Шепот тихого сердца

Ула Ноктюрн

Шепот тихого сердца

Весенний ветер легко колыхал ветви сакуры, что росла у самого крыльца. Ее бледно-розовые лепестки срывались с дерева и медленно кружили в воздухе, оседая на ступенях старого дома. Доски крыльца чуть скрипнули под весом юноши, что застыл у самого выхода, не решаясь сделать шаг вперед.

Рю, восемнадцатилетний парень в безупречно выглаженной школьной форме – черной гакуране с блестящими золотыми пуговицами, – нервно сжимал лямки рюкзака. Его каштановые волосы были чуть взъерошены утренним ветерком, а темные глаза беспокойно смотрели в сторону тропинки, ведущей к дороге. Он знал, что пора идти, но тяжелое чувство неуверенности приковывало его к месту.

За спиной послышался тихий звук шагов, и Рю обернулся. Его мать – хрупкая женщина с добрыми, но немного усталыми глазами – подошла ближе и мягко положила руки ему на плечи. Рю был выше почти на две головы, но в ее взгляде всегда читалась безграничная забота о нем, как о совсем юном мальчике.

– Рю, слова не могут ранить тебя, если ты сам не впустишь их в свое сердце, – произнесла она спокойно, – До того момента это просто слова, и сами по себе они ничего не значат, пока ты не дашь им этой силы. Помни это.

– Знаю, мама, но…

– Никаких «но», милый, – перебила она твердо, – Все будет хорошо. Не стоит так волноваться. Знаю, что ты переживаешь, но это всего лишь школа.

Рю глубоко вдохнул, пытаясь вобрать в себя хоть частичку ее уверенности.

– Да, мама.

Она с легкой улыбкой провела ладонью по его рукаву, а затем чуть подтолкнула вперед.

– Ступай, а то опоздаешь в первый же день.

Юноша кивнул и, сжав ремешки рюкзака чуть крепче, сошел с крыльца. Мысли вертелись в голове, не давая покоя. Все казалось таким простым, когда отец был рядом, когда он учился в старой школе. Там ему не приходилось доказывать что-то окружающим, не приходилось снова начинать с нуля…

Но теперь все изменилось. И хотя он еще не знал, какие испытания ждут его впереди, голос матери звучал в его сознании: «Слова не могут ранить тебя, пока ты сам не впустишь их в свое сердце…»

* * *

Протяжно прозвенел звонок, разрывая тишину класса. Учитель молча закрыл журнал, бросив беглый взгляд на учеников, и вышел из аудитории. Как только за ним закрылась дверь, в классе сразу закипела жизнь: кто-то засмеялся, кто-то переговаривался, а кто-то вскочил, чтобы успеть в столовую.

Рю не шевелился. Он сидел, опустив голову, а взгляд был прикован к краю парты. Тонкие пальцы едва заметно сжимались и разжимались, а в груди нарастало неприятное ощущение – смесь тревоги и тихого раздражения.

Мимо пронесся одноклассник, задев его стол. Деревянная поверхность дрогнула, сдвигаясь с места. Капли испарины проступили на лбу Рю, он невольно сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, и на миг ему захотелось ударить в ответ. Желание выйти из класса становилось нестерпимым. Встать и убежать прочь.

Он резко поднялся, но в тот же миг кто-то врезался в него плечом. Удар был не слишком сильным, но достаточно ощутимым, чтобы пошатнуть его. Незнакомец не обернулся, прошел дальше, не сказав ни слова, не извинившись, даже не замечая его. Словно Рю для него и вовсе не существовал.

Медленно выпрямившись, он огляделся по сторонам. Все были заняты своими делами. Никто не замечал его. Никто даже не смотрел в его сторону.

И вдруг он увидел ее. Она стояла у окна, и свет уютными бликами ложился на ее волосы. Казалось, в этом освещении она была чем-то неземным – легкой, воздушной, как воплощение самой весны. Ее тонкие пальцы аккуратно придерживали край воротничка, а губы были тронуты легкой, едва заметной улыбкой.

Юна. Прекрасная и светлая, словно цветок нежной камелии. Рю застыл, потеряв ощущение времени. Все звуки, все шумные голоса, даже осознание собственной неловкости – исчезли. Была только она.

А затем Юна посмотрела на него. Его сердце было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Она действительно смотрит? На него? Или ему только кажется?

Рю с трудом сглотнул, и тихие смешки пробежались по классу. Он не двигался, но краем глаза заметил, как ее подруги ядовито посматривали на него. Смех был негромким, но в нем сквозило что-то неприятное.

Холодок пробежал по спине. Рю быстро отвел взгляд, развернулся и направился к выходу. Воздух в классе вдруг стал тяжелым, давящим, и с каждым шагом становилось все труднее дышать.

Он буквально выскользнул в коридор, чувствуя, как по позвоночнику катится предательский холодный пот. «Я просто стоял там и смотрел на нее при всех, какой же идиот».

* * *

Рю сидел на подоконнике, упершись плечом в раму окна, глядя в никуда. Сквозь стекло пробивался бледный свет солнца, окрашивая коридор в тускло-золотистый оттенок. Вокруг суетились ученики – они пробегали мимо него, болтая, смеясь, толкая друг друга. Их голоса сливались в однотонный гул, но Рю слышал только тишину. Ему казалось, что он пустое место в этом мире, и никто не замечает его присутствия.

– Ты новенький, да?

Он вздрогнул, резко поднял голову и встретился взглядом с ней. Юна. Темные волосы мягкими волнами спадали на ее плечи, а в глазах светилась жизнерадостность. На ее губах блуждала загадочная улыбка, и Рю почувствовал, как у него пересохло во рту.

– Д… да, я только переехал… – голос прозвучал неуверенно, почти жалко.

– Как тебя зовут?

– Меня зовут Рю, – он слегка склонил голову в знак вежливости.

Позади Юны раздались приглушенные смешки. Две ее подруги – Канаэ и Сайка – переглянулись, явно развлекаясь происходящим.

– Послушай… – Юна наклонилась чуть ближе, голос стал мягче, почти нежным, – У меня очень болит нога, но я так сильно хочу сок… Ты не мог бы сходить и купить мне его?

Рю тут же подался вперед, мгновенно позабыв о своем одиночестве, о том, что его игнорируют, о тех насмешливых взглядах. Он слышал только ее просьбу.

– Да! Конечно, я сию секунду! – выпалил он, встав по струнке, – Какой тебе?

Юна широко улыбнулась, кокетливо убирая руки за спину.

– Персиковый.

– Уже бегу!

Рю сорвался с места, направляясь к ряду школьных автоматов. Ему казалось, что сердце бьется быстрее обычного, ведь впервые за этот день кто-то действительно заговорил с ним. За его спиной вновь раздался смех подруг Юны – высокий, пронзительный, почти неприятный.

Но сейчас… Сейчас это было неважно.

* * *

Рю застегивал рюкзак, аккуратно складывая учебники, стараясь не торопиться. Большая часть класса уже разошлась. Он чувствовал, как приятная усталость окончания школьного дня переплетается с легкой тревогой.

Его пальцы сжали молнию рюкзака, когда за спиной послышались быстрые легкие шаги. Он даже не успел обернуться, как рядом с ним уже стояла Юна – как всегда, окруженная своей свитой.