Вечный вздох

– Сигналы слабые, но есть. Кто-то или что-то включает технологии в радиусе пяти километров. – Уточнила Тарасова, включив прибор.

– Значит, мы не одни. – Дмитрий вздохнул, усаживаясь на пассажирское сиденье. – Стражи хотят фрагмент раньше нас, но они не знают точного места, как и мы.

Владимир, включив фары, тронулся с места. Машина рванула вперёд, оставляя за собой ресторан, который тут же погрузился в мрак. Ветер гудел в приоткрытых окнах внедорожника, наполняя прохладой салон и прогоняя сон. За стеклом мелькали силуэты лесов и редких домов.

– За нами наблюдают. – Ирина неотрывно отслеживала показания детекторов. – Возможно, они используют «временные маркеры» – устройства, фиксирующие наши перемещения.

– Поворачиваем на заправку через три километра. Смена маршрута может их запутать. – Владимир сбавил скорость.

Через минуту они свернули на подъездную дорожку пустой заправочной станции, где под неоновым светом горел широко известный логотип топливной компании. Пока Владимир оплачивал топливо в кассе и дожидался заправки, в пятидесяти метрах от них остановился чёрный внедорожник. Тонированное стекло сдвинулось вниз и из салона высунулась рука с каким-то компактным прибором.

– Стражи здесь! – Прошептал Дмитрий, сжимая кулаки. – Не пойму, что они делают.

– Они считывают наши хрономаркеры. – Пояснила Тарасова. – Теперь им локальная слежка не будет нужна.

Владимир, не раздумывая, рванул с места. Их автомобиль резко выскочил на трассу, оставляя за собой шум мотора и яркие вспышки фар. Через зеркало заднего вида они видели, как чёрный внедорожник пытается их догнать.

– Также они используют хронограф! – Выкрикнула Ирина, смотря на экран. – Энергия растёт – они замедляют время вокруг нас, чтобы выиграть его для себя.

Дмитрий чувствовал, как время тянется, словно резина, понял, что скорость падает, хотя в реальности увидеть эту временную флуктуацию увидеть было невозможно.

Ночь расступилась, будто кто-то скинул тёмное одеяло, небо стало светлеть, когда до места назначения оставалось недалеко. Внедорожник, управляемый Владимиром Тихониным, съехал на обочину и остановился на правом берегу реки, в трёхстах метрах от места, где река, сиявшая серебряным шелком, делала поворот в виде колена.

Правый берег реки Тьмаки, освещённый лунным светом, простирался перед ними, словно серебряный шёлк. Вдали, на расстоянии около километра, русло реки изгибалось в форме колена, обрамлённого кустарниками. Дмитрий огляделся, впереди, сквозь сосновые кроны, проглядывали очертания Свято-Успенского монастыря – старые стены, остроконечные купола и тень креста, будто призывавшего их отринуть от мирской суету.

– Прибыли! – Прошептал Владимир, потягиваясь и разминая своё тело от долгого нахождения за рулем. Тихонин первым вышел из автомобиля и направился к перелеску, где его высокая фигура, обтянутая чёрной курткой, скрылась в тени деревьев.

– Владимир, куда ты? – Дмитрий окликнул друга.

– Правее, метрах в тридцати, есть мостик. Тихонин, не останавливаясь, ответил. – Нужно проверить, цел ли.

Ирина, сжимая рюкзак с компьютерным оборудованием, с тревогой наблюдала за уходом Тихонина. Своими умными глазами, скрытыми за тонкими очками, Тарасова посматривала за Родиновым, вытаскивающим из багажника пару тактических рюкзаков с необходимым скарбом.

Владимир, уже недолго отсутствовал, его шаги эхом отдавались на берегу, пока он не вернулся через пять минут с озабоченным лицом.

– Мост цел, – пробормотал Владимир, – но я не уверен в прочности досок.

