Транзит

– Наши городские есть среди них?

– Есть, на месте они бригадира нашего поставили. Азер Али – отморозок этот, помнишь?

– Конечно помню, а если он то с ним сто процентов близнецы Соловьевы, они всегда не разлей вода были. Давай я пока ими займусь, а ты мне вырисуй все по Томилинским сколько их здесь, связи, хаты, ну в общем что тебя учить, лучше меня знаешь.

– Хорошо забили, – Павел встал, выпил рюмку водки и направился к выходу,– Пока, сыскарь, до связи.

Родин убрал со стола, вышел на площадку, снял видеоглазки и установил их на место, помахал в камеру рукой:

– Всем нижайший поклон, – съехидничал Родин и вышел из квартиры.

3.Начало

Все три дня, когда был рейд, по городу, не было ни одного угона, но как только он снял с города прикрытие, в первую же ночь ушли сразу три машины, причем два джипа почти новых.

Родин ходил по кабинету в гневе.

– Вот суки, все продают ублюдки, за косарь мать родную продадут. Найду гниду, сам лично яйца отстрелю.

Варкун молча сидел в сторонке, он хорошо знал, когда Родин в таком состоянии, ему под горячую руку лучше не попадать. Выплеснув весь гнев Родин немного успокоился и продолжил:

– Родя, понимаешь, вот такие же суки по своему менталитету работали полицаями в Великую Отечественную, расстреливали женщин стариков, детей.

– Да ладно забей Серега, предатели всегда были, рано или поздно вычислим этого ублюдка.

– Хорошо, действительно, работать надо, ты давай к Сазоновой собери мне всю информацию на Фаргилаева и братьев Соловьевых.

Зазвонил телефон, Родин взял трубку, это был начальник уголовного розыска г. Руднева, соседней области. Руднев располагался в 250 километрах на перекрестке трех основных направлений, поэтому все угнанные машины уходили через него. Родин бывало по нескольку раз в месяц мотался туда. Он знал этот город лучше, чем свой собственный. Сдружился с оперативниками, те каждый раз встречали его как лучшего друга, подыскали ему квартиру, гараж для машины. Действительно Родин чувствовал себя в этом городе своим.

Начальник уголовного розыска Савельев Михаил Степанович был старше Родина на каких-то 5-7 лет, поэтому общались они на равных. Как-то Родин уехал в Руднев по срочному делу. Перед этим он сутки не спал, а потому выехав на ровный, прямой участок дороги заснул за рулем и на всем ходу врезался в движущийся на встречу Урал. Удар был такой силы, что у Урала вырвало два моста. От машины Родина вообще целым осталась только крышка багажника. В себя он пришел в больнице на следующий день. Когда пришел в сознание, первого кого он увидел был Савельев. Он оказывается дежурил около кровати с того момента как привезли Родина. Увидев, что тот очнулся Савельев пожал ему руку:

– Привет, Серега, что-нибудь помнишь?

– Нет, Миша, яркая вспышка света, а потом темнота.

– Значит слушай, у тебя лопнуло переднее колесо и тебя вынесло на встречную полосу, после удара потерял сознание. Сейчас подойдет дознаватель, он предупрежден, опросит тебя как надо. Организация, чей Урал, претензий не имеет.

– Спасибо тебе, Миша, если бы не ты, вылетел бы я из органов в три счета.

– Серега, свои люди разберемся.

Родин в таком страшном ДТП отделался довольно легко, вывернуло бедро из тазобедренного сустава, было поломано три ребра и лицо посечено осколками лобового стекла. Однако в больнице он провалялся почти месяц, а потом еще около года ходил с тросточкой…

– Привет, герой-любовник, ты что забыл что ли про нас? Два месяца нос не кажешь? Пацаны обижаются.

– Здорово, Миша, у меня тут полная задница, за неполных два месяца полсотни самых дорогих машин ушли бесследно, как в черную дыру, с ног сбился, голову сломал.

– А что твой хваленый барабанщик спит что ли или сам при делах?

