Угнать планету

Александр Паваль

Угнать планету

Глава 1

Галактика «Млечный Путь» раскинула свои границы в пространстве на сто двадцать тысяч световых лет. Словно огромным волчком она закрутила сотни миллиардов звезд в спиральные рукава. Они несутся неугасаемым белым фейерверком вокруг центра – огромной чёрной дыры диаметром двадцать пять миллионов километров. В эту бездонную воронку могло бы провалиться двадцать звёзд размером с Солнце. Если посмотреть на «Млечный Путь» сверху, то взгляду предстанет сумасшедший танец Чёрной дыры по имени «Стрелец-А». Шлейфы миллионов созвездий растянулись на невероятные расстояния и несутся в космосе со скоростью двести двадцать километров в секунду! И этот танец длится уже тринадцать миллиардов лет! Человеку просто невозможно представить вращение такого гигантского энергетического мира в бесконечном пространстве Вселенной.

На внутреннем краю «ветки» Ориона, между огромными рукавами Стрельца и Персея затерялся жёлтый карлик, небольшая звезда. Это – Солнце. Её возраст – 4,55 миллиарда лет. Не так уж и мало, даже по сравнению с Галактикой.

Наша матушка-Земля за время своей жизни перенесла многое: и столкновение со спутником-планетой «Северный ветер», когда она ещё была Тиамат, и тысячелетние обледенения, и падение огромных метеоритов, и Всемирный Потоп. Последним испытанием стало появление человека.

Нашествие гомо сапиенс произошло не сразу. Понадобилось семь тысяч лет (всего то!), чтобы люди захватили планету. Вцепились в неё, как голодные волки в беззащитного оленёнка. Терзали многие столетия без устали и совести. Как только с ними Земля ни боролась! Ничего их не брало: ни наводнения, ни засухи, ни смертельные эпидемии, ни глобальные войны. Размножались быстрее, чем убивали друг друга. И верили, что будут и дальше хозяйничать на планете до испокон веков.

Но двадцать лет назад, лунный телескоп «Moon Rea» обнаружил, что Солнечная система в ближайшие сто лет пройдёт через галактическую эмиссионную туманность, этакое «разбавленное молоко», состоящее из пыли и ионизированного газа. Её размеры и диффузная плотность предвещали катастрофу для Земли. Солнечная система могла погрузиться в белесую тьму на 12 тысяч лет. Это означало конец человеческой цивилизации. Температура опустится ниже нуля по Цельсию даже в экваториальных широтах. Что произойдёт дальше, понимал любой: голод и смерть ожидали почти каждого жителя планеты. Да, кроманьонцы смогли прожить под землёй после последнего Ледникового периода. Но из них уцелели в своих пещерах единицы, а уж дожили до прихода «новой» цивилизации на планету – ноль целых ноль десятых.

Подобная участь через сто лет могла теперь постигнуть и эту «новую», обжившуюся на Земле, человеческую расу. И превратится она из гегемона в маленькую кучку людей, пытающуюся выжить любой ценой на обледенелой планете. Что означало также и гибель марсианской колонии, и поселений на планетах-сателлитах соседних звёздных систем. Галактический союз имел возможность приютить не более трёхсот пятидесяти миллионов жителей Земли на своих территориях. Остальные миллиарды были обречены.

Кто-то из деятелей культуры тут же припомнил древний пророческий фильм, в котором описывалась подобная катастрофическая ситуация. В том кино люди смирились со своей участью. Но в отличие от кинематографического сценария, на данный момент у человечества имелось гораздо больше возможностей для решения непростой задачи: как спасти жителей Земли. Мощнейшие субсветовые звездолёты могли доставить переселенцев за сотни световых лет на любую подходящую для жизни планету. Вопрос стоял только в одном: как найти такую планету? Планету с кислородной атмосферой, водой, плодородной землёй и добрым солнцем над головой, в созвездии, которое не накроет галактическая туманность.

Просторный кабинет председателя Галактического Комитета на сто десятом этаже офисного здания позволял любому посетителю насладиться видом на город. За панорамным окном, внизу, простирался огромный мегаполис, погружённый в лёгкую утреннюю дымку. Солнце, выглянув краем диска из-за стены небоскрёба, ослепило фасад здания огненными лучами, и он вспыхнул хрустальным блеском.