Тихонин набросил на плечо рюкзак, извлек из багажника три отрезка трубы и скрутил их в единый металлический стержень с заострённым концом, похожий на посох паломника. Дмитрий вопросительно оглядел друга, но тот лишь молча кивнул головой, призывая к движению.

– Не пойму, зачем тебе это? – Дмитрия распирало любопытство.

– Позже поймешь. – Тихонин оборвал друга. – Нам нужно действовать, пока нас не обнаружили.

Алла захватила из салона копии дневника монаха и какие-то листы распечатки, надеясь эти материалы помогут в поисках. Мостик, обнаруженный Владимиром, был старым, с прогнившими досками и ржавыми прутьями перил. Под ногами скрипели доски, а внизу, под ними, журчала Тьмака, отражая блики первых лучей солнца.

Ирина шагала последней, осторожно ступала, выбирая доски попрочнее на вид. С первыми лучами рассвета она постоянно контролировала детекторы, способные обнаружить приближение Стражей. По узкой дорожке, засыпанной песчаным отсевом, тянул за собой телегу, груженную камнем.

– Туристы? – Спросил мужчина. – Красивая и необычная у нас река.

– Мы хотели монастырь посмотреть. – Разоткровенничалась Ирина. – Наверное разливается в половодье?

– Ох, что ты, милая, всё затапливает. – Улыбнулся мужчина своим обветренным лицом. – Тогда и озеро Святого Фомы, что в пяти километрах, водицей наполняется. Монастырь посмотрите, только здесь нет больше жизни.

Мужчина ещё несколько минут о чём-то рассказывал, упомянул колодец. Местный житель увидел потерю интереса к его словам, кивнул, что-то тихонько забормотал и принялся за свою телегу, потянув её по тропинке вдоль берега. Родинов вдохнул воздух, пропитанный смолой и сыростью.

Он задрал голову пытаясь сквозь покачивающиеся ветви исполинов с густой сосновой хвои разглядеть небо. Роща встретила путников пением птиц, шумом крон деревьев и разнообразием ароматов цветов, мха и чего-то прелого.

Пройдя по ровному участку земли, засыпанной сухими иглами от хвойных деревьев, они остановились перед поднимающимся склоном холма. Стали карабкаться на холм, вершина оказалась не большой, почти в её центре находился камень, откуда старец Игнатий молился вместе с Илларионом, устремив взгляд в даль на реку и ещё дальше. Алла смогла разглядеть на камне старые замертво временем руны.

– Слушайте! – Алла, держа в руках распечатку с рунами, вдруг замерла. – Вам не показалась трель птиц необычной?

Дмитрий и вместе с ним остальные остановились, прислушиваясь к шуму леса, наполненного полумраком. Действительно, ветер принёс трели свиристелей и переливы клеста, а где-то вдали крик совы. Ирина почувствовала холодок, пробежавший по спине, нервно пошевелила плечами.

– Это не просто птицы. – Предположила Тарасова. – Они, словно, наблюдатели. – Тихонин улыбнулся, чего только не покажется женщинам.

Группа вновь пришла в движение, двигаясь по ровному участку земли, усыпанному сосновыми иглами. Под ногами хрустели сухие хвойные иглы, а воздух пах мхом и чем-то сладковатым – возможно, цветущими кустами бузины.

Холм, поднимавшийся перед ними, был небольшим, но его вершина казалась магнитом для древних энергий. В центре её лежал гранитный камень, покрытый лишайником. Танаева опустилась на колени и принялась очищать камень от сухих игл, травы и листьев, пытаясь разглядеть что-то.

– Дмитрий, смотри! – Воскликнула Алла, призывая находящегося рядом Родинова.

Владимир подошёл и подал Алле фляжку с водой. Танаева принялась, осторожно поливать расчищенный от грязи камень. Под лунным светом древние руны стали отчётливо проступать – большие и мелкие, сплетённые в узор, похожий на волны.

