БДСМ. Двойное подчинение невинной. Пирсинг по принуждению

Саманта Джонс

БДСМ. Двойное подчинение невинной. Пирсинг по принуждению

Сгорая от страсти в объятьях бруталов

– Эй, что вы делаете?! Отстаньте! – двое бородатых татуировщика силой усаживали меня в кресло, – Светка, помоги мне, скажи, чтобы они прекратили, мне не нравятся такие игры! – жалобно пищала я, обращаясь к своей подруге, пока крепкие парни приматывали липким скрежещущим скотчем мои руки к подлокотникам.

– Танюха, расслабься! Ребята прикалываются просто, не кипишуй, мне всë равно вставать сейчас нельзя… – в ее голосе звучало желание понравиться парням больше, чем спасти лучшую подругу, которую она привела в подвал от изнасилования.

Парни были и в правду сильными и я почувствовала что-то неладное, когда мне с силой раздвинули ноги. Сопротивляться больше не было сил и одна надежда на подругу.

Вот сучка! Сама меня притащила в этот тату салон, к своим дружкам, а теперь и пальцем пошевелить не хочет, чтобы угомонить их!

– Да не дëргайся ты, малышка, – один из парней убрал мои растрепавшиеся волосы с лица, – и не шуми, у нас тут приличное заведение, – с ухмылкой добавил он и заткнул мне рот, какой-то тряпкой.

– Сейчас мы посмотрим, что у тебя под маечкой, – добавил второй, при этом мерзко улыбаясь. Я паниковала из-за своей беспомощности, выворачивалась, мычала в трубку, пыталась отбиваться ногами, но из этого ничего не вышло – рывок скотча и мои щиколотки, как и руки примотаны к креслу, – так-то лучше, крошка, брыкаться тоже не надо.

Стоны вязли в густом пространстве подвала и безысходность наваливалась как океан. Все мое тело выворачивало на изнанку.

– Мы тебя скоро отпустим…

Я жалобно мычала, в надежде что парни сжалятся надо мной, что это действительно грубый прикол и меня сейчас отпустят, но не тут-то было.

Один из парней аккуратно подцепил мою майку и потянул её вверх, задрав мне прямо на голову. Я услышала щёлкнувшую застёжку лифчика, которая как назло находилась спереди, мои круглые груди третьего размера выпрыгнули наружу и стали полностью доступны для обозрения двух татуировщиков.

– А сосочки то возбуждены! – хмыкнул бородач, не так уж тебе видимо всё и не нравится, недотрога! – пальцы грубо сжали мои соски и стали их выкручивать, было очень больно, но вместе с болью появилось удовольствие, сладкое и унизительное. Я была уверена, что жутко покраснела, чувствуя как горит моё лицо.

Меня пошлепали по лицу большой мужской ладонью как бы поощряя за то, что мои соски стоят, а ноги раздвинуты.

Чья-то рука скользнула вверх по моему бедру, поднимая юбочку и стремясь прямо к трусикам, в моём положении я даже не могла свести ноги, всё тело покрылось мурашками. Анус сжался как камень.

– Зачётная деваха, фигурка хорошая, а сиськи, вообще просто огонь, – я вздрогнула, почувствовав влажные губы на истерзанном, нежно-розового цвета соске, – какая же ты нежная и чувствительная!

В моем кабинете психолога сидит девушка. Нога на ногу, жует жвачку так сильно работая желваками, что ее огромная грудь четвертого размера с простыми сосками трясется.

Моей клиентке психологической терапии двадцать семь лет. Она работает официанткой в рок-баре и почти все ее тело покрыто татуировками.

У нее забиты плечи, которые она носит открытыми. Белая майка с глубочайшим декольте демонстрирует подчеркивает и предоставляет ее большую красивую женскую грудь.

Под тканью просвечивают ареолы сосков и пирсинг.

Не сложно представить какое впечатление оставляет она о себе на работе, когда разносит пиво между подвыпивших компаний мужчин.

Она пришла, потому что не может сменить работу. Я знаю по чему. А она не знает. И на это уйдет время.

Нужно время, чтобы клиентка осознала, что она мазохистка и получает ни с чем не сравнимое удовольствие от унижения, которое ей доставляют ежедневные приставания грубых бородатых мужчин.

Ее тело – это ее выбор. Её внешний вид – это ее выбор и она крепко сидит на этом.

Вряд ли она сможет обходиться без того, чтобы ее лапали, зажимали, отпускали двусмысленные шуточки по поводу ее выпуклых частей тела или даже делали её прямые непристойные предложения обкопать груди в туалете за половину ее месячной зарплаты.

Обо всем этом она рассказывает как об ужасах, которые «ей приходится терпеть от мужчин», но правда в том, что никого не заставляют насильно работать в рок-барах. Никого насильно не заставляют бить тату…