Двое мужчин сидели в креслах за большим журнальным столиком из тёмного эбенового дерева. Посередине столешницы аккуратно, стопкой, лежало несколько толстых альбомов в пружинных переплетах. Перед каждым из собеседников стояла бутылочка с водой и голубоватый стакан. На краю столика лежал дистанционный пульт.

Плотного телосложения мужчина, среднего роста, одетый в чёрные джинсы и синюю рубашку-стёганку, внимательно смотрел серыми глазами на хозяина кабинета. Он слегка щурился: лучи солнца попадали ему на лицо. Может поэтому оно казалось напряжённым.

Напротив него сидел седоватый мужчина лет семидесяти; в лёгком летнем пиджаке соломенного цвета и отглаженных палевых брюках, откинувшись на спинку кресла, говорил спокойным голосом, будто отдыхал на летней лужайке перед домом.

– Советом Земли принято решение направить миссию в рукав Стрельца. По нашим расчётам этот район Галактики не затронет туманность.

Хозяин кабинета наклонился к столику, взял пульт, затенил оконную панель и включил голограмму. Объёмная карта Галактики зависла под потолком. Он приблизил изображение командой с пульта, и указал лазерным лучом на выделенную область.

– Эта зона ранее не была видна с Земли. Наша обсерватория на Титании тоже не могла заглянуть за плотное звёздное скопление. Два года назад галактический зонд «RAX-23» передал снимки этой области. Оказалось, что там расположено достаточно много звёзд класса G и K. По предварительным оценкам имеются высокие шансы отыскать среди пятидесяти тысяч звёзд хотя бы одну, имеющую планету земного типа.

Глава Галактического Комитета налил немного воды, сделал пару глотков и посмотрел на Владислава Кравцова. Тот молчал, погружённый в размышления. Когда его два дня назад вызвали в Галактический Комитет, он догадывался о возможных причинах. Не просто так его, одного из лучших командиров гипер-звездолётов разведки, отозвали с очередного задания в созвездии Тау Кита. И всё же это новое назначение оказалось неожиданным. Косморазведка занималась поиском астероидов, экзопланет, редкоземельных комет в пределах ветки Ориона. Рукав Стрельца – совсем другая область Млечного Пути, трудно досягаемая звездолётами Земли и находящаяся под контролем галактической нации греев. Землян они не очень жаловали: другой вид разумной жизни. Но теперь приходилось искать спасение и там, невзирая на космические границы влияния.

Спустя минуту Кравцов спросил:

– Какие сроки выполнения задания?

– Пять-шесть лет по земному исчислению. Запас жизнеобеспечения подготовлен именно на такой срок пребывания в экспедиции. Если за это время не найдёте, нет смысла обшаривать закоулки, рисковать жизнями членов миссии. Вернётесь и получите новое задание.

– Полечу на своём корабле?

– Нет! Для этой миссии вам предоставят новейший гипер-звездолёт «Эра».

– Ковчег? – удивился Влад. Он знал, что на стапелях лунной базы строится огромный субсветовик. Но обычно для космо-разведки использовались небольшие фрегаты с двигателями 64К. Поговаривали, что их со временем заменят на более мощные, чтобы проникать в отдалённые области Галактики. Но ковчег? Эту громадину? Для поисковой экспедиции?

– Нам надо испытать новый корабль, – пояснил Глава Комитета, заметив удивление Кравцова. – Лучшей возможности не представится. Экипаж собран. Командный состав можете выбрать из предложенных нами кандидатур. – Он указал на стопку альбомов. – Там найдёте все сведения. И по звездолёту тоже. Время на подготовку – десять дней. Готовьтесь лететь, Владислав Юрьевич. Нам очень нужна планета земного типа.

Седовласый мужчина поднялся с кресла, давая понять, что аудиенция окончена.

Кравцов летел на грави-такси в «Весенний сад» – пригород, где находился его небольшой уютный дом. Они купили его с Диной шесть лет назад. Одноэтажный коттедж на участке, утопающем в зелени лип и каштанов, с изумрудным газоном и личной посадочной площадкой для грави-скутера. Тихий райский уголок. Так им казалось тогда. Но не сложилось. Впрочем, сейчас он старался не думать об этом, хотя каждый раз, когда возвращался на Землю и подлетал к дому, воспоминания о прошлом невольно всплывали в его памяти.

