Разбитые клятвы

Данте беззаботно рассмеялся, хотя казалось, у них возникли проблемы.

– Ты прав. Этот парень так и ждет подходящего момента, чтобы ввергнуть мир в хаос.

– Мне ли не знать, – хмыкнул Бастиан.

Зеленые глаза Данте снова посмотрели на меня, и он улыбнулся, поднимая свой пустой стаканчик.

– Мисс Бейли, похоже, нам предстоит узнать друг друга получше. Начнем с ингредиентов, которые ты положила в этот коктейль. Лаванда, цитрусовые и семена чиа?

Я услышала интерес в его голосе и заметила, с каким вопиющим пренебрежением он общался со своим боссом. Бастиан нахмурился.

– Ты прав. Там много полезного. Надеюсь, цитрусовые придадут вам энергии, а лаванда поможет успокоиться.

– О да, уверен, именно так и будет. На вкус смесь просто идеальна, – хмыкнул он. – И я обязательно вернусь за добавкой.

Видя, как энергично он кивает в подтверждение своих слов, я рассмеялась. Мне нравилось, когда, попробовав мои смузи, люди находили их вкусными.

Бастиан коснулся плеча друга, и Данте кивнул, а потом отошел в сторону и направился к машине. Хорошо, что они решили уехать. Оставалось надеяться, что пока они находились в городе, вернется только Данте.

Как только он оказался вне пределов слышимости, Бастиан разрушил мои надежды.

– Морина, ты кое-что знаешь об этом городе, а у меня здесь есть дела.

– Ну, город достаточно маленький. Все что-нибудь да знают, так что можешь спросить любого.

– Но я хочу спросить тебя. У меня есть дело к твоей бабушке. Кажется, ты что-то скрываешь, и я хочу понять, почему.

– Чем вы занимаетесь, мистер… Арманелли, так? – Я ждала подтверждения.

– Ты ведь знаешь, что можешь звать меня Бастиан.

– Уверен, что не папочка? – не сдержалась я. Если он снова решил напоминать мне, насколько я молода, то не стану сдерживаться. Я повернулась и схватила большой кувшин, намереваясь отнести его в раковину.

– Ты все еще можешь использовать это слово, piccola ragazza, – прорычал он так низко, что я едва расслышала.

Мое тело сразу же отреагировало. Господи, он пугающе быстро превратился из джентльмена в доминантна. Сейчас я как никогда отчетливо понимала, что он опасен, а еще полон загадок. И все же глупая я находила его привлекательным.

Перекинув волосы через плечо, я посмотрела на него.

– Нет, спасибо. Предпочитаю Бастиана.

Мы смотрели друг на друга. Хотелось надеяться, что это была своего рода последняя битва, после которой он оставит меня в покое.

Вместо этого он спросил:

– Не хочешь поведать, почему ты такая ершистая?

– Мне не нравятся твои намеки на то, что я занимаюсь чем-то подозрительным. Я уже много лет работаю здесь, в этом фургоне. Моя семья управляла им, и он всегда был одним из главных предприятий малого бизнеса в этом районе. В этом нет ничего странного.

– За исключением того, что ты здесь единственная.

– Бизнес здесь приносит не так много денег. Возможно, люди просто захотели вести дела в нормальных зданиях. Не всем подходит работа на пляже.

Бастиан хмыкнул, словно я сказала ерунду. Но в моих словах был смысл, потому что именно так и обстояли дела. Я зарабатывала достаточно, чтобы хватало на жизнь, потому что мало тратила. Я унаследовала это дело. Мы придерживались традиций. Возможно, организовать бизнес здесь было не так уж умно, но это не имело значения.

– Мне нужно привести себя в порядок и подготовить все для следующих клиентов.

– Хм. Наконец решила надеть что-то подходящее для работы? – Он посмотрел мне за спину, где лежала часть моей одежды и множество других безделушек.

Внезапно мне захотелось умыться, что меня порядком разозлило. Я нахмурилась.

– Если считаешь, что твой смузи испорчен, с радостью приму его обратно.

Только я потянулась за стаканом, Бастиан тут же отступил. Ага, значит, смузи понравился не только Данте.

– Оставлю его себе.

– Не исключено, что там полным-полно микробов, – предупредила я.

– На удивление хороший напиток… особенно для такого названия. Даже вкусный.

Я ухмыльнулась.

