Быков. Техно

Андрей Степанов

Быков. Техно

Глава 1. Один из немногих тихих дней

Я часто попадаю в разные истории. В детстве я мечтал об этом, но теперь, когда мои мечты обрели форму, кажется, что я просто общался с джинном, который извратил хотелки настолько, насколько ему позволяла его дурная фантазия.

Меня зовут Алан. Алан Быков. Нормально имя для человека, который живет в Российской Империи. Такое же нормальное, как Густав, Андрей или Ким. За мою карьеру частного сыщика я столкнулся с сотнями обрусевших иностранцев, которые по-русски говорили лучше некоторых местных.

Как раз одна из последних историй, из-за которой я взял небольшой перерыв, была связана с Кимом. Но не тем, что владел Галереей во Владимире. Другим, помельче – во всех смыслах. Не вдаваясь в интимные подробности, скажу лишь, что он не зря подозревал свою жену в неверности.

Были и более безумные, из-за которых я и тюрьме провел несколько месяцев. Но уж куда лучше сидеть в тесной квартирке под самой крышей, на седьмом этаже – свежее приобретение, между прочим! – чем торчать за решеткой по политическому делу.

Только вот полениться мне, похоже, не дадут: дребезжащий звук телефона заставил меня вздрогнуть, а потом и вовсе подняться с небольшого дивана.

– Быков? – говоривший звучал смутно-знакомо, хотя у меня таких знакомых за двадцать семь лет жизни накопилось прилично.

– Быков, – утвердительно ответил я, прижав гладкую трубку к уху: – Кто это?

– Тот, кому нужна помощь, – последовал загадочный ответ.

– Ты все еще не ответил на мой вопрос, – строго возразил я, слегка заинтригованный, но не более того.

– Георг. Жорик.

Два слова, которые прояснили все. Жорик в моей жизни был всего один – человек, просидевший за партой рядом года три или четыре. Потом он исчез почти на пятнадцать лет.

– Мог бы сразу представиться, – ответил я.

– Ты же сыщик, любишь загадки, – мне показалось, что он даже улыбнулся в трубку.

– Так что за помощь тебе требуется?

– Есть одно щекотливое дело, а ты, как я слышал, был довольно близок к императору, – тон с делового сменился на слащавый.

– Не совсем правда, – поспешно ответил я.

И не соврал сам, хотя с удовольствием бы соврал только потому, что сегодня был один из немногих тихих дней, когда не хотелось никуда выходить. Даже до ближайшей булочной, где делали чудесные пышки с сахарной пудрой – не то что по делам.

– Где правда, а где нет – я знаю сам, Алан, – голос снова изменился, и со слащавого стал куда более грозным. – Предлагаю встретиться. Сегодня.

– Я не планировал никуда выходить. Совсем, – отрезал я. Терпеть не мог, когда мне угрожают.

– Как знаешь, – Жорик повесил трубку.

Я уставился на источник гудков, совершенно не ожидая такого исхода. Но психов в семимиллионном Владимире имелось вполне себе предостаточно. Даже хотя бы мой район взять, где я поселился не так давно – и старый, и малый могли такого сказать или сделать, что хоть прям с места в исправительный дом увози.

Трубку я положил место и отвернулся к окну. Весенние пейзажи радовали глаз. Все выглядело донельзя прекрасно, но что-то глодало – какое-то предчувствие, которое, точно в нуарных романах, тяготило главного героя.

Теперь внутри боролись два желания: остаться дома и никуда не выходить, просто побездельничать, или свалить, желательно подальше от дома и района вообще. Может, Жорик и не псих вовсе, а правда человек, попавший в беду?

– Нечего быть таким сентиментальным, – пробормотал я сам себе. – Нечего!

И увалился на диван, схватив одну из книжек Летара. Слишком уж я любил читать про чужие приключения, а этот писал особо захватывающе.

В дверь постучали пять минут спустя. Я настороженно приподнялся на локтях, едва не уронив книгу.

– Быков. Алан. Открывай! – отрывисто произнес человек, который менее получаса назад говорил со мной по телефону.

Вставать я не спешил и уж тем более не собирался вот так вот идти открывать.

– Я буду сидеть и ждать! – раздался крик снаружи, а потом в дверь снова забарабанили.

Медленно поднявшись, я добрался до глазка: он был выпуклый настолько, чтобы охватить длинный коридор метров на десять в каждую сторону. По ту сторону стоял только один человек.

