В горах моё сердце

Родственницы как-то странно переглядывались и перешептывались, но у Лены были дела поважнее. Работа не ждет.

Ближе к вечеру, когда спина и кисти рук у нее совсем занемели от монотонный утомительной работы, в комнату зашла счастливая Мадина.

– Ленчик, ты не против, если Давидик отвезет меня на водную. Меня девочки погулять позвали? Я ему уже позвонила.

Лена сконфужено на нее уставилась. Стыд какой! Человек им, по сути, еще никем не приходится, а они, получается, дергают его без серьезной причины.

– Мадина, он же не таксист. Сама никак не доедешь?

– От нас сложно добираться. Ну что ты вредничаешь? Тогда сама меня отвези. Тебе же папа свою старую машину отдал.

– Я тоже не таксист. Мне работать надо.

Мадина обижено надулась.

– Когда-нибудь я тоже на права сдам, куплю машину и буду независимой женщиной

Лена хотела спросить ее, на что она собралась покупать машину и содержать ее, если никогда нигде не работа, но подавила в себе злой порыв. А с Давидом как-то стыдно получается.

Мадина вернулась поздно вечером, взъерошенная и счастливая. Прижала палец к губам, чтобы расспросы сестры никого не разбудили, разделась и с блаженной улыбкой нырнула в кровать. Лена подумала, что, судя по всему, сестра, наконец, встретила любовь всей своей жизни.

Глава 6. Осколки

День свадьбы с самого утра выдался страшно суматошным. Впрочем, как и все предсвадебные дни. Праздничный круговорот зацепил и закружил всех соседей и родственников. Они носились по городу, покупали подарки и цветы, заказывали различные сюрпризы для новобрачных. К тому же женщины выбирали умопомрачительные наряды, но не для того чтобы сводить с ума мужчин, а для того, чтобы образом роковой обольстительницы выбить из равновесия других, менее прекрасных, дам.

Мадина в этом деле постаралась на славу, даже несмотря на то, что дядя Мурат был достаточно пуританских взглядов и не разрешил бы дочери надеть наряд откровеннее, чем монашеская ряса. Действительно, платье у нее было достаточно скромного покроя: длина до пола, декольте отсутствует, рукава до запястий. Но кроваво-красный цвет и эфемерная летучесть ткани сделали-таки свое черное дело. Ткань струилась по соблазнительным формам девушки, не оставляя воображению ни единого шанса сохранить беспристрастность. Мадина надела на этот вечер бескомпромиссный образ женщины-вамп. В дополнение к нему шли: тщательно уложенные струящиеся локоны, тонна тонального крема, губы под цвет платья (ведь все должно быть гармоничным), и глаза стиле смоки айс.

Рядом с сестрой Лена смазывалась в небольшое кремово-бежевое пятно. Нельзя сказать, что она была серой мышкой. Смешение генов в ее случае дало очень приятный результат, а именно: темные каштановые волосы, светлая кожа, большие зеленые глаза и, в довершении всего, средний рост и гармонично сложенное тело – смотрелось все это очень даже выигрышно. Фигура ее ничем выдающимся не отличалась, но и жаловаться не отсутствие (или скромное присутствие) каких либо атрибутов женственности ей не приходилось.

Давида вышли встречать всей семьей. Он вышел из внедорожника и поприветствовал всех. Лена отчего-то покраснела, а Мадина, напротив, наградила гостя пылким взглядом и обольстительной улыбкой. Такие улыбки обычно дарят хищники своим жертвам, перед тем как их съесть. В общем, так и должны улыбаться женщины-вамп.

–Здравствуй, здравствуй! – похлопал его по спине дядя Мурат. – Родители где?

–Родители сразу в ресторан приедут.

–Ой! – сказала Мадина так, будто удивилась посетившей ее мысли. – Может, мы и твою машину украсим и поедем все вместе в загс? У нас остались цветы и ленты. На такой брутальной и черной машине они будут выглядеть стильно.

Мадина повисла на его плече и вопросительно посмотрела ему в глаза. Давид взглянул на Лену, а потом на Мадину.

–А что, хорошая идея.

–Да, – улыбнулась Тетя Изета. – Моя дочь просто кладезь всяческих идей…

–У нас времени не хватит, – проворчал жених.

–Хватит. У меня все готово. Лена, принеси коробку из кладовки. Ты ее сразу увидишь.

