Никто не заметит апокалипсис

Хлеб с молоком напомнил о доме, но теперь воспоминания не лишили его покоя. Скорее помогли насладиться трапезой.

– Ну вот теперь, я думаю, мы можем спокойно поговорить. – степенно произнёс Данте. – Для начала выслушаю вас. Есть ли у вас вопросы ко мне?

– Да, позволите ли вы называть вас учителем?

– Я буду очень польщён.

– И ещё, развейте мои сомнения…

– Вы правы. – Данте ответил, не дожидаясь, когда Виктор задаст вопрос. – Вы верно догадались. В моей комедии нет загробного мира. Я говорил о земной жизни. Но такую информацию от меня не приняли бы. Вот и пришлось перенести на то, что понятно. Постараться запугать ужасами загробного мира, но и это не помогло. Столько времени прошло… Мне больно, что до сих пор комедию поняли лишь единицы.

– Я понимаю вас. Признаться…

– Я знаю, вы её почти не помните. Но я не оскорблён. Мне хотелось бы дать вам краткий экскурс. И, возможно, некоторые пояснения. Все описанные уровни – это тип личности человека, его эмоциональное и психологическое состояние. С любого уровня он может опуститься и воспарить на любой, как только изменится состояние его ума и души. Любой человек может всю жизнь прожить в земном раю, если усмирит трёх зверей. Сребролюбие, гордыню и сластолюбие. Они есть у каждого. Это природа человека, от этого никуда не деться.

– Но это не все признают.

– Отрицать бессмысленно. Это всё равно что отрицать наличие рук или ног. Чем быстрее признает их человек, тем быстрее признает его и зверь, тем быстрее человек сможет его укротить. Но это может один на миллион. А остальные начинают…

– Падение?

– Свой жизненный путь. Да, можно назвать это падением. От человека зависит, как глубоко и насколько застрянет он в своём личном адском мире. Но как только включается мозг, начинается постк. Поиск выхода. Помочь могут три светоча. Вера, надежда, любовь.

– Я пришёл к выводу, что они не могут полноценно существовать друг без друга. И любовь – центр системы ценностей, – поделился Виктор.

– Согласен. Ваша уровневая система с привязкой к возрасту меня вдохновила. Я сам для себя ответил на некоторые вопросы именно исходя из этого. У меня были сомнения, но вы показали, как именно это может сработать. Она затрагивает изменение физиологии тела после перемены сознания. Вот почему ваша теория нас так заинтересовала. Стать подобным Христу не только образно, но обрести силу, подобную той, что он обладал в земной жизни, и тело Христа. То тело, которое он показал людям после воскрешения.

Данте, казалось, оживился. Его привычное спокойствие в глазах сменилось блеском творческого процесса, так знакомого самому Виктору.

– Это всего лишь моё предположение… Я сам сомневаюсь…

– Не сомневайтесь, всё так. Это пазл, которого нам всем не хватало.

– Я наблюдал, как многие получают задания. Могу ли я быть полезен?

– Не спешите, – остановил Данте. – Рвение похвально, но ваш статус ещё не определен.

– Что это значит?

– Я отвечу немного позже, а сейчас вернёмся к нашей схеме. Прошу вас обратить внимание на структуру чистилища. Это важно. В аду человек может скакать по уровням, как блоха на псе. Но в чистилище через ступеньки не перескочить. Нам важен порядок. На новый уровень не перейти без предыдущего. Так же, как и в твоей системе.

– В моей можно, но коряво получится…

– А зачем нам коряво, если мы стремимся к совершенству?

– Верно!

– И главное – моя просьба. Постарайтесь донести людям, если появится такая возможность, и мою идею. Другими словами, более понятными современному человеку.

– Если появится такая возможность?

– Если появится такая возможность, – степенно повторил Данте. – Пути Господни неисповедимы. А теперь, думаю, вам нужно знать, чем вызвана моя просьба. Не на пустом месте она. Вы к чудесам уже привыкли?

– Думаю, да.

– То, что хочу показать, может вас шокировать. Настоятельно прошу. Ничего не трогать. Ничего не говорить. Ни к чему не прикасаться.

Виктора обуяло странное волнение. Что ещё он мог увидеть более необычного, чем видел раньше? Вздохнув, согласился и приготовился принять всё, что бы то ни было.

Пещерный грот преобразился. Нет, к такому он не был готов. Они оказались в больничной палате. На кушетке лежал он, Виктор. Мониторы, трубки, маска, аппарат искусственной вентиляции лёгких. Всё как видел по телевизору. Только в этом кино он снимался в главной роли и смотрел его в реальном режиме. А рядом на стуле мать. Лет на десять постарела. В руках бумаги, а на лице знакомое выражение лица. То самое, с которым принимает она очень важное решение.

