За гранью зеркала. Грань вторая

– Эй, рыжая, те чего мрачнее тучи? Боишься? – подмигнул Тарас. Он вообще был веселее других и это вызывало тревогу. Чую, будут проблемы. Я, вздохнув, посмотрела на него и тут же отвела взгляд – плохое предчувствие. Ну ладно, может, обойдется?

Расселись по машинам и выдвинулись в сторону болота. Ехали недолго, не успели даже наговориться после завтрака. Как только выгрузились, Марат на правах главного всем скомандовал кто за кем пойдет, выдал всем по длинной палке, велел строго выполнять его указания и не заниматься самодеятельностью, потому что это дорого обходится, при этом он серьезно посмотрел на Тараса и тот замолк, дабы не навлекать на себя гнев начальства.

Мы выстроились цепью и шагнули в мягкий обволакивающий упругий мох. Пока мы продвигались вперед, наша цепь стала понемногу растягиваться, что очень не нравилось Марату, но мы с Айжан все равно еле тащились, я-то, понятное дело, почему – мне нужно было как-то оторваться от этой компании, а Айжан решила, что не бросит меня одну во что бы то ни стало. Нам с ней компанию составил ворон, перелетающий с ветки на ветку, он ждал, когда же я сброшу с себя эту малолетнюю шаманку. На мое счастье на болото начал опускаться туман, чего никак не ожидал Марат. Он крикнул всем, чтобы мы подтянулись, иначе потеряемся. Я тоже со своей стороны начала подгонять свою верную спутницу.

– Слушай, будь другом, догони кого-нибудь, принеси воды, очень пить хочется. Мы-то с тобой уже всю воду выпили, а то я не дойду, – умоляла я ее.

– Ладно, только ты не останавливайся, а то под воду уйдешь, – беспокоилась она.

– Хорошо, не переживай.

Айжан прибавила шагу, а я наоборот, стала отставать и свернула в сторону, скрывшись в туман.

Отойдя на безопасное расстояние от своей группы, я выпустила Анчутку из рюкзака, и мы поспешили за своим провожатым. Издалека еще доносились голоса, но я все тише и тише слышала где-то вдалеке свое имя. Мне было немного тревожно, а вдруг я не найду Хозяина этих болот или еще хуже – он не станет со мной разговаривать. В конце концов, кто я такая для него?

Идти было тяжело, я выдохлась, но останавливаться было нельзя, а ворон все вел и вел нас и конца этой дороги не было. Анчутка подбадривал меня, как только мог. Рассказывал смешные истории из своей довольно длинной жизни, но на смех сил уже не было. Сколько мы проплюхали, я не знаю, но у меня создалось впечатление, что мы ходим по кругу, оставалось только доверять своему пернатому проводнику. Пейзаж за время пути ни разу не изменился, вокруг были только болотные кочки да чахлые деревца, а вот грибов и ягод было навалом.

Я почти выбилась из сил, перед глазами все плыло и, похоже, начались галлюцинации, поскольку мне навстречу шла женщина. Была она в обычной одежде, в которой ходят в лес, на голове белая косынка, в руках корзинка полная спелой клюквы. Она шла, опираясь на палку и казалось, даже не устала. Увидев меня, окликнула и заспешила в мою сторону.

– Здравствуй, красавица. Ты как тут оказалась? Видать, не местная.

– Я от группы отстала, у нас экскурсия была.

– Экскурсия, говоришь. А звать-то тебя как?

Я уж было открыла рот, чтобы назвать свое имя, как Анчутка выскочил передо вперед меня и замахал своими ручонками:

– Молчи! Молчи, говорю! Это нежить болотная, ей только и надо, чтоб ты имя свое сказала.

Я тут же захлопнула рот на первом слоге, чем очень разозлила свою новую знакомую.

– Ишь ты, какой ведающий выискался, – она зло посмотрела на Анчутку и плюнула в его сторону.