Где-то в глубине души Лена вскипела, но посмотрела на Давида и не решилась при нем поставить на место свою чрезмерно креативную сестру. Такая ситуация вряд ли станет украшением дня. Лена молча зашла в дом. В кладовке действительно обнаружилась коробка с украшениями для машины. Лена заглянула внутрь. Все ленты  и искусственные цветы были тщательно разложены, и у девушки сложилось стойкое впечатление, что сестра давно распланировала свою “спонтанную креативную идею”, вот только зачем? Придаваться размышлениям времени не было, и Лена поспешила на улицу.

– Наконец-то! – пропела Мадина. – Лена, нельзя быть такой нерасторопной!

– Да-да, моя хорошая, – вставила тетя Изета. – Покажи жениху, какая ты шустрая! А не то он может подумать, что ты у нас плохая хозяйка, и передумает на тебе жениться.

Лене почудилась затаенная зависть и некоторая мечтательность тоне тети. Нет, не может же она не радоваться за свою племянницу. Мадина тоже встретит свою любовь или, как она говорит, выгодную партию.

Лена посмотрела на Давида. Он красноречиво молчал. Она поставила коробку на лавку у поезда, достала ленты, которые лежали сверху, и скотч. Ей хотелось поскорее покончить с этим украшательством.

– Нет! – сказала Мадина самодовольно. – Только не эти. Лена, у тебя совсем нет вкуса. Розовые ленты на черном джипе будут смотреться стремно. Ты как думаешь, Давид?

– Розовый цвет действительно не очень, – пожал плечами он.

– Ну, ничего, – пожала плечами тетя Изета. – Вкус – это дело врожденное, зато ты у нас умница.

После этих завуалированных колкостей хорошего настроения как небывало.

– Может, вы поможете мне немного не только советами, вместе мы быстрее все сделаем.

Желающих помочь не нашлось. Мадина деловито расхаживала вокруг и давала свои бесценные указания. Дядя Мурат сердито пыхтел и поторапливал Лену. Тетя Изета старалась скрыть довольную улыбку. Давид с равнодушным видом просматривал ленту новостей в телефоне.

–Тут поправь, ага. Здесь красивее будут смотреться розовые цветы, а не белые. Нужно переделать.

–Ты же сама была против розового! Я ничего переделывать не буду.

Лена схватила коробку и ушла в дом, надеясь, что они ее не забудут и не уедут без нее.

Дядя Мурат, увидев, что все приготовления подошли к концу сел в машину. Тетя Изета все также громко восхищалась умом своей дочери. «Как будто она великое открытие сделала, придумала наряжать машину и палец о палец не ударила» – подумала Лена и подошла к наряженной машине.

–Видишь, Давид, как все замечательно получилось, – ворковала Мадина, – Давай селфи на память. Лен, отойди, машины не видно.

Давид пожал плечами и приобнял Мадину за талию. Лене показалось, что слишком по-хозяйски и изучающе его рука прошлась по невесомой ткани платья. Впервые в жизни она ощутила прилив отравляющей ревности. Те немногие остатки праздничного настроения, которые еще теплились в душе, сгорели без следа.

Во дворе дома показалась разряженная машина брата. Опустилось боковое окно.

–Мы сейчас опоздаем в загс! – окрик Заура заставил всех поторопиться.

Молодожёны, в сопровождении эскорта, катались по городу, делали памятные фотографии и ошалело улыбались от счастья. Сопровождающие их друзья тоже заражали весельем всю округу. Только Лена приклеила на губы фальшивую улыбку. Актриса из нее вышла никакая и на вопросы типа: "Лен, у тебя все в порядке?" или: "Лен, ты себя плохо чувствуешь?" – прилетали к ней почти от всех, кто хоть как-нибудь обращал на нее внимание.  Она не могла с собой справиться. Мадина довольно аккуратно заигрывала с Давидом, как бы на правах будущей родственницы. Он улыбался. Смотрел на нее так, как на родственников не смотрят.

Через час они, наконец, доехали до ресторана. Родители и гости встречали молодых, осыпая их конфетами и монетами. Малышня копошилась у ног в поисках звонких монеток. Гремела музыка. Все рассаживались по столам.

–Пойдемте, я вас со своими родителями познакомлю, – сказал Давид.

– А мы уже познакомились, – с кокетством хозяйки праздника проворковала тётя Изета.

– Ну, тогда, мам, пап, представлю вам тех, кого вы еще не знаете. Это моя девушка…

Мадина шустро, будто поджидала момент, пролезла вперёд.

–Я так рада, что вы пришли, Майя Сергеевна! – бесцеремонно расцеловала она маму Давида. – Эдуард Анатольевич, ваш сын нам о вас так много рассказывал!

