Танго в закате

Михаил Гинзбург

Танго в закате

Первая Глава

Над Ривервудом висел обычный осенний день, такой же предсказуемый и слегка унылый, как и почтовый ящик семьи Петерсон. Небо было затянуто плотным, серым одеялом, которое, казалось, вот-вот начнёт пропускать сквозь себя мелкий, назойливый дождь, такой, что не льёт, а просто висит в воздухе, просачиваясь в каждую щель. Ветер лениво трепал последние, пожухлые листья на клёнах, и их шёпот был единственным звуком, нарушающим тишину этой типичной американской улицы. Пахло мокрой листвой, немного бензином из газонокосилки где-то вдалеке и… чем-то неопределённо-бытовым, что всегда висит в воздухе над тихими пригородами.

Марта Петерсон, пятидесяти пяти лет от роду, вытирала кухонную стойку так тщательно, будто на ней только что проводилась особо секретная операция, а не просто заваривался утренний кофе. Её движения были отточены годами привычки, каждое – на своём месте, каждое – без сучка, без задоринки. Тридцать лет брака с Биллом и двадцать пять лет воспитания двоих детей, которые теперь благополучно упорхнули из гнезда, оставили Марте безупречную кухню, отполированные до блеска полы и… нечто похожее на вакуум в душе.

Вот уже полгода, как последний их отпрыск, Кеннет, уехал покорять университетский кампус в Бостоне, и с тех пор каждый день Марты был похож на предыдущий с такой неотвратимостью, что это стало почти метафизическим переживанием. Подъём в шесть, кофе, зарядка (пять минут, если Билл не просыпается), завтрак, уборка, звонок подруге (одно и то же, про внуков соседей), обед, вязание (очередной свитер для Кевина, которого у неё нет), ужин, новости, сон. И так по кругу, словно она застряла в бесконечном дне сурка, только без сурка и без перспективы что-либо изменить.

Билл, её Билл, её вечный якорь, сидел в своем любимом кресле в гостиной, уткнувшись в газету, издающую шуршащий звук, такой же успокаивающий и предсказуемый, как и сам Билл. Он, конечно, был рад, что дети выросли, что теперь можно расслабиться, больше времени уделять рыбалке. Для него это было вершиной благополучия. А для Марты… для Марты это было началом конца. Или, по крайней мере, началом конца чего-то важного.

Вчера вечером, пока Билл мирно посапывал рядом, его шуршание было единственным звуком в спальне, Марта бродила по закоулкам интернета. Она искала рецепты нового бананового хлеба, потом наткнулась на статью о садоводстве, а затем… затем её палец, сам того не ведая, нажал на ссылку с интригующим заголовком: «Пожар страсти: Как пары после 50 возвращают искру в отношения».

Она прочла её залпом, краснея, как подросток, укравший журнал с непристойностями из-под прилавка. Статья, написанная каким-то жизнерадостным семейным психологом, рассказывала о том, что после ухода детей многие пары заново открывают себя, что сексуальные эксперименты становятся путём к новому уровню близости. Там были слова вроде «БДСМ для начинающих», «свингер-клубы для джентльменов и леди» и «ролевые игры, чтобы стряхнуть пыль».

Марта почувствовала, как её щёки горят. Её мозг, приученный к аккуратным полочкам, отказывался переваривать такую информацию. Это было… неприлично. Неправильно. Это было тем, что Марта Петерсон никогда бы не допустила и не обсуждала даже с собой. И всё же, что-то внутри неё, что-то, что давно спало под толстым слоем бытовой пыли, встрепенулось. Маленький, робкий огонёк любопытства.

Сейчас, оттирая несуществующие пятна, Марта чувствовала, как этот огонёк разгорается. Она знала, что должна что-то сказать Биллу. Но как? Как начать разговор о… ну, обо всём этом? Слова застревали где-то глубоко в горле, словно ком из невысказанных желаний и неловкости.

"Билл," – позвала она, и её голос прозвучал так тонко, словно принадлежал не ей.

Шуршание газеты прекратилось. Билл поднял голову, его очки съехали на кончик носа. Он выглядел как совёнок, которого внезапно разбудили посреди дня.

"Да, дорогая?" – спросил он, и его тон был таким же ровным и спокойным, как и всегда.

Марта сглотнула. "Нам нужно поговорить."