– Вы, гражданочка, идите, куда шли. Давайте разойдемся по-хорошему, как и не встречались, а то всякое бывает.

– Это мой дом, а ты здесь чужая и тебя сюда никто не звал, так что не тебе решать, кому куда идти.

– Так и не вам. Хозяйка этого места не вы, так что лучше доложите своему Хозяину, что гостья к нему приехала, привет от общей знакомой с сестрорецкого болота привезла.

Женщина, прищурившись, окинула меня оценивающим взглядом и потянула носом воздух.

– Ведьма, – подвела она итог.

– Ведьма, – подтвердила я ее догадку. – Ну так что, проводите или мне самой Хозяина искать?

– Иди за мной, – бросила она и зашагала куда-то в сторону.

Я посмотрела на своего проводника и пошла следом за женщиной, ворон полетел за нами. Шли мы недолго, вдалеке показалось приземистое строение, крыша поросла мхом, стекол в проемах окон не было. На пороге распахнутой настежь двери сидел сухощавый немолодой мужчина в брезентовой куртке и резиновых сапогах. Он все пытался раскурить папиросу, но никак не получалось, спички ломались и тухли.

– Может, мои подойдут? – спросила я, показав спичечный коробок.

Он поднял на меня серо-зеленые глаза и потянулся за спичками, я бросила ему коробок, который он ловко поймал налету. Моя провожатая наклонилась над его ухом и что-то прошептала. Ему, наконец, удалось раскурить папиросу, и он с удовольствием сделал первую затяжку, прикрыв глаза.

– Привет, говоришь, принесла, – прохрипел он, закашлявшись.

Я только кивнула в ответ, чтобы не нахамить, поскольку я стояла, переминаясь с ноги на ногу, чтобы не увязнуть в болотной тине, а он молча рассматривал меня, не тая веселья в холодных мутных глазах.

– Куда только не заведут долги городских дурех. Чего топчешься, ступай сюда вот, – он махнул рукой на клочок земной тверди рядом с собой. Предлагать дважды не пришлось, я тут же переместилась на предлагаемое место и с облегчением выдохнула.

– Где таким спутником разжилась? – он с интересом рассматривал Анчутку, что тот, на всякий случай, спрятался за меня – мало ли что.

– По наследству достался.

– Понятно. Ну, говори, зачем пришла.

– Да вы сами все поняли, глупая я еще ведьма, вот и попалась на крючок к вашей подопечной.

– Звать-то как? – усмехнулся Васюганец.

– Сандра, – тихо произнесла я.

– А меня Василий Иванович. Ну, пойдем, Сандра, в дом, потолкуем. Ты, Татьяна, чайку нам организуй, – обратился он к моей провожатой. Та резво поспешила исполнить просьбу и засуетилась по хозяйству.

В доме Васюганца все было довольно аскетично, никакой роскоши, вся мебель исключительно функциональна. Я поставила свой рюкзак в угол и на него тут же уселся Анчутка, словно сторожевой пес, а я села за стол, где указал хозяин. Самовар довольно быстро закипел и Василий Иванович на правах хозяина принялся ухаживать за мной.

– Ой! Я совсем забыла! У меня для вас гостинец из Ягодного – варенье.

Анчутка тут же достал банку и приволок к столу.

– Черничное. Угощайтесь, а то у вас тут только клюква вокруг.

Татьяна налила варенье в розетку и Василий Иванович с удовольствием снял пробу.

– Вкусное. Сама варила?

– Нет. Я не умею.

– А кто эта мастерица?

– Бабушка подруги.

– А ты чего ж умеешь? Или только долги растить? – усмехнулся он.

– Хозяйка из меня никудышная, по правде сказать. А вообще, я на журналиста учусь, могу про ваше болото статью хорошую написать, чтобы люди узнали, какие здесь красивые места.