Сидя в кресле грави-такси, Влад внимательно просматривал анкеты кандидатов. Штатное расписание экипажа – шесть человек. Из них, два офицера космо-разведчика. Они уже утверждены Советом. Оставалось ещё три вакансии: космо-навигатор, бортинженер и инженер-электронщик. На каждую должность Галактический       Комитет предлагал по две кандидатуры, и Владу, как капитану корабля, предстояло сделать выбор.

Место космо-навигатора сразу досталось Нильсу Холмквисту, давнишнему товарищу Кравцова. Познакомились и подружились, выполняя разведку в системе звезды Хара/Гончих Псов, где они искали ледяные астероиды. Швед был высок, широк в плечах и, если бы вместо обширной залысины его голову украшали длинные светлые волосы, запросто смахивал на одного из своих древних предков – викингов. Немногословен. Надёжен в самых критических ситуациях. Влад мимолётом вспомнил, как их звездолёт чуть не врезался в каменный обломок планеты, неудачно выскочив на подскоке из субпространства. Но это не было ошибкой Холмквиста. Просто тот осколок размером с Деймос одиноко летал в космосе, и увидеть его с расстояния полтора парсека не смог бы ни один локатор.

На должность бортинженера ковчега претендовали неизвестные ему специалисты. Описание их личных и профессиональных качеств не могли ответить на лишь один вопрос: насколько они адаптируются в команде. Для Кравцова, имеющего десятилетний опыт полётов в гиперпространстве и космосе, это имело большое значение. Не на полгода лететь. На шесть лет. В конечном итоге, просмотрев видеофайлы собеседований, он отдал предпочтение невысокому, круглолицему Тунгу Джи. Тот владел несколькими языками, в том числе русским, и внешне производил впечатление лёгкого, позитивно настроенного человека.

Кто окажется в кресле инженера-электронщика Влад решить не успел: такси приземлилось на лужайку перед домом. В прихожей его встретила улыбающаяся Ли. Не принято было давать андроидам человеческие имена, чтобы не вызвать эмпатию. В инструкции к роботу прилагался большой перечень рекомендованных имён. Но у Влада язык не повернулся назвать эту куколку китайской внешности Астрой или Ромашкой. Стройная красотка, с симпатичным, немного наивным выражением лица, большими карими глазами и аккуратным ротиком, не только заботилась о нём в быту, но и удовлетворяла сексуальные потребности. Правда, спать в одной постели с ней Влад не мог. Невозможно заснуть, если знаешь, что рядом с тобой всю ночь бодрствует робот. Можно, конечно, отключить машину. Но тогда будешь лежать в постели всё равно, что с трупом. Такого кошмара Влад испытывать не хотел. Поэтому, когда засыпал, Ли покидала кровать и уходила в техническую комнату. Она там сидела всю ночь. Кравцова такая ситуация сначала нервировала. Он понимал, что это первые признаки эмпатии. Психолог, занимающийся проблемами взаимоотношений, сказал: «Просто представьте, что вы раджа, а это ваша рабыня. Ведь она – ЭМИ: электронная модель для интима. Андроид не может обижаться или испытывать неудобств. У робота нет чувств. У него – программа».

– Здравствуй! – сказала Ли. – Кушать будешь?

– Немного позже. – Кравцов разулся и босыми ногами ступил на мягкий ковер из эвкалиптового шёлка. Ощущение дома наполнило его. Людям, всю жизнь прожившим на Земле, никогда не понять этого чувства: когда под ногами не вечная палуба космического корабля и не коврик в каюте, а матовый прохладный паркет из лиственницы и пушистый ковёр из шёлка. Влад замер на минуту и прикрыл глаза, чтобы насладиться этим ощущением. Не так уж много дней осталось до отлёта.

– Сделай коктейль с авокадо.

– Хорошо, – кротко ответила ЭМИ и ушла на кухню. Ли не называла его ни милый, ни любимый, ни дорогой. Он запретил ей, так как это вызывало воспоминания о Дине. Кравцов выбрал в каталоге именно такую модель, чтобы ни в чём не напоминала ему жену, и внешне была её полной противоположностью. Он хотел избавиться от тягостных воспоминаний, и иногда, благодаря Ли, это ему удавалось

Влад расположился в кресле и достал из сумки документы. Ли принесла фужер с напитком, поставила на столик и ушла. Она знала, что не стоит мешать своим присутствием, когда хозяин работает. Если будет нужна, он позовёт. Кравцов раскрыл альбом. Кого предлагают на вакансию электронщика? Выбор оказался неожиданным. С одной стороны опытный Бариос Крейт, сорока двух лет, участник многих экспедиций. С другой – Алексей Личка, тридцатилетний инженер высшей категории, работник корпорации «Заслон». Без опыта полетов в гиперпространстве. На видеофайлах и тот и другой производили хорошее впечатление. Характеристики от психоаналитиков подтверждали стрессоустойчивость и коммуникабельность обоих. И лишь один нюанс определил выбор Влада в пользу молодого специалиста: Личка работал над созданием звездолёта «Эра» с начала проектирования и до дня сдачи ковчега комиссии. А значит, знал корабль, как свои пять пальцев.

