серо-голубое

Анатолий Карташов

серо-голубое

2025 – ½2023

Ты шла с любовью на развес

Я спал в закрученном метро

Поклав на плечико Пьеро

Башку, потом воскрес

Мне снилось то же что всегда

Но продавало за новьё

Доедем к городу нальём

Ну там туда-сюда

Прикормим вечер, вечерок

Ты знаешь место на углу

Там где закат по переул-

ку чешет прыг да скок

Сто раз пускало и брало

Чего гадать, держи ладонь

Так от чего поёт гармонь

И мне светло

Не бойся, золушка, дыши

Я слышу дождик втихаря

Судьбу отчитывая зря

И в баре ни души

Петляют только облака

Как было кажется уже

И ищет верное туше́

Белее белого рука

Когда ты пьёшь и выдыхаешь спирт

На небо, что меня втихую клеит,

О свете и бессмертье говорит,

И заливают фонари аллее

О том же, но скабрезнее в разы,

Я по весне разбрасываю пепел

И отвечаю на намёки в небе

Мол все потом, мол ша, не мороси

Здесь пьёт она, здесь яблони в цвету,

Сквозная жизнь, что продувает память,

И пахнет спирт на яблочном ветру,

Не понимая чиркнутое пламя,

В сухом осадке сладкого вина

Когда ты ждёшь и небо не вывозит,

Сбегает дым, склубившись в невменозе,

Окликнутый с ревнивого окна.

Не мори меня ночью, где бледно уму.

Не греми каруселью, где смех с пятаками.

Память – скользкий базар, но нужна самому

Никудышный удой свой разлить с облаками.

Сколь не хлопнет о стол и не выдрочит страх,

От твоей тишины не поставит на паперть,

За торговкой-судьбой с сигаретой в зубах

Будет петься Осанна и прошлое лапать.

То не я выбирал, что по жилам серпом,

Не сказать о другом, на прямом-переносном.

Это дверь за окном или жизнь на потом,

То веление щучье с желаньем бесхозным.

Заливается дождь где по замыслу – свет,

И печурка ивана везёт без доплаты

По догадке из неба. Тот держит букет.

Не звени по вискам, только вспомнись как надо.

Наплывает закат, спелый воздух весны

Заливай до конца или децл на вырост.

Самолёты снуют за чертой белизны,

Как захочешь, её, как придумаешь – выразь.

То нехитрый совет, неотложка души.

До того как смирят и теплом заврачуют,

Ты прослушай меня на "дыши-не дыши",

Синеглазой явившись на смену ночную.

С одомашненной памяти вырви глагол,

Это не по уму, видно, нежность простая.

Открываются окна чумазеньких школ,

И ленивый сквозняк три страницы листает.

Симптоматика вся: от ручья до луча,

Обостренье сыграет за новую юность

Санитарка-любовь, ты откуда и чья?

Шатуном зимовала, но к сроку вернулась.

Под заколкой твоей спит цветок полевой,

Бессогласно птенец объясняет как может,

От чего этот свет над пустой головой.

Что за белой чертой в голубом бездорожье.

Спят глаза от колыбели

В чёрном море чёрных глаз

Отшумели в детском теле

Без приказа без прикрас

Клонит в сон цвета ребёнка

Голова гудит юлой

Лед хрустит из марта тонкий

Как пластинка за стеной

От завета до начала

Дальше кругом кривь и кось

Если облаком не стала

То с падучей не сбылось

Назубок молочный небо

Что не веришься уже

Голубая крестит верба

Нас в удачном падеже

Как пятно утра на белом

Прятки шёлковых смешков

По щекам, ты снова пела

А я шёл за шесть шагов

Спало платье ветер косит

Пишут заживо слова

И по сну обходит проседь

Глаз несмелых трын-трава

Поднялся градус муза скисла

Каблук английский налегке

И рубят палевные мысли

По смуглой выгретой щеке

Не озаренье, так, банально

Залипших клавиш пересуд

Прозрачный вечер очерк спальня

Паяцы облако несут

Мы эхо, тень на нас альбома

Склонилась, прочирикав чиз

Одно лукавое "не помню"