Билл опустил газету на колени. Его глаза, обычно спокойные, теперь выглядели слегка настороженными. Обычно "нам нужно поговорить" означало протекающий кран или новый список покупок. Но в этот раз что-то было не так. В голосе Марты была… новая нота.

"О чём же?" – его тон стал чуть более осторожным.

Марта посмотрела на него. Её сердце колотилось, как загнанная птица. Она чувствовала себя на краю пропасти, но почему-то, несмотря на весь страх, ей хотелось сделать этот шаг.

"О нас," – наконец выдохнула она, и в её голосе, к её собственному удивлению, прозвучала едва уловимая нотка решимости. "О нашей… жизни. О том, что, возможно, мы могли бы попробовать… что-то новое."

На лице Билла появилось выражение, которое можно было бы описать как смесь недоумения и легкой паники. Он явно готовился к обсуждению новой кухонной техники или, в худшем случае, к ремонту крыши. Но "что-то новое" в таком тоне?

Марта ожидала его реакции. Она знала, что это будет нелегко. Но она также знала, что больше не могла оставаться в том комфортном, но suffocatingly пустом мире, который они построили вокруг себя. Тишина повисла в воздухе, густая и тяжёлая, нарушаемая лишь назойливым шорохом последних листьев за окном.

Глава 2

На лице Билла появилось выражение, которое Марта видела много раз за их совместную жизнь: смесь недоумения, легкой паники и той особой мужской неловкости, когда разговор заходит о чем-то, не поддающемся логическому объяснению или хотя бы ремонту. Его очки, съехавшие на кончик носа, делали его похожим на растерянного профессора, который только что осознал, что его студенты знают больше, чем он сам.

"Что-то новое?" – повторил он, словно проверяя на вкус незнакомое слово. Голос его был тихим, почти неуверенным. "Ты имеешь в виду… новый сорт томатов для сада? Или, может, попробовать тот индийский ресторан, о котором говорила Милли?"

Марта почувствовала, как по её щекам разливается предательский румянец. Сердце колотилось так, словно хотело вырваться из груди и устроить самостоятельный побег через кухонное окно. Ей хотелось спрятаться под столом, притвориться, что она никогда не произносила этих слов. Но что-то внутри, тот самый огонёк, о котором она думала, заставил её держаться.

"Нет, Билл," – она сделала глубокий вдох. "Я имею в виду… нас. Наши отношения."

Билл заморгал. Медленно. Словно пытался переварить новую информацию, которая явно не вписывалась в его привычную картину мира. "Наши отношения? Но… с ними же всё в порядке, дорогая. Мы счастливы. Мы… мы вместе уже тридцать лет. У нас есть дети, внуки, прекрасный дом." Он обвёл рукой гостиную, словно пытаясь убедить самого себя.

"Именно!" – Марта почувствовала прилив решимости, но тут же испугалась своего напора. "Мы вместе тридцать лет, Билл. И последние десять из них мы живем по одному и тому же расписанию, как два хорошо отлаженных механизма. Словно мы пара старых часов, которые тикают в идеальном унисон, но стрелки на них давно замерли."

Билл нахмурился. Он не любил метафор. Его мозг, привыкший к схемам и чертежам, предпочитал прямые инструкции. "Я не понимаю, Марта. Что конкретно не так? Ты несчастлива?" В его голосе прозвучало нечто, похожее на искреннюю тревогу. Он действительно этого не понимал. Для него "всё в порядке" было высшей похвалой.

Марта подошла к окну и посмотрела на свой безупречный газон, который Милли Дженкинс, их соседка, неизменно считала образцом для подражания. Самая большая проблема в их жизни за последние полгода была сломанная газонокосилка. И это казалось ей… удручающим.

"Дело не в несчастье, Билл," – она повернулась к нему. "Дело в… отсутствии чего-то. Отсутствии искры, волнения. Мы как две рыбы в аквариуме, которые так давно живут вместе, что уже забыли, что существует целый океан. Мы просто… плывём по течению."

Билл поднял газету, но не стал читать. Он просто держал её, словно щит. "Ну, течение, по крайней мере, безопасное. Океан, дорогая, он полон акул и… ну, всяких странных штук."

Марта почувствовала раздражение, но тут же подавила его. Ей нужно было быть терпеливой. "А что, если нам захочется попробовать что-то… необычное? Что-то, что выведет нас из зоны комфорта?" Она наконец решилась. "Я вчера читала статью…"

Билл шумно выдохнул. "О, нет. Только не статьи из интернета, Марта. В прошлый раз это закончилось тем, что ты пыталась выращивать орхидеи в ванной, и мы чуть не затопили соседей снизу."