Приняв решения, Кравцов отправил сообщение руководителю Галактического Комитета и связался лично с каждым членом экипажа, сообщил о назначениях и предупредил о сборе команды через пять дней на космодроме. Влад допил коктейль, открыл альбом «Эра» и погрузился в видео-обзор ковчега. Корабль потрясал! Не только своими размерами и оборудованием, но и мощностью варп-двигателя. Сто двадцать восемь огромных кристаллов располагались в два ряда по периметру большого круга в машинном зале звездолёта! Кравцов приблизительно высчитал величину тягового усилия этой варп-установки! Такого могущества для передвижения в гипер-пространстве люди не создавали ещё никогда! Сотни выдающихся инженеров, десятки квантовых компьютеров, тысячи рабочих высшей квалификации и десятки тысяч роботов были задействованы в титанической и кропотливой работе при строительстве галактического ковчега. И этот гипер-звездолёт доверили ему. В надежде, что его команда, благодаря уникальной мощи субсветовика, достигнет скрытой от земных телескопов звёздное скопление и найдёт планету для жизни землян.

Влад так и не поужинал. Волнение, охватившее его, мысли о предстоящей экспедиции, не давали думать ни о чём другом. Светящиеся часы в спальне показывали начало четвёртого ночи, но сон не приходил. Он встал, прошёл на кухню и достал из холодильника бутылку с апельсиновым соком. Послышались тихие шаги за спиной. В дверях стояла Ли.

– Не могу заснуть, – признался Влад.

– Хочешь, я сделаю тебе успокаивающий массаж? – спросила эми.

– Пожалуй, – согласился он.

Голубой рассеянный свет электронных часов растекался мерцаньем по комнате, обрисовывая контуры предметов в темноте спальни. Её мягкие тёплые пальчики блуждали по спине Влада, чуть пощипывали мышцы шеи. Ладони скользили вдоль тела, вверх и вниз. Потом она села в ногах, наклонилась и прижалась к его спине. Он почувствовал упругие груди Ли, сладковатый запах мускуса с магнолией. Этот аромат проник в нейроны мозга, заглушил тревожащие мысли, растёкся по всем клеткам организма. Сладостная истома охватила Влада. И постепенно желание и страсть овладела им.

Ли тихо поднялась с кровати и ушла. Влад видел, в освещённом на мгновении проёме двери, её стройную фигуру. Через четыре дня придёт техник и поместит эми в капсулу хранения. До того дня, когда через пять лет он снова ни откроет ключом дверь своего дома. На звездолёте будут другие электронные модели. Так определено уже многие десятилетия, после того, как отказались в дальних полётах от психологической сублимации. Искусственное вытеснение сексуальных желаний не решило проблем физиологической потребности в интиме. Через пять-шесть месяцев запреты вытеснялись естественным человеческим инстинктом, появлялась необоснованная раздражительность, неудовлетворённость, возникали беспочвенные конфликты. Особенно это проявлялось у членов экипажа моложе сорока лет. Тогда и решили совместить функционал роботов, придать некоторым моделям человеческий образ и наделить половой принадлежностью. Однако, любая палка, как известно, имеет два конца. В этом Кравцов убедился на примере собственной семьи. Он любил, да и до сих пор любит Дину, но она сочла сексуальные отношения Влада с ЭМИ предательством, и это привело к разрыву отношений.

Надежда, что они когда-нибудь будут вместе, не покидала его. Он вспоминал счастливые дни, проведённые с Диной, но всё реже и, как бы, в печальной дымке далёкого прошлого. Уже просто картинки: движения, взгляды, улыбки; без разговоров, слов и интонаций. Время и расстояния поглощают чувства. Он противился этому как мог. Вот и сейчас, лёжа в постели, Влад старался припомнить последние дни, не омрачённые отчуждённостью. Мысли перескакивали с одного воспоминания на другое, затухали. Лица теряли очертания, слова исчезали…. И он погрузился в сон.