– И теперь мне полагается сказать, что, даже несмотря на твой черный костюм, ты на удивление ведешь себя мило? Ну нет, я придерживаюсь иного мнения и не могу назвать эту встречу приятной.

Словно поняв, что переборщил с вежливостью, Бастиан начал уходить. Его немного утопающие в песке ботинки выглядели здесь совсем неуместно.

– Еще увидимся.

– Надеюсь, нет, – пробормотала я, как только он скрылся из виду, а потом повернулась и начала мыть блендер. Я терла его сильнее, чем следовало, но лишь так могла выместить свое разочарование. Этот мужчина казался настоящим произведением искусства. Какие у него могли быть дела в нашем городе?

Наверняка хотел открыть магазин смузи дальше по улице.

Я всегда могла распознать акулу, когда видела ее в воде или на суше. Они подкрадывались к вам и кружили, выискивая слабое место. Но я не открыла ему никакой информации.

Закончив, я сделала смузи и себе. Насыпала очень много клубники в клубничный йогурт и добавила немного клубничного сиропа. Мне нужен был не питательный смузи, а скорее тот, который положительно влиял на мое душевное состояние, верно?

Пока жужжал блендер, я смотрела на пляж. Один из парней поднял стакан со смузи, одобрительно кивнув, и я ответила улыбкой.

Это был мой город. Мой пляж.

Мой уголок спокойствия. И никто не мог отнять его у меня.

Глава 9

Бастиан

Я ожидал найти кого-то старше и более зрелого. А встретил девушку, с которой недавно провел ночь.

Господи, Морина чертовски хорошо выглядела на пляже в привычной для нее обстановке.

Хотя это все равно не имело значения. Теперь все изменилось, и она узнала меня с другой стороны. В этом городе мне предстояло завершить незаконные дела отца. Я занимался этим уже много лет.

Бизнес семьи Арманелли, самой известной в Штатах семьи итальянских мафиози, стал практически полностью легальным.

Я знал, что в Майами и этом городке меня ждали последние проблемы, с которыми предстояло разобраться. Марибель действовала по обе стороны баррикад. Она платила за защиту ирландской семье, чтобы они помогали бизнесу с фургоном оставаться на плаву. А еще являлась партнером моей итальянской семьи, в основном ведя дела с отцом по вопросам нефтедобывающей компании.

Раз она организовала партнерство с двумя враждующими семьями, значит, поимела одну из них.

Морина что-то знала.

Должна была знать. Вот только, судя по тому, как при упоминании бабушки она погрустнела, и в этих темно-голубых, похожих на сапфиры глазах промелькнуло недоумение, я начал в этом сомневаться.

Моя интрижка в Майами теперь превратилась в гребаную проблему.

– Что у нас здесь за сложности? – спросил я Данте в машине в тот день.

– Ничего серьезного. Мы изучаем город и Марибель, а не фургон с едой. При необходимости разберемся.

– Данте, этот маленький городок имеет отношение к нефтяным терминалам, фермам и корпоративной территории. Та компания приносит миллионы, и, если держатель большинства акций участвует в различных партнерствах, это проблема. Мой отец всегда инвестировал напрямую, а не в саму компанию.

– Ага, значит, твоему отцу нравилась Марибель.

Я рассмеялся над этим нелепым заявлением.

– Он был гребаным придурком, который любил лишь свои деньги. И мы оба это знаем. Ты помнишь мою мать. Раз его любви было недостаточно для того, чтобы бросить то дерьмо, которым занимался, значит, он вообще не был способен на чувства.

На это Данте ничего не ответил. Он знал мою мать. Она щедро сеяла любовь разными способами: готовила, пела, жила с открытым сердце. Мой отец смотрел на нее как на красавицу, но снова и снова забывал о ней и занимался своими делами: убивал людей, заключал сделки и продолжал строить свою империю.

А потом привлек к делу меня.

Я помнил, как впервые попросил оставить меня дома с мамой, а не брать с собой по делам. Он достал из пиджака пистолет и велел мне быть тем, кем он меня воспитал.

Именно так жил Марио, так он растил нас с самого раннего детства. Марио Арманелли воспитывал меня как сильного, безжалостного и жадного мафиози.

Я старался оставаться полной противоположностью этому образу.