"Это не то!" – Марта отбросила осторожность. "Это про… про близость. Про то, как люди в нашем возрасте возвращают страсть. Там были идеи…" Она замялась. "Про БДСМ. И свингер-клубы."

В гостиной воцарилась гробовая тишина, такая густая, что можно было потрогать. Билл медленно опустил газету. Его челюсть отвисла, очки сползли ещё ниже. Он выглядел так, будто услышал, что их любимый кот, Барсик, вдруг заговорил на латыни.

Марта ожидала крика, осуждения, паники. Но Билл просто молчал. Его лицо выражало такое глубокое потрясение, что это было почти комично.

"Билл?" – осторожно спросила Марта.

Он наконец пришел в себя. "Б-БДСМ?" – прошептал он, словно это было заклинание на древнем языке. "И… свингер-клубы? Марта, дорогая, ты… ты в порядке? Ты не ударилась головой? Может, тебе нужен аспирин?"

Марта покачала головой, чувствуя одновременно облегчение и разочарование. Он не кричал, но он и не понимал. "Я в полном порядке, Билл. Я просто… думаю. Думаю о том, что жизнь слишком коротка, чтобы прожить её, просто протирая пыль с мебели и беспокоясь о том, что подумает Милли Дженкинс."

Последнее имя, произнесенное вслух, подействовало на Билла отрезвляюще. Он резко выпрямился в кресле. "Милли Дженкинс? Марта, если Милли Дженкинс хоть когда-нибудь узнает о… об этом, она устроит такой переполох, что нам придется переехать на другой континент! Ты представляешь, что она скажет? Что она подумает?"

И вот оно. Главное препятствие. Страх перед Милли. Марта почувствовала, как огонёк в ней снова сжимается, но теперь он был окружен решимостью. "Потому-то нам и придется быть очень, очень осторожными, Билл. Это будет наш маленький секрет. Наше приключение. Только для нас двоих."

Билл, однако, выглядел так, будто его только что пригласили совершить банковское ограбление. "Приключение? Марта, я предпочитаю приключения, которые заканчиваются рыбалкой и холодным пивом, а не скандалом на весь район."

Марта подошла к нему, её глаза смотрели прямо в его. "А что, если это приключение, которое вернет нам… нас? Что, если это то, что мы потеряли, когда дети выросли? Просто подумай об этом, Билл. Просто подумай."

Она оставила его сидеть в кресле, погруженного в мучительные раздумья, с газетой на коленях и лицом, выражающим такую степень ужаса, что можно было бы подумать, что он только что увидел привидение. А Марта, отойдя к кухонной раковине, снова начала тереть блестящую поверхность, но на этот раз с чуть заметной улыбкой на губах.

Глава 3

На следующий день Ривервуд встретил их привычным, обманчивым спокойствием. Над улицей висело низкое, тяжелое небо, обещающее дождь, который так и не начинался, словно сама природа не могла решиться. Милли Дженкинс, как обычно, поливала свои безупречные бархатцы, а её взгляд, острый, как заточенный карандаш, то и дело скользил по дому Петерсонов. Марта чувствовала его на своей спине, даже когда находилась внутри, за закрытыми дверями. Это было как невидимый радар, настроенный на любую, даже самую незначительную аномалию.

Билл с самого утра был непривычно тих. Он двигался по дому, словно призрак, избегая зрительного контакта, а каждый его взгляд на Марту был полон невысказанного ужаса и смятения. Он старательно игнорировал её существование, что было крайне необычно. Обычно они были как два пазла, идеально подходящие друг другу, даже в молчании. Сейчас же между ними висела словно стеклянная стена, невидимая, но осязаемая.

После завтрака, когда Билл наконец выбрался из дома под предлогом "починить что-то в гараже, что определённо сломано", Марта взялась за самую опасную часть своего плана: поиск. Не банальных советов, а чего-то более конкретного. Она чувствовала себя шпионом, сидящим за компьютером, с каждым кликом приближающимся к неизведанной территории.

Её пальцы зависли над клавиатурой. "Свингер-клубы. Ривервуд." Само слово казалось таким чуждым, таким далёким от её аккуратной, выглаженной жизни. Она чувствовала, как по её спине пробегает холодок предвкушения и, что уж там, чистого ужаса.