Клянёт лукавей "повторись"

Чу – шепчет мне, пятак на чудо

На фоне рим троит москву

И неба пьяцца многолюдна

Как не бывает наяву

ЧБ фонтаньих челобитных

Пальто засвеченная плоть

Смотреть как музыку и пить их

Язык на мультик уколоть

До той поры где всё за кадром

Повален тощий горизонт

Кто мне оправдывает правду

И света марта тает блонд

И свыше вспышкой сеет блики

Двурушник темной головы

За мы мычание замыки

За переход с тобой на вы

Как снимок рёбер патефону

Так на мозгу глазурит муть

Кружится недопроявлённый

Ни отмотать ни оглянуть

Из-за-ключительной припевки

Заколет лирикой ЗэКа

Студентка рестик вёсны ветки

Натура-дура, смерть близка

И не глаза у ней но голос

Глаза лишь красное пятно

Вино сухую плещет полость

В "не помню" честное одно

Replica

Поведи меня за нос робеть задарма

Недоношенный запах плеснув под нутро

Это было давно или было вчера

Это было сквозь утро в зелёном метро

Это было по моде дождём на плаще

Это ветром срывалось с наточенных плеч

Не фиалка не роза но жизнь вообще

Или то что дано из неё уберечь

Разбалу́й этим помнишь и сразу отвадь

Затянись что есть дури и выдохни впредь

То над ночью змеилась курчавая прядь

То ни словом унять ни платком утереть

То на смерть зазывало и тенью плелось

Отражалось звездою из понятых глаз

Это было по правде когда не сбылось

На родительской в полдень баюкая нас

Повторено трёхкратно как в праздник Христа

Это было меж парка где спелись листы

Это в тёмном углу досчитало до ста

И нашло меня чем-то по-горше прости

Это то я вдыхаю кури не кури

Зачарованной песней пристало амбре

Это было и будет в заре до зари

И появится боже уважь на одре

Если всё мы прожили от а и до я

И обратно, от ямба анапест напестовав,

Я прощу тебе всё с края ночи бредя

За возможность курить точно праздные местные

За рубины и жемчуг в стекле по ноль семь

За акации цвет на бульварном намоленный.

Провалиться в трамваи и жить насовсем

Остановки звенеть через сахар оскомины.

Она губы обветрит в бреду рандеву

Ей случится весна и рассветом разбрызжится.

Если целый букварь, по любви, наяву

Мы прожили с тобой эти а́зы да и́жицы

Неразменной монеты зубами коснись

Я шепчу тебе, дикси эт са́лвави а́нима,

Как с невечных-зелёных глядит в меня жизнь

Под звездой сберегла, по реке растуманила

ich habe es gesagt u. meine Seele gerettet

А по радио пел ля минор

Не узнал бы тогда ля минора

Это было в ту пору с тех пор

Ты к триптиху припала аккорда

И по нём как в осоке речной

Режешь руки неслёзно мурлыча

Поцелуй – заживет боже мой

Есть небесней меж нами обычай?

Все пройдёт станет свистом поверх

Пусть блатных проживём переборов

Кабала смерть изгнание грех

Это будет с тех пор и в ту пору

Хлынет музыка меж новостей

Что-то будет о розах пропето

В окаянное марево дней

И обои залепят газету

Долго жить на земле моросить словолюбо

Обнимать тебя в том что надёжнее слов

И уплаченным морем скрипящие зубы

На пустых чемоданах два слога "го-тов"