– На югах он у меня отдыхал, неделю как вернулся.

– Серега, тут ваши блатные нашему Ермаку подгон сделали Паджеро, почти новый, у тебя не уходил?

– Как не уходил, целых три.

– Давай тогда ко мне, у меня наработки интересные появились по твоей теме, не по телефону.

– Я тебя понял, сегодня дела закончу и завтра с утра у тебя буду.

– Смотри в ночь осторожней, а то я за тебя уже боюсь.

– А я Варкуна за руль посажу, он гонщик вот и пусть управляется.

Варкун был действительно кандидатом в мастера спорта по автомобильным гонкам, на дороге такое вытворял, аж дух захватывало. И в машинах разбирался лучше любого слесаря. Как-то давно в группе был автомобиль Москвич-412. Варкун разобрал двигатель, расточил его и влепил поршневую от ГАЗ-53, поставил коробку от BMW, усилил рессоры. Через несколько секунд после старта стрелка спидометра загибалась. Какую в действительности скорость развивал Москвич, никто не знал, но сколько не старались на трассе униженные владельцы джипов обогнать неприметный Москвич, им это не удавалось.

Когда вернулся Варкун, Родин сказал:

– Родя давай иди готовь машину, сегодня в ночь выезжаем в Руднев дня на три и никому ни слова, а я пока оперативное дело на эту компанию заведу.

– О, наконец-то Кузю, Рыбу увижу, плов, шашлык настоящий покушаем, – обрадованный Варкун удалился, а Родин сел за бумаги. Эту троицу он знал, как облупленных поэтому перелистывать материалы заново не было никакого смысла, у него была феноменальная память на все преступления и лиц по ним проходящим, поэтому он просто вынес постановление о заведении оперативного дела и понес на подпись к начальнику криминалки Ворошилову.

– Ну что, Сергей, надоело в уголовном розыске, решил в УБОП податься? – встретил его вопросом Ворошилов.

– Да не в этом дело, Иван Юрьевич, просто с Саенко никак общий язык не найду, да и на серьезной работе себя попробовать хочется.

– Серьезней работы, Сергей, чем в уголовном розыске – нет, а твой РУБОП сегодня есть, а завтра и след простыл. Кстати, Саенко недолго осталось, он собирается по службе переводится ближе к Москве.

– Ну вот как он переведется, так и я вернусь назад.

– Давай, что там у тебя?

– Оперативное дело на Али и Соловьевых.

Ворошилов пробежал взглядом по бумагам, подписал постановление.

– Ты уверен, что от Али цепочка тянется?

– Уверен, товарищ полковник, информация железная.

– Трудно тебе придется с ним, он сам никогда не расколется, придется детально обрабатывать.

– В том то и дело, Иван Юрьевич, тут глубокая разработка нужна. За неделю, а то и за месяц ничего не сделаешь, а Саенко будет требовать немедленно. Придется по верхушкам пройтись, а корни оставить, а я хочу красиво с корнями эту мразоту вырвать. Я завтра в Руднев выезжаю, там через Савельевскую агентуру слух пустим, что мы мол на след вышли, да Ермака тряхнем, они на месяцок притихнут, а я покопаю.

– Наверное ты прав. Давай дерзай, удачи тебе.

В свое время Ворошилов был руководителем той группы, которой сейчас руководил Родин, а еще он был его наставником и первым учителем, который научил его всем основам розыскной и агентурной работы. Родин вспомнил, как он обратился к Ворошилову с просьбой рассказать о порядке ведения агентурных дел. Ворошилов молча подошел к сейфу достал оттуда три дела агентов, положил их перед ним и спокойно сказал:

– Смотри, об этих людях знаю я, начальник и теперь ты. На случай если с ними что-то случится. Именно тогда он понял какое ему оказывают доверие, но и степень ответственности тоже.