О, Боже. Результаты поиска были… ошеломляющими. Фотографии, форумы, слоганы, обещающие "открытые умы" и "незабываемые ночи". Марта чувствовала себя так, словно случайно заглянула в чью-то чужую спальню. От некоторых изображений её щёки начинали пылать, и она отводила взгляд, словно боялась, что монитор осудит её. Она быстро закрыла несколько вкладок, чувствуя себя глупо и неловко.

"Это… это слишком," – прошептала она себе. "Это не для нас. Мы обычные люди. Мы не такие."

Но затем её взгляд упал на одну ссылку. Заголовок был скромнее, не такой кричащий. "Для тех, кто ищет понимания и новых ощущений. Клуб 'Тайные Закаты'." Подзаголовок гласил: "Встречи для зрелых пар, ценящих уединение и конфиденциальность". Картинка представляла собой размытое фото уютной комнаты с приглушенным светом и силуэтами двух танцующих людей. Никаких кожаных корсетов, никаких цепей. Просто… элегантность.

Это было более по-мартовски. Она кликнула. Сайт оказался оформлен со вкусом, в спокойных тонах. Много текста о "взаимном уважении", "дискретности" и "мягком вхождении в мир новых ощущений". Это было похоже на сайт для бронирования отеля, а не на что-то… такое.

Марта вздохнула с облегчением. Это было то, что нужно. Это было "новое" без экстремальных прыжков в бездну. Она просмотрела раздел "Часто задаваемые вопросы", где всё было объяснено очень вежливо, без каких-либо намёков на безумие. Только один вопрос заставил её сердце пропустить удар: "Нужно ли специальное снаряжение?" Ответ был уклончивым: "Не обязательно, но если вы хотите исследовать новые грани, мы можем подсказать, где найти качественные и безопасные аксессуары."

"Аксессуары," – Марта усмехнулась. Звучало как описание новой полки для специй.

Потом она увидела раздел "Отзывы". Они были анонимными, но такими искренними. "Мой брак спасён!", "Мы заново открыли друг друга!", "Наконец-то мы почувствовали себя молодыми снова!". Марта читала их, и в её душе разливалось тепло. Может быть, это действительно был выход? Может быть, это было то, что им нужно?

В этот момент зазвонил телефон. Марта вздрогнула, словно её поймали на месте преступления. Это была Милли.

"Марта, дорогая!" – голос Милли был таким же бодрым, как утренний кофе, и таким же проницательным, как рентгеновский снимок. "Я тут увидела Билла, он что-то усердно ковырялся в гараже. Надеюсь, всё в порядке? Не сломалось ли что-то крупное? А то мой Джимми всегда говорит, что главное – это вовремя заметить проблему."

Марта почувствовала, как по её лбу пробегает холодный пот. Она быстро свернула окно браузера, чувствуя себя виноватой школьницей. "О, Милли! Привет! Нет-нет, всё в порядке! Билл просто… ну, ты знаешь, мужские дела. Он любит что-нибудь покрутить."

"Ах, мужские дела," – протянула Милли, и в её голосе послышалась едва уловимая нотка скепсиса. "Мой Джимми говорит, что когда мужчина слишком усердно чем-то занимается, это либо очень сложный проект, либо он что-то скрывает."

Марта замерла. Это был не удар, а скорее тонкий укол, который проникал прямо в сердце её тайны. Милли будто читала её мысли, проникала сквозь стены. "Ну, это просто… старый инструмент, который он пытается починить," – неуклюже соврала Марта.

"Конечно, конечно," – Милли промурлыкала. "Кстати, Марта, я тут заметила, что ты купила… странную вещь в прошлую среду. Из магазина "Интимный Уют" на углу. Я просто мимо проезжала, ну, ты знаешь. Таксист проехал по той улице."

Марта почувствовала, как её кровь отливает от лица. "Что? Какой магазин? Я ничего не покупала там!" – её голос стал слишком высоким. Она вспомнила. Прозрачный пеньюар, который она купила в приступе отчаяния, чтобы хоть как-то расшевелить Билла. На нём было написано "Интимный Уют".

"Ох, ну что ты, Марта, я же не осуждаю!" – голос Милли стал ещё более елейным. "Просто необычно. Но, конечно, каждая женщина имеет право на свои… маленькие секреты. В конце концов, это же для поддержания огня, верно?"

Марта не знала, как ответить. Она чувствовала себя пойманной. Её руки дрожали. "Мне нужно идти, Милли. У меня пирог в духовке."