– И чтоб шастали тут и день, и ночь? Нет уж, не надо. Мне одних хватает, тех, с кем ты сюда пришла. Рассказывай все с самого начала про свои долги, нам теперь спешить некуда.

Я вздохнула поглубже и рассказала Василию Ивановичу все без утайки, иначе, он бы сразу понял, что я юлю и прогнал бы меня взашей.

– Ну и дела у вас творятся! – За моим рассказом Василий Иванович и не заметил, как съел все варенье из розетки, что Татьяне пришлось добавить еще. – А ссыльная-то моя не промах!

– Не то слово! Прямо в клещи меня взяла, не знаю, что и делать. Поможете?

– А не боишься и мне задолжать? – прищурив левый глаз, спросил он.

– Боюсь конечно, а что делать-то?

– Эх, ты, дуреха. Ладно, под хорошее настроение попала, помогу тебе. Передай местной Болотнице, что верну ее в Сестрорецк и силу верну, но только испытательный срок у нее будет – сто лет. Я за ней следить буду.

– Как это?

– А вон провожатый твой, – Васюганец кивнул в сторону окна, где на сломанном деревце сидел ворон, – Павлуша, мне все докладывать будет. И если за ней грехов водиться не будет, спустя сто лет вернется она на свое место, можешь так и передать. Ну ладно, ты отдыхай, утром он тебя проводит обратно, а я пойду на новичка посмотрю, Татьяна сказала, что кто-то из ваших преставился.

У меня екнуло сердце – Тарас, больше не кому, только насчет него у меня было плохое предчувствие, и я осторожно спросила:

– А кто это?

– Да почем мне знать? Пойду – посмотрю.

– Он теперь здесь останется, на болоте?

– Ненадолго, он же не самоубийца. Как решат его судьбу в небесной канцелярии, так и уйдет. А пока у меня побудет, к делу приставлю, мне лишние руки не помешают.

Васюганец встал из-за стола и пошел к выходу, Татьяна убрала со стола и тоже ушла.

На улице стемнело, стало холодно. Я закуталась в одеяло, что лежало на кровати и стала ждать утра. Сон не шел, я таращилась в кромешную темноту. Тут мне показалось, что кто-то смотрит в окно.

– Кто здесь?

– Это я, Тарас. Ты меня слышишь? – удивился он.

– Слышу. Заходи в дом.

Окоченевшими пальцами я нащупала в кармане коробок спичек и зажгла огарок свечи на столе. Тарас уже сидел на стуле с вытаращенными от ужаса глазами.

– Что с тобой случилось?

– Я не знаю. Мы искали тебя. Я увязался за Маратом, хотя он велел мне оставаться у машины, но я ослушался, пошел следом, догонять, оступился и какая-то сила начала меня утягивать вниз, я не смог долго сопротивляться и ушел на дно и вот я здесь.

– Господи! Что ж ты за дурень такой.

– Сандра, вытащи меня отсюда.

– В каком смысле – вытащи? – удивилась я.

– Ну, я жить хочу, как раньше. На болото больше ни ногой, обещаю! – и приложил ладонь к сердцу.

– Тарас, я не умею людей воскрешать. Твой земной путь, к сожалению, закончился.

Тарас понуро опустил голову и кажется заплакал.

– Это все из-за тебя! – Он начал обвинять меня, поняв, что я не смогу ничего изменить.

– Не надо в своей глупости обвинять других.

– А зачем ты сюда поперлась? Если бы ты не ушла, ничего этого бы не было!

– Было бы другое. Если тебе суждено умереть, значит, так оно и будет, – ответила я на его обвинения, хотя понимала, что некоторым не единожды удавалось обмануть смерть, но это не его случай.

Тарас обиделся на меня и ушел. Я снова осталась одна, ну как одна? Со мной был Анчутка. После ухода Тараса он покрутился на рюкзаке и снова уснул, я же так и не сомкнула глаз до самого утра.

