Фрагменты разлома: Становление

– А в этом городе, – холодно ответила Эстайр, – это одно и то же.

Они прошли через сеть скрытых ходов – подземные рынки, канализации, тоннели времён Старого Мирьенгарда, разрушенные, но живые. Люди в серых одеждах и безликих масках двигались там, как тени. Это была Арка Ночных, тайная сеть сопротивления Ордену и его наёмникам.

Каэн чувствовал взгляды. Люди чувствовали магию в нём. Кто-то боялся. Кто-то восхищался. Кто-то – хотел использовать.

И всё же, когда они вошли в подземный зал, за полукруглым столом сидели трое магов. В отличие от Орденов, их мантии были из простых тканей, лица открыты, глаза уставшие, но полные разума.

– Ты – носитель энергии древнего рода. «Не продукта алхимии», —сказал один из них. – Мы называли таких как ты "ключами".

– К чему? – спросил Каэн.

– К Хранилищу. К Вратам Полуночи. К правде, которую Орден хочет похоронить.

(тишина)

– Ты должен увидеть, что под ними, – продолжил маг. – И не один. Тебе придётся спуститься туда, где даже свет отказывается жить. И узнать, почему твоё сердце горит синим огнём.

Каэн посмотрел на своих друзей.

Лиа сжала его руку.

Тарен кивнул.

Мирик усмехнулся:

– Если уж мы ввязались в сказку, давай уж дойдём до дракона.

Эстайр шагнула вперёд и открыла карту, на которой не было улиц – только глубины.

– Вы готовы? Врата Полуночи открываются редко. И не всех выпускают обратно.

Каэн опустил взгляд на свет, пульсирующий в его ладони.

– Готов.

Глава 9: Врата Полуночи

Город наверху шумел своей обычной жизнью – рынки, тревоги, патрули. Но под улицами Мирьенгарда начинался совсем другой мир. Тёмный, глубокий, забытый.

Герои, ведомые Эстайр и двумя магами Подполья, вошли в старую часовню на окраине. Никто не молился здесь уже много лет.

На алтаре – выбитый символ, похожий на кольцо с трещиной внутри.

– Здесь была дверь, – прошептала Лиа. – Но она… не физическая.

Каэн подошёл ближе. Его магия снова ожила – в ладони вспыхнул мягкий свет, и трещина на алтаре расширилась, превращаясь в круглый портал. Камень ушёл вниз, обнажив лестницу из древнего обсидиана.

– Это путь к Вратам Полуночи, – сказал маг по имени Салер. – Внизу вы не найдёте света. Только силу. И проверку.

– Проверку чего? – спросил Тарен, укладывая меч на спину.

– Самих себя.

Они спускались долго. Лестница шла всё ниже и ниже, воздух становился влажным, плотным, словно пропитанным магией. Стены покрывали древние надписи, которые двигались, когда проходил мимо Каэн.

– Это не просто символы, – сказала Лиа, вглядываясь. – Это… живой язык. Он реагирует на нас.

Внизу лестница кончилась, и начался тоннель. Узкий, из тёмного камня, в котором не отражались шаги. Тарен сверил путь с картой, но она дрожала – магия искажала направление.

Каэн шёл впереди. Его тело будто знало, куда идти.

Наконец они вышли в зал, вытянутый и высокий. На другом конце – огромные врата, чёрные, как уголь, исписанные голубыми прожилками. Они дышали, как грудная клетка гиганта.

– Врата Полуночи, – прошептала Лиа. – Я думала, они разрушены.

Но врата были целы. И они ждали.

Когда Каэн подошёл, они ожили. Символы на них загорелись, а воздух наполнился звуками – гул, шепот, и в самом центре – вопрос, произнесённый не голосом, а ощущением:

Кто ты?

Каэн не знал, как ответить. Но его тело ответило само: из груди вырвался луч голубой энергии, и ударил прямо в центр врат.

Врата вздрогнули. Тишина.

Затем – трещина.

Потом – медленный поворот камня.

Они открылись.

За вратами – тьма. Но не пустая. Она была как плоть. Как ткань мира, не впущенная в свет. И в её глубине – шаги. Не чужие.

Каэн почувствовал: его ждут. Не Орден. Не маги. Древние силы.

Он сделал шаг внутрь. Остальные – за ним.

Путь вглубь – начался.

За Вратами Полуночи не было времени.