–Не думал, что мой сын такой болтливый, – пошутил Эдуард Анатольевич.

– У вас прелестная дочь, – улыбнулась Майя Сергеевна. – Как зовут нашу, красавицу?

Мадина в ответ лишь смущённо поступила глаза. Сама невинность.

–Ее зовут Мадина, а это Лена, ее сестра, – Давид вывел вперёд растерянную Лену.

–Здравствуйте…

– Ой, что ж мы стоим? – засуетилась тётя Изета, фальшиво улыбаясь. – Прошу к столу.

Мужчины сели по традиции отдельно от женщин  за стол для старших. В относительной тишине были произнесены три роста длиною в жизнь – дядя Мурат был искусным оратором,  к несчастью для голодных гостей. Его слова лились быстро и уверенно, будто горная река, и закручивались в длинные увесистые фразы.

– Господь сотворил женщину из ребра Адама, но если бы Он назначил ей быть госпожой мужчины, то сотворил бы ее из головы; если бы рабою, то сотворил бы из ноги; но так как Он назначил ей быть подругой и равной мужчине, то и сотворил из ребра. Так выпьем же за то, чтобы жена, стала настоящего другом, и в горе и в радости!..(с)

 Как любой человек, умеющий красиво говорить, дядя Мурат иногда чересчур увлекался.

Тосты дяди Мурата с каждой выпитой рюмкой становились все короче. Гости тоже понемногу захмелели. Начались танцы. С небольшим перерывом выступали приглашённые артисты. Ведущий проводил различные конкурсы на грани приличий.

Мадина весело и грациозно отплясывала недалеко от столика, где сидели Лена и Давид.

Лена никак не могла заставить себя веселиться вместе со всеми. Настроение ушло в минус после странного знакомства с его родителями. Давид в ее компании откровенно скучал. А ей так хотелось, чтобы он улыбнулся, сказал что-нибудь приятное,  комплимент, – ей нужна была его поддержка. Но получала лишь отрешенность. Будто за пару недель он охладел к ней.

Сегодня она будто стала обрастать ледяным панцирем-защитой, чтобы не сгореть в огне ревности и обиды. Ничего не чувствовала: ни вкуса блюд на столе, ни веселья, ни желания поддерживать светские беседы. Лишь надеялась, что интуиция, которая вопила о странном поведении сестры и жениха, ошибается. Что Давид любит ее. Да, она не умеет флиртовать,  обращать на себя чужое внимание. Ведь он сам говорил, что это ему в ней нравится, а теперь его взгляд прилип к ее двоюродной сестре.

Давид прервал ее размышления:

–Я тоже пойду, потанцую.

Отрезал эту фразу так, что стало ясно – танцевать он будет не с ней.

Музыкант забарабанил на доули, следом глянула переливчатая мелодия гармони. Молодёжь образовала широкий круг. Заур вышел в центр круга первым. Он шёл по краю круга на носках, его руки взлетели вверх, сам втянулся в струну, как орел, парящий в облаках. Плавно он подошёл к тому месту, где замерла в ожидании приглашения Зарина. И тут она вплыла в центр, принимая вызов, расставив руки – горлица. Они покружились в танце, и ушли в толпу гостей, уступая место другой паре.

Вышел Давид и пригласил Мадину.

– Какая красивая пара! – восхищались сидящие рядом Леной кумушки.

– Да-да, – подтвердил кто-то. – Скоро в этом доме будет еще одна свадьба.

Лена встала не в силах выносить боль, которую ей причиняли своим поведением любимые люди. Щеки ее пылали.

На втором этаже ресторана располагалась небольшая терраса. Сейчас там было не особенно многолюдно, и она решила немного побыть наедине с собой. Внутри все кипело. Устроить скандал… И что она ему скажет? Ты заигрываешь с моей сестрой? Глупо. Она будет выглядеть глупо. Завтра, когда этот праздник закончится, и она отдохнёт – попросит у тёти Изеты успокоительного и выспится – только тогда поговорит с Давидом, спокойно, не теряя своего достоинства, аккуратно, чтобы не обидеть его своим недоверием. И с Мадиной поговорит, но уже по-другому. С ней нужно разговаривать в лоб. Иначе она не поймёт. Хотя… Все она прекрасно понимает, просто притворяется. Хитрая.

Но ход ее мыслей прервал вопрос:

– Лен, что ты тут делаешь одна?

– А ты что своего новоиспечённого мужа бросила? – улыбнулась Лена.

