Не бойся, Я помогаю тебе

Елена Машкевич

Не бойся, Я помогаю тебе

Она не помнила большую часть прожитой жизни. Временами картинки прошлого мелькали в голове яркими вспышками и снова пропадали.

Она жила на улице, бродяжничала, бомжевала, крала, что плохо лежало, пила, чтобы сгладить суровую жизнь и добавить красок.

Такая жизнь не понятна скучному обывателю, а может это и не жизнь вовсе, а жестокий и беспощадный естественным отбор.

У нее было немало сотоварищей по несчастью, с которыми она коротала вечера на вокзалах в веселой пьяной компании.

Благо, что каждый день приносил много хороших событий. Бомжей регулярно кормили по вечерам от разных церквей. Можно было покушать супа у одной конфессии верующих, потом занять очередь в другой точке и получить еще вдобавок сухой паек еды.

Давали и одежду. Благотворительность в городе развивалась полным ходом.

Все ее внимание было нацелено на поиски ночлега, мужика и водки.

Совесть и стыд прогнала безоговорочно, считая себя жертвой несправедливости этого мира.

Потребность в любви она утоляла регулярно, так как была симпатична, не старая, и в теле. Пары находили укромные местечки в пустых вагонах, подвалах, в заброшенных зданиях. Летом все было проще. Жизнь четко делилась на теплый и холодный сезоны. Летом она почти не задумывалась о выживании. Лето тешило ее надеждой, что все будет хорошо. Все изменится к лучшему само собой. Но настигали холода, и борьба за выживание возобновлялась.

Хотя она была еще молода и крепка, на прежде миловидном лице появились явные признаки жизни на улице. Когда появлялся очередной ухажер, она пользовалась яркой помадой и старалась реже улыбаться. Взамен на близость, на короткое время обретала защиту и покровительство, но чаще синяки и ссадины.

Водка стала ей близким другом. Напиваясь, она забывала тяготы нелегкой жизни, и мечтала о принце, который непременно спасет ее, и откроет перед ней двери дворца в шикарную жизнь.

– Эй, Свет, вставай давай. Cегодня кормят на Комсомольской. Забыла что-ли? Можешь проспать, мне по хрен, – очередной кавалер поднялся с матраса, собираясь на кормление.

– Щас, встаю Леха. Погоди немного. Голова раскалывается.

– Много водки вчера было. Ты как всегда, без перерыва между первой и второй. Потом приставала к Юрцу, еле разобрался с ним. Хочешь к нему? Так и скажи. Меня ты уже достала своими приколами на пьяную голову. Иди ты, короче.

– Леха, да я не помню совсем, что было. Ладно прости, подожди, сейчас оденусь.

На привокзальной площади стояла очередь из бомжей. Благо, женщинам наливали суп в отдельной очереди. Горячий суп с хлебом отрезвил ее, наполнил теплом. Каким же вкусным был хлеб. «Никто, кроме нас этого не сможет понять. Вон, эти кормящие служители в фартуках, лоснятся от хорошей жизни. И не понимают, когда просишь еще хлеба».

Команда кормления прибывала из церкви к определенному времени. Уверенно раскладывали бидоны с едой и чаем, доставали хлеб и печенье.

Главная девушка перед едой громко читала молитву, рассказывала, как Иисус всех любит. «Кто он такой, что нас так любит? Мог бы и вытащить отсюда тогда».

Молодая женщина из служителей подошла к ней.

– Здравствуйте! Как вам суп сегодня?

– Здрасьте. Нормально. Как всегда. Жалко, что второе не привозите.

– Ну да. А вы знаете, кто такой Иисус, и что он любит вас?

– Знаю. Знаю. Каждый день вещаете о нем.

– Он хочет вас спасти.

– Интересно, а как это?

– У нас есть квартира для таких, как вы. Можете поехать с нами. Вы отдохнете, и будете помогать кормить бездомных. Бог предлагает вам сейчас новую жизнь – без водки, курения. Это как начать с чистого листа. Вам сколько лет?

– 38. Но спасибо, я как нибудь сама разберусь в своей жизни.

– У вас есть семья, дети?

Света молчала и собиралась уйти от неудобного разговора.

– Хорошо. Погодите. Давайте тогда просто помолимся вместе молитвой покаяния.

Свете не хотелось молиться, но надежда, что девушка отстанет от нее после, перевесила.

Во время молитвы что-то стало меняться в сердце. Оно смягчилось. Света вспомнила свою пожилую мать, живущую в деревне, и сына, которого она оставила много лет тому назад на воспитание. «Пусть скажет спасибо, что не в детдоме оставила. Что мне оставалось? С Борькой бухали до чертиков, он лупил меня каждый день. Вот и пришлось убежать сюда, в поиске лучшей жизни. Сын то уже вырос. Жива ли мать»? Мгновения прошлой жизни яркими вспышками проносились в голове. Неизвестно откуда подобрались жгучие скупые слезы. «Блин, что это со мной? Я уже забыла, как это – плакать».