"Конечно, дорогая! Испеки ещё один, Марта. Твои пироги всегда такие… правильные," – закончила Милли, и в её голосе явно слышалось слово "скучные".

Марта повесила трубку, её сердце колотилось с бешеной скоростью. Милли уже что-то подозревала. Милли уже начала свою охоту. Теперь пути назад не было.

Глава 4

Билл вернулся из гаража, пахнущий машинным маслом и легким отчаянием. Он поставил старый гаечный ключ на кухонный стол с таким видом, будто это был трофей, добытый в тяжелом бою.

"Всё. Починил," – произнес он, избегая взгляда Марты. "Теперь можно спокойно… ну, знаешь, жить дальше."

Марта не ответила. Она стояла у окна, наблюдая, как Милли Дженкинс вешает белье. Белое белье, идеально ровное, без единой складки. Милли Дженкинс была воплощением порядка, и этот порядок был угрозой.

"Билл," – тихо начала Марта, не поворачиваясь. "Милли мне звонила."

Билл замер. Любое упоминание Милли Дженкинс действовало на него как красная тряпка на быка. Или как сигнал тревоги для мыши. "Что она хотела на этот раз? Спросить, почему наши бархатцы не такие пышные, как её? Или обвинить нас в том, что мы не перекрашиваем забор каждые два года, как того требуют негласные правила Ривервуда?"

"Она… она видела меня у магазина "Интимный Уют"," – Марта почувствовала, как её голос дрожит.

Билл развернулся так резко, что чуть не уронил ключ. Его лицо, и так бледное, стало ещё более серым. "Что?! Марта, ты… ты заходила туда? Зачем, во имя всего святого, ты пошла в такой магазин, зная, что Милли может быть где угодно?!"

"Я просто… думала, может быть, новый пеньюар…" – Марта чувствовала себя ужасно неловко. "Я хотела тебя удивить."

"Удивить меня?! Ты чуть не уничтожила нашу репутацию, Марта! Репутацию, которую мы строили тридцать лет! Теперь весь Ривервуд будет думать, что мы… что мы…" Билл не мог подобрать слова, его лицо исказилось от внутреннего напряжения.

"Что мы что, Билл? Что мы пытаемся оживить наш брак? Что мы не хотим, чтобы наш единственный путь к могиле был вымощен скукой и предсказуемостью?" Марта повернулась к нему, её глаза вспыхнули. Впервые за долгое время в них появилась настоящая страсть – страсть к жизни.

Билл отшатнулся. Он не привык к такой Марте. Его Марта была тихой, покладистой, всегда готовой к компромиссам. Эта Марта была… бунтаркой.

"Марта, это безумие! Ты же знаешь, как здесь всё устроено! Один неправильный шаг, одно неосторожное слово – и тебя обсуждают на всех чаепитиях. Ты хочешь, чтобы мы стали главной темой для сплетен? Чтобы нас показывали пальцем?"

"А что, если я этого не боюсь?" – Марта выпрямилась, чувствуя, как в ней растёт что-то новое, сильное. "Что, если я устала бояться, Билл? Устала жить по правилам Милли Дженкинс и всех остальных, кто считает, что их мнение важнее нашего счастья?"

Билл посмотрел на неё. В его глазах читалась не только паника, но и что-то, похожее на… удивление. И, возможно, даже легкое восхищение. Он видел в ней что-то, чего не видел давно. Что-то, что было скрыто под слоем домашнего уюта и бесконечных забот.

"Хорошо," – наконец произнес он, и его голос был на удивление спокоен, хотя в нём всё ещё звенела нотка обреченности. "Предположим, мы не боимся Милли. Но что дальше? Ты хочешь пойти в этот… клуб? Клуб 'Тайные Закаты'? Ты действительно этого хочешь?"

Марта кивнула. "Я думаю, да. Я думаю, это может быть… интересно. Это может быть то, что мы потеряли. Шанс снова почувствовать себя… живыми."

Билл вздохнул. Глубоко. Словно собирался нырнуть на дно океана, полного не только акул, но и невообразимых, пугающих существ. Он посмотрел на свою жену. Она стояла там, в своей обычной, скромной одежде, но в её глазах горел огонёк, которого он не видел десятилетиями. Огонёк, который напоминал ему ту молодую Марту, с которой он познакомился много лет назад – смелую, любопытную, полную жизни.

