будет.

– Я всегда выполнял ваши поручения. Разве не так? Так. Что же тебе не нравится?

– Мне не нравится, как ты на меня смотришь. Ты смотришь как на глупого человека, приносящего неудобства. Без преданности, что предполагает фарз’айн (индивидуальная обязанность каждого мусульманина участвовать в джихаде). Пока мы тобой довольны, но ты должен помнить, что Кавказ – это наша земля. Наш долг – освободить её от гяуров. Уяснил, Абрек?

– Кто спорит? Я согласен. Но у меня семья. Это тоже надо учитывать.

– А мы и учитываем. Вот тебе десять тысяч, как обещал. Корми свою семью. – Арзо вынул пачку американских дензнаков из внутреннего кармана кургузого пиджака, протянул деньги полицейскому майору. – А пока разошлись до следующего раза.