Так же неслышно я вернулся к столику возле дивана, хотя, как барабанил незваный гость, я мог бы допрыгать, и никто бы не услышал меня. Из ящика я вытащил небольшой револьвер – как раз для домашнего использования, с малым калибром и всего на пять патронов.

Вооруженный, я рискнул приоткрыть дверь, оставив ее на цепочке.

– Быков, ты… – Жорик изобразил на лице крайнюю степень страдания.

– Я, – оценив человека за дверью, я попытался наложить его образ на десятилетнего паренька, каким Георга я помнил ранее. – А ты сильно изменился. Раз даже помощи у меня просишь.

– Мне больше не к кому обратиться, – тот пожал плечами, обреченно стоя в дверях и явно не собираясь шагать вперед. – Но у нас стащили ядро.

– Ядро? – я дернул бровью. – Не пулю и не снаряд, а целое ядро? Фунтов на восемь?

– Не ерничай! – почти обиженно воскликнул Жорик. – Из Университета!

– Ядро из Университета, – я покачал головой. – Ты пьян? Скажи ты мне такое лет сто назад, я бы поверил. Но сейчас двадцать первый век, какие ядра.

– Так и знал, что ты не поверишь, – розовощекий Жорик обижено раздул ноздри. Округлое лицо при этом точно всколыхнулось.

– Пошли, поговорим, – ответил я ему, закрывая за собой дверь. Приглашать его к себе я не собирался – не тот гость, которого можно вот так запросто впустить. А «ядро из Университета» заинтриговало куда сильнее. – Здесь на первом этаже есть булочная.

– А ты тоже изменился, – Жорик сперва обрадовался, а потом нахмурился. – Даже слово «булочная» произносишь через «ш».

– Так же, как и «проститутошная»? – пошутил я. – А, извини, ты же весь из себя такой правильный…

Временного разрыва как и не существовало. Новая встреча отменила многолетний перерыв в общении. Пожалуй, Георга стоило выслушать более внимательно.

Глава 2. Ядро

– Каков ассортимент, а! – Жорик прошелся вдоль белоснежных витрин с идеально прозрачным стеклом, за которым хранились разнообразные сладости. – В Университете такого немного! Есть, конечно, но гораздо меньше.

– И кем же ты теперь трудишься? – поинтересовался я. – Ядра таскаешь?

– Тс-с! Алан, ты чего? Это же секрет!

– Ядро – теперь секрет. Ладно, – я пожал плечами и безразлично взялся рассматривать пирожные, глядя больше на девушку возле кассового аппарата.

Вот уж кто не страдал от избытка сладкого. Точеная фигурка, молоденькая, аккуратная. Слюнки от нее текли посильнее, чем от какого-нибудь круассана или нежного суфле. Имя у нее тоже было воздушное – Кларисса. Только желала она, чтобы звали ее попроще – Клара.

– Привет! – как бы невзначай поздоровался я. – Можно кофе?

– Конечно, – она улыбнулась ослепительно, как будто я был ее старым приятелем. Впрочем, это была всего лишь дежурная улыбка, но меня она стопорила на месте, как штырь крепить рельсу к шпале. – Как обычно?

– Ага. А твой друг?

– Чайник чая, пожалуйста, – пропыхтел Жорик. – Черного! И чтобы без сахара.

– Да ты никак за фигурой стал следить! – я не удержался от язвительного комментария.

– Ха! Еще бы! Следить! С такой работой-то! Сидишь и пишешь, сидишь и думаешь, сидишь и… В общем, сидишь и сидишь! – он тяжело вздохнул, а потом с какой-то фантастической усталостью посмотрел на меня. – Извини, что угрожал.

– Да ладно, будет тебе, – как-то опечаленный взгляд на меня уж слишком сильно подействовал. – Так, а …

– Еще, пожалуйста, три круассана, четыре пышки и два эклера с заварным кремом.

– Четыре семьдесят, – с легким налетом изумления проговорила Кларисса.

Для меня габариты Георга говорили куда лучше его самого. Сидячая работа, похоже, скучная и нервная. Ставшая таковой настолько, что его каким-то образом привело ко мне. Это и стало первым вопросом:

– Как ты меня нашел?

– Насоветовали коллеги, – ответ прозвучал, как отрепетированный, чем тут же вызвал у меня подозрение. – Слышали о тебе, потом я почитал о твоих делах. Между прочим, о них пишут в газетах.

– Что? В газетах? – я нахмурился так, что чуть было не окунул брови в чашку кофе, которую в этот момент подносил ко рту. – Я, похоже, таких газет не читаю.

