Саша. Планета П-76.F.H.6. Пустошь

Мария Лан

Саша. Планета П-76.F.H.6. Пустошь

Компьютер глючил. Он уже третий час выдавал какую-то чушь, не смотря на все попытки запустить его в нормальную работу. Становилось все холоднее. Автоматическое отопление полностью зависело от работы системы. Никакого другого здесь не было.

– Черт возьми, заработаешь ты уже или нет! – со злости стукнул по монитору Саша.

На экране появилось что-то странное.

Т

И

О

–

Д

–

–

– ТИОД. Что еще за тиод?

Компьютер ему не ответил и не выдал больше ничего, кроме странной надписи.

– Ну не могу же я, после всех этих месяцев, умереть здесь от холода. Должен же он заработать. Генераторов хватит лет на сто.

Он отчаянно выдохнул и изо рта пошел пар. Необходимо было запустить систему отопления как можно скорее.

Он говорил сам с собой. Уже больше года он был на планетарной станции ПС-3.7 один.

Компьютер не реагировал. Он выдохнул и изо рта пошел пар. Тишина наполнила остывающее помещение станции. Саша опустил голову на руки.

Раздался стук.

Резкий звонкий звук проник во все уголки станции. Как-будто кто-то стучал в дверь. Саша резко поднял голову и инстинктивно посмотрел в сторону выхода. Источник звука точно был не внутри станции, он раздался с внешней стороны. Но там никто стучать не мог. Он посидел так около минуты, но было тихо.

– Это невозможно. – Подумал Саша и снова повернулся к компьютеру, думая о том, как отомстит ему за непослушание. В этот момент резкий звук снова раздался по всему помещению. Как-будто кто-то стучал по внешней обшивке. Он резко повернул голову назад и вскочил на ноги. Адреналин быстро сделал свое дело. Сердце стучало как бешеное, зрачки расширились во все глаза, он стоял, повернувшись в сторону коридора, ведущего к выходу со станции, сжав кулаки, готовый драться или бежать.

– Неет, это невозможно, там же ничего нет. – его голос звучал уже менее уверенно и спокойно, одиночество и долгое нахождение в непригодной атмосфере, сделали свое дело. Он был нервным и уставшим.

Саша повернулся к компьютеру. Там была все та же надпись. Последний символ «-» мигал, словно текст должен был продолжиться. Или ему так только казалось.

Никакие данные не отображались. Он успокоился и пришел в себя, насколько это было возможно, и начал проверять все датчики. Те, что работали через главный компьютер ничего не показывали, на тех, которые работали автономно, никаких изменений не было. Но что-то должно быть. Что угодно. Станция осела, или это буря, падение камней, метеоритов, хоть что-то! Но, он готов был поклясться, что это был стук!

– Может я просто схожу с ума.., – подумал он, – или это давление атмосферы.

Но оставить просто так он это не мог. Прежде такого не происходило.

– Кажется, придется выйти наружу.

Идея была совершенно бредовая, случись что, помочь ему некому. Простейшие роботы и те давно уже вышли из строя.

Он был тут один.

– Нужно же выяснить, что там произошло. Не вечно же мне тут сидеть. И бояться..

Он пошел в отсек со снаряжением и скафандрами. Он уже давно не чувствовал себя таким бодрым, адреналин все еще на него влиял. Он собрал все, что ему могло пригодиться. Приборы замеряющие все возможные показатели, приходилось брать те, что записывали данные на носитель, компьютер не работал и напрямую данные не передавались. Взял веревку, альпинистские кошки, страховку, френд, скальный крюк. Все это весило немало, но снаряжения тут было на всю команду, и он решил, если что, просто бросит его там. Что толку его жалеть.

– Интересно, если я умру здесь, найдут ли меня. Не сейчас, когда-нибудь, кто-то прилетит, точно также, найдет останки станции, мои останки.. – Он помотал головой и решил, что не время планировать нахождение собственного трупа.

Надевать скафандр в одиночку было непросто. Хорошо, что у этих новых моделей защелки на спине были полностью автоматические, иначе он долго бы провозился. Пока собирался, звуков больше не было. но оставить это он не мог. В голове проносились странные воспоминания, учебу, первые полеты, экипаж. Как они улетали с Земли, зная, что скорее всего не вернутся.

Тяжелые испытания и рухнувшие надежды. Он ухмыльнулся собственным мыслям.

– Да, рухнувшие надежды. – он надел шлем и потащил снаряжение к шлюзу.

Они долго летали по границе родной системы и за ее пределами, но никого не встретили. Его командир всегда говорил, что это к лучшему, мол, мало ли что они встретят. Но там было просто пусто. Они были внутри своего корабля и иногда, иногда ему казалось, что ничего вообще не происходит. Как в обычной учебной казарме, только дышать тяжелее и старость подступает быстрее. Но, совсем редко, ночью, то есть в то время, когда они спали и называли это ночью, он.. Он никогда не мог точно объяснить, что это было. Самым подходящим словом было «слышал». Он точно знал, что ничего тут слышать не может, но он ЕЕ слышал.

Вселенную.

Объяснить он этого не мог и с экипажем не делился. Не хотел прослыть местным романтиком. Но это было нечто большее, чем романтические мечты. Он телом чувствовал вибрации. Единственный, кому он это говорил, был профессор Уваров, физик. Он спрашивал у них о всех любых малейших изменениях состояния. Уже позже, изучая его записи, Саша нашел, что он действительно пытался измерить те энергии и излучения, которые влияли на них в открытом космосе. И относился ко всем изменениям состояния членов экипажа очень серьезно.

– Ничего хорошего. Скоро все совсем остынет. Как это глупо. – он бросил вещи возле шлюза. Датчики тепла не показывали ничего хорошего. – Я нахожусь на передовой планетарной станции за тысячи световых лет от родной планеты с кучей технического оснащения, а умру от холода.

Все данные он ежедневно вносил в бортовой журнал. Данные всех исследований, которые проводила станция вносились по отдельным папкам все вместе. Именно на такой случай. Даже если компьютер так и не заработает, все предыдущие исследования зафиксированы.

Он зашел в органический отсек, там в стеклянных кубах росли растения. Здесь все еще было тепло. Резервные генераторы накапливали энергию и тепло здесь поддерживалось дольше, чем на остальной станции. Он проверил, что все работает в норме. Генераторы будут давать тепло столько, сколько смогут. Он переключил внешнюю батарею сюда. Теперь все оставшееся тепло будет равномерно распределяться еще достаточно долго. Солнечная батарея, при местной атмосфере, много не накопит, но все что накопит будет поддерживать жизнь. Саша не был любителем «садоводства». Но, сам не знал почему, эти растения были для него неимоверно важны. По сути, он в этом ничего не понимал, но поддерживал систему настолько, насколько мог по инструкции. Живыми на этой планете были только он и они. Доктор Ким был бы им доволен. Все его детище было в ценности и сохранности.