Я посмотрел в окно на пальмы и практически почувствовал, как сквозь их листья проникают теплые лучи солнца. Этот городок был необычным, малолюдным и, вероятно, не очень популярным. Тем не менее на протяжении многих лет я оставался партнером и обеспечивал защиту людям, продолжая незаконные дела своего отца. Но пришло время покончить с этим. Марибель придется отдать мне акции и вести честный бизнес, в противном случае она лишится защиты.

Мне совершенно не нравились подобные мысли. Союзники всегда приносили больше пользы, чем враги, но я признавал лишь законный бизнес. Руки отца и так уже были испачканы в крови. Моя семья заслуживала возможности вести дела легально и в рамках закона, а еще сохранить тот уровень финансовой стабильности, который мы всегда имели. Мы заслужили это право, пройдя через множество лет настоящего ада.

Я потер подбородок.

– Тогда мы поедем к нашей главной цели.

– Из-за проблем со здоровьем Марибель предпочитает использовать видеосвязь.

– Данте, так дело не пойдет, и мы с тобой оба это знаем. Я смогу прочитать ее, только если увижу не на экране, а вживую.

Он вздохнул и что-то напечатал в телефоне.

На тот же вечер мы запланировали неожиданный визит и подъехали к дому, расположенному совсем недалеко от побережья. Достаточно близко, чтобы при наличии возможности передвигаться, пожилая женщина могла быстро дойти до воды.

Мы вышли из машины на грунтовую подъездную дорожку. Окружавшие дом растения были небольшими, как и сам дом. Вряд ли живущий тут человек любил роскошь или делал вложения, о которых я не знал.

Крыльцо совсем недавно покрасили в белый, и, когда я ступил на дерево, покрытие показалось достаточно прочным даже там, где его мог разрушить ветер и дождь.

– Какого черта вы делаете на моем крыльце? – крикнула через дверь пожилая женщина, ее лицо было испещрено морщинами.

– Нам нужно обсудить дела. – Заметив, как она нахмурилась, я потянул за галстук.

– Бастиан, я обсуждала дела только с твоим отцом, – вздохнула она, словно предвидела мое появление.

– Я не представился, – сказал я, глядя на нее. Она еще не открыла дверь, и я ждал приглашения войти.

– Это лишнее, мы оба знаем, кто мы такие. Ты похож на своего отца. И уверена, я не подхожу под то описание, которое он давал тебе. Потому что мы оба знаем, что он ни разу не произнес мое имя.

Я старался не выдать ни единой эмоции, пока она стояла и изучала меня.

Поняв, что ничего не прочтет по моему лицу, женщина улыбнулась. Я давно научился жестко контролировать эмоции.

– Кажется, я вижу в тебе достойную себе партию, потому что твой отец уже точно начал бы болтать. Тем не менее я только что сказала и повторю еще раз: я обсуждала дела только с твоим отцом. – Она разгладила белую ночную рубашку. Женщину явно не волновал ее внешний вид. Она не придавала значения моему визиту, ее больше заботила собственная пижама.

– Мой отец мертв, Марибель. – Ее взгляд метнулся вверх, и она посмотрела на пейзаж за моей спиной. – Ты знаешь, что я организовал его убийство.

Его смерть помогла мне сформировать характер. Я выстрелил, а потом смотрел, как он истекает кровью, и как вместе с ним исчезают наши грехи.

Она фыркнула, но посмотрела мимо меня на мою охрану. Данте был хорошим другом, и я доверял ему, позволяя присутствовать рядом, когда сам наносил кому-то визит, вот как сейчас.

Пожилая женщина прищурилась.

– В доме моя внучка. Ни слова о моих акциях в нефтяной компании. Понятно? И я продам их тебе честно и по всем правилам. А ты проследишь, чтобы город и дальше жил своей жизнью. Таковы условия.

Я хмыкнул и качнулся на пятках. Встретив ее прямой взгляд, я понял, что наследие и поступки моего отца повлияют на наше общение.

– Бастиан, я не отступлюсь. Ты позаботишься о городе.

– Вместо того чтобы обратиться к нам, ты заплатила ирландцам за то, чтобы на пляже стоял фургон.

Она снова фыркнула.

– Лишь раз. И чтобы доставить радость внучке. Я не оскорбляла твою семью. В отличие от твоего отца, который постоянно так и делал. А теперь дай мне одеться. – Она захлопнула перед нами дверь.

Стоявший позади Данте усмехнулся.

– Не самый радушный прием.

– Черт побери, – проворчал я.

Морина и правда ничего не знала.