Каменные ступени вели героев в глубокий зал, похожий на перевёрнутый храм, где потолка не было вовсе – только беззвёздная пустота над головой. Здесь не звучал эхо, здесь тишина имела вес. Руны на стенах слабо мерцали, отзываясь на присутствие Каэна.

Он чувствовал, как с каждым шагом магия внутри становится не только сильнее, но и настойчивее. Как будто кто-то изнутри говорил с ним, не словами, а ощущениями.

В центре зала стояла фигура в чёрной мантии. Безмолвная, знакомая. И вместе с ней – густая тьма, ползущая по стенам, словно дым в холодной воде.

– Ты, – прошептал Каэн. – Лагерь. Ты был там.

Маг не ответил. Он лишь слегка наклонил голову, а затем его голос раздался прямо в их умах – как бытие, вдавленное в кости:

– Ты выжил. Ты не должен был. Остальные сгорели, но ты стоишь. Почему?

Ты – неудача, но в тебе – дар. Сила. Мы не можем допустить, чтобы она стала вольной.

С каждой фразой давление в зале росло. Лиа сделала шаг вперёд, но Мирик остановил её жестом:

– Смотри. Он пробует сломать его. Не нас.

Маг расправил плечи. Рядом с ним, из тени, начали подниматься искажённые образы – копии Каэна, в золе и трещинах, с пустыми светящимися глазами. Они дрожали, будто страдали.

– Это… те, кто погиб, – выдохнула Лиа. – Он связал их. Сохранил в магии.

Каэн сделал шаг вперёд. Глаза мага засветились сильнее, и воздух уплотнился.

– Склонись.

Всё замерло. Сила мага давила, как молот. Невидимая, но непреломимая. Каэн почувствовал, как ноги предательски дрожат, как будто само тело хочет подчиниться. Внутри – вспышки страха. Гнева. Обида.

И… гордость.

– Нет.

– Ты не понимаешь. Мы не враги. Мы строим будущее. Ты – наш путь. Наша кровь. Стань частью замысла – или исчезни, как остальные.

Каэн поднял голову. Его голос звучал хрипло, но в нём не было страха:

– Ты боишься. Потому что я не сломался. Потому что я – не твоя ошибка. Я – их возвращение. И твой конец.

Вокруг него вспыхнула голубая энергия – яркая, но чистая, управляемая. Камень под ногами задрожал. Искажённые тени исчезли, как дым.

Маг замер. Впервые – не говорил. Он просто наблюдал.

– Ты выбрал. Значит, ты увидишь, к чему это ведёт.

Маг протянул руку, и символы на полу засветились. В тот же миг по его ладони прокатилось острое жжение, будто по венам хлынуло пламя. Каэн едва сдержал стон – жар расползался по руке, обжигал кожу и кости.

По залу пронеслось давление, словно всё здание вдыхает. Пол начал трескаться. Стены – рушиться.

– Обвал! Назад! – крикнул Тарен, подхватывая Лиа.

Каэн отступал последним. Он успел только увидеть, как фигура мага растворяется в потоках света и тьмы, оставляя после себя только символ на камне – круг, прорезанный спиралью.

Они выскочили из зала за секунды до того, как вход за ними обрушился.

Среди осевшей пыли и гудящей магии, в слабо освещённом туннеле, Каэн рухнул на колени. Он дрожал, но не от страха. От напряжения.

– Он не пришёл убить, – прошептала Лиа. – Он пришёл подчинить. И не смог.

– Но в следующий раз не станет спрашивать, – сказал Тарен, глядя на запечатанную дверь. – Теперь он знает, что Каэн – не ключ. Он – угроза.

Каэн открыл глаза. Голубой свет всё ещё пульсировал в его груди. Но внутри было спокойно. Он знал:

Он не принадлежит им.

Он не создан.

Он – пробудился.

И теперь война стала личной.

Глава 10: Побег

Они сидели в тишине, глубоко под землёй, среди камней и магической пыли, осыпавшейся с потолка после исчезновения мага. Воздух всё ещё дрожал, как после грозы.

Но Каэн чувствовал пустоту.

Не усталость. Не страх. Пустоту.

Он смотрел на свои руки – раньше они светились, пульсировали энергией, магия жила в них, дышала, отзывалась на эмоции. Но теперь… ничего.

Тишина. Холод. Пусто.

– Ты в порядке? – Лиа опустилась на колени рядом.