Как только небо начало сереть, я растолкала его и велела собираться. От холода ни руки, ни ноги не гнулись. Хотелось быстрее покинуть это место. Васюганец провожать меня не стал, но ворон Павлуша уже ждал меня. Я не стала испытывать его терпение и поспешила следом за ним. Через несколько шагов я оглянулась напоследок и увидела всю ту же картину – Василий Иванович сидел на пороге своего дома и раскуривал папиросу. Увидев, что я оглянулась, он махнул мне на прощание рукой и мы пошли дальше.

Глава 3

Выбравшись с болотной зыбкой поверхности, мы с Анчуткой распластались на сухой осенней траве. Ноги гудели от усталости, во рту все пересохло, но мы млели от блаженства твердой почвы под собой. Раскинув руки и ноги, мы лежали и смотрели в холодно-голубое осеннее небо, солнце еще вовсю припекало, но земля под нами все равно была ледяная, как-никак середина осени.

– Слушай, Анчутка, а как Васюганец собирается следить за нашей Болотницей?

– Так он же сказал, что Павлуша, ворон его, этим займется, – жмурясь на солнце, констатировал мой друг.

– Я слышала про Павлушу, я не поняла – как.

– Так Карлуша ему все передаст по своим каналам. Знаешь у птиц связь какая! Вмиг вести до Васюганца долетят.

– Как думаешь, Болотница закроет мои долги?

– Думаю, еще станцует на заказ для тебя.

– Да? Но ведь она на свое болото только через сто лет попадет и то, если не накосячит.

– Для нее сто лет, как для тебя неделя, так что можешь выдохнуть.

Я собрала остаток сил и стянула с себя чулки ОЗК – блаженство, нашарила в рюкзаке бутылку с водой и с жадностью припала к горлышку – блаженство вдвойне. Остатки воды выпил Анчутка.

Кое-как раскачавшись мы поплелись в сторону поселка, по пути нам не встретилось ни души. Зашли в поселок, откуда началось наше путешествие и первое, что мы увидели – это толпа, опять меня с волонтерами ищут. Тут от толпы отделилась одна фигура и побежала мне навстречу с криками:

– Жива! Жива!

Это была Айжан. Она бросилась ко мне с объятиями, чуть не сбив меня с ног.

– Пойдем, пойдем, – она потащила меня за рукав словно на буксире, сил сопротивляться у меня не было. – Как ты выжила? На Васюганах еще никто не выживал!

Главный у волонтеров широким размашистым шагом подошел ко мне и поинтересовался моим самочувствием, критично осмотрев меня со всех сторон.

– Ты как сутки на болоте продержалась? – пробасил он.

– Я на какую-то избушку набрела, там и заночевала.

– На какую такую избушку? Я это болото как свои пять пальцев знаю, – для убедительности он сунул мне под нос растопыренную пятерню, – никаких избушек на нем отродясь не было!

– Вы считаете, что я вас обманываю?

– Да, считаю и не могу понять – зачем.

– Я здесь вообще первый раз, зачем мне кого-то обманывать, – изобразив обиду на лице, ответила я.

– Не знаю. Пока, – он разочарованно посмотрел на меня и повернувшись широкой спиной, пошел обратно.

– Все! – скомандовал он. – Всем отбой! Расходимся!

Толпа начала редеть, оставив неподвижными только пять фигур. Мы с Айжан подошли к ним, это была моя компания, с которой я пошла на болото, не хватало только Тараса. Марат, сунув руки в карманы брюк, буравил меня суровым взглядом из-под сдвинутых черных бровей.

– Дыру протрешь, – бросила я ему.

– Я тебя сейчас в порошок сотру, – процедил он сквозь зубы.

– Это за что же это?

– А за то! Мы из-за тебя Тараса потеряли! И в этом только твоя вина!

– А может не потеряли, – пискнула Айжан, – Сандра же выжила, может и он жив?

– Этот идиот не мог выжить.

