Такеши

Мишель де Анюли

Такеши

2015 год. За 20 лет до катастрофы.

Хрясь! Хрясь!

Враги разлетелись в стороны под точными и стремительными ударами нарисованного героя. Мальчик перелистнул страницу манги и заворожённо ахнул – автор добавил цветной разворот, где окружил фигуру персонажа, замершего в победной боевой стойке, золотистым свечением.

“Такеши тако-о-ой крутой”, – подумал мальчик и поправил вечно спадающие очки с толстыми стеклами: “Я бы хотел быть как он, сильным и смелым, и всегда давать отпор злу и несправедливости!”

Внезапно сзади на него обрушился звонкий подзатыльник. На секунду в ушах загудело, а в глазах потух свет. Ребенок разжал пальцы и выпустил книгу из рук, та упала на парту и захлопнулась, демонстрируя обложку с красочной иллюстрацией и крупными буквами, стилизованными под азиатский шрифт. Когда чувства вернулись к мальчику, он услышал хриплый голос главного задиры класса и мерзкое гыгыканье его подхалимов, тонущее в шуме перемены.

– Ой, Венечка, ты извини, на тебе комар сидел! – насмешливо заявил хулиган спортивного вида, – А что это ты тут читаешь? Опять свою задротскую мангу?

Вениамин поморщился. Он ненавидел эту форму своего имени и проклинал каждый день в школе, когда кто-то из детей или учителей решал к нему обратиться. Зачем родители вообще его так назвали? Как будто плохое зрение – недостаточный повод для насмешек. К тому же в этой школе мальчик учился уже целый год (отец получил новую работу в АО “Заслон”, и семье пришлось переехать), но поскольку других новеньких за это время не появилось, ярлык новичка приклеился прочно.

– Вить, не надо, пожалуйста, – робко возразил Вениамин и пригладил сбитые на затылке темные волосы.

Спортивный парень вплотную приблизился к однокласснику, вгрызаясь в его лицо острым и жестоким взглядом голубых глаз. Мальчик почувствовал запах дешевого и забористого табака. Однажды Вениамин видел, как Витиного отца вызывали в кабинет завуча по воспитательной работе: мужчина источал тот же запах, поэтому можно было предположить, что сигареты сын подворовывал у него.

– Веник, ты не зарывайся-на! Отвечай, кода спрашивают, а то хужа будет! – огрызнулся один из прихвостней, которого все называли Колода, от фамилии Колодкин, и узнавали по деревенскому выговору.

Витя тем временем демонстративно медленно разогнулся, по-хозяйски взял книгу в руки и небрежно пролистал, хмыкая и цокая на отдельных картинках. Вениамин попытался подняться и выхватить книгу, но его резко осадили двое ребят. Мальчик почувствовал резкий толчок в бок и скрутился, пряча выступившие слезы – то ли от боли, то ли от обиды.

– Несокрушимый Такеши… Это старинное говно даже во времена моего батьки считалось задротством. Прёшься от него, да? – спросил Виктор. Вениамин знал, что ответ не имеет значения, и всё закончится не в его пользу, поэтому промолчал. Витя окинул одноклассника хмурым взглядом и подбросил книгу на ладони.

– А знаете, пацаны, чего бы нам в футбол не сыграть, а? – Витя задорно ухмыльнулся и, подбросив мангу еще раз, начал чеканить ей как мячом.

– Витя, не надо!! – пронзительно закричал Вениамин и рванул с места, чуть не опрокинув парту.

Только сейчас другие школьники обратили на них внимание, но никто не решался вмешаться. Все думали: “Пусть лучше он, чем я”, – и отводили глаза. Не ожидавшие от “очкарика” такой прыти хулиганы не успели схватить мальчика, но было слишком поздно – Виктор мгновенно сориентировался.

– Колода, держи пас! – он со всей силы размахнулся и пнул книгу в направлении свой банды, и мягкий клеевой переплёт, не выдержав встречи с кроссовкой, развалился на части. Страницы выпали и, подхваченные сквозняком, разлетелись по соседним партам. Кто-то испуганно ахнул, кто-то одобрительно заулюлюкал. Витя зло и холодно смеялся.