Каэн кивнул – медленно, неуверенно.

– Магия… исчезла.

Он говорил это, и сам не верил. Как будто кто-то выдрал нить из ткани, на которой держалась его сила. И не просто забрал – поглотил, заменил.

Он снова посмотрел на руку. И тогда увидел это.

Знаки.

Они начали проявляться с запястья – тонкие линии, похожие на древние руны, вплетённые в кожу. Словно кто-то выжег их, но без боли. Они медленно ползли вверх, обвивая предплечье и поднимаясь к плечу. Символы переливались: от глубокого синего к серебристому, как пепел.

– Что это? – прошептала Лиа, протянув дрожащую руку.

– Печать, – прошептал Тарен. – Я видел нечто подобное. Это не защита и не клеймо. Это… замок.

– Замок? – Мирик поднялся на ноги. – На что?

Каэн смотрел, не отрывая взгляда от символов.

– На меня.

Он чувствовал: магия не исчезла. Она всё ещё была – где-то глубоко внутри. Но заперта. Завёрнута в печать, которую наложил маг. Возможно – в момент, когда Каэн отказался склониться. Это было наказание. Или проверка. Или… метка.

И вдруг в голове прозвучал знакомый голос. Хриплый, шепчущий, из глубин памяти:

"Если не подчиняешь силу… будешь ею заключён."

"Ты не владеешь магией. Она владеет тобой."

Каэн вздрогнул. И впервые – испугался.

Не за себя. А за то, кем он может стать, если печать сорвётся. Или сломается.

Лиа взяла его за руку – осторожно, несмотря на руны.

– Ты не потерян. Просто изменился. Это не конец.

– Нет, – сказал он. – Это начало. Другое. Тёмное. Но моё.

Каэн сидел в темноте, сжав руку, как будто мог силой воли стереть символы, проросшие в его кожу. Но знаки не исчезали. Они пульсировали, слабо светились, словно в такт его сердцу. Иногда – он чувствовал, как один из символов трепещет, будто хочет раскрыться.

– Мы должны понять, что это, – сказал Тарен. – Это может быть что угодно: контроль, отслеживание, яд, ловушка…

– Нет, – возразила Лиа. – Он бы не стал сдерживать силу, если бы хотел убить. Это… метка. Он что-то оставил. Что-то, что должно раскрыться позже.

– Или он готовит его как сосуд, – тихо добавил Мирик. – Запечатывает, чтобы использовать позже. Как оружие. Или портал.

Каэн встал. Его движения были твёрже, чем ожидалось. Усталость осталась, но внутри него теперь была новая опора – как будто печать не только сковывала магию, но и балансировала её, удерживая от самоуничтожения.

– Я должен найти, кто может расшифровать это. Кто знает древние символы. Кто понимает магию до Ордена.

Лиа кивнула.

– Есть один. Старый архивист. Его зовут Рэнсит. Он скрывается где-то между Мирьенгардом и ледяными каналами. Живёт в развалинах обсерватории эпохи Дома Угасающих Сфер.

– И он не любит гостей, – добавил Тарен. – Особенно тех, кто горит изнутри.

Каэн сжал кулак. Один из символов на руке отозвался жгучим теплом – будто слышал разговор.

– Я не гость. Я – загадка. И он захочет меня прочесть.

Они выбрались наружу ранним утром, сквозь прогнившие стены старого канала, ведущего в разрушенную часть Мирьенгарда. Каменные плиты были поросшими мхом, сырость стекала по стенам, и первые лучи солнца пробивались сквозь щели обвалившихся перекрытий.

Каэн шагнул вперёд – сжимая запечатанную руку, прикрытую повязкой. Магия по-прежнему молчала, но символы под кожей пульсировали, как второй пульс.

– Если успеем добраться до южной улицы, – сказал Мирик, – там нас ждут связные из Подполья. Обсерватория в пяти днях отсюда.

Он не успел закончить.

Раздался хруст камня, и из руин вынырнули трое фигур в серых мантиях, с масками черепов. За ними – ещё пятеро, с арбалетами и посохами, уже поднимающимися в боевые позиции.

– Орден, – прошептала Лиа. – Они знали, что мы выйдем здесь.

– Ловушка, – прорычал Тарен, выхватывая меч. – Готовьтесь.