Дерьмово.

– С каждой секундой ситуация лишь усложняется, – тихо заметил я.

– Мы присматриваем за этим местом на случай, если она что-то задумала, – сказал Данте.

– Нет, я беспокоюсь не об этом. Она не доверяет нам, потому что мой отец наверняка использовал ее.

– Марио вел себя мило, лишь если у него был мотив. Он делал все необходимое, чтобы добиться лучшего для нашей семьи.

– Нельзя создавать альянсы таким образом. Иногда приходится жертвовать семьей ради блага своих партнеров.

– Не стану с этим спорить. – Данте хрустнул костяшками, и я снова взглянул на него. Светлые глаза контрастировали с загорелой кожей и татуировками на шее. – Придется сохранять спокойствие. Я слышал о ней, когда прослушивал секретные каналы.

Я посмотрел на часы. Подул осенний ветерок, он дарил небольшую прохладу, но благодаря влажности воздух казался удушающим.

– Я хочу в отпуск.

– Только у тебя его никогда не будет.

– Почему?

Данте не ответил. Мы оба отлично знали, что глава мафиозного клана никогда не отдыхает. Подобная роскошь ему недоступна.

Я не привык расслабляться.

Дверь снова распахнулась, но теперь вместо пожилой женщины перед нами стояла молодая. У Морины был такой же разрез глаз, как у ее бабушки. Хотя мой мозг еще просчитывал возможные варианты исхода, я понимал, конечный результат будет отличаться от того, какой хотел получить я.

– Ты что, шутишь? Ты следил за мной? – вскрикнула она.

Услышав ее возглас, я шагнул назад.

– Я приехал встретиться с твоей бабушкой.

– Моей бабушкой? – взволнованно повторила она. – Немедленно уходи.

Я проигнорировал ее.

– Мой отец никогда не упоминал, что у Марибель есть внучка.

– Вероятно, потому, что мы с Марибель не рассказываем подобным мажорам о наших семейных делах.

Из коридора донесся голос ее бабушки, она велела нам всем войти внутрь. Пока Морина раздумывала, послушаться или нет, я поправил манжеты.

– Морина, мы в любом случае попадем в этот дом.

Она прищурилась, и я понял, что сейчас услышу ехидный комментарий.

– Теперь я очень жалею о решении, которое приняла на прошлой неделе.

Значит, нас таких двое, piccola ragazza. Однако я не произнес этого вслух. Ни к чему было подливать масла в огонь.

Она отступила, тогда я вошел в дом и осмотрелся. В прихожей стояли горшки с растениями, а на расположенной дальше кухне – исцарапанный деревянный стол. Тогда я понял, что Марибель скрывает уровень своего богатства. Если моя семья знала об этом, значит, большинство картелей, банд и других семей тоже.

А еще Марибель пряталась от кого-то, оставаясь на виду, и этим кем-то была ее внучка.

Морина махнула рукой в сторону стола.

– Ну, садитесь, если хотите. Бабушка выйдет через минуту.

– Мы не задержимся надолго, – сказал я, надеясь, что она уйдет. Не хотелось обсуждать дела в ее присутствии.

– Вы пришли забрать наши деньги, да? – Она наклонила голову и пристально посмотрела на меня своими большими глазами.

– Что?

– Ты пришел получить от города плату за защиту и лояльность, верно?

– Не уверен, что нам с тобой стоит обсуждать эту тему.

– Бастиан, моя бабушка умирает, – тихо призналась она, и в этом шепоте я расслышал боль и такую искреннюю любовь, которую самому испытывать не доводилось. Она провела ногтем по столу, затем по браслетам из бисера на запястьях. – Она оставляет мне все. Включая долги и обязательства по заключенным союзам. Так что учитывая, что скоро тебе платить буду я, именно нам стоит говорить обо всем этом.

Я посмотрел на Данте, он ущипнул себя за переносицу, а затем провел рукой по коротким вьющимся волосам.

– Знаете, а она умнее, чем я полагала, – появляясь в дверях, произнесла Марибель. Женщина переоделась в черное платье с замысловатой плиссировкой.

Мы с Данте сразу же внимательно посмотрели на нее. Без сомнения, она была не совсем здорова, но я не мог понять, какие именно у нее проблемы, как, уверен, и Данте.

– Когда я сказала, что больна, я имела в виду смертельно. Моими делами займется Мо, нравится ей это или нет.