– Как на страницах записок Иллариона! – Ирина стала перебирать распечатку и одновременно указывала на камень. – Монах писал о месте, где Игнатий молился, устремив взгляд на реку.

Владимир оставил рюкзак и с металлической заострённой трубкой в руках начал обходить вершину холма по спирали, словно разгадывая древний код. Его лицо было сосредоточенным, а шаги – тихими, со стороны казалось, что он боится нарушить покой намоленного места. Тихонин спустился на полтора метра ниже вершины, стоя на склоне левее от их линии подъёма, шест со стуком погрузился на десять сантиметров в рыхлую землю.

– Я похоже нашёл что-то! – Внезапно прокричал Тихонин, втыкая трубку в землю. – Видите? Везде, где я втыкал свою трубу, она уходила в мягкий грунт достаточно глубоко.

Владимир вновь с силой воткнул рядом с собой и металлический шест отозвался глухим ударом. Дмитрий, достав из рюкзака складную лопатку, принялся копать. Земля была рыхлой, и вскоре показались чёрные просмоленные доски – вход в тайный тоннель, ведущий под холм.

Родинов надеялся, что они наткнулись не на камень, а на что-то важное скрытое под холмом. Лопаткой он отбрасывал землю вниз по склону, вскоре он освободил просмоленные доски, почерневшие от времени. Вдвоём мужчины отбросили старый деревянный щит, освобождая проход в туннель под холмом к монастырю.

Дмитрий нацепил на лоб фонарь и проник в лаз, осмотрев стены, отделанные просмоленными досками, прошёл несколько метров и вернулся обратно к лазу.

– Высота тоннеля не более полутора метров. – Разъяснил Родинов друзьям. – Нам придётся двигаться согнувшись.

Когда все спустились в лаз Владимир предложил взять самое необходимое, оставив рюкзаки у входа.

Согнувшись люди преодолели около ста пятидесяти метров, далее потолок стал значительно выше, а стены прохода, отделанные камнем, расширились. Ирина, бредущая последней, сканировала пространство на безопасность. Вскоре группа оказалась перед тупиком, дальнейший ход был заложен камнем, и кладка казалась плотной.

Алла предложила вернуться, а Родинов попытался вытянуть верхний прямоугольный каменный блок, просовывая в щель свой нож. К счастью, это удалось, Владимир принялся помогать, а женщины стали выкладывать блоки вдоль стен, чтобы не мешали проходу. В течение сорока минут удалось разобрать всю кладку и проникнуть в большое темное помещение, не было видно проблесков света.

Только фонари, освещая узкими лучами комнату позволили понять для чего она. Родинов первым попал в помещение и стал осматривать подземную кладовую, наполненную глиняными сосудами на пыльных деревянных стеллажах и пучками сушёных трав на стенах.

– Это аптекарская комната. – Предположил Дмитрий. – Монахи хранили здесь лекарства.

– Я на дверь наткнулся. – Владимир, двигаясь вперёд, обнаружил дверь, обитую металлическими полосами.

– Заперто? – Спросила Алла.

Тихонин надавил на доски двери, и та с трудом открылась, обнажив коридор, разделяющийся на два направления. Родинов предложил разделиться и в компании с Ириной, освещая фонарём путь, двинулся направо. Владимиру с Аллой осталось выбрать прямое направление коридора. Танаева внимательно рассматривала стены пока Тихонин тщательно освещал каждый метр фонарём.

Ирина не пропускала сантиметра стен, пытаясь обнаружить какую-нибудь подсказку или знака, а Дмитрий осторожно шёл вперёд, освещая проход фонарём. Владимир с Аллой прошли пятнадцать метров, периодически останавливались, рассматривая неглубокие ниши с полусгнившим хламом и вскоре оказались перед узкой лестницей, круто уходящей наверх.

– По этой лестнице и можем подняться наверх и найти выход. – Прошептал Тихонин.

– Возвращаемся! – Потребовала Алла. – Мы не можем оставить Ирину и Дмитрия одних.