Зарина виновато потупила глаза.

– Знаешь, Лен. Хотела тебя поблагодарить. За квартиру. И еще… Мы с Зауром решили сделать в той комнате, которую тебе Мурат отписал, ремонт. Как раз студенты должны к тому времени съехать. Если ты не против. Заур хочет договариваться с соседями и администрацией о пристройке.

Лена недоуменно посмотрела на Зарину.

– Что за пристройка?

– Там можно сделать второй этаж. Мы хотим, чтобы твоя недвижимость была равноценной квартире. Нам стыдно, что так получилось. Мы копили деньги на свою квартиру, теперь сделаем тебе ремонт. И на вот.

Зарина открыла маленькую бисерную косметичку и достала связку ржавых ключей.

– Это от дома в горах. Продавец… Анжела передала их. Если твой дом также выглядит…

Зарина кивнула на ключи от домика. Лена в ответ улыбнулась.

– Нормально он выглядит. Такой крепкий старичок. Настоящий горец! Единственное… отопления нет. Но там есть каменная печь. Мне хозяева сказали, что дымоходная труба от печи в стенах проходит через второй этаж. Греет комнаты. Ремонта там давно не было. Даже косметического. Я хочу поехать и покрасить там все пока лето. Спасибо. Ты ни кому о нем не сказала?

– Нет. Но к чему такие секреты?

– Хочу устроить всем сюрприз. Дядя Мурат давно о таком домике мечтал. Его раздражают съёмные стены, как он говорит. А горы он очень любит.

Хоть какая-то положительная новость. Теперь Лена счастливая обладательница дачи в горах. Она посмотрела на ключи. Жизнь сразу стала налаживаться. И дом в общем дворе ей отписали, дядя Мурат ей отдал свою подержанную "Ладу". Теперь она еще и счастливая обладательница дачи в горах. Не такая уж нищенка! У людей и половины нет.

Зарину позвали в зал – невеста должна кидать букет. Она спустилась вниз. Лена услышала громкие аплодисменты – какая-то счастливица его поймала.

Престарелые родственницы тети Изеты тоже вышли подышать свежим воздухом и долго и обстоятельно рассказывали ей о своей жизни. Лена смогла уйти от них только, когда старушки нашли нового собеседника в лице дяди Мурата.

Она подбросила ключи и поймала. Ей хотелось поговорить с Давидом, выяснить все, что за балаган получился при знакомстве с его родителями.

В зале его не было. Кто-то сказал, что он к машине пошел. Лена побежала на парковку. Машина Давида стояла в самом конце. Вокруг темнота. Фары выключены. Только внутри через немного тонированные стёкла блеснул экран сотового телефона. Она шла к машине, сзади приглушенно раздавалась зажигательная музыка – свадьба в самом разгаре. Лена открыла дверцу машины и остолбенела. Из салона на асфальт вывалился букет невесты. Они даже не сразу заметили, что уже не одни. К горлу подкатила тошнота.

–Простите, что помешала.

–Лена, – ошарашенный взгляд Давида врезался ей в память.

Мадина глаза виновато прятала, но еле сдерживала улыбку.

–Лена, я все объясню.

–Конечно… я слушаю, – сказала она садистским спокойным тоном.

Можно быть хорошим, воспитанным человеком, но даже хороший человек не должен давать вытирать об себя ноги. Лена решила, что пусть. Пусть объяснят ей здесь и сейчас все это. Она не даст им времени придумать оправдания.

Мстительно подняла бровь, скрестила руки на груди и постаралась не заплакать. В такие минуты нельзя плакать. Не перед ними. Лена чувствовала, что стоит ей дать слабину, как она тут же окажется виноватой. Они оправдают себя, унижая ее.

–Я слушаю, – повторила она.

Молчание. Конечно! Что они скажут?! Что они вообще могут сказать?

–Лена, я думаю, мы завтра поговорим, когда ты успокоишься…

–Я спокойна. Не кричу, не тыкаю в вас пальцем и даже, – она порылась в сумочке, достала влажные салфетки, – на вот, сестричка, у тебя помада размазалась. И у тебя тоже, Давид.

Лена протянула еще одну салфетку Давиду, подняла букет и швырнула обратно в салон.

–Нужно стойкой пользоваться, чтобы избегать подобных конфузов, – сказала Лена, сама не веря в свою выдержку.

–А ты у нас спец, сестричка. Спасибо за совет.

–Не за что… сестричка, – улыбнулась Лена. – Ну! Я вся внимание.

