Келпи. Лишенная короны

– Правда, – подтвердила Анжелина. – Спи.

– Спокойной ночи, – Стася вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Она с трудом сдерживала эмоции, ее счастье казалось настолько невероятным, разве такое бывает, разве в жизни может так повезти?

Глава четвертая. Лох‑Ломонд

А потом наступило Рождество. На Рождество Стася должна была ехать домой, когда Ларри позвал ее на север, к озерам, и Стася согласилась.

– Мы еще никогда не были вдвоем так долго, – сказал он.

– Да, это будет романтично, – Стася улыбнулась. – Жаль только, что родители огорчатся.

Конечно, они ждали ее домой, но она должна будет вернуться, хотя бы к 31 декабря, как ни грустно ей будет расстаться с Ларри. С другой стороны – это ненадолго, да и родителей она не видела достаточно давно и уже успела соскучиться.

– Я приеду к Новому году. Двадцать девятого числа, – сказала она матери по телефону. – Пусть папа не обижается. Мы должны отпраздновать Рождество с группой, здесь так принято.

Она сама не знала, зачем сказала неправду. Вся группа разъедется на Рождество, только Анжелина останется в Глазго, ведь ей некуда ехать.

– Я взяла подработку в баре, – сообщила она.

– Когда‑нибудь у тебя будет настоящее Рождество, обещаю, – сказала ей Стася, подарив дорогую сумку в подарок, чтобы хоть как‑то компенсировать одинокий праздник.

– Это Гуччи? – взвизгнула Анжелина, – Она настоящая?

– Нет, разумеется, я, дочка миллионера, дарю тебе подделку, потому что я жадная, – ответила Стася, обнимая ее. – Конечно, она настоящая. Носи на здоровье!

– А я купила тебе только это, – сказала Анжелина, протягивая Стасе очень крупную бронзовую подвеску в виде лошадки, встающей на дыбы.– Она дешевая и поддельная. Зато от души.

Стася улыбнулась.

– Она чудесна. Пусть будет моим талисманом. – Стася тут же надела подарок на шею. Подвеска была тяжелой, но Стася решила, что будет носить ее из уважения к Анжелине.

– Ларри пригласил тебя в дом на озере, как я полагаю, с ночевкой? – вдруг таинственно спросила Анжелина.

Стася кивнула.

– У вас уже что‑то было? – снова поинтересовалась подруга. Стася отрицательно покачала головой.

– Ты же помнишь, он никогда не хотел оставаться.

– Ну, ничего, на озерах ему некуда будет деться, – засмеялась Анжелина. – Вообще, он конечно, странный парень. Но хороший. Поверь, в романтическом путешествии у вас обязательно все получится! Даю слово!

– У меня никогда ничего не было, ни с кем, – ответила Стася. – Это страшно?

Анжелина засмеялась и обняла девушку.

– Какой ты у меня еще ребенок, как с другой планеты, – заметила она. – Нет, ничего страшного, не бойся. Поверь, не ты первая, не ты последняя.

– В смысле? – Стася удивленно посмотрела на нее.

– Я имела в виду в мире, не у Ларри, приношу извинения, если мои слова прозвучали двусмысленно. Не сомневайся, все будет отлично. И потом, он же влюблен в тебя, как и ты в него, а значит – не может быть иначе!

Но, несмотря на все заверения Анжелины, Стася невероятно волновалась в тот день, когда села в машину Ларри, чтобы отправиться на озера. Было холодно, шел снег.

– Настоящее Рождество, совсем как в России, – заметила она. – И какие крупные снежинки…

– Это северная страна, – ответил он. – С Рождеством.

Он поцеловал ее, и Стася почувствовала себя счастливой, они обменялись подарками, которые не имели сегодня никакого значения. Главным подарком была их встреча, этот год стал лучшим в ее и без того замечательной жизни!

Они миновали несколько деревень, занесенных снегом, и вот на горизонте показались величественные холодные горы, между которыми петляла дорога. Через несколько часов они были на берегу Лох‑Ломонд. Стася выскочила из машины и бросилась к озеру, Ларри с улыбкой направился за ней. Они были совершенно одни, казалось, они остались одни во всем огромном мире.

– Озеро замерзло, – заметила Стася, останавливаясь. Она чувствовала растерянность, она хотела увидеть глубокую черную воду, а не лед…

– Да, оно гораздо красивее летом. Летом все лучше, так говорят в моих краях, – Ларри шел по кромке льда, и Стася спустилась к нему.