– Значит меня ты не считаешь идиоткой? – поинтересовалась я.

– Нет, ты не идиотка, – Марат подошел ко мне вплотную, уперев в меня свой ледяной взгляд, – ты – манипулятор.

– Кем же я манипулирую? Уж не тобой ли? – мне вдруг стало смешно.

– Вот ею, – Марат указал на Айжан. – Целые сутки твердит, что ты жива, ей это, видите ли, духи сказали, даже волонтеров вызвала.

– А я-то тут при чем?

– Вы мне мозги не морочьте! У меня ни разу еще никто не оставался на болотах, а тут сразу двое!

– И в этом моя вина?

– Я не знаю в чем тут дело, но без тебя тут точно не обошлось.

– А может это духи? – улыбнулась я.

– Я смотрю, тебе на болоте понравилось.

– Вполне себе гостеприимное болото. Я не разочарована.

Марат пошел в дом и громко хлопнул входной дверью, Айжан даже вздрогнула от неожиданности.

– Это он просто переживает, ты не сердись на него, – девушка попыталась оправдать руководителя группы.

– Пусть держит себя в руках, я ему не груша для битья.

– Как думаешь, – перевела тему Айжан, – Тарас и вправду погиб?

– Погиб.

– Почему ты так уверена?

– Слушай, ты себя называешь потомственной шаманкой, к духам за ответами ходишь, а мне задаешь такие обыденные вопросы.

– Твое выживание не является обыденным. Это всем кажется странным. Кто ты такая?

– А может, я – ведьма?

Айжан на шаг отошла назад, вполне себе допуская подобное предположение. Да, интуиция у девушки точно есть, только она не умеет ею пользоваться, не научилась еще себе доверять.

– Пойдем в дом, тебе отдохнуть нужно. Ты голодная? – примирительным тоном спросила Айжан.

– Голодная.

В доме на меня все смотрели с подозрением и осуждением. Черт возьми, надо валить отсюда! Я тут же развернулась и вышла на улицу, Айжан побежала за мной.

– Постой! Ты куда?

– Подальше отсюда!

У соседнего дома какой-то мужик увязывал груз на крыше своей легковушки, явно в дорогу.

– Извините, пожалуйста, – подошла я к нему, – подбросьте меня до города или до ближайшей остановки, я вам заплачу.

– Садись, мне не жалко, – мужик продолжал вязать свои узлы, стараясь как можно надежнее закрепить вещи. Я тут же с благодарностью уселась на пассажирское сиденье. Айжан подлетела к окну.

– Подожди, не уезжай!

– Отстань от меня! Иди к своим. Уж если я на болоте, не пропала, то и в городе не пропаду.

Мужик молча посмотрел на нас и уселся за руль.

– Ну что, можно ехать или прощаться будете? – спросил он на всякий случай.

– Да, поехали.

Машина тронулась, Айжан осталась на обочине и долго смотрела мне в след, пока наша машина не скрылась за горизонтом.

Как же хорошо оказаться дома! В планах у меня первым пунктом значилось выспаться, но не тут-то было – только я в блаженстве закрыла глаза, как телефон разразился громкой мелодией не предвещавшей ничего хорошего. Я с рычанием взяла трубку:

– Что случилось?

– Сандра, ты уже вернулась? – с тревогой в голосе спросил отчим.

– Вернулась и очень хочу спать. Неужели нельзя потерпеть, пока я сама не позвоню?

– Видишь ли, у нас тут случились неприятности, – обтекаемо начал излагать мне отчим, – нужно встретиться, и при чем, срочно.

– Боже! Да что случилось-то? Нельзя прямо сказать?

– Нет. Это не телефонный разговор. Ты дома? Можно я приеду? – настаивал он. Видимо, действительно что-то стряслось.

– Приезжайте, – обреченно согласилась я.