Как поедем на нашу прощальную свадьбу

Затяну поясок через небо быстрей

Там нестройной кифарой саднит дифирамбу

Лучшей рифмы не взять, ни придумать точней

Говоря говори хоть с волной в перешёпот

Этой швахсин судьбы полтишок зашвырни

Когда чувствуешь свет то не палится опыт

И крылатый в очках конспектирует сны

Возвращайся раз мил я зашился едва ли

Я под солнцем лучусь я лунюсь по воде

Корабли постоят так и мы постояли

И ложатся на курс дальше, впрочем, нигде

Сделай затяжку косит анаша

Зенки зашторь что ты видишь в пробеле

Топчется словно со снега душа

В черном красуется ласточка теле

Вынь да положь этот обморок в три

Долгих рожденья звоночек к звоночку

Валишься с дымом и вяжет внутри

Серый Вергилий заводит на точку

Точку в которой нет прошенных лиц

Кто расчертил тебя в нежные пятна

Самый прекрасный небесный статист

Тягу одну и мгновенно обратно

В скользкий раёк что нас сплюнул с окна

Взял на иголку вертинское горе

Кружится башня не может догнать

Память ее на повторном повторе

Дождь перепудприл купеческий нос,

Облако встало как облако в горле,

Там где я жил и наверное рос

Сытым приречием улица? двор ли?

Слышишь любовь запевается, тут

В пятом часу когда воздух воскресен

Тихие руки как в джазе метут

И проплывают неясною песней

В наше, такое, что слов не ищи,

Станет понятно когда повзрослеем

Тише завета, заветней души

Выйдем со света, пройдемся аллеей

Сон был мне вестью, а сон триедин

Значит иди, посмотри как дворуют

Было и будет и есть как один

Дождь невзирая прощенье даруя

Был рассеян был навязан

Душный воздух потолка

Зарекался липким вязом

Кромкой нежной языка

Двум товарищам в невзгоде

Месяц мая жизни чет.

Продышался – не выходит

Ходит бродит гасит свет

Напевает заговорно

Как синица журавлю

Память-небо память-волны

И сплошное жамевю

Ни о ком как пересуды

Невпопад как сна мура

Ничего вчера не будет

Как является вчера

Белый морок беломора

Или мальборо мольба

Облакины без повтора

Встречнорыжая толпа

Лучше навзничь зенки в омут

Цвет акаций именной

Мне доносится я помню

Ясно боже ясно мой

Ты открыткой улетала

Вот, гляди, апрель

Губ курящих станет мало

Наслези капель

Отвернись за остановкой

Через пять минут

С птичьей клятвенной помолвкой

Нас домой вернут

Лягут рельсы шпалы шпалы

На благую рань

Вспомни так ли всё бывало

У окошка встань

Бьются липы или что там

Постер-герл вина

Третий день ты беззаботна

И весне верна

Завтра раннее не будет

А подарит бог

Жизнь невинную как пу́тти

Облакин, цветок

Приходят сны за прошлый понедельник

За недоделок вторник

И вяжут рот неясные мотивы

Где трепетное, кажется, сбылось

В одном пальто чтобы признали звёзды

Прикрикнули кофейное гуд морнинг

До станции до встречицы спешаю

И проплываю насквозь сквозь

Мне память затирает мать ученья

И красит через раз каким-то синим

Зима-зима невластная девица

Все белое есть платье с плеч её

Дождь забывает что мне вот обратно

Тут есть куда а то еще простынем

Сегодня было солнце как с тобою

Увидит завтра – в слёзы засмеёт

Три сна

Мне сны кривляли что мы в ссоре

Вели по снегу на запой

Знакомый класс наукам вторил

Слезя прикрытый голубой

Так повторялось шло по кругу

Твой голос пробитый в набат

За парту друг усажен к другу

Как жизни пол тому назад

Билет не взят с неделю время

Но снегопад что сломит черт

И поцелуи режут темя

И кровь бесцветная течёт

чё да как

Тихомолка и словечко

свето-муза чудака

Я встречал звенелся птенчик

бился воздух чё да как

Обрывалось жмуря ясность

гроздь смешного чердака

Изумительно напрасно

Будь как прежде чё да как

Как три всхлипа затевала

Спела в снеге чепуха

Убежало одеяло

Ты пропала тчк.