Вениамин бросился собирать выпавшие страницы, едва сдерживая едкие горячие слезы. Руки у мальчика дрожали, щеки раскраснелись, но усилием воли Вениамин заставил голос не надломиться.

– Ну зачем же ты так? Она же редкая…

– Пф, я тебе хороший вкус прививаю! Еще спасибо скажешь, – Витя замахнулся, чтобы отвесить пинок, но этот момент в класс вошла учитель английского, Елена Павловна, и школьники разбежались как мыши.

– Что у вас тут происходит опять? – строго спросила женщина и обвела класс взглядом. Поняв в чем дело, она бросила свою сумочку на стол рядом с учительским компьютером и присела, чтобы помочь Вениамину. Елена Павловна задержала взгляд на одном из рисунков, а затем сочувственно вздохнула:

– Are you Ok, Benjamin?1

– Yes, ma'am. I’m good, thanks.2

Витя насмешливо фыркнул и сложил руки на груди:

– Да какой он Бенджамин… – пробурчал он себе под нос.

Женщина грозно оборвала его:

– А с тобой мы позже поговорим, Жариков. Мог бы учиться как человек, но нет же!

– Ой, Елена Пална, не начинайте… – притворно закатил глаза нерадивый школяр.

После нескольких минут препираний урок все же начался. Вениамин тему знал уже хорошо. Разложив учебники так, чтобы не было видно с учительского стола, чем он занимается, мальчик принялся склеивать корешок книги. Когда Вениамин смотрел на своего героя, все обиды и переживания улетучивались. Такеши тоже не раз встречался с опасными противниками, и даже получал тяжелые раны, но всегда находил способ выйти победителем.

Спустя полчаса попыток мальчик понял, что клей ПВА не способен справиться с этой проблемой, но тот самый цветной разворот еще можно спасти. Вениамин соединил две части иллюстрации и аккуратно наложил скотч. Получилось что-то вроде небольшого постера.

***

Вечером, дома, Вениамин подошел к отцу с просьбой. Мальчик предпочел бы не говорить о произошедшем в школе, но его родитель отличался проницательностью. Более того, все книги они выбирали вместе и вскоре отец бы заметил пропажу одного из коллекционных томов.

– Пап, а можно я в комнате плакат повешу? Ну, с Такеши… я сам сделал. Из манги, – последнюю часть фразы он добавил с опаской.

– Ну, пойдем посмотрим, – мужчина оторвался от рабочего ноутбука и протёр очки; и внешностью, и здоровьем сын пошёл явно в него, – На скотч или на гвоздь?

– Лучше на скотч, не хочу портить картинку.

Вениамину не пришлось ничего рассказывать, отец обо всём догадался сам, увидев разорванную книгу и неумело скрепленные страницы. Когда самодельный постер занял свое место на стене, папа потрепал сына по плечу и сказал:

– Знаешь, в жизни герой не рождается сильным, и не всегда ему приходится сражаться кулаками. В мире взрослых все немного сложней. Но ты всё равно должен будешь найти то, за что стоит бороться и что стоит защищать.

– Ты защищаешь нас с мамой, да, пап?

Отец коротко кивнул и присел на стул сложив руки на коленях и сцепив пальцы.

– Да, хотя не только вас. Результат моей работы люди увидят через много лет, но она всё равно важна, – немного помолчав мужчина заглянул сыну в глаза, – Мне поговорить с тем, кто это сделал?

– Не надо. Я сам разберусь. Если ты будешь всё делать за меня, будет только хуже, – Вениамин опустил голову.

– Попробуй увидеть в нём не просто своего врага, а человека. Постарайся понять, почему он так поступает и пообщайся с ним, – посоветовал отец, – Возможно, он вообще не такой человек каким хочет казаться.

– Я попробую, – пообещал сын.

С кухни потянуло чем-то жареным, и отец поднялся с места и выпрямился, похрустывая плечом. Мама часто сетовала, что ему стоит больше заниматься спортом, а не сидеть за компьютером по двенадцать часов.

– Пойду проверю как там дела с ужином. Вдруг маме нужна помощь? Ты тоже приходи.

– Ага, – ободрился Вениамин, – Я тебя догоню.