– Вот! – Жорик оживился и его лоснящееся от пота лицо пересекла улыбка. Пухлые губы растянулись так, что скулы стали похожи на подлокотники у моего дивана. Разве что тот был изумрудно-зеленым. – А я – читаю. Правда, редко. Но мне показали, там была заметка про Кима.

– Он умудрился попасть в газеты? Что, пристрелил любовника? – расфыркался я и поставил чашку с кофе обратно на столик. – В смысле любовника своей жены!

– Не знаю, он по делу не распространялся, но хвалил сыщика, который помог ему прояснить ситуацию. А поскольку Кима найти было несложно, я выспросил у него про тебя. Так и нашел.

– Долгий путь проделал, – заключил я после этого рассказа. – А остался ли смысл?

– В чем? – не понял Георг.

– В поисках меня.

– А! Конечно, остался! Ведь ядро же пропало.

– Да что за ядро??

– Ты же знаешь, что у нас много чего электрического, верно? Вот, лампа над головой, – Жорик показал на круглую бульбу, которая сияла приятным желтоватым цветом. – Это же электричество. Трамваи, которые ходят по Владимиру – это тоже электричество.

– А мой отец говорил – что это фантастика, – ответил я, не скрывая сарказма. – Давай, ты какие-то обыденные вещи мне рассказываешь. Электричество оно и в холодильных машинах есть, и в телефоне. Что дальше-то?

– Университет ищет новые способы использования электричества, – с важным видом проговорил Жорик.

– Хорошо. Ядро, – я поднял одну руку, – и электричество, – вторую я поднял с чашкой. – Как мне их, – теперь я потыкал одной рукой в другую, – соединить, чтобы стало наконец-то понятно, что ты от меня хочешь? Или тебе надо, чтобы я просто нашел твое ядро, чем бы оно ни было?

– Да! Да! Точно. Ядро надо найти, молодец, – глаза моего старого школьного товарища вдруг сузились, как подготовка к шутке: – настоящий сыщик, – выдал он.

– Если бы я не знал тебя когда-то раньше, кофе вылил бы тебе прямо в лицо, и мы бы больше с тобой не разговаривали.

– Прости, я не хотел тебя обидеть, – опустив лицо к чашке чая ответил Жорик и взялся есть. – Нервная работа, – добавил он после того, как приговорил к скоропостижной смерти первый эклер.

Я предпочел не встревать и заговорил снова только в момент, когда понял, что на его широкой тарелке больше не осталось ничего. Чайник тоже опустел, но только наполовину.

– Не могу пить кипяток, – пояснил Георг.

– Ага, да-да, – ответил я, держа в уме, что три опустошенных чашки никак не похожи на неспособность пить кипяток. – Ближе к делу!

Требовательность моя объяснялась очень легко. Я не понимал, чего от меня хотят и предполагал, что это просто какая-то авантюра или трата моего времени. В любом случае, я бы гораздо с большей пользой провел время за книгой или поискал чего-то в плане серьезной работы.

Во Владимире это было несложно сделать, но несколько часов на телефоне можно было провисеть. Или сходить до ближайшего участка, где у меня сидел знакомый полицейский. В любом случае, бездельничать или работать – всяко лучше, чем сидеть напротив типа, который умял мою недельную дозу сладостей. Пусть он даже и действительно был моим одноклассником.

– Так, – Жорик вытер руки салфеткой, налил себе очередную чашку чаю и откинулся назад, явно изображая какого-то дворянина, – дело такое. Сложное. У нас кто-то стащил ядро.

– Я уже понял, – даже говорить не хотелось.

– Оно нам нужно для восстановления переместительной машины.

– Восстановления? Переместительной машины? – моему недоверию не было никакого предела.

– Потому что мы ее создали уже довольно давно. Испытывали. На ее испытания было заложено сперва два года, потом… м-м-м, когда обнаружились… кхе-кхе… я извиняюсь, – Георг закашлялся, залпом выпил чашку и тут же налил еще.

Лицо его раскраснелось, как будто он сам был чайником – еще несколько мгновений и он засвистит. Но пока что у меня складывалось впечатление, что он знатно свистел мне в уши. Просто оттого, что в голове не укладывалось ни ядро, ни его использование.

С одной стороны, знавал я одного барона, который умудрился охомутать девицу царских кровей и сейчас преспокойненько бытовал себе в польских землях. Он рассказывал и про другой мир, и что там сейчас демократия, нет царя – порол всякую чушь.