Где-где-где мотив проветри

Чья пока ты чья пока

До разлучной жёлтой смерти

Типа цвета чистяка

Май мой образ май надежда

С четвертинкой чет.века́

Солнце мажется потешней

Первой ночи. Чё да как.

Замёрзших чисел не любя

Мерзляк души в каком колене

Мой птенчик только за тебя

До ледяного ахуенья

Я буду пить

За тостом тост

Глаза утру

И на погост

На тот погост о восемь звёзд

Шиши в карманах согревая

Страна мне кинет пару роз

С дымцой отзвонятся трамваи

И я вовек

Умудрен сном

Свинчу

На света перелом

Прости душа велик каприз

Мирись хотя бы с тем что зыбка

И память – "выйди, повторись" —

И в переходе цаца-скрипка

В вине зеленых

Глаз укор

и до сих пор

Все это боже мой до дня

Как блеял школьный репродуктор

Над пацанёнком в полменя

И песню складывал как будто

Как будто в жизнь за две руки

Где ли́тер тёмные аллеи

Любовь неспасшие стихи

Тянул, отзвякивал и блеял

В веснушках блонди две косы

Два банта глазки-дискотечки

Дождь сентябрюшный моросил

Светала улица приречки

Мок целлофан пион хмелел

Иль роза красно-ледяная

В карман на вырост брошен мел

Пиши ломаясь что не знаю

Что доукрасят тут и там

Слова из внеурочной дури

Страдать-болеть не по годам

И небо видеть белокурым

На руке набил люблю

На глазах набиты вёсны

Однозначный цвет пилюль

Жизни мелкой и морозной

Жизни в прачечных снегах

Два притопа три прихлопа

Что еще в моих словах

Горький луч и облак сдоба

Самобраночкой смешной

Все признания расшиты

Бог с тобою, бог со мной

Были мы и вот пожиты

Как шарманщик грезит высь

Мямлит снег заблудший скаред

Обернись и повторись

Что на свете не бывает

Смерть мила, есть и в жизни каприз

Шкандыбать до конца

Никого не попросят на бис

Может там как теперь облака

Воскресенье в дожде

Под музы́ку робеет рука

Или вальс мельтешит на ладонь

Не позволь мне гадать

Что и как. Под фонаришком тронь

Чтобы в еле-свету как застыл

Всё на свете узнал

Кроме слов зазывалы-звезды

На крайняк будет снег,

Обязательный снег, безглагольный

Надорвётся малиновый смех

И звезда оборвётся небольно

Будет, слово скажи,

До конца верить шелест дороги

Первый скрип, остаётся пожить

Чем-то белым и чем-то немногим

Дорожа крохой крох

Не сдувая хранить по-всевышне

Видишь снег и вычитывай бог

По бровям твоим мажет и пишет

Важный вяжет разговор

Платье на паркете

Что мы дети до сих пор

Кто за нас в ответе

Дети дети мелюзга

Облаков менялы

Отпусти меня пока

Чтобы брешь зияла

У театра на снегу

Где шульмуют прятки

Выйди в щепки на бегу

Ласточкой и кра́ткой

Жить прохладно ночь берёт

Каплет голубая

Ангел девочку поёт

Розу шалопая

В два рублика наличности весны

Изрядно в небо, мало и не мало,

Звезда смотрелась возле именных

И что-то нам такое заменяла

А что-то там такое не пришло,

Погас кинотеатр, встал троллейбус

И вслед брело колдунье помело

Пол-улицы срезавшему по небу

Что были-небылицы все равно

Ряди с плеча в словечко понарядней

Надеждой прозвени, какое там оно

Напёрстки замешай, не надо правды

Все что со мною звучит наяву

Взглядом взъерошенным для проживу

Тени твоей невысокой

Речку с налипшей осокой

В оттепель курву москву