– И мне это не нравится. – Вздохнув, Морина нахмурилась и провела рукой по длинным волнистым волосам. – Я не просила втягивать меня в этот нелепый…

– Никто не просит дать ему ту жизнь, которой он живет, Мо, – отрезала бабушка. – И я не просила. Ты получаешь ее в наследство и просто двигаешься дальше.

– Я не привыкла… – она махнула в нашу с Данте сторону, – иметь дело с бизнесменами. Все, что я хочу, просто работать в своем фургончике и…

Она посмотрела на бабушку. Глаза Марибель заблестели, и она потерла грудь. Другой рукой она так крепко держалась за спинку одного из деревянных стульев, что костяшки побелели.

– Всего лишь пара новых дел, Мо.

– Бабушка, прости, пожалуйста. Я справлюсь. – Морина подошла к ней и обняла ее за плечи. Они склонили головы к друг другу и на мгновение замерли.

Я с рождения участвовал в этом бизнесе. Не знал той любви, которую они разделяли. И все же понимал, почему Морина сопротивляется. Я тоже никогда не хотел получить в наследство тот бизнес, который мне достался.

В конце концов, я согласился. Смирился с тем, что живу жизнью, где господствует грех и жадность. Я решил, что изменю то, с чем мириться не готов, и научусь жить с тем, что изменить не в силах.

Когда я прочистил горло, Морина подняла на меня взгляд.

– Это все из-за тебя.

Скрестив руки на груди, я пристально посмотрел на нее.

– Неуважение и обвинения – не лучший способ наладить отношения.

– Ты здесь не для того, чтобы налаживать отношения. – Морина коснулась бабушкиного плеча и окинула нас обоих взглядом. – Ты не горишь желанием заводить дружбу, а хочешь заключить сделку.

Я вздохнул. Она не ошиблась. Однако большинство деловых партнеров моего отца благосклонно отнеслись к нашему партнерству, и мне не пришлось заставлять их. Я продумывал стратегию работы с семьями, поэтому заключил множество союзов там, где отцу это не удавалось.

Я относился к ним так, будто они были частью нас, хотя дело обстояло иначе.

– У меня сложилось впечатление, что вы оба хотели бы продолжить сотрудничество с семьей Арманелли.

– А у нас есть выбор? – подняв бровь, спросила Морина.

Бабушка хихикнула и погладила ее по щеке.

– Кажется, когда меня не станет, у тебя все по-прежнему будет хорошо. В тебе горит настоящий огонь, даже если ты часто отвлекаешься на воду и ветер.

Я не понимал, на что она намекает. Да меня это и не волновало. От Морины требовалось лишь присутствовать на деловых переговорах, и все. На все остальные ее занятия мне было плевать.

– Марибель, просто удостоверьтесь, что выполните свою часть сделки. Я не знаю, что происходит с тем фургоном.

– Мы разберемся. Тогда все остальные условия останутся в силе, верно? Когда я умру, Мо тоже будет нуждаться в защите. – Марибель вопросительно подняла брови.

– Мне не нужна защита, – возразила Морина. – Никому нет до меня никакого дела. А если она все же понадобится, всегда могу обратиться к шерифу или его помощникам.

Бабушка Марибель кашлянула, и звук получился очень громким. Но она не откашлялась, у нее начался приступ. Она начала хватать ртом воздух, и Мо быстро села рядом с ней. Кожа пожилой женщины посерела и стала еще бледнее, чем раньше.

Она схватила внучку за руку и прохрипела:

– После моей смерти вы все окажетесь в опасности.

Морина посмотрела на нас так, будто это мы виноваты в приступе бабушки, и погладила Марибель по спине.

Стоявший за мой спиной Данте заговорил:

– Марибель, принести вам воды?

Она кивнула, указав на один из буфетов из сосны. Данте всегда стремился сохранить атмосферу спокойствия. Говорил что, если в комнате слишком много отрицательной энергии, то жди неприятностей.

Странно, но я был согласен с ним.

– Марибель, мы продолжим охранять территорию на тех же условиях.

– Этого недостаточно, – пробормотала она, и, услышав этот тихий комментарий, я тоже сел на стул.

Если ей нужна была помощь, я хотел услышать всю информацию.

– Чего именно?