– Осторожней! – он помог ей встать на лед. Стася, словно по хрупкому стеклу пошла по почти прозрачной белой поверхности.

Ларри бросил в нее снежком, девушка ответила тем же, угодив ему прямо в макушку.

– Ах, вот ты как! – он догнал ее, повалил на снег, и они, взявшись за руки, долго лежали на ледяной поверхности озера, глядя в темное, бездонное небо.

– Мне почему‑то кажется, что так, как сейчас, уже больше не будет, – сказала вдруг Стася и поняла, что снова, как и тогда в машине, предвидела будущее.

– Как – так? – спросил он.

– Так беззаботно… Так просто…

Ларри не ответил. Казалось, он напряженно думал о чем‑то. Потом вдруг приподнялся, сел и поднял ее за собой, держа за плечи.

– Я тебя люблю, – сказал он, и голос его прозвучал взволнованно, – Просто хотел, чтобы ты это знала. Всегда, что бы ни случилось после.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Стася, глядя ему в глаза, – Я знаю, странно, что это произошло так быстро, но такое случается. Не мы первые. Не мы последние.

Он улыбнулся и погладил ее по щеке. Они молча смотрели друг на друга, и Стася готова была провести так целую вечность. Она не знала, как можно выразить любовь словами. Знала лишь, что при взгляде на него у нее останавливается сердце.

– У нас заказан рождественский ужин в отеле, – заметил он. – Пойдем! И ты замерзнешь, если долго просидишь на снегу.

– И я проголодалась! – Стася поднялась, стряхнув оцепенение, протянула ему руку и подняла его со льда.

Они медленно вернулись к машине, медленно, потому что Ларри старался поцеловать ее на каждый шаг, а она не очень‑то противилась, и направились в отель. Он стоял прямо на берегу озера, маленький, деревянный, двухэтажный и уютный, казалось готовый приютить тех, кто заблудился ночью в занесенных снегом горах. В его окнах приветливо горел свет, и на душе путешественников становилось теплее. Отель казался воплощением мечты о рождественских каникулах, как здорово, что они выбрали именно это место!

В номере Стася вытащила из чехла платье, взяла сумку с косметикой и направилась в ванную. Сегодня она должна выглядеть лучше, чем когда‑либо прежде, сегодня самый важный вечер! Она почувствовала, как дрожат руки, когда пыталась подкрасить ресницы. Стася подставила руку под кран и сделала глоток ледяной воды, чтобы хоть как‑то успокоиться.

– Нужно взять себя в руки, – думала она, – Все будет хорошо, все должно быть хорошо! Только бы не потекла тушь… И почему не слушаются волосы?

Она распустила волосы, выдавила немного мусса для укладки и постаралась их зафиксировать. Вот так, кажется, удалось. Вроде бы все, осталось надеть серьги и подвеску. Стася вздохнула. Ванная была ее убежищем, но она не могла прятаться там вечно. К тому же – прятаться от судьбы бессмысленно, рано или поздно, она все равно отыщет тебя.

Но почему она сомневается? Ведь она любит Ларри, это же очевидно, она отдала ему свое сердце раз и навсегда. Никто и никогда не был ей так близок и понятен, если только Сильвер… Так почему же ей страшно? С другой стороны, она никогда не оставалась одна наедине с мужчиной, неудивительно, что ей сложно справиться с волнением. Он так хорош, так уверен в себе, что если ей не удастся удержать его, что если она быстро наскучит ему?

Ларри расхаживал по комнате, ожидая Стасю. Он нервничал и мерил шагами комнату. Имеет ли право он поступать подобным образом с этой девушкой? Ведь если бы она знала… Если бы только знала… Но с другой стороны, никогда прежде он не чувствовал ничего подобного, и предчувствие сжало его сердце. Как знать, вдруг эта встреча не случайная яркая вспышка на его долгом и трудном пути, вдруг у него появился шанс изменить все? Он вздохнул и тихо засмеялся сам над собой, надо же быть таким наивным! Шанс! Как бы ни так. Он уже сейчас знал, как закончатся эти отношения. Ничего нельзя изменить. Но он не в силах повернуть назад. Будь, что будет.

Когда Стася вышла из ванной, Ларри был уже готов, он с восхищением посмотрел на нее, потом она доверчиво взяла его за руку, и они вместе спустились в гостиную, освещенную светом камина, где кроме них было еще несколько посетителей.