Ворошилов забрал Родина из патрульной службы. Тот мечтал работать в уголовном розыске. Он как сейчас помнил тот день, когда пришел на беседу к Ворошилову. Войдя в кабинет, он увидел рослого, крепкого мужчину. Родин никогда не забудет тот взгляд каким на него смотрел Ворошилов. Не смотря на то, что он был вежлив и доброжелателен, смотрел он так как будто ему были известны все нюансы Родинской жизни, и не было смысла что-то скрывать, хотелось сразу во всем признаться. На следующий день состоялся такой разговор:

– Сергей, ты водку пьешь? -поинтересовался Ворошилов.

Этот вопрос поставил Родина в тупик, если сказать, что пью, подумает, что алкаш и не возьмет, сказать, что не пью, решит, что врет и опять откажет.

– Иногда выпиваю, – ответил Родин.

– Так вот, сегодня нам предстоит ее не выпивать, а кушать.

Какой для этого был повод, Родин спросить просто побоялся.

Вскоре собрались Ворошилов, Никитич самый старый опер в группе розыска, Саенко, который тогда был еще простым опером и Саша Шебанов, который сразу выделялся на фоне других какой-то интеллигентностью, даже аристократичностью. Погрузились в служебный УАЗ, заехали на рынок, купили много зелени, овощей, мясо, лаваш и ящик водки. Родин подумал, наверно кто-то себе взял, выпьем две три бутылки, а остальные заберут. Если бы он знал, как ошибался.

Он честно не придал значения словам Сани Плетнева, который на пару месяцев раньше него пришел в розыск.

– Серега, держись, будешь сдавать экзамен на опера.

– Какой экзамен, Саня?

– Да все просто, будут поить тебя до состояния синей изоленты и смотреть на твое поведение.

Когда приехали на берег Ракитки и расположились, Родин обратил внимание, что никто не стал доставать пары бутылок из ящика, а достали весь ящик и поставили у костра.

Когда шашлык был готов, сели у импровизированного стола. Родину налили водки на две трети граненого стакана. Он такими конскими дозами водку никогда не пил, поэтому не знал, что делать. Кое-как ему удалось справиться с содержимым стакана. Не успел он толком закусить, как ему налили столько же. Родин вспомнил разговор с Плетневым и понял, что это была не шутка. Надо было срочно что-то делать, иначе еще пара подходов и он просто упадет.

Опорожнив стакан, он взял банку томатного сока и быстро разлил его по стаканам. Когда Никитич решил вновь налить, стаканы были грязными и

Родин воспользовался этим.

– Сейчас я сбегаю к реке, ополосну их, – и собрав стаканы пошел на берег реки. Когда скрылся из вида, быстро наклонился к реке, наглотался сколько мог воды, потом засунул два пальца в рот, еще раз повторил процедуру, полегчало. Он ополоснул стаканы и направился к компании. Никитич снова наполнил стаканы, Ворошилов поднял, посмотрел на Родина и вдохновенно произнес:

– Запомни одну прописную истину и философию жизни: «Ничто в этом мире не постоянно, а сыск вечен», если примешь это изречение как закон, то быть тебе хорошим сыщиком, если нет – не занимай чужого места.

Снова выпили и снова Родин раз пять за вечер бегал мыть стаканы, но экзамен выдержал. Потом стреляли по бутылкам. Стрелял он хорошо, поэтому попал три из трех.

– Ну что, ты, наверное, ломаешь голову, по какому поводу мы пьем сегодня? – спросил Ворошилов.

– Если честно, да.

– Пьем мы сегодня за рождение нового сыщика, поздравляю, ты в коллективе.

Ворошилов пожал руку Родину и обнял его, за ним повторили то же Никитич, Шебанов, Саенко.

Родин вспомнил об этом с теплой грустью, сейчас таких экзаменов уже никто не проводит.

Он убрал бумаги в сейф и решил съездить домой перекусить и собраться в дорогу. Зайдя в подъезд, Родин по привычке заглянул в почтовый ящик. На дне лежал небольшой листок. Он достал его и прочел в 18.30 у Зои.