***

Последняя четверть подходила к концу, оценки в табель успеваемости были уже выставлены, и учеников решили привлечь к общественному труду. Кого-то отправили мыть классные комнаты, еще несколько человек высаживали цветы в клумбы под руководством учителя биологии, Вениамину досталось обновление каталога школьной библиотеки. Задача была не сказать, что сложной, но требовала внимательности и сосредоточенности. Еще приходилось таскать тяжелые стопки книг с места на место, и классному руководителю показалось хорошей идеей назначить Вениамину в помощники физически развитого одноклассника, а именно – Витю Жарикова.

Ребята обменялись острыми взглядами, понимая, что от вынужденного сотрудничества не уклониться. Витя, проходя мимо, задел Вениамина плечом и процедил:

– Пиши свои карточки и не вздумай командовать. Понял?

Вениамин ощутил подступающий к горлу ком и утвердительно промычал в ответ.

В библиотеке пахло пылью и старой бумагой. Несколько часов парни сначала стаскивали на один стол потрёпанные книги, сверяли их с ведомостью и раскладывали в алфавитном порядке. Затем Вениамин делал пометки в карточках, а Виктор, недовольно сопя, расставлял тома обратно по стеллажам.

– Всё, баста! Перерыв! – резко заявил Витя и плюхнулся на стул. Пот тёк с него градом: май выдался необычайно жарким, градусов под двадцать пять, но юноша так и не расстегнул спортивную олимпийку.

– Как скажешь. Пить хочешь? – Вениамин миролюбиво протянул бутылку воды.

– Простая что ли? – смерил его недоверчивым взглядом Витя, но бутылку взял и в несколько крупных глотков прикончил половину.

– Газированную не пью, вредно для желудка… – машинально отозвался мальчик, недоумённо уставившись на одноклассника, – Вить, а ты чего куртку не снимешь? Жара же.

– Не твоего ума дело, – резко изменился в лице парень и застегнул молнию до самого горла.

Вениамин удивлённо моргнул и пожал плечами, мол “как знаешь, моё дело – предложить”, и уткнулся обратно в карточки. Витю он уже успел хорошо изучить: в целом, парень оказался не злым, но быстро распалялся по мелочам и большинство вопросов воспринимал в штыки. Особенно, если рядом были другие мальчишки его круга. Оставшись же один, он становился замкнут, мрачен и уходил в себя. В такие моменты к Вите было лучше не лезть.

Еще Вениамину казалось странным, что Виктор круглый год ходил в закрытой одежде с рукавами и горлом. По школе ходили слухи, что Жариковы живут бедно, но не может же у человека не быть хотя бы одной майки или футболки? Вениамин отмахнулся от посторонних мыслей, – чем раньше они закончат, тем быстрее разойдутся по своим делам.

Через час Витя не выдержал. Воздух в помещении застоялся и нагрелся до такой степени, что начал дрожать. Полностью открытые окна не спасали, с улицы не было не малейшего дуновения ветерка. Волосы парня были уже полностью мокрые и липли ко лбу, а запах кислого пота вызывал тошноту. Подросток расстегнул молнию, скинул олимпийку и отшвырнул её в сторону.

– К чёрту всё! – выругался он и перевесился через подоконник, чтобы надышаться свежим воздухом. Черная нательная майка липла к телу. Открытые плечи и руки были сплошь испещрены черно-желтыми синяками, фиолетовыми и белыми рубцами.

Вениамин судорожно сглотнул и резко отвернулся. В животе поселился страх и… сочувствие. Не нужно было быть гением, чтобы обо всём догадаться. Вот что имел в виду отец, когда говорил: “Попробуй увидеть в своём враге человека”. Вениамин осторожно скосил глаза в сторону Вити, и ему стало физически больно от его вида. Конечно, он и сам бывало ставил синяк, зацепившись о дверную ручку или споткнувшись о ковер. Но это были не синяки. Это были побои.

– Расскажешь кому, убью, – с ужасающим спокойствием и легкой улыбкой произнес Витя, будто спиной чувствуя взгляд одноклассника. Он вытер остывший лоб ладонью и развернулся к Вениамину.

– Я никому не скажу, – прошептал тот и осторожно добавил, – За что тебя так? Неужели за оценки?

– А разве нужен повод? – в ответ спросил Виктор. Вениамин не нашел, что сказать. Оба молча вернулись к делу.