Стася выглядела очень красивой в черном маленьком платье и с бриллиантовой подвеской на шее. Они пили шампанское, ели рождественский пудинг, за окном шел снег, оркестр негромко играл праздничные мелодии, и Стася понимала, что всю жизнь она мечтала вот так оказаться в горах под Рождество, с любимым мужчиной. Чтобы также шел снег, чтобы вокруг было мало людей, а можно и совсем никого. Чтобы горел камин, и в комнате было тепло и уютно. Мечты сбываются редко! Почему ей с детства так повезло во всем? Многие девушки живут долгие годы, а некоторые всю жизнь, но им не суждено встретить свою любовь! И потом, у нее есть все, о чем можно мечтать: чудесные родители, лошади, молодость и здоровье, деньги, открывающие любые возможности, замечательные друзья. Теперь еще и любовь! Она, действительно, родилась в рубашке!

Хотя на самом деле Стася родилась в шотландском пледе.

– Знаешь, – сказала она, накрыв его ладонь своей, – Так странно. Папа принес меня из роддома, завернутую в шотландский плед. Наверное, мне с детства было суждено полюбить шотландца.

Девушка тихо рассмеялась, таким удивительным показалось ей это совпадение.

– И правда странно! – удивился он. – И где же этот плед сейчас?

– Я всегда ношу его с собой. Он очень необычный. Выглядит старинным, немного полинявшим, но на нем сохранился герб –желтый лев и корабль, а внизу лента из королевских лилий…

Вилка замерла у Ларри в руках, а в золотистых глазах вспыхнуло изумление.

– В чем дело? – спросила Стася. – Что‑то не так?

Повисла пауза. Было слышно, как трещали дрова в камине и за соседним столом произносили рождественские пожелания.

– Это герб нашего клана, – ответил Ларри, помолчав. – Клана МакНейлов. Невероятное совпадение! Наша встреча не случайна, как я и думал. Ты моя судьба, Стася, а я – твоя.

– Невероятно, – повторила за ним Стася. – Как такое могло случиться? Неужели все и правда решается на небесах?

– Это судьба, – снова сказал Ларри.

Потрясенные совпадением, они почти не говорили больше, только смотрели на огонь в камине, на снежинки за окном, слушали музыку и пили шампанское. Каждый думал о своем.

Наступила полночь. Ужин закончился, в гостиной погасили свечи, и посетители разошлись по своим комнатам. Стася и Ларри тоже поднялись к себе. Стася подошла к окну. Луна в небе была почти полной. Оставалось всего несколько дней до полнолуния.

– Как красиво освещает горы лунный свет, – заметила она.

Это был настоящий, волшебный рождественский вечер, такой, какой бывает лишь раз в жизни, он никогда больше не повторится. Она смотрела на луну, а Ларри молча наблюдал за ней, не прерывая ее мысли. Наконец, Стася обернулась.

– Прости, я задумалась, со мной такое бывает, – сказала она. – Мне показалась, что этот пейзаж что‑то напоминает, только я так и не смогла вспомнить, что именно. У меня бывают очень странные воспоминания, совсем неясные, наверное, из раннего детства. Но это сейчас неважно!

– Иди сюда. – Ларри отвел ее от окна, задернул занавеску, включил ночник и достал из сумки небольшую деревянную коробочку.

– Что это? – спросила она удивленно.

– Это тебе. Открой, – он протянул ее девушке.

Стася открыла коробочку и вскрикнула от изумления – в ней лежало старинной массивное кольцо с крупным изумрудом, обрамленным бриллиантами. Оно было сделано в форме лилии, удивительно напоминавшей лилию на гербе, которую она помнила с детства.

– Какое красивое! – прошептала она восхищенно. – Откуда оно?

– Это из сокровищницы нашего клана. Считай, я украл его перед изгнанием. Оно твое.

– Спасибо, – ответила Стася, надевая его на палец. – Я всегда буду носить его. Никогда не носила прежде краденые кольца. С тобой все впервые!

Она не спрашивала, означает ли что‑то это кольцо и было ли оно обручальным. Если захочет, то скажет об этом сам.

Она благодарно поцеловала его, он осторожно снял с нее бриллиантовое колье, положил на столик и опустил Стасю на большую кровать.

– Ты была с кем‑нибудь прежде? – спросил он.

– Нет, – ответила Стася.

– Я так и подумал. Почему?

Стася улыбнулась.

– Помнишь, как я сказала тебе, когда мы поднимались на Трон Артура? Наверное, мне судьба была подняться с тобой. Так и сейчас. Я твоя женщина, и только твоя.