Моя мечта выспаться рассыпалась вдребезги. Через десять минут Альберт Геннадьевич названивал в дверь.

– Кофе? – спросила я вместо приветствия, на что он только кивнул, переступив порог.

– Как поездка? – дипломатично и издалека начал разговор отчим.

– Вы за этим так торопились? – с раздражением спросила я.

– Ну, может, хоть у тебя пока все в порядке? – отчим все наводил тень на плетень, накручивая мои нервы на катушку.

– Альберт Геннадьевич, что случилось? – спросила я в лоб.

– У Руты большие неприятности, – выдавил он из себя.

– А я тут при чем?

– У нее переворот в ковене, Ядвига власть захватила, а Руту комитетчикам сдала.

– Что еще за Ядвига?

– Ну такая огромная ведьма, что на ресепшене у нее сидела, не помнишь что ли?

– Ни фига себе! А как ей это удалось? – искренне удивилась я.

– Капа давно под Руту копала, ты и сама знаешь, так вот, та Ядвиге что-то пообещала, а она давно ждала, что ее заметят, оценят и вот, дождалась, только никто и предположить не мог, что Рута Капитолину под травку закатает, ну у той крышу и сорвало – пошла к комитетчикам и выложила им все как на духу, что мол, начальница моя, Рута Францевна, давно уже перешла все грани дозволенного. У тех, естественно, шерсть дыбом встала и пошли они с мелким гребешком по ее биографии. Одно хорошо, что Болотница от тебя вестей ждет о ссыльной судьбе своей горемычной, и потому молчит, труп Капы не предъявляет и в несознанку уходит, а это нам на руку. Иначе, Рута сразу же кандалы бы на себя примерила, а так ее тоже сослали «до выяснения» – так они выразились.

– Куда сослали?

– Да в захолустье ее карельское, по месту рождения.

– И что нам теперь делать?

– Нам надо продумать свои шаги. Меня уже допрашивали, теперь к тебе придут, ты должна быть готова.

– К чему?

– К допросу.

– А что я должна буду сказать? – я совсем растерялась от таких новостей.

– Их будет интересовать все, что связано с Капитолиной. Ядвига ведь сказала им, что Рута ее убила, при чем, с намерением встать во главе двух ковенов.

– Она недалека от истины, – напомнила я отчиму.

– Так-то оно так, но, если бы Капитолина не была так настойчива в поисках этого чертова кристалла, то ничего этого бы не было.

– А комитетчикам известна история про кристалл?

– Не знаю, но ты – моя падчерица, а Рута – бывшая любовница, это-то им известно достоверно, потому из тебя постараются вытрясти все, что ты знаешь или предполагаешь. Тебе нужно подумать, что про кристалл говорить.

– Рута откусила больше, чем смогла проглотить, за что и пострадала, а еще меня в свой ковен звала.

– Ну, ты, давай, не умничай. С каждым может случиться. Ты, вон, тоже долгов накопила. Разгребла хоть?

– Я-то сама со своими долгами разобралась, а вот Руте Францевне опять моя помощь понадобилась.

– Так радуйся, лучше она тебе пусть должна будет, а не наоборот.

– Тут сложно с вами не согласиться.

– Видела Васюганца-то? – отчим не удержался от интереса узнать, что это за фрукт – главный Хозяин болот.

– Видела. Боялась жутко, что не найду или он прогонит меня, но ничего, с пониманием и интересом отнесся к моей проблеме.

– Какой результат?

– Испытательный срок на сто лет моей болотной соседке отмерил.

– Да ну?! И потом вернет ее?

– Да. И силу тоже.

– Молодец! Я всегда в тебя верил.

– Ой, да ладно вам, Альберт Геннадьевич! Уж мне-то врать не надо.

– Я не вру, – смущаясь, сказал он.

– Так что мне комитетчикам-то говорить?

– Правду, но не всю, конечно.

– Это мне и так понятно. Что им известно?

