Голос внутри

Айрат Хайруллин

Голос внутри

ГЛАВА 1

Лиза стояла у подножия огромной каменной стены. Плющ, словно тысячи крошечных зелёных пальцев, карабкался вверх по серому камню, цепляясь за каждую трещину. девочка запрокинула голову, пытаясь разглядеть, где заканчивается это древнее сооружение, но верхушка терялась где-то в небе, размытая серой дымкой.

«Странно», – подумала Лиза, хотя никогда не использовала это слово вслух. Такие слова были из мира взрослых. Она просто чувствовала. Ощущала неправильность. Стена не должна была находиться здесь, во дворе обычной многоэтажки, среди качелей и песочниц. Но никто, кроме неё, казалось, не замечал этого противоречия.

Лиза протянула маленькую ладонь и коснулась холодной поверхности камня. Под пальцами ощущалась шероховатость, словно стена была живой и дышала. И именно в этот момент она услышала его впервые – тихий, дрожащий голос, который звучал не снаружи, а внутри её головы.

– Помоги мне… Он вернётся… я в ужасе…

Лиза отдёрнула руку, словно обжегшись. Она огляделась вокруг, но никого рядом не было – только качели, скрипящие на ветру, да несколько ворон, копошащихся в мусорном баке возле подъезда.

– Кто здесь? – шёпотом спросила девочка, снова поворачиваясь к стене.

– Пожалуйста… Помоги…

Голос был женским, слабым, и в нём слышался такой ужас, что Лиза почувствовала, как по её детской спине пробежал холодок. Она сделала шаг назад, готовая убежать домой, но что-то удержало её. Любопытство? Или что-то более глубокое – что-то, что она всегда ощущала внутри себя, но не понимала?

– Где ты? – спросила Лиза, на этот раз громче.

– Холодно… темно… плесень…

От этих слов в воображении девочки возникла картина – влажные стены, тусклый свет, проникающий сквозь трещины, и запах… запах разложения и старых игрушек.

– Я помогу тебе, – пообещала Лиза, не зная, как выполнит это обещание. – Как тебя зовут?

– Анна… меня зовут Анна…

Именно в этот момент раздался голос матери, зовущий её домой. Лиза оглянулась на окна их квартиры на шестом этаже. Мама стояла на балконе, махая рукой.

– Я должна идти, – прошептала девочка стене. – Но я вернусь. Обещаю.

Когда Лиза бежала к подъезду, она чувствовала, как голос медленно угасает в её голове, словно радиосигнал, уходящий за пределы досягаемости. Но отпечаток его остался – как тонкая нить, связывающая её с кем-то далёким и испуганным.

– Мама, я слышала женщину в стене, – сказала Лиза за ужином, ковыряя вилкой в тарелке с макаронами.

Елена, её мать, обменялась быстрым взглядом с мужем. За последний месяц воображаемые друзья Лизы стали чем-то вроде семейной шутки. Сначала был говорящий кот, потом старик, живущий в старом шкафу на лестничной площадке. Теперь это была женщина в стене.

– Правда? «И что она тебе сказала?» – спросила Елена, стараясь, чтобы её голос звучал заинтересованно, а не обеспокоенно.

– Она сказала, что ей холодно и темно, – ответила Лиза, поднимая серьёзный взгляд на родителей. – И ещё она сказала, что он вернётся. Она боится.

Сергей, её отец, отложил вилку и нахмурился.

– Лиза, давай договоримся. Фантазировать – это хорошо, но не нужно придумывать страшные истории. Особенно перед сном.

– Я не придумываю! – возразила девочка, её глаза наполнились слезами. – Я слышала её! Она просила о помощи!

– Конечно, милая, – мягко сказала Елена, бросая предостерегающий взгляд на мужа. – Просто… это всё игра воображения. Стены не могут говорить.

– Не стена говорила, – упрямо возразила Лиза. – Это была женщина. Её зовут Анна. И она где-то, где плесень и темно. И игрушки…

Сергей вздохнул и встал из-за стола.

– Думаю, нам стоит ограничить просмотр мультфильмов на неделю.

После того, как Лиза ушла в свою комнату, обиженная и непонятая, родители остались на кухне, говоря тихими голосами.

– Это нормально? – спросил Сергей, нервно барабаня пальцами по столешнице. – Такие подробные фантазии?

Елена вздохнула, собирая тарелки со стола.

– Дети её возраста часто придумывают воображаемых друзей. Это этап развития.

– Да, но… "холодно, темно, плесень"? Это звучит… мрачно для шестилетнего ребёнка.

Елена остановилась, держа стопку тарелок.

– Ты думаешь, нам стоит показать её специалисту?

Сергей задумался, вспоминая осложнения при родах Лизы, кислородное голодание, длительную реанимацию. Врачи предупреждали о возможных последствиях, но за шесть лет жизни Лиза показывала нормальное, даже опережающее развитие. Только эти странные истории…

– Возможно, нам стоит проконсультироваться с детским психологом, – наконец сказал он. – На всякий случай.