–Я сказал завтра.

Лена смотрела на него несколько мгновений. Принц на глазах превращался в лягушку, а ее сердце покрывалось кровоточащими трещинами. Дура! Слепая дура! Но теперь все встало на места!

Она не стала спорить, с Давидом. Решила, что не нужны ей их жалкие оправдания Посмотрела на них свысока. Кричать и позорить сестру Лена не будет.

–Скажете всем, что у меня голова болит. Я домой.

–Вызову тебе такси, – Давид потянулся за телефоном.

–Вызови.

 Дома Лена сразу же приняла душ, собрала свои вещи. На дворе было лето, но она собрала все: и летнее, и зимнее. Переносила все это в старенькую машину в несколько заходов. Проверила зарплатную карточку. Забрала ноутбук. Благо работа на удаленке – повезло. Мадина даже этому завидовала. Хотя ничего ей не мешало найти клиентов и работать. Они вместе оканчивали курсы по фотошопу. Нашла чему завидовать.

Сидя в машине, набрала тете Изете и рассказала всю правду. Отметила про себя, что тетя даже не удивилась. Вот и все, что ей нужно знать о близких людях.

– И куда ты собралась на ночь глядя?

– В горы, тетя. Не хочу вас больше видеть. По крайней мере, не сейчас.

Глава 7. Фамильный дом

Решение ехать ночью в горы показалось Лене глупым с того самого момента, как асфальтированная дорога свернула вбок, утонув в тишине и мраке непроглядной ночи. Не особо помогали фары. Лене стало неуютно. Создавалось ощущение, что она едет по краю бездны наощупь.

Продолжать путь было страшно, ведь можно слететь с обрыва. Двигаться приходилось буквально на ощупь. Машина медленно катила по каменистой горной дороге, под колесами громко шуршал гравий.

В какой-то момент ей захотелось вернуться, но представила, что встретит дома сестру и неприятное стыда чувство за чужой проступок затопило ее. Разозлилась на себя. Ей нечего стыдиться, а смотреть в глаза Мадине все равно трудно. И ночевать с ней в одной комнате невыносимо! Да и развернуться на узкой горной дороге невозможно ночью.

Потом хотела заночевать на обочине, но не решилась – страшно. Будто в подтверждение ее мыслей вдалеке раздался вой шакалов.

До села добралась через четыре часа, вместо двух. С трудом нашла свой дом. В темноте он показался чужим. Подобрав ключ из связки, отперла калитку, отворила низенькие ворота. Под лай соседских собак вкатила машину во двор.

– Ты кто такая? – раздалось с улицы. В темноте невозможно было разглядеть говорящего.

– Я… новая хозяйка. Недавно купила этот дом.

– Аслан в курсе?

– Какой Аслан? – по спине Лены пробежал холодок. Неужели ее обманули с документами.

– Хозяин дома. А-а-а! Тебе Анжела продала!

– Да-да. Анжела Цаллагова!

– Ловко она! Интересно, а Аслан в курсе? – повторил он вопрос.

Лена вглядывалась во тьму, стараясь хоть немного разглядеть незнакомца. Судя по хриплому дрожащему басу, он был уже немолод.

– А в чем, собственно, проблема?

– Да это у них фамильный дом. Общий. Ладно, потом разберетесь. Помочь тебе?

Человек вышел на свет. Незнакомцем оказался довольно крепкий сухонький старичок. А по зычному голосу, Лене показалось сначала, как будто огромный мужик с ней разговаривал.

– Нет, спасибо. Я сама справлюсь.

– Ладно, – сказал он, прищурившись, – завтра к тебе моя хозяйка зайдет. Познакомиться. Доброй ночи! Меня Салико зовут. Живу вот в этом доме. Напротив.

Он вошел в свою калитку. В тишине раздался женский голос:

– Это кто?

– Девушка какая-то приехала. Забыл имя спросить. Анжела ей дом продала.

– В три часа ночи приехала? Странно. Аслан знает о доме?

– Завтра ему позвоню. Пусть с ней сам разбирается.

Где-то в темноте хлопнула дверь, продолжали лаять собаки, мирно спали в своих кроватях соседи. Лена посмотрела вверх – чёрный бархат неба украшали миллиарды звезд. Они были так близко, что, казалось, протяни руку и сможешь сорвать себе одну. Земля в горах близко к звездам. Человек в горах тоже близок звездам и бесконечно одинок.