Кравцов проснулся ближе к полудню от ощущения голода. Умывшись, сделав получасовую зарядку, позавтракав и уединившись в кабинете, он приступил к детальному ознакомлению с программой миссии «Эра». Кроме экипажа в состав команды входила группа учёных, а также два техника для работы с роботами. Коллектив научных работников состоял из семи человек во главе с руководителем, тридцатишестилетней Евой Строгановой. Доктор прикладных наук, два высших образования, трёхлетний стаж руководящей работы в Южном поселении Марса, опыт полётов в гиперпространстве – сорок два световых года. Видео файл не прилагался. На фото Строганова выглядела молодо: овальное лицо с чуть выступающими скулами, светлые волосы, короткая стрижка, широкий лоб, глаза – внимательные, строгие, голубые до синевы, плотно сжатые губы. По регламенту она подчинялась Владиславу, являлась членом Совета звездолёта, но могла самостоятельно принимать приоритетные решения по исследованию планет.

Кравцов активировал телефон и набрал номер.

– Я вас слушаю, – раздался негромкий женский голос.

– Я – Владислав Кравцов, командир звездолёта «Эра».

– Очень приятно. Слушаю вас, командир Кравцов!

– Не могли бы вы включить видео?

– Мм…, – протянула Строганова. – Я принимаю душ. Но могу и включить, если вы приказываете.

– Нет, не стоит, – поспешно откликнулся Влад. – Я перезвоню. Или лучше вы…. Как… освободитесь.

– Как прикажите, командир! – Голос Евы прозвучал немного насмешливо.

Кравцова несколько смутила ситуация. Он на минуту представил обнажённую женщину под потоками воды из душевой лейки, с мочалкой в руке и намыленным телом, которая отвечает ему на вопросы о членах научной команды. Покачал головой и слегка улыбнулся. Так, ладно…. Посмотрим, кто у неё в подчинении. Список был составлен в алфавитном порядке.

Антонов Михаил. Тридцать два года. Геолог.

Дионис Гривас. Тридцать восемь лет. Физик-астроном.

Добров Юрий. Тридцать семь лет. Планетолог.

Смит Барбара. Тридцать три года. Метеоролог.

Паскаль Луиза. Тридцать лет. Биолог.

Руднев Джозеф. Тридцать восемь лет. Химик.

Четверо мужчин и две женщины – отметил про себя Кравцов. Открыл файлы каждого, просмотрел фото, перечень научных работ, проектов, участий и краткие характеристики от психологов. В общем и целом, команда подобрана хорошая. Тут и раздался звонок руководительницы коллектива учёных.

– Здравствуйте, командир Кравцов! Я освободилась, – произнесла спокойным, чуть грубоватым тембром голоса, Строганова. – Вы видите меня?

– Да, спасибо! – Владислав посмотрел на экран. Видео показывало стройную, спортивного телосложения женщину, сидящую на диване в белом тренировочном костюме с тремя синими полосами поперёк груди.

– Вы хотели что-то обсудить со мной? – спросила Ева.

– Просто заочно познакомиться, – пояснил Влад, – и сообщить, что сбор экспедиции на космодроме, в пятницу, в пятнадцать часов. Оповестите своих подопечных.

– Хорошо, – кивнула Строганова. – Ещё вопросы, приказания, капитан?

– Можете называть меня по имени, – улыбнулся Кравцов.

– Хорошо, Владислав. – Ева в ответ не улыбнулась.

– Скажите, команду специалистов сами подбирали?

– К сожалению, нет! Этим занимались в Галактическом Комитете. Как понимаю, подбирали под вас.

– В каком смысле? – удивился Кравцов.

– Вы заметили, что возраст научной группы менее сорока лет? Вам же сорок три, не так ли?

– Интересно! Я как-то не обратил внимание. И что это значит?

– Это значит – ваш абсолютный авторитет.

А Ева весьма наблюдательна и умна, – подумал Влад. Умеет логически мыслить. Интересно, кто поставил её на должность руководителя научным коллективом миссии?

– Что ещё вы можете сказать о нашей команде?

– Конкретно о каждом, немного. Но бросается в глаза, что все члены экспедиции не женаты и не имеют детей. Лишь у техника Лазарева совершеннолетняя дочь, – сухо добавила Ева.