– Мама! – он не сдержался и дотронулся до её плеча. – Мама…

Женщина подскочила и в испуге стала оглядываться по сторонам. Данте оттолкнул Виктора в сторону. Всё исчезло. Снова они были в гроте.

– Я предупреждал. Это крайне необдуманный поступок! Ваша энергия нестабильна! Прикосновение может вызвать остановку сердца или повредить рассудок! – эмоции природного итальянца выплескивались теперь через край.

Он нервно ходил по гроту и активно жестикулировал. Но вскоре сел на камень, что служил стулом, и замолчал, возвращая себе спокойствие. Виктор тоже постепенно приходил в себя от увиденного.

– Кома?

– Да, ваше состояние крайне нестабильно. Одному богу известно, сможете ли вы вернуться. Но, скажу честно, шансов мало. Больше мы таких экспериментов не проводим. Просто ждите без лишних вопросов.

– Но я могу надеяться?

– Надеяться можно и нужно всегда. Вера, надежда, любовь. Правила незыблемы во всех существующих мирах.

Высочайшая аудиенция

Следующие несколько недель Виктор углубился в изучение рекомендуемых ему книг. «Лествица» преподобного Иоанна и «Божественная комедия» Данте. Множество произведений Достоевского и Горького, о которых и не слыхал раньше. Даже «Незнайку на Луне» Носова.

Требовалось много времени на осмысление текстов, написанных своеобразным языком. Но открытия его поразили. Современная психология только сейчас подошла к тому, что эти люди изложили в своих бессмертных творениях! Этапы личностного роста были так четко прочувствованы ими и подробно изложены. Как он мог не увидеть этого раньше! Каждый день изучения готовил новые открытия, новые осознания, новое, ещё более точное понимание основ мироздания и жизненного пути человека. Теперь все противоречия увязывались в его голове в ещё более стройную и безупречную систему.

Чтобы переключиться и расслабиться, ему не нужна была помощь друзей. Всё необходимое он создавал себе сам. От дома и завтрака до природы и погоды. Мог воспарить к облакам, пройтись по воде, раздвинуть горы. Можно было бы почувствовать себя богом, но малейшее проявление гордыни разрушало созданную им самим иллюзию. Отличная тренировка! Он оценил этот урок.

Да, пожалуй, это место можно было бы назвать раем. Но беспокойство о родных не оставляло его. Он просил о каком-либо поручении на земле, чтобы отвлечься, но пока не получил ещё ни одного. Даже наблюдение оказалось недоступным. Всему своё время, был ответ.

Приходилось ждать. Всё чаще он прогуливался по созданным им мирам в одиночестве. Как вдруг…

В небе над ним завис диск. На земле, наверное, назвали бы его НЛО. Диск светился желтым солнечным светом. Ни один земной световой прибор не передал бы этот цвет. Исходящее из него ровное тепло обладало невероятным успокаивающим эффектом истинного блаженства.

Диск завис в небе. От него спустилась лестница, состоящая из той же субстанции, что и диск. Желтый цвет, к которому можно было прикоснуться. По лестнице к нему спускался человек. Виктор узнал его. Но поверить в то, что это действительно Он, по-прежнему было сложно. Сложно представить, что именно он смог удостоиться такого внимания. Или такая встреча ждала каждого в его положении?

– Нет, не каждого. Приветствую тебя, брат мой, – голос Иисуса звучал спокойно и умиротворяюще.

Но как описать это чувство? Пожалуй, это не под силу и лучшему писателю Вселенной, не то что Виктору, едва ступившему на этот путь.

– Брат? Я? Я не достоин…

– Мы все дети Бога. И как мне называть тебя, если не брат?

Странно, но в его присутствии и тени гордости не возникло в Викторе, хотя, как и каждый на земле, подвержен ей был ранее постоянно. Он забыл о ней напрочь. Лишь огромное чувство благодарности за предоставленную возможность увидеть того, о ком спорили, оспаривая и само его существование и происхождение. Но Иисус по-прежнему любил, любил своих братьев. И эта любовь чувствовалась.

– У тебя много вопросов, брат. Я пришел, чтобы ответить на них. И показать много большее. Готов ли ты пойти со мной?

Да, Виктор был готов пойти куда угодно! Лишь бы с Ним. Лишь бы слышать этот голос. Вопросы… Их было множество, но сейчас он не мог вспомнить ни одного. Он приготовился слушать. Слушать то, что должны были ему сказать.

Вместе молча они поднялись на несколько ступенек.

– Самое время начать говорить. Ведь вопросы есть? Время, отведённое нам, не безгранично, – слова Иисуса звучали мягко и сопровождались улыбкой, которой не в силах повторить человек.