Тихонин согласился вернуться и пройти по маршруту, куда направились Дмитрий с Ириной. Владимир с Аллой застали друзей стоящими перед разноцветной тарелкой вделанной в кладку за проходом, ведущим ещё в какое-то помещение. Зодчий этого подземного строения зачем-то понизил потолок прохода, а затем вернул его на прежнюю высоту. Владимир пробрался вперёд и сообщил о сложенных обломках сгнившей двери, перекрывавшей когда-то проход.

– Это мандала. – Сказала Алла, осматривая тарелку. – Индийская, как в дневнике.

Алла осветила своим фонарём тарелку над проходом, и та засияла, отражая цветные лучи. Танаева с уверенностью сообщила, рисунок похож на индийскую мандалу и надо попытаться извлечь тарелку. Работа оказалась кропотливой и требовала осторожности, Алла постучала по тарелке, и та отозвалась звонким звуком.

– Пустота за ней. – Обрадовалась Танаева.

Дмитрий согласился и передал Алле свой швейцарский нож, чтобы женщина смогла потихоньку процарапывать закаменевшую глину. Алла смогла извлечь тарелку неповрежденной и передала Тихонину. Дмитрий осветил образовавшуюся полость и разглядел что-то чернеющее в глубине полости каменной кладки. Алла извлекла высохший от времени кожаный мешочек, изготовленный из сафьяна, завязанный таким же шнурком.

В мешочке завёрнутый в ткань, находился свёрнутый фрагмент дневника Афанасия Никитина. Дмитрий предложил всё свернуть обратно в мешок и подняться наверх, где при свете разобрать текст путешественника будет легче. Ирина всё время несла свои компьютерные устройства с собой в компактном рюкзачке, поэтому ей доверили сафьяновый мешочек с рукописью.

Владимир рассказал про обнаруженную лестницу, решили подняться на верх по ней. Когда преодолели наземное сооружение, оказавшееся трапезной, и хотели выйти на солнечный свет, то в окне Дмитрий заметил десятка полтора людей в черном, несколько мощных внедорожников Land Rover и Мастера Времени. Главный стражей стоял напротив входа в здание монастыря и ожидал, когда ему принесут фрагмент дневника Никитина.

Родинов руками потребовал друзей замереть и пока их не заметили Стражи, вернуться в подземелье и выбираться через тайный проход под холмом. На обратное путешествие у друзей ушло около часа, выбравшись из тайного подземного хода и спустившись с холма к реке, группа преодолела мостик. До машины оставалось не более тридцати метров, когда позади и впереди них появились люди в чёрном.

Окружённые кольцом из представителей Стражей Времени, Родинов потребовал, чтобы их пропустили, но хрониумы словно по команде направили на свои жертвы оружие. Ожидание окончания всех надежд и даже возможной смерти затянулось. Прошло четверть часа, из подъехавшего чёрного Land Rover, вальяжно вышел Мастер, кольцо хрониумов разорвалось, он подошёл к Дмитрию.

– Я знаю, господин Родинов, как вам дорог сын, а свою жену Елену вы любите всем своим горячим сердцем. – Мастер замолчал, растягивая театральную паузу. – Поэтому во избежание неприятностей с вашими родными, отдайте фрагмент дневника Афанасия Никитина.

Дмитрий повернулся и потерянно протянул руку к Ирине. Тарасова торопливо расстегнула молнию на рюкзаке, извлекла сафьяновый мешочек протянула Родинову. Дмитрий подержал находку на ладонях с полминуты, пока Мастер не приблизился к нему вплотную и не забрал желаемое. Вернувшись к своим людям, Мастер Времени решил забраться в автомобиль, но развернулся и коротко с улыбкой обронил слова, адресованные Родинову.

– Сейчас мы расстанемся, господин Родинов, но я чувствую, что вы и без этого, – мужчина подбросил на ладони сафьяновый мешочек, – сможете определить следующие координаты, где спрятан очередной фрагмент рукописи.