– Ну, во-первых – Капитолина пропала, следов ее нигде нет, свидетелей тоже, если только Болотница, но она молчит. После пропажи Рута объединила два ковена и встала во главе. Ты, кстати, ножичек Капитолины припрячь пока все не уляжется. Во-вторых, сила Руты кратно увеличилась, этого не утаить, а все ведьмы ей присягнули на верность.

– За исключением Ядвиги.

– Да, что б ее черти взяли!

– Но ведь она одна не могла все провернуть, ей помощники нужны были, наверно?

– Есть у нее несколько товарок в ковене, кто идейный, на кого компромат нашла, вот все и сошлось однажды в одной точке.

– Альберт Геннадьевич, а если меня задержат?

– Боишься что ли? Не переживай, вытащу.

– Да я в универе с прошлого учебного года не была, а там все диплом пишут, мне бы наведаться туда нужно.

– Ну ты сходи, пока повестку не получила. Проблемы будут, я поговорю с Виталием Сергеевичем.

– Я бы сама с ним пообщалась.

– Учеба сейчас не главное, на данную минуту у нас другие приоритеты.

– Это вам не главное, а я туда пять лет как на работу!

– Ты сама этого хотела.

– Ну я же не предполагала, что моя жизнь так изменится! Так что в этом вопросе нужно поставить логичную точку.

– Да я что, против что ли?

– В общем, я вас услышала. Завтра еду в универ, а как повестка придет, я вам сообщу.

– Только самодеятельностью не занимайся.

– Это уж как получится.

– Ладно, я тебя предупредил, пойду, а то меня мама твоя ждет, в строительный магазин ехать – ремонт затеяла, представляешь!

– Сочувствую.

Отчим уехал, а я упала на кровать в надежде уснуть, но сон не шел. Я крутилась с боку на бок, но мысль о следователях сверлила меня изнутри.

– Анчутка, – позвала я – тишина. – Анчутка! Дрыхнешь что ли?

Этот дармоед вскочил, протирая сонные глазенки.

– А? Здесь я.

– Что думаешь обо всем?

Он поскреб плешивую голову на предмет светлых мыслей.

– А может к Руте съездить?

– Это мысль. Только меня на допрос вызвать должны.

– Так пусть ищут, не по своей же воле нам на допрос идти, – деловито заметил он.

– Пожалуй, ты прав. Я с утра в универ, а потом снова в путь.

Решение было принято, и я спокойно уснула.

Утром выйдя на улицу, я кинула взгляд на почтовый ящик, сквозь дырочки белел какой-то листок. Неужели повестка? Но они же не знают, что я живу по этому адресу. Или знают? Я дрожащими руками достала содержимое – оно. В повестке было сказано, что 20 октября мне надлежит явиться по указанному адресу, чтобы дать свидетельские показания по делу о предполагаемом убийстве ведьмы северного ковена Рябушкиной Капитолины Семеновны. Подпись – следователь по особо важным делам Вальтер Г.Я. Бросила повестку в бардачок и поехала в универ – откладывать нельзя.

В университете жизнь текла своим чередом, по коридорам сновали студенты всех возрастов, преподаватели передвигались чинно, в соответствии со своим статусом. Я даже не стала смотреть расписание своей группы, а прямиком направилась в кабинет декана Третьякова Виталия Сергеевича, он был у себя, секретарша позволила войти.

– А-а-а, Перова, – как-то обрадовано воскликнул Виталий Сергеевич, – а я как раз приказ на твое отчисление подписывать собрался, а ты никак доучиться решила.

– Рано радуетесь, Виталий Сергеевич, – сказала я, усаживаясь в кресло напротив него.

– Что ж мне, грустить что ли? – удивился он.

– Давайте с вами договариваться.

– О чем? – с нескрываемым интересом спросил он.

– Поручите, кому посчитаете нужным, написать мою дипломную работу, а то мне совершенно некогда этим заниматься.