– Несомненно, – ответил он и снова поцеловал ее. – Я хотел бы, чтобы так было всегда.

– Конечно, – уверенно ответила Стася, и только потом вдруг поняла, что он не ждал от нее ответа, напротив, в его голосе прозвучала странная безнадежность.

Стася боялась, что эмоции, как в то мгновение, когда он впервые поцеловал ее, никогда больше не повторятся, что пережитое однажды уже невозможно, но в этот раз все оказалось таким же волнующим. Она не смогла бы подобрать слов, чтобы передать свои ощущения, ведь не все можно описать словами. Но каждую секунду они оба понимали: все происходит именно так, как должно быть. Никакой неловкости, никакой будничной обыденности, а лишь головокружительное осознание, остановившегося время, где нет ни прошлого, ни будущего, есть только они – единое существо, которое теперь не разделить.

Уже позже, когда Стася лежала, положив голову ему на грудь, она снова коснулась руками его волос.

– Мне так нравится, как они завиваются, совсем как у моего папы, – сказала она. – Почему они все время мокрые?

– Это гель, – ответил Ларри. – Он никогда не высыхает. Иначе они слишком непослушные.

– Покажешь? Я никогда не видела такого, я бы тоже хотела иметь мокрые волосы. Он у тебя с собой?

– Вряд ли. Он где‑то дома. Спи, пока даю тебе такую возможность.

– Не хочется спать. Скажи мне что‑нибудь. Например, что любишь меня.

Ларри приподнялся и посмотрел на нее.

– Сегодня, когда ты сидела напротив меня за ужином, – сказал он вдруг, – Я понял, кого ты мне напоминаешь. Есть такая теория, что когда‑то прежде землю населяли бессмертные высшие существа. Люди считали их богами. Они обладали необычайными способностями. Они были такие же хрупкие, почти прозрачные, но сильные и крепкие. Совсем как ты. У них были такие же длинные светлые волосы, белая кожа, тихий голос и необычайно глубокие глаза. Ты очень похожа на них…

– Откуда ты знаешь? – Стася не могла не рассмеяться, – Разве ты видел их?

– Передачу смотрел, – спокойно ответил Ларри.

– Что ж, весьма лестное сравнение. Спасибо, запомню! Я так счастлива сейчас… С Рождеством! Это было лучшее Рождество в моей жизни!

– И в моей тоже!

Стася улыбнулась и закрыла глаза. Но сон не шел. Она понимала, что теперь их жизни связаны и уже ничто не может их разлучить. Здесь, на берегу Лох‑Ломонд, она отдала свою жизнь другому человеку, и верила, что теперь они будут вместе до конца дней. Но почему он сам сомневается в этом? Неужели, он не доверяет ей? Стася прогнала дурные мысли, все должно быть хорошо, ведь они любят друг друга, разве может быть иначе?

Она поднялась на локте и смотрела на него спящего, на очень длинные, чуть светлые на концах ресницы, отбрасывающие тень на лицо, на сильную грудь, которая поднималась и опускалась в такт дыханию.

– Он просто совершенство, – подумала Стася, – Разве я заслужила такое? Только бы он не оставил меня, я не смогу этого пережить!

Она похолодела, вспомнив рассказы многочисленных знакомых и подружек, которых оставляли любимые, неужели, и с ней может случиться подобное? Нет, конечно же нет, с ней этого быть не может! Она ведь везунчик, избранница фортуны!

Но уже на следующий день, за завтраком, Ларри казался каким‑то хмурым, отвечал невпопад, он словно куда‑то торопится, даже его движения стали суетливыми и резкими. Как будто бы перед ней был сейчас совсем другой человек, не тот, кто спал с ней рядом этой ночью.

– В чем дело, что‑то не так? – осторожно поинтересовалась Стася, чуть испуганно, боясь рассердить его и показаться назойливой.

– Все в порядке, – ответил он, – Ешь быстрее, нам нужно ехать. Путь не близкий.

– Я не голодна, мы можем ехать сейчас, – ответила она, вставая из‑за стола. Девушка была растеряна, она не понимала, что происходит, все было хорошо, неужели она сделала что‑то не так?

Они почти не говорили по дороге. Ларри был молчалив, мрачен и немного суетлив, в его поведении сквозило беспокойство, а вся его нежность вдруг куда‑то исчезла. Стася смотрела на петлявшую вокруг гор дорогу, на бедные дома местных фермеров, выживавших в суровых горных условиях, но все мысли ее были только о Ларри, однако девушка понимала, что выяснять что‑то сейчас было абсолютно бесполезно.