– Это тоже что-то значит?

– Думаю, отбирали специалистов без внутренней ностальгии по близким людям. То есть, психологически устойчивых оптимистов.

– Вы тоже психологически устойчивая оптимистка? – поинтересовался Кравцов.

– Несомненно, капитан!

– Отлично! – сказал с наигранным воодушевлением Влад. – Жду вас на космодроме в пятницу!

На планете Земля располагалось четыре космодрома. Центральный – на территории Египта. Жарковато, зато чистое небо и близость к экватору, что придавало на взлёте дополнительную скорость космическому кораблю. И хотя никто уже не использовал при старте реактивные двигатели, преимущество в линейной скорости для выхода на орбиту имело значение.

Кравцов прилетел на грави-джете ещё утром. Солнце уже припекало. В просторном зале космопорта, остеклённом полукругом, было прохладно. В помещении, в мягких креслах сидели двое мужчин очень похожих друг на друга: черты лица, форменная одежда, позы, и даже одинаковые сумки у ног. Кравцов подошёл к офицерам и представился. Оба военных поднялись одновременно, щёлкнув каблуками своих ботинок.

– Майор Патрик Кроу! Прибыл для выполнения миссии «Эра», – чётко отрапортовал тот, что выглядел чуть старше: широколицый, сероглазый, с короткой стрижкой русых волос.

– Лейтенант Питер Кроу! Прибыл для выполнения миссии «Эра», – словно эхо отозвался второй офицер, внешне ничем не отличимый от майора, разве что моложе и повыше своего брата.

– Вольно! – распорядился Кравцов. Он с интересом посмотрел на военных. – Братья?

– Так точно! – одновременно отозвались они.

– Хорошо! Тогда так. Буду называть вас не по фамилии, а по именам. Согласны?

– Так точно! – последовал общий ответ.

– Нас в разведке называли: Кроу Старший и Кроу Младший. Так легче, – пояснил первый из братьев.

– Можно ещё легче, – усмехнулся Влад. – Паша и Петя. Вылет шаттла запланирован на семнадцать часов. Так что можете отдохнуть и пообедать.

Раздались громкие голоса. Кравцов обернулся, увидел входящих в зал членов экипажа. С Холмквистом они по-братски обнялись. Не виделись почти три года.

– Бороду отрастил? – заметил Влад. – Для брутальности, что ли?

– А-а…, – Нильс почесал заросший подбородок. – Надо же что-то менять в жизни. Ты то как? С Диной не сошёлся?

– Нет, – кратко обронил Влад.

– Слышал, она улетела на Рондо?

– Да. Занимается там мхами, лишайниками. – Он отвёл взгляд.

– А мы займёмся планетами?! – ловко переменил тему Холмквист, поняв, что продолжать расспросы неуместно. – Я знал, что ты выберешь меня. Спасибо! – Космо-навигатор потрепал плечо друга.

Алексей Личка и Тунга Джи ожидали в сторонке. Кравцов обменялся с ними рукопожатиями и также предложил перекусить с дороги и отдохнуть.

К часу дня прибыли научные работники. Ева Строганова возглавляла группу, как курочка цыплят. Высокая, одетая в брючный костюм тёмно-зелёного цвета, она шла первой с чемоданом на колёсиках. Вслед за ней тянулась вереница её подчинённых со своими вещами.

– Здравствуйте, командир! – приветствовала руководительница Кравцова. – Вот и познакомимся очно.

Кравцов улыбнулся и протянул руку: – Рад знакомству! – Потом поздоровался с другими учёными. С каждым за руку и добрыми словами приветствия. Научные сотрудники приветливо улыбались в ответ. Только одна девушка, взглянув на Влада, кивнула и тут же отвела глаза.

– Биолог – Луиза Паскаль, – тихим голосом представилась она.

«Голос! Её голос! – Кравцов на мгновение замер. – Или показалось?» Он долгим взглядом посмотрел вслед девушке. Его сердце чуть замерло. Почему? Но Влад не стал искать причину этому. Перед отлётом на Луну дел было вагон и маленькая тележка.

Через час подтянулись и роботехники: Анатоль Франк и Виталий Лазарев. Члены экспедиции расположились на креслах, группами, чуть поодаль друг от друга. Тихо переговаривались. Владислав стал в центре помещения, дождался тишины и обратился к собравшимся участникам экспедиции.