В душе царила космическая пустота – любви больше нет, да и семьи тоже. Ведь предательница Мадина как-никак дочь дяде Мурату и тете Изете. Ей они все простят, потому что любят. Она их родная дочь. А Лена кто? Так, приблудная племянница. Да и поступила она как истеричка. Сбежала из дома, будто преступница. Перед внутренним взором встало лицо Давида, но если еще вчера она видела его в теплом золотом ареоле своей любви, то теперь его образ мерзко перемешивался с образом Мадины, причиняя боль. К горлу подкатил ком. По щеке пробежала горячая, полная обиды слеза.

– Не буду плакать, – сказала она тихо, стерев кулаком мокрый след. – Не буду плакать из-за этого гада!

Но слезы потекли и Лена села на порог, закрыв лицо руками. Перебирала в уме свое горе с мазохистским упоением.

Еще этот страшно загадочный Аслан. Ничего про него не слышала от Анжелы, и в документах такого имени не было. Лена вздохнула и сжала кулаки. Нет уж! Хватит. Этот дом у нее никто не отберет, потому что это единственное место на свете, которое она сейчас может назвать своим пристанищем. Заринка все документы тщательно проверила. Дом ее и точка! А с Асланом, если понадобится, она будет воевать. Она встала и решительно захлопнула калитку и закрыла ворота на засов.

В доме было темно и тихо. Щелкнула выключателем, но лампочка на потолке осталась безжизненно висеть под потолком. Пахло спертым, застоявшимся воздухом и пылью. Пришлось светить себе фонариком телефона. Деревянный пол под ногами поскрипывал. Завтра нужно будет найти рубильник, а сегодня Лена найдет кровать.

Проснулась она от того, что на улице с диким визгом носились дети. Лена не сразу поняла, где находится. Растерянно стала разглядывать комнату, залитую солнечным светом. На телефоне мигал значок пустой батарейки. Непринятые вызовы от родственников и бывшего жениха укололи совесть – заставила людей волноваться. Некоторых из них, по крайней мере. Она решила набрать Зарине.

– Привет.

– Привет, – послышался встревоженный голос. – Как ты? Все волнуются, Мурат чуть не убил Мадину. Хорошо хоть скандал не вышел за рамки семьи.

– Я в порядке. Поживу на даче. Про какой скандал ты говоришь?

Зарина запнулась.

– Лена, ты почему сбежала? Из-за них, да? Заур хотел набить Давиду м… лицо, когда узнал, что ты уехала не пойми куда ночью. Теперь говорит, что сестры у него больше нет. Почему все думают, что Мадя его невеста?

К горлу подкатил ком. Лена с трудом сглотнула.

– Потому что… Зарина, я тебе потом расскажу все, ладно? – ее голос дрожал и с головой выдавал то горе, которое выпало на ее долю. – Слушай, у меня более важный вопрос. Здесь про какого-то Аслана мне сказали. Он может претендовать на дом?

– Никто не может. Я все проверила. Документы чистые. Возвращайся, Лена. Глупо было убегать.

– Я понимаю, что глупо, но не могу. И еще этого Аслана дождусь. Мой телефон сейчас отключится. Не пугайся, ладно?

– Хорошо. Звони, если что.

– Пока…

Только она положила трубку, как в дверь постучали.

Сначала у Лены упало сердце от страха. Неужели это тот пресловутый Аслан, который снился ей всю ночь? Сон получился фантастически маниакальным. Сначала ей приснился Давид. Он что-то ей говорил голосом Мадины, а потом сон изменился: Лена стояла на краю обрыва и говорила незнакомцу, что это ее дом, и она не позволит его забрать. Потом незнакомец женился на Мадине… Сумбур, в общем.

–Хозяйка! – позвала женщина.

За калиткой слышались перешептывания. Лена вышла.

–Доброе утро.

–Добрэ, добрэ. Ти этот дом купил? – спросила старая как мир женщина. Ее лицо, равномерно покрытое сетью морщин, было похоже на сушеную курагу. Старушка была маленькая, сгорбленная, какими бывают люди, согнувшиеся под тяжестью прожитых лет. Из-под платка выбилось несколько белоснежных прядей. Выражение лица у нее было лукавым, добрым и преисполненным чистейшего детского любопытства.

Такое же любопытство читалось на лицах двух женщин, пришедших вместе с бабулей.

–Да, я купила у Анжелы Цаллаговой.

–Ой, какая она! Черная у нее душонка! – запричитала старушка.

Лене так стыдно стало за черную душонку абсолютно чужой женщины, как будто она провинилась перед этой милой бабушкой.