Ровно в шесть вечера Родин подъехал на берег реки Таловой к одиноко стоящей вербе. На берегу стояла машина Павла, темно-зеленого цвета БМВ, сам он был у воды, пускал блинчики.

– Привет Сергей, меня попросили про тебя все разузнать, кто ты, что ты, жена, дети, любовницы.

– Как это было?

– Чех познакомил с одним из залетных, погоняло Бес, больше ничего не знаю. Судя по общению статус высокий, Чех по сравнению с ним шестерка. Так вот он говорит, что ему птичка на хвосте принесла, что ты в РУБОП перешел, чтоб специально по ним работать.

– Ну что, если сказали выполняй, только давай им сведения порционно, а самое главное скажи ему, что тебе точно известно, что в РУБОП ему рапорт не подписали и он остался в уголовке. Еще скажи, что его прессуют по этим угонам, если отдать двух, трех шестерок они успокоятся и лучше затихариться на две-три недели. У тебя ведь тоже выходы есть на ментов, давай прямо сегодня.

– Лады, все сделаю, Сергей, а ты все же подстрахуйся, игра серьезная пошла и ребята они очень серьезные.

– Прорвемся Паша, они ведь тоже люди, не киборги с другой планеты, тоже имеют свои слабости и кого-то наверно любят. Постарайся познакомиться поближе, мне про Беса та же информация нужна.

– Тебе действительно отказали в РУБОП?

– Вот видишь, если уж ты поверил, то они точно поверят. Я дня на три в Руднев смотаюсь, там тему двину. Как вернусь сразу встретимся, а ты попинай агентуру, ту что я тебе на связь передал, там пара человек есть толковых, давай их под Али и Соловьевых подведи, а то вечно в одного выгребаешь.

Родин вернулся в управление, позвонил Сайко.

– Женя подскочи ко мне в управу, разговор есть.

– Хорошо, минут через пятнадцать буду.

В кабинет вошел Варкун:

– Все готово шеф можем хоть сейчас в путь.

– Подожди, еще работа есть. Начнем, а там Сайко доработает.

Открылась дверь, вошел Сайко.

– Привет, легок на помине, – протянул ему руку Варкун, – Присаживайся, чай будешь?

– Нальете – не откажусь.

Родин прикрыл дверь в кабинет.

– Значит смотрите, расклад такой. Сегодня нам отдадут двух шестерок на угоне. Мы их примем и в работу. Толку от них мало, скорее всего это будет первый их угон и знать они ничего не знают. Поэтому мы их принимаем, помаринуем пару дней и выпускаем с хвостом, возможно кто-то из Фаргилаевской бригады на них выйдет чтоб узнать, что они в ментовке говорили. Сопровождение обеспечишь ты, Женя, а нам с Родей надо по делам выпасть.

– Откуда информация Гиоргич?

– Женя, ты же в РУБП работаешь, там тебя не научили глупых вопросов не задавать? И что ты хочешь, чтобы я тебе ответил?

– Извини, не подумал.

– Надо думать, Женя, мы не в лото на спички играем. Одно могу сказать, пока это не наша игра, мы просто подыгрываем.

Родин был на подъеме, его увлекла эта интрига. Да она была опасная, серьезная, здесь нельзя было допускать ошибок, нужно было быть готовым к любым неожиданностям. Однако и натура у него была подстать игре, чем сложнее и опаснее была ситуация, тем спокойнее он себя чувствовал. Это была его стихия, в которой он ощущал себя как рыба в воде. Еще он замечал такую свою особенность, если возникала опасная ситуация, время для него как будто останавливалось. Бывало, он детально обдумывал как сейчас поступить и по своим ощущениям ему казалось, что прошло как минимум полчаса, на самом деле проходило две минуты.

Родин не сомневался ни секунды приняв эту игру. Он был уверен, что выиграет ее, иначе зачем было вообще начинать.

4 Руднев

Раздался звонок, звонил начальник изолятора Сухнев.

– Здорово Родин, как жив-здоров?