– Да. Но я не знаю, что сказать? Все вопросы больше похожи на…

– Претензии? – и снова улыбка. – Мы слышим их постоянно. Но терпение Господа безгранично. Готовы слышать и впредь. Но какую же радость приносят мысли человека, который вдруг понял! Понял и нашел ответ.

– Такие есть?

– Конечно. Но их, как правило, не слышат. Понять проще, чем объяснить. А объяснять тому, кто не готов, бывает порой невозможно.

– Так как же быть? Понять жизнь человеку не хватает его века…

– Для начала нужно захотеть. Жаждущий и алчущий правды насытится.

– Выходит, нужно ждать? Ждать, когда все захотят?

– Было бы неплохо. Только вот времени на ожидание остаётся всё меньше.

– Почему? То самое пророчество? – Виктор с тревогой вспомнил апокалипсис, описанный в пророчестве святого Иона.

– Да, верно. Но пугаться не стоит. Большая часть его уже исполнилась. Осталась главная, заключительная часть.

– Будет война?

– Говорю то, что говорил уже ранее, весь замысел отца нашего не виден и мне. Оставь беспокойство. И просто наблюдай, и тебе всё станет понятно.

Но беспокойство оставить не получилось. Они уже преодолели лестницу. То сооружение, что Виктору казалось диском, оказалось при более близком рассмотрении кольцами. Два широких кольца внешнее и внутреннее, расположенные на одном уровне, медленно вращались в противоположных направлениях вокруг некоторого невидимого центра. В этом центре они очутились, едва преодолели последнюю ступень. Увиденное им не каждый выдержит, и никто не смог бы смотреть на это, не содрогнувшись. Одну за другой он видел вокруг себя картины всех войн человечества, древность, римские легионы, рыцари, войны современности. Гигантская свастика кружила вокруг них, перемалывая людские тела в гигантской мясорубке. Реки крови и тошнотворный запах, крики, боль, всё одновременно обрушилось на молодого человека, и он едва устоял на ногах.

Рука Иисуса на плече придала сил. Лицо его полно сочувствия, но он был спокоен и, как и Виктор, безучастно смотрел на происходящее.

– Но как? Почему допускает это Бог? Неужели нельзя остановить?

– Увы, это выбор человека. Он обладает достаточной волей, чтобы и сотворить, и прекратить эти страдания. Отец учит этому.

– Так чем же занят Бог? Наказывает за мелкие грехи?

– Разве логика тебя оставила? Богу заняться есть чем. И он показал на месиво. Разгребать последствия, спасти, кого можно, дать защиту просящему.

– А как же наказания за грехи?

– Его не существует. Люди сами наказывают себя, совершая те или иные действия. Просто они настолько слепы, что не видят связи между своими действиями и той жизнью, которой они живут. Это как нарушить закон физики. Спрыгни со скалы, и ты, скорее всего…

– Разобьёшься… – смысл сказанного постепенно стал проникать ему в душу, но выразить языком он ещё не мог. – Но неужели нет способа объяснить? Люди разумны…

– Да, разумны. Но этот их ум ставит блок на сердце. На чувствах. Множество прекрасных чувств, главное из которых…

– Любовь?

– Да. Любовь. Но и само это понятие им удалось извратить. Вместо неё похоть поставлена на пьедестал и названа любовью.

Лицо Иисуса омрачила печаль.

– Я понял… Вы говорили. Многие говорили… Но смысл слов только сейчас стал укладываться в голове.

Виктор оглянулся. Гигантская мясорубка была уже внутри малого кольца. Они шли по нему. Теперь Виктор взирал на всё без ужаса. Жалость к несчастным и сожаление… А ещё принятие. Принятие происходящего как нечто неизбежное. Влияние ли это на него божественного собеседника? Да, вполне возможно. Но если это так, то всё, что хотелось Виктору в этот момент, так это чтобы он ни в коем случае не удалялся.

Они шли, продолжая беседу.

– И всё же в чём секрет? В чём секрет счастливой жизни?

– В перемене сознания, ― был ответ.

Они вошли в желтый туман в конце коридора. Виктор не видел ничего вокруг себя, но безгранично доверял своему спутнику. С ним ничего плохого не могло случиться в его присутствии. Скоро туман рассеялся.

– Туман разума. Он остался позади. Как чувствуешь ты себя сейчас?

Это было состояние полной ясности ума и полного понимания смысла происходящего. Собеседники были уже во внешнем энергетическом кольце. Несмотря на то, что двигались всё время прямо, шли они уже в противоположную сторону. Вся внешняя сторона большого кольца представляла собой гигантские арки – окна, и сквозь них взирал Виктор на