Ночь опустившую пьяненький лоб

Первый осенний нестрашный потоп

Лун недоедки и дольки

Как мы по-птичьи умолкли

Для беспричинный озноб

Сон незапитый полёт налегке

Воду с утра детским гам вдалеке

В шепот эзоповы гранки

И поцелуи-подранки

На замерзавшей щеке

Память по памяти слово без слов

Хрипло с иголки слетающий зов

"Ты успокой меня" полно

Препривокзальная шобла

Снег у гостиных домов

На баре на проспекте мира

Играла музыка играла

И глазки строила задира

И нежность очи вытирала

Смотрел осадок вслед трамвая

Чужих мелодий пелся вечер

Невозвращение зевая

Как-то легко по-человечьи

Кусала губы Мэри-Анна

Ушла киношная вспорхнула

Забыла серьги у экрана

Дымок приплясывал у дула

Законы жанра пили крепкий

Грубело северное лихо

Как в ухо бережной кокетке

Слова случались долго тихо

Жизнь обещала быть собою

Накинув что-то встали курят

Не вспоминай не успокою

Все чары эти шуры муры

Все на свете и боже когда я вернусь

Заиграю словцо, с долгим именем память.

Понесусь по ручью три трамвайчика маять.

Не молчи, я умею по-рус. —

Пуще бэ через мэ, что случились во снах,

Соловьём просвищу. И на выход с вещами

На пр. и пл. где то плач, то прощанье,

Мелюзга на зеленых глазах.

Так тогда и бывать. Мы родимся тогда.

Точно поровну лет, рук заломанный бархат,

Встретят листья родильного парка

И крестильная чаша пруда.

Счастье тут, говори. Прикуси свой тамтам.

Отмотай на касеточке песню про веру —

Листья, снег, распускается первая верба.

Остальное привиделось нам.

Не надо всей правды, глаза не слези.

Есть в парке скамейка и классики мелом,

В воде не тонула, в огне не горела,

Допрыгала, ангел? Так все на мази.

½2023 – ½2021

Синяя ограда

Липа два куста

Ты жила как надо

Это я устал

Натемнил обскурил

Захромает чёрт

Многословный дурень

А река течёт

А реке по бо́ку

По боку реке

Что виднее богу

Грянь на языке

Стань лихой базаркой

Но изящных форм

Мы идем по парку

Лето до сих пор

Окна как в той песне

Небо как в другой

Гой ты буревестник

Я тебе на кой

Что возьмёшь с паршивой

Состриги хоть клок

В парке мы и живы —

Вот что спеть я смог

Хром тиран, не близок

Смерть не влазит в стих

Жизнь свечи огрызок

Задувает крик

Ветром вместе с юным,

Где духи звучат

Липы полнолунья

Синева оград.

Закурить. Капал и перестал.

Забежать, ведь бывают места.

Задымил, да заслушался – дождь,

И такое "ну да" "ну и что ж"

И сякая горчит – поделом

Воздух свеж – ты её на потом.

Когда будет кто, разве нынче тут?

Выходи, дело пары минут.

А сейчас-то чего? Льёт и льёт.

Помню едет трамвай наоборот,

Слышу шум и шу-шу. Пережду.

Подпевай но условим – лишь ту,

Что промокнет и тушь – с голубых.

Нет, зелёных. Но главное – их.

Мы клялись Со́лнцево котельной,

На что хватало в марте сил.

Играли шуберта нательно

Я в детство бегал, доносил,

По мелким снам, где пересказы.

Большой неровный человек

Смотрел, вздыхая новоязом,

Был проще снег, весенней снег.

И в меньшинстве своём почётном

Среди подкрашенных цветов

Пушинку, посланную к чёрту,

Играли, буквами задув.

Нелюбит-любит лепестилось,

Перо (на кой оно черту́).

Плыло и масляно катилось

За неизвестную черту.