– Я следую всем вашим указаниям, теперь у вас первая часть удалённой из дневника Никитина. Может пора освободить мою семью? – Лицо Дмитрия стало почти белым из-за отрицательного жеста Мастера. – Хотя бы позвольте услышать голос жены и сына.

– Продолжайте и дальше поддерживать ментальный контакт с сыном. – Мастер улыбнулся одними губами, лицо его не выдавало чувств.

– Что вы хотите этим сказать. – Сердце Дмитрия заколотилось от предчувствия.

– Вы попытались утаить от меня детали маршрута. – В голосе главного хрониума не было даже капли упрёка. – Пришлось воспользоваться электрической стимуляцией мозга вашего сына, так мальчик привёл нас к монастырю, что на берегу реки Тьмака.

– Мучить ребёнка, – Родинов сжал кулаки готовый броситься на мастера стражей, но Тарасова его остановила, – это жестоко.

– Вынужденная жестокость, но почему-то я уверен, мы с вами встретимся и пройдём по всему пути Никитина, тогда сможете вернуть свою семью. – Мастер забрался в салон внедорожника. – Я думаю, короткий разговор с женой вы заслужили. Нужно только немного подождать.

Из грязного и дурно пахнувшего подвала ещё вечером вчерашнего дня Елену с сыном перевели в просторную светлую комнату с зарешеченными окнами. В отличии от подвала в этом помещении было много мебели, шкаф со старыми книгами, круглый стол со свежей скатертью и три обшарпанных стула. Для сна предлагались два полноценных спальных места, диван яркой рыжей обивкой для Елены и тахта для Паши.

Они смогли не только утолить жажду, на столе сразу заметили стеклянный графин с двумя стаканами, но и голод. Тарелки с тёплым пловом принёс не разговорчивый мужчина, из-за своего высокого роста он ходил пригибаясь. Мужчина бросал короткие неразборчивые слова, похожие на мычание. Поэтому Пашка сразу же обозвал надзирателя Герасимом.

Утром следующего дня тюремщик сводил охраняемые персоны в туалет, позднее принёс скудный завтрак. Что особенно порадовало Елену, горячий чай в старых чашках со сколами. Последующие два часа испытаний так напугали женщину за сына, такой страх она ещё не испытывала. В комнату вошли трое, но Елена сразу по вальяжности определила главного.

Мастер времени приказал нацепить на неё наручники с короткой цепью, заведенной вокруг трубы отопления. Стол подвинули к тахте, но перед тем убрали графин и свернули скатерть. Суетливый мужчина из большого саквояжа стал извлекать какие-то приборы с множеством проводов и аккуратно расставлять на столе. Всё это время женщина сидела на диване с прямой спиной, обнимая сына.

– Укладывайте мальчика. – Скомандовал мастер и доктор с охранником вырвали Пашу из рук Елены.

– Что вы собираетесь делать? – Перепугалась женщина. – Она порывалась вскочить, но цепь удерживала её на диване.

– Ваш муж, моя дорогая, считает себя самым хитрым. – Спокойно без злости прошептал главный. – Мы ему дали карту, сведения, но он не прибыл в нужные координаты и не пожелал сообщить мне о своих догадках.

– Позвоните Дмитрию! – Умоляла женщина. – Он вам всё отдаст за сына.

– Период просьб и угроз прошёл! – Мастер времени поднял стул и, поставив его между стеной и столом уселся. – Доктор, чего вы ждёте? – Последняя фраза была произнесена чуть громче, но всё также безэмоционально.

Доктор, удерживающий в руке шприц с желтоватым содержимым, попросил охранника приостановить и усмирить, сопротивляющегося мальчика. Через минуту после введения в вену фармакологического средства Павел расслабился. Его тело вяло вытянулось на кушетке, доктор прицепил электроды к вискам, в подзатылочную ямку, расправив два провода зелёного и синего цвета с зажимами, прицепил их на запястья.