– Твоими молитвами, и тебе не хворать.

– Слушай, тут информация поступила: сегодня угон на Петровского будет, двор за театром кукол, там Ниссан новенький стоит на стоянке.

– Спасибо, Палыч, откуда знаешь не спрашиваю. Оперативно ребята работают, трех часов не прошло как он с Гураном встречался, – отметил Родин, подошел к карте нашел место, это был глухой двор с одним выездом. Задержать угонщиков не составит никакого труда.

– Смотри-ка постарались, место выбрали такое, чтоб менты не лоханулись, заботливые твою мать, ну что же, поиграем. Бес ты или сатана – твой ход, – с кем разговаривал Родин было непонятно.

– Женя, давайте с Родей на адрес, возьмите гайцов пусть выезд перекроют, только не отсвечивают.

Варкун и Сайко ушли, Родин открыл сейф, достал бумаги, решив поработать пока есть время. В половине двенадцатого позвонил Варкун:

– Птичка в клетке командир, едем на базу.

Задержанным оказался старый знакомый Васька Анашин, угонщик со стажем. При этом, имел настолько невинный вид, что не зная о его заслугах, ни за что не подумаешь о нем плохого. Есенинские кудри, вздернутый носик, веснушчатое лицо и невинная улыбка создавали образ ангелочка. Однако, этот ангелочек машины начал угонять лет с десяти, как только стал до педалей доставать, и с тех пор был головной болью Родина. Угоны он совершал регулярно, раз в месяц, и Родин с нетерпением ждал, когда ему исполнится 16 лет, чтобы отправить его в места не столь отдаленные. На этот раз до дня рождения Васьки оставалась еще неделя, значит в ИВС его не закроешь, придется отпускать. Одно было хорошо, Васька всегда откровенно рассказывал о своих похождениях.

– Здравствуй, Василий, как жизнь молодая?

– Здравствуйте, дядя Сережа, нормально.

– Что это ты на эксклюзивные иномарки перешел, ты же всегда отечественный автопром предпочитал?

– Да попросили, денег предложили, я думаю, а что, на днюху заработаю.

– Кто попросил, как это было?

– Сазан сегодня мужика ко мне в гараж привел, точнее мужик приехал на тачке с Сазаном. Короче говорит надо Ниссан угнать по тихой, плачу 15 кусков. Я ему говорю с иномарками не пробовал, а он мне вот и попробуешь и инструмент дает, отмычку от двери и калиброванный ключ от замка зажигания. Ну поехали мы с ним на адрес, он нас с Сазаном высадил и говорит, жду вас на 17 километре на Закутаевку. Сазан стал на шухере, я к машине, вскрыл без проблем, завел, только со двора – тут ваши. Сазан – гнида, наверно заметил и слинял, хоть бы свистнул.

– Как мужик выглядел, Василий?

– Примерно вашего возраста, вон на того похож, кивнул Васька в сторону Сайко и еще это, прихрамывал он.

– Машина какая была?

– Прелюд стальной, навороченный.

– Номер случайно не запомнил?

– Не обратил внимания, но на заднем стекле пятерня желтая на присоске с отражателем, знаете едешь, а она как будто вам машет, у меня в гараже такая же лежит.

– Ладно Василий сейчас пойдешь с дядей Женей компьютер посмотришь, может узнаешь мужика того. И давай с машинами то завязывай, в следующий раз не отпущу уже.

– Хорошо, дядя Сережа.

– Васька, выйди пока подожди в коридоре, – Родин встал, взял Анашина за плечи и подтолкнул к двери, когда тот вышел, он повернулся к Сайко,– Женя, смотри у Васьки гараж в «Черемушках», от отца достался, он там сутками пропадает, пытается отцовскую шестерку восстановить. Если им будут интересоваться, то придут именно в гараж. Напротив через два гаража у Веселова Сереги гараж, можно там обосноваться. Сазан, это Слава Карасев, кент Васькин, данные на него у Вали Сазоновой возьмешь, сам то разберешься что делать?