В своей комнате Лиза сидела на кровати, обняв колени. Она не понимала, почему взрослые не верят ей. Голос был настоящим, таким же настоящим, как шум дождя за окном или запах маминых духов. И она чувствовала, что Анна действительно нуждается в помощи.

– Помоги мне…

Голос вернулся, тихий и отдалённый, но Лиза услышала его даже здесь, вдали от стены. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.

– Где ты? – прошептала она в пустоту комнаты.

– Фабрика… старая фабрика игрушек… Я слышу поезда…

Лиза не знала, что такое фабрика, но она представила большое здание с множеством окон. И она знала, что такое поезда – папа однажды возил её на электричке к бабушке.

– Я помогу тебе, – снова пообещала Лиза, не зная, как.

И в темноте своей детской комнаты она почувствовала, что это обещание свяжет их судьбы крепче, чем она могла себе представить.

ГЛАВА 2

Доктор Александр Марков сидел в своём кабинете, просматривая историю болезни очередного пациента. Двадцать лет практики в детской психиатрии научили его одному – дети редко лгут о своих страхах, но часто облекают реальные проблемы в фантастические формы.

Когда в дверь постучали, он поднял взгляд от бумаг. Его ассистентка, Вера, заглянула в кабинет.

– Доктор Марков, пришли ваши четырёхчасовые пациенты. Родители с девочкой.

– Спасибо, Вера. Пусть войдут.

Когда дверь открылась шире, Марков увидел типичную на первый взгляд семью – уставший отец в деловом костюме, напряжённая мать, держащая за руку маленькую девочку с серьёзными глазами.

– Проходите, садитесь, – сказал Марков, указывая на стулья перед своим столом. Затем он посмотрел на девочку. – А для тебя, молодая леди, у меня есть специальное место.

Он показал на детский уголок в стороне от стола – маленький стол, яркие карандаши, бумага для рисования.

– Меня зовут доктор Александр. А тебя как зовут?

– Лиза, – ответила девочка тихим голосом, но не сдвинулась с места.

– Лиза, пока я разговариваю с твоими родителями, может быть, ты нарисуешь мне что-нибудь? Что угодно, что тебе хочется.

Девочка кивнула и осторожно направилась к детскому столику. Марков повернулся к родителям.

– Итак, что вас привело ко мне?

Сергей, отец, прочистил горло.

– Доктор Марков, мы беспокоимся о нашей дочери. Последний месяц она рассказывает странные истории… о голосах, которые она якобы слышит.

– Сначала мы не придавали этому значения, – добавила Елена, нервно теребя ремешок сумочки. – Дети фантазируют. Но её истории становятся всё более… детальными и тревожными.

Марков кивнул, делая заметки.

– Что именно она рассказывает?

Сергей вздохнул.

– Сначала это был говорящий кот. Потом старик в шкафу. А теперь она утверждает, что слышит голос женщины, зовущей на помощь. Говорит, что женщина в опасности, что ей холодно и темно, что она где-то, где плесень и старые игрушки.

– Она даже назвала имя, – тихо добавила Елена. – Анна. Говорит, что эта женщина просит о помощи.

Марков задумчиво постучал ручкой по столу.

– У Лизы были какие-то проблемы со здоровьем? Травмы головы, высокая температура, судороги?

– При рождении были осложнения, – ответил Сергей. – Кислородное голодание. Но все анализы с тех пор были в норме. Она развивается даже быстрее сверстников.

Марков кивнул, записывая информацию.

– А в вашей семье есть случаи психических заболеваний, шизофрении, биполярного расстройства?

Родители переглянулись и покачали головами.

– Нет, ничего такого.

Марков посмотрел в сторону детского уголка, где Лиза сосредоточенно водила карандашом по бумаге.

– Позвольте мне немного поговорить с ней наедине. Это стандартная процедура. Вы можете подождать в приёмной, Вера предложит вам чай или кофе.

Когда родители с очевидной неохотой покинули кабинет, Марков встал из-за стола и подошёл к детскому уголку, присев на корточки рядом с Лизой.

– Что ты рисуешь, Лиза?

Девочка подняла на него серьёзный взгляд.

– Стену. И её. Анну.

Марков посмотрел на рисунок. Большая серая стена, увитая зеленью, занимала почти весь лист. А за стеной – или внутри неё, сложно было сказать – виднелась схематичная фигура женщины с поднятыми руками, словно она звала на помощь.

– Эта Анна… Она говорит с тобой прямо сейчас?

Лиза покачала головой.

– Нет. Только когда я рядом со стеной. Или ночью, когда тихо.

– И что она тебе говорит?

Лиза опустила карандаш и посмотрела Маркову прямо в глаза.

– Она говорит, что он скоро вернётся. Что он делает ей больно. Что там холодно и темно, и пахнет плесенью. И старыми игрушками. Она говорит, что слышит поезда.