Первый выстрел был молниеносным. Стрела, обмотанная синей энергией, вонзилась в стену рядом с Каэном, расколов камень. Ответа ждать не стали: Лиа выхватила стеклянную сферу с дымом и бросила её в проход – в мгновение всё заволокло серым туманом.

– Влево! Быстро! – крикнул Мирик, и сам исчез в тени стены.

Каэн попытался вызвать магию – ничего. Только символы под повязкой стали горячими, как железо.

– Ты не можешь! – крикнула Лиа, прикрывая его. – Не вызывай силу – она заперта, и, если сорвётся, это будет хуже!

– Тогда я дерусь так, как могу.

Он схватил обломок арматуры и бросился за Тареном – тот уже схватился врукопашную с одним из магов. Синяя вспышка ударила Тарена в бок, но он устоял, отрубив врагу посох вместе с рукой.

– Нужно пробиться! – крикнул он. – Мы не можем умереть здесь!

Один из магов вытянул руку, и прямо перед Каэном в воздухе сформировался череп, сотканный из синего пламени. Он бросился вперёд – но в этот момент печать на руке Каэна вспыхнула.

Не магия – реакция.

Волна силы оттолкнула череп, разорвала заклинание, и в этом толчке Каэн почувствовал: печать – не просто замок. Она поглощает магию, направленную на него.

Пока он не атакует сам – она защищает.

– Она живая, – прошептал он. – Она меня защищает… по-своему.

Мирик выскочил из руин и метнул нож – один из стрелков упал. Лиа подожгла дым огненным порошком – туман вспыхнул, ослепив врагов.

– Теперь! Пока они ничего не видят! – закричала она.

Герои рванулись в сторону бокового проёма – через завалы, через полуразрушенные колонны. Тарен, израненный, прикрывал отход. Мирик оглянулся на ходу:

– Ненадолго отвлекли! За нами пойдут!

Каэн шёл последним. Его печать гудела. Он не знал, сколько ещё сможет идти, не выпустив силу. Но теперь он понял главное:

Орден не просто охотится. Орден боится.

Раздался резкий звук – не вспышка, не заклинание – сухой, короткий удар.

Каэн обернулся на бегу и увидел, как Тарен дернулся, словно от толчка невидимой руки. Его тело пошатнулось – из спины торчали две стрелы, третья ударила в бедро.

– Тарен! – крикнул Каэн, бросаясь назад.

– Нет! – Мирик схватил его за плечо. – Ты не спасёшь его, если сам упадёшь!

Но Каэн уже был рядом с Тареном. Воин стоял, опираясь на меч, тяжело дыша, лицо – белое как камень. Глаза не дрожали.

– Не… останавливайтесь. Я задержу их. Я.… уже не уйду.

– Мы вытащим тебя! Мы… – Лиа подбежала, но остановилась – увидела, как быстро растекается кровь. Она понимала: времени нет.

Тарен посмотрел на Каэна. И – улыбнулся, как-то спокойно, по-своему, грубо:

– Ты всё ещё стоишь. Значит, всё не зря. А теперь… вали отсюда. Пока можешь.

Сзади снова раздался топот. Враги приближались.

Каэн сжал кулак. Печать на руке вспыхнула – будто чувствовала, что сейчас что-то сломается. Или освободится.

– Я не могу тебя оставить…

– Ты не оставляешь. Ты выполняешь то, зачем мы пошли. Идёшь дальше. Не назад.

Тарен повернулся к приближающимся врагам, поднял меч, несмотря на кровь, и зарычал, бросаясь на них – последний рывок. Последний бой.

– УВОДИТЕ ЕГО! – крикнула Лиа.

Каэн не помнил, как его утащили.

Пыль, свет, крики. Мирик прокладывал путь ножом и молчанием. Лиа закрывала их от магии дымом и зельями.

Каэн… просто шёл. Его глаза были сухими, но внутри – всё горело.

Он почувствовал, как один из символов на руке треснул. Не исчез – вскрылся, как трещина в зеркале.

Внутри – что-то зашевелилось.

Он не знал, что будет дальше. Но теперь эта сила не просто была частью его. Она была его болью. Его ценой. Его яростью.

Пыль ещё не успела осесть, как Лиа услышала за спиной новые шаги.

– Они идут, – выдохнула она. – Быстрее. Они не отступили.

Каэн едва держался на ногах. Мирик тащил его, держа за плечо, дыша часто и тяжело:

– У них арбалеты и следопыты. Бросать дым – бесполезно. Нас по запаху найдут.