– Поднимешься ко мне? – спросила она, когда они остановились у ее дома. – Анжелина будет очень рада тебя видеть.

– Не могу, – ответил он, – Есть срочные дела.

На секунду в его голосе мелькнуло нечто такое, что Стасе показалось: он хочет от нее поскорее избавиться, но она отогнала эту мысль.

– Хорошо. Я улетаю двадцать девятого. Буду ждать тебя.

– До встречи, – он сдержанно поцеловал ее.

– Ларри… – она помедлила, – Почему ты такой сейчас? Я сделала что‑то не так? Ты… разочарован?

Ларри покачал головой.

– Нет, все в порядке. Просто много работы. Конец года, сама понимаешь. Прости.

Он извинялся, но в голосе звучало неприкрытое раздражение.

– Да, конечно, – тихо сказала она. – Позвони мне, когда сможешь. Пожалуйста.

Стася вышла из машины, подошла к подъезду и обернулась. Он смотрел на нее, в его взгляде была грусть, казалось, он прощается навсегда. Стася тряхнула головой, отгоняя наваждение, улыбнулась и вошла в подъезд.

Весь день они с Анжелиной провели дома, она рассказывала про поездку, про кольцо с изумрудом, про ночь на берегу озера, она была счастлива, но в глубине души очень ждала его звонка.

– Я так мечтаю о следующей встрече, Анжелина! – сказала Стася. – Он сказал, что любит меня. Он подарил мне кольцо. Все же будет хорошо, правда?

– Конечно! – ответила Анжелина. – Все будет хорошо!

– Но ты знаешь, когда мы прощались, он был каким‑то странным. Словно находился где‑то не здесь. Это беспокоит меня.

– Возможно, и правда, занят, – успокоила ее Анжелина. – А может – испугался своей смелости. Кольцо – это серьезный шаг. Нужно просто подождать.

Наступило утро двадцать шестого декабря, но Ларри не объявлялся. Стася еще несколько часов подождала, а потом набрала его номер. Телефон был отключен.

– Я не понимаю, что происходит! – растерянно сказала она подруге. – А вдруг с ним что‑то случилось? Я знаю, могут быть дела, но ведь он бы позвонил!

Анжелина ничего не ответила. Прошло еще два дня. Стася мерила комнату шагами с утра до вечера, она написала ему письмо, отправила десяток сообщений, но все они были не доставлены.

– Может быть, заявить в полицию? – растерянно спросила она.

– О чем? О том, что парень провел с тобой ночь и сбежал? – мрачно ответила Анжелина. – А они тебе скажут, что это старо как мир! Что все так делают. Что каждый полицейский делал это однажды! И я тебе это тоже говорила! Мужчинам нельзя верить, я же предупреждала!

Стася покачала головой.

– Ларри не мог так сделать. Он не такой. И потом, он сказал, что любит меня, что я его судьба.

– А еще он говорил, что поступает безответственно, – заметила Анжелина. – Да, он очень мил, но тебе лучше забыть о нем.

– Подумай сама, зачем ему это? Эти розы, это кольцо, разве нельзя было сделать все проще?

– А может быть, его не привлекают девушки попроще? Возможно, он из тех, кто любит долго идти к цели, выбирая самую сложную? Разве ты не слышала, что мужчины по своей природе охотники? А горцы – тем более. Да они там все, ненормальные в этих горах! Лично я вообще никогда не стала бы связываться с шотландцем! Тем более, живущим в горах! Радуйся, что хотя бы он явно не охотился за твоими деньгами.

– Как бы ты отличила, что он живет в горах?

– Все просто. Горцы обычно надевают килт. Соблюдают глупые старые традиции и полны шотландских предрассудков. Они носят кинжал за подвязкой гетр, любят старинный эль и звуки волынки… Они живут в замках и в рыбацких деревнях, далеко, на севере. Вот с такими точно не следует связываться, это я знаю наверняка!

Анжелина замолчала, не зная, что еще следует сказать.

Стася села на диван, казалось, она не слушает рассуждения подруги, погрузилась в свои мысли и долго‑долго задумчиво теребила браслет, украшавший ее руку, было видно, что она очень напряжена. Наконец, девушка снова подняла глаза.