"Хорошо," – повторил он, и на этот раз в его голосе прозвучало нечто, похожее на… смирение. Или, возможно, это было просто желание прекратить этот мучительный разговор. "Но только если ты мне обещаешь, Марта, что мы будем очень осторожны. И если никто, абсолютно никто не узнает об этом. И что я не буду носить… ну, знаешь, ничего такого, что выглядит как ошейник."

Марта улыбнулась. Это была не просто улыбка. Это была улыбка победы. Маленькой, робкой, но все же победы. "Обещаю, Билл. Никто не узнает. И никаких ошейников… пока."

Билл вздрогнул от последнего слова, но промолчал. Он взял со стола ключ и медленно побрел в гостиную, где его ждала газета. Марта же, стоя у окна, смотрела на дом Милли Дженкинс и, несмотря на весь страх, который до сих пор холодил её сердце, чувствовала, как по её венам разливается совершенно новое, волнующее ощущение. Ощущение свободы. И предвкушения.

Глава 5

После того разговора Билл впал в состояние, которое Марта могла бы описать как "активный ступор". Он ходил, ел, даже смотрел телевизор, но при этом выглядел так, будто его мозг отключился, чтобы избежать перегрузки от концепции "никаких ошейников… пока". Марта понимала, что он всё ещё переваривает, и дала ему немного пространства, хотя внутри у неё всё кипело от предвкушения и, чего уж там, небольшой паники.

Первым делом нужно было выяснить, как попасть в этот самый "Клуб Тайные Закаты". Сайт был на удивление неинформативен в плане физического адреса. Требовалась регистрация и подтверждение "серьезности намерений". Марта, набравшись смелости, заполнила анкету. Пришлось слегка приукрасить их с Биллом биографии, сделав их более "ищущими приключений", чем это было на самом деле. Она написала, что Билл – "инженер-изобретатель, с творческим подходом к жизни", а себя описала как "утонченную ценительницу искусств, готовую к новым горизонтам". Правда, она понятия не имела, какие именно "искусства" им предстоит ценить в этом клубе.

Через два дня пришло электронное письмо. Короткое, лаконичное: "Ваша заявка рассмотрена. Вам будет выслано приглашение. Ожидайте дальнейших инструкций." Никакого адреса, только загадочность, достойная шпионского романа. Марта почувствовала, как по её спине пробежал мурашек – смесь трепета и подозрения.

Тем временем, Милли Дженкинс не унималась. Она явно взяла на себя роль Шерлока Холмса местного масштаба. Каждое утро, когда Марта выходила вынести мусор, Милли уже была наготове, либо поливая свои бархатцы, либо проверяя показания счетчика воды, либо просто стоя на тротуаре, делая вид, что любуется облаками. Но её глаза, острые, как сверла, всегда были направлены на дом Петерсонов.

"Марта, дорогая!" – крикнула она однажды утром, когда Марта пыталась незаметно проскользнуть к мусорному баку. "Я тут подумала… Билл последнее время выглядит таким… задумчивым. Неужели он решил уйти в политику? Мой Джимми говорит, что только там можно увидеть такие лица, полные глубоких мыслей и легкого испуга."

Марта запнулась, чуть не уронив пакет с отходами. "О нет, Милли! Что ты! Билл просто… он много думает о… о своих новых изобретениях."

"Изобретениях?" – голос Милли поднялся на полтона. "Надо же. А мне казалось, что он больше по рыбалке. Но, конечно, в мужчине всегда есть что-то новое, верно? Как в старом сундуке – никогда не знаешь, что там найдешь. Главное, чтобы не было никаких… сюрпризов."

Марта почувствовала, как ей становится жарко. Милли явно что-то чуяла. Её интуиция была на уровне сейсмографа, фиксирующего мельчайшие колебания в привычной жизни Ривервуда.

Вечером того же дня пришло второе письмо. На этот раз с адресом. Это был не Ривервуд, а соседний городок, который, как Марта знала, славился своими старыми кирпичными зданиями и слегка богемной атмосферой. Адрес указывал на неприметное здание без вывески, прямо между прачечной самообслуживания и магазином антиквариата.

"Билл!" – Марта буквально подскочила к нему, зажимая в руке телефон. "У нас есть адрес!"

Билл, который только что погрузился в просмотр передачи о ремонте водосточных труб, вздрогнул. Его лицо снова приобрело выражение глубокой печали. "Адрес? Куда? В магазин садовых принадлежностей? Я надеюсь, ты не купила нам еще один набор для выращивания экзотических грибов."