– Тарен не сдержал всех, – прошептал Каэн. – Он отдал нам время… а мы его тратим.

– Молчи. Иди. Он знал, на что шёл, – отрезал Мирик. – Не заставляй его смерть быть напрасной.

Они метались по переулкам, через старые ходы, где стены были покрыты мхом, где стоял запах магии и каналов. Мирик вел их инстинктивно – туда, где сам прятался в юности. Но вражеские шаги были всё ближе.

Лиа обернулась – и увидела вдалеке призрачный синий свет. Проклятье. Это был один из магов-наблюдателей – отметивший их печатью отслеживания. Они не сбежали.

Они мечены.

– Каэн. Мы не выберемся. Только если ты… откроешь печать.

– Нет. Я не знаю, что выйдет наружу. Я… не готов.

– Если не ты – никто. Нас просто вырежут, и на этом всё. А ты – ключ.

Он остановился.

Символы на руке вспыхнули. Как будто они ждали, когда он примет решение.

Словно печать не блокировала силу. Она оберегала его от самого себя.

И теперь она готова подчиниться.

– Что ты делаешь? – прошептал Мирик. – Нет. Не здесь. Не так.

Каэн поднял руку. Его голос был ровным:

– Я не отпускаю силу. Я прошу её помочь. Не разрушить. Не убить. Только… остановить их.

Он сжал кулак.

Печать треснула.

Голубая энергия рванула вверх, но не вспышкой, а кольцом, прошедшим по улицам, как удар волны. Она не уничтожила – она остановила.

Позади, где шли преследователи, воздух исказился. Воины замерли. Маги дрогнули. Их оружие погасло. Что-то держало их.

На миг – всё стихло.

А потом… Каэн упал.

Лиа подбежала, опустилась на колени. Пульс есть. Сознание слабое.

– Он выжил. Но… теперь они точно знают, на что он способен.

Мирик стоял с кинжалом в руке, глядя в сторону синих теней.

– И, если они боялись его раньше… теперь они будут приходить армиями.

Глава 11: Пепел и дыхание

Пламя в камине старого подвала горело неровно – как и дыхание тех, кто уцелел.

Лиа поднесла к губам Каэна чашу с отваром. Руки её дрожали, хоть она и старалась казаться спокойной. Мирик сидел у стены, обвязав себе плечо окровавленным бинтом. Тишина между ними не была враждебной – просто усталой.

Комната была небольшой, с низким потолком и запахом старого железа. Здесь, в подземной части разрушенной кузницы, их временно укрыли люди из Подполья. Те не задавали лишних вопросов, только оставили воду, бинты и еду.

Каэн был без сознания больше шести часов. И всё это время печать на его руке медленно менялась. Символы словно «остывали», свет внутри них затихал, но не исчезал. Некоторые линии исказились, будто принимали новую форму.

– Он не горит, – прошептала Лиа. – Но он не просто спит. В нём всё ещё что-то… двигается.

– Я вижу, – кивнул Мирик. – Он стал… тише. Но тяжелее. Как человек, который знает, что вернётся в бой, но не уверен, как долго будет собой.

Он замолчал. А потом неожиданно добавил:

– Он уже не просто наш Каэн. И не просто носитель. Он что-то больше. И если он сам этого не поймёт – его разорвёт изнутри.

Каэн очнулся ближе к рассвету.

Он не закричал, не сел резко. Просто открыл глаза – и долго смотрел в потолок. Потом медленно поднял руку. Печать была на месте. Но… в какой-то части она потускнела. Стала глубже. Сложнее. Более… живая.

– Ты снова с нами, – сказала Лиа. Она улыбалась, но в глазах стояли слёзы. – Мы… едва успели.

Каэн попытался что-то сказать, но горло было сухим. Он только выдохнул:

– Он ушёл?

– Он ушёл, – подтвердила она. – Он остался, чтобы ты мог идти дальше. И он знал, что ты это сделаешь.

Мирик подошёл ближе. Без слов, просто положил руку Каэну на плечо. Это был единственный момент за всё путешествие, когда вор не шутил.

Каэн посмотрел на обоих и хрипло прошептал:

– Мне казалось, что всё закончится… или взрывом, или чудом. А оно… просто боль. Тихая. И давящая.

– Иногда именно так и начинается настоящее, – сказал Мирик. – Не в огне. А в пепле.