– Я понимаю, Анжелина, ты скажешь сейчас, что я схожу с ума. Но это не так! Просто в последнее время в моей жизни происходит нечто очень странное! Смотри! Сначала я оставила родителей, свой город и почему‑то переехала в Глазго. А ведь я спокойно могла бы учиться в Москве! Потом неожиданно захромала Ошеана, потом, я нашла лошадь, идущую из моря, которая затем также бесследно исчезла. Разве это не удивительное событие? Дальше. Я встретила Ларри и влюбилась в него. Он же признался мне в любви и исчез. Но его герб изображен на моем пледе, в котором меня принесли из роддома. У меня было предчувствие, я видела аварию, которая произошла чуть позже! А потом оказалось, что в крови Ларри не было алкоголя, хотя при мне он выпил двойную порцию виски! Кроме того… Я ничего не знаю о нем, о его прошлом. Не знаю, кто он. Кажется, он не занимается ничем, но при этом я видела у него на руке дорогие часы, он носит дорогие костюмы. Как такое возможно? Он же сказал, что его клан очень беден! И еще это…

И Стася рассказала Анжелине про случай на дороге в Подмосковье и странные слова «Вине йараана».

– Ты думаешь, я сошла с ума? – спросила она с некоторым отчаянием в голосе.

Анжелина уверенно кивнула.

– Похоже на бред, дорогая. Может быть, тебе стоит пойти к врачу? Такое иногда случается… У здоровых людей бывают галлюцинации и навязчивые состояния.

– Но у меня нет галлюцинаций! – крикнула Стася. – Почему ты не веришь мне?!

– Успокойся, я понимаю, что ты расстроена! Давай, принесу тебе успокоительного. Я же говорила, что от мужчин одни проблемы! Ведь говорила же? Среди них нет нормальных. Ни одного, пожалуйста, запомни это!

Стася хотела ответить, но раздался звонок в дверь.

– Это Ларри! – Стася вскочила, – Идем, скорее! Это он!

Вместе они выбежали в прихожую, Стася с радостной улыбкой распахнула тяжелую входную дверь и застыла. Вместо Ларри на пороге стоял Тонкий Джон в длинном черном пальто. Улыбка замерла у нее на губах.

– Добрый день, Лориана, с Рождеством! – сказал он.

– С Рождеством, Джон, – ответила она. – Меня зовут Стася. Заходите!

Джон прошел в гостиную и сдержанно кивнул Анжелине. И Стася почувствовала, что эти двое невзлюбили друг друга с первого взгляда, иногда такое случается.

– Я принес ваш плед, – сказал он, доставая его из сумки.

– Спасибо! – Стася бережно взяла плед, теперь он был ей особенно дорог. – И что показали исследования?

Джон стряхнул снежинки с рукавов пальто, снял шляпу и положил ее на журнальный столик у входа. Под ней тут же образовалась лужица воды.

– Ну как сказать, – начал он неуверенно. – Генетика наука молодая и развивающаяся, особенно эти исследования ДНК. Мы способны отследить миллионы лет, но на коротких отрезках возможны ошибки. Так что считай, что в твоем случае была ошибка.

Он направился к двери.

– И все‑таки? – спросила Стася.

Джон обернулся.

– Результаты показали, что ему почти шестьсот лет. Ерунда, не правда ли?

– Да, конечно, – изумленно пробормотала Стася. – Вы не останетесь выпить чаю?

– Я спешу, – ответил Тонкий Джон и, кивнув на прощание, вышел, шумно закрыв за собой дверь. Стася наблюдала в окно, как его худая фигура бредет по улице, сгибаясь под порывами холодного ветра, а когда он скрылся, обернулась к Анжелине.

– Когда я спросила Ларри, сколько ему лет, он сказал – почти шестьсот! Анжелина, я не сумасшедшая! Тут что‑то происходит, возможно, это какая‑то интрига, и все эти люди: Джон, Ларри, а может и Стив, они все заодно и играют какую‑то роль, но чего они хотят? Деньги моего отца? Я ничего не понимаю… и уже не важно. Мне не нужно ничего без Ларри, моя жизнь без него не имеет смысла!

С этими словами силы покинули ее, и она расплакалась.

– Даже если он банально обманул тебя? – мрачно спросила Анжелина.

– Я в это не верю, – ответила Стася, сквозь слезы. – Хотя, возможно, я просто наивная дурочка.

На следующее утро Стася прилетела в Москву.

Отец сразу заметил, что с его любимой дочерью что‑то не так, она никогда не была такой грустной и молчаливой, обычно Стася всегда светилась от счастья и излучала удивительное тепло, что не часто встретишь среди людей. Почему же она так изменилась?