– Твой отец не хуже меня знал, что, когда мы умрем, вам всем придется рассчитывать на себя. У тебя все хорошо, ты способен постоять за себя. А вот Мо… она стремительна как ураган. Сегодня набирает скорость, а завтра тормозит. – Морина попыталась возразить, но Марибель убрала свою морщинистую руку от ладони Морины и шикнула на нее. – Ты же знаешь, что так и есть. Меня это не волнует. Нам всегда нравился твой характер. Именно поэтому я заплатила ирландцам за твой фургон. Он единственный, чем ты по-настоящему увлеклась.

– Вашу мать, – проворчал я, и Данте вздохнул.

– Что? – прошептала Морина.

– Нельзя смешивать союзников, – объяснил я зловещим голосом.

– Предполагалось, что никто не узнает. – Она пожала плечами. – Всего лишь небольшая плата за то, чтобы один фургончик с едой оставался открытым.

– Полагаю, они тебя уважают, – сказал я, обдумывая дальнейшие действия.

– Конечно. Они делают это, потому что я старая. У меня есть сила. А еще я злее Мо. Я отрублю руку…

– Бабушка!

– Боже, дитя. Это всего лишь рука! – Данте усмехнулся, а я посмотрел на Мо. Ей было не до смеха. Голубые глаза стали настолько огромными, что я понял: она не создана для управления моим районом. Она была не похожа на женщин из мафии. Молодая, любящая жизнь особа, которая явно не приветствовала насилие. – В любом случае, – продолжала Марибель, – после моей смерти она попадет в программу по защите свидетелей, умрет или…

Тишина затянулась, но я не спешил, а ждал, пока Марибель озвучит свою просьбу. Дискомфорт и отсутствие звука казались привычными. Так получалось лучше понять себя, всерьез обдумать свои намерения и степень их важности.

– Ты мог бы на время выдать ее за одного из своих главарей. Так она упрочит свое положение, а враги будут бояться причинить ей вред.

– Ты шутишь? – возмутилась Морина и резко встала. Затем прокричала: – Бабушка, это ведь шутка?!

– Ой, да всего лишь на пару лет. И такой вариант спасет тебе жизнь, – ответила Марибель.

Пока никто из них окончательно не закипел, я поднял руки.

– Не стану ставить своих людей в такого рода положение. – Я покачал головой. Вариант с женитьбой даже не рассматривался.

– Какое такое положение? – настаивала Морина, ей не терпелось выплеснуть на кого-нибудь свой гнев.

– Piccola ragazza, не надо, – я не совладал с гневом, и мой голос прорезал воздух. – Я спасаю тебя от брака по расчету.

Вместо того чтобы поежиться, она зарычала, подняв подбородок.

– Твои мужчины будут счастливы заполучить меня.

Я обвел взглядом ее тело.

– Они предпочитают женщин, а не девочек. Для большинства из них ты слишком молода.

Она раскрыла рот от шока. Затем шагнула ко мне, будто готовясь влепить пощечину. И я понял, что хочу этого. Предполагалось, что ее гнев лишь разозлит меня, но вышло иначе. Мое желание к ней не угасало.

С минуту мы смотрели друг на друга, потом она покачала головой, отошла к окну и выглянула наружу.

– Какая планета сейчас в ретрограде? Сегодня явно необычный день.

Ее бабушка застонала, и я услышал, как подошел Данте.

– Должно быть, ты стрелец.

Она улыбнулась ему.

– Да, а ты, скорее всего, лев. Обычно я неплохо общаюсь со львами.

– Думаю, мы поладим. – Данте улыбнулся, словно она была права. Правда? И что, теперь мне нужно изучить информацию об этих чертовых знаках зодиака?

Я напрягся, словно зверь, которому захотелось напасть на свою добычу.

– Будем на связи. Марибель, я ожидаю, что вы внесете все необходимые детали в свое завещание. Не хотелось бы недомолвок или неточностей, из-за которых мне придется нарушить закон.

– Настоящий джентльмен-мафиози. – Бабушка Морины рассмеялась и встала. – Я пропишу все детали.

После этого мы не стали задерживаться. Просто ушли, и лишь Данте помахал им на прощание.

Глава 10

Морина

Весь остаток вечера я провела в ожидании, будто готовясь к неожиданному нападению. Я вскакивала при малейшем звуке, за что бабушка даже отругала меня.

– Мо, почему ты такая напряжённая? Чего ты боишься?

– Ой, даже не знаю. Возможно, причина в том, что в нашем городе появилась мафия.