Позже, когда Каэн смог встать, он вышел на холодный воздух.

Небо над головой было тускло-синим, без звёзд, но с начавшейся зарёй. Всё вокруг будто дышало: не город – мир.

Он закрыл глаза. Внутри – тишина. Но под ней… медленное биение.

Печать не сдерживала. Она пела. Её язык был другим.

И теперь Каэн начал слышать его.

Они провели в укрытии ещё день. Лиа заварила новые зелья. Мирик перепроверил снаряжение и перерисовал карту из памяти. Пока Лиа обрабатывала раны, он тихо вырезал на старой доске грубый символ – щит с мечом, пробитый тремя стрелами. Знак Тарена. Он закрепил его над выходом из укрытия.

– Он не ушёл. Он – с нами. Мы просто идём дальше.

Перед уходом Каэн ещё раз взглянул на свою руку. Один из символов теперь выглядел завершённым. Будто принял форму.

Он коснулся его – и в голове вспыхнуло воспоминание, которое не было его. Фрагмент древнего круга, камни, голоса, безликие фигуры. И тьма. Огромная. Ждущая.

Он вздрогнул. И понял: это ключ к первому фрагменту памяти, которую хранит печать.

Он посмотрел на Лиа.

– Я больше не ищу, кто я. Я ищу, кем я могу стать несмотря на то, что во мне.

Она кивнула:

– Тогда пора идти. К тем, кто может прочесть знаки. Пока ещё не поздно.

Глава 12: Хранитель Памяти

Хребты к северу от Мирьенгарда встречали их не как путников, а как чужаков.

Зима здесь начиналась внезапно – без предупреждения, без милости. Снег не падал мягко: он резал кожу, словно мелкие иглы. Ветер свистел между скал, вздымал ледяную пыль и забивал дыхание. Дороги давно никто не поддерживал – только камни, трещины и корни, упрямо пробивавшиеся сквозь вечную мерзлоту.

– Кто строит обсерваторию в таком аду? – прохрипел Мирик, натягивая капюшон поглубже.

– Тот, кто не хочет, чтобы его нашли, – ответила Лиа. – Или тот, кого все хотят забыть.

Каэн молчал. Он шёл медленно, будто прислушиваясь не к шагам, а к пульсу земли. Его рука, обмотанная плотной тканью, жгла. Печать жила своей жизнью – вспыхивала то холодом, то жаром. Внутри – рои снов, голосов, древние символы, как будто сама земля хотела вспомнить что-то через него.

На шестой вечер, когда солнце почти не вышло из-за туч, они укрылись в полуразрушенной сторожевой башне.

– Мы близко, – сказала Лиа. – Если не свернули не туда.

– Если свернули, – устало усмехнулся Мирик, – то замёрзнем и умрём в окружении камней и великого безразличия мира.

Каэн, молча сидевший у входа, вдруг поднял голову.

– Мы не одни.

Сначала Лиа подумала, что это усталость. Но потом услышала и сама – хруст снега. Не падение льда. Шаги. Лёгкие, осторожные.

Из белой тьмы в проёме показались волки.

Один. Потом ещё двое. Пятеро.

Шерсть как снег, глаза – жёлтые, живые, наблюдающие. В них не было ярости. Но и покоя не было. Только вопрос.

– Каэн… они пришли не просто так, – прошептала Лиа. – Они тянутся к тебе.

Он встал. Снял повязку с руки.

Печать вспыхнула. Мягким, но ровным светом. Один из символов – самый старый, на запястье – дрогнул, как будто в нём открылась щель.

Главный волк шагнул ближе. Низко опустил голову. И выл – тягуче, протяжно, с вибрацией, от которой по позвоночнику пошёл холод.

Остальные повторили.

И исчезли. Так же молча, как и пришли.

– Что это было?.. – спросил Мирик, нарушая тишину.

– Проверка, – ответил Каэн. – Или… признание.

На следующее утро они дошли до утёса. Каменная лестница, вырубленная в скале, вела к полуразрушенной обсерватории, как к храму среди облаков.

Когда они вошли под арку, пыль заклубилась, но не осела. Воздух внутри был… другой. Он не пах смертью, не звал. Он ждал.

В зале, среди развалин и звездочётов прошлого, сидел Рэнсит – седой, как ледяной пепел, с глазами, отражающими мир без времён.