С майской вывески пиво сбегает строка

Не менжуйся в табачке, бери как обычно,

Больше дюжины тех что тягучей, пока

Небо знай что горит, плащеватая личность

Коей вслух подивишься не холодно ли

На дворе двадцать два, с полкопейки нам меньше:

Как дошли вы до жизни? – да нас довели

Обожания рук и трагичности женщин,

Обещанье что завтра – похмелье вчера,

Побрякушки стекла, где покошена лыба.

Пусть нас ангел покрикнет с окошка "пора",

За два уха оттащит от памяти либо.

Знаю всё от зубов, что сказать будет ложь.

Эти песни, дай боже, не лягут на марши.

Допивай милосердно, пусть будет галдеж,

Или как эта глупость зовётся на вашем?

Ничего молодым, только месяц в году.

Понимаешь о чём? Жить должно быть нестрашно.

Словно ей, что когда-то за руку веду,

И целую когда с переделкинской башни.

Не попортит ти амо nor либе стишок,

Отложи остальные долги.

Что живёт меня – все поцелуй между щёк,

И строка черновая реки.

С первой буквы зайдёшь – точно лишку хватил

Так, должно быть, в году до тебя,

С тем же видом ватага словечек-верзил

Здесь шаталась, о том же трубя.

Что сказать пасторальней "постой и продлись"?

И аккорда сей музыки три.

От того заключаю, весна – куплетист,

Выпей, душенька, слёзы утри.

В кабаре "вечномай" нас докинет трамвай,

Отшмыгнёт под сирени на "брысь".

Если слышишь чего, то ты мне повторяй,

Повторись о любви, повторись.

Лечи меня микстурами

Пока не долечу.

И на осмотр с дурами

Показывай врачу.

Дымцою припорошенный

И убранный в пальто,

Любитель полупрошлого,

Где это, а не то.

Лукавь тоску, пображивай,

По вечерам сиди.

То была сказка страшная,

То бредни и бредни́

Про облачность бестактную,

Про чепуху весны.

Вдоль памяти как статуи

Уселись пацаны.

Явленье белокурое,

Веди меня туда

Где утро будет хмурое

Как талая вода.

Поднимем стакан под налипшую бровь,

Не надо былого в свету.

Как в книге дошкольной на ихнем промолвь,

Чирикает пусть на лету.

Судьбе здесь почтенен и род, и падеж,

Но грех уменьшительных ласк

Убей, не пущает, а хочешь – зарежь.

За звонье застолья, за лязг,

Язык заплетается, гётевский крой.

И фатум молчит про авось.

Оставь меня беглым, но бельмы прикрой,

И снег под фонарики брось.

Глядишь и найдётся по форме погон.

За шторами щерится штерн,

Словарик на полке бьёт низкий поклон

За новый, как скажешь, моде́рн.

Бывало и будет, словесный портрет

Не сердца подполье, но общая песня.

То малая родина, облако-бред,

Воды под мостом – и солёной, и пресной.

Как нас поводило от света к кресту

Всю ночь повторялись фонарь и аптека

Когда бы поэт – то другую, не ту —

И дальше по списку: книжайшая нега

Он, Андерсон пишет, портфельно горбат

Не-трогать-покрашено: губы, заборы

Цветы бестолково по клумбам лежат

Она убегает и давится в скорый

А скорый уходит. Мирская мура,

Кино, одним словом, на альтмодиш постер.

Весенясь, останьтесь вдвоём до утра —

Так нам отсоветовал мудрый Г. Остер.

Явилось? И что же теперь на совсем?

Поколится солнцем в пиджачную спину.

По волнам певичка летает ФМ,

Сейчас вот покурим-покурим, ,и двину.

Завязка нá две три беды

Иди, подельник, береди

Кусая синие буклеты

Как отражённое ничто

Облавы в клеточку одеты

И в неудачное пальто.

Потонут гуси, лебеди́,

Свиданья маленькой среды

Бери полушку – я не буду

Стоять в придавленном хвосте

Все начинается откуда

Куда не шляются без тел

Расстрел подтает по груди

На шёпот серный наплети

Что весь партийный сонетист

Что облака твои бардо