Cборник кровавых сказок про богатырей

Сергей Лисунов

Cборник кровавых сказок про богатырей

В глухом лесу, где тени старых богов ещё шепчутся в листве, пятеро русичей брели по забытой тропе. Вдруг земля стала зыбкой, и перед ними открылось чёрное болото.

"Стойте!" – крикнул старший, Вячеслав. "Видите? В трясине… дети!"

Действительно, среди чёрной воды стояли трое мальцев. Бледные, в рваных рубахах, они молча смотрели на воинов широкими глазами.

"Живые?" – шёпотом спросил молодой Олег, крепче сжимая топор.

"Не может быть…" – пробормотал седобородый Ратибор. "Кто их сюда завёл? Или… они сами пришли?"

Вячеслав сделал шаг вперёд: "Эй, детки! Идите сюда!"

Дети заулыбались. Их рты растянулись неестественно широко.

"Святые силы…" – перекрестился Ратибор. "Они же… они не дышат!"

Олег вдруг засмеялся – смех был слишком высоким, нервным: "А болото… оно шепчет! Слышите?"

Действительно, из трясины доносился шёпот – сотни детских голосов, сливающихся в жуткий гул.

"Нет, это не шепчет…" – Вячеслав схватился за голову. "Это стучит! У меня в костях стучит!"

Ратибор вдруг закричал: "Кто зовёт меня матерью? Я не мать! Я мужчина!"

Олег упал на колени, смеясь и плача одновременно: "Ха! Паук! Два паука у меня во рту!"

Когда из болота начали выползать длинные тени, Вячеслав бил себя кулаками в грудь: "Они в кожу просятся! Пустите их, пустите… Они же мокрые!"

Ратибор рвал на себе одежду: "Где мои рёбра? Кто съел мои рёбра?!"

Олег уже катался по земле, жуя мох: "Мать-земля горькая… а дети сладкие…"

Когда появилась Баба Яга, воины уже не были людьми. Вячеслав кричал пустым ртом: "Я вижу свой череп изнутри!" Ратибор, чьи кости ломались сами собой, хрипел: "Она высосала меня через пятку!" Олег прошептал: "Дети… это же мы сами…"

Тишина. Болото прикрылось туманом. Где-то скрипнула избушка… и зачмокала.

Когда Баба Яга вышла из избушки, воздух затрепетал, будто от жара. Костяная нога её вонзилась в землю, и болото застонало в ответ.

– "Гой еси, добры молодцы!" – проскрипела она, и голос её был как скрип несмазанных колёс. – "Зачем потревожили моих детушек? Они же только играли…"

– "Чёртова ведьма! Это не дети – это твои мертвяки!"Вячеслав, ещё державшийся за остатки разума, выхватил меч:

Яга захохотала, и из её рта посыпались жуки.

Бой начался.

Олег, безумие которого обернулось яростью, первым бросился вперёд. Его топор сверкнул – но Баба Яга махнула клюкой, и лезвие расплавилось в его руках, стало жидким и тёплым, как кровь.

– "Мой топор… он плачет!" – завопил Олег, глядя, как сталь стекает по его пальцам.

– "Сыночек, зачем ты меня забыл?"Ратибор метнул нож, но тот прошёл сквозь Ягу, будто сквозь дым. Вместо раны на её груди открылся рот, и он заговорил голосом его покойной матери:

Старый воин зарыдал и упал на колени.

Вячеслав же, стиснув зубы, ударил в самое сердце чудовища – и меч вошёл. Баба Яга взвыла, но не от боли – от смеха.

– "Ой, умник! Ты мне сердце проткнул!" – она разорвала свою одежду, и воины увидели, что в её груди – пустота, а в ней копошатся те самые "дети", теперь сросшиеся в один комок конечностей и глаз.

Избушка задвигалась.

Куриные ноги выдернулись из земли, и вся постройка рухнула на русичей, но это была не гибель – поглощение. Брёвна разошлись, как челюсти, и стены облизали воинов языками из мха.

Последним пал Вячеслав.

Баба Яга наклонилась к нему, её нос-крюк почти касался его лица.

– "Спасибо, родной," – прошептала она. – "Кровь безумцев – самая сладкая. Теперь мои детки подрастут…"

Она плюнула ему в глаза, и Вячеслав увидел правду:

Они всегда были здесь.

Они уже лежали в болоте.

А те, кто только зашёл в лес – это новые русичи, и они уже идут по тропе…

(А в чаще – снова раздался детский смех. Голодный.)

– "Мама, папа, мы вас ждём!"

Когда луна стала похожа на жёлтый кривой зуб, Баба Яга вылезла из своего болота.

– "Ох, скучно мне стало!" – почесала она костяную ногу ржавым гребнем. "Пойду-ка в деревню, поиграю с ребятёнками…"

Избушка захлопала ставнями, будто смеялась.

I. Колыбельная для целой деревни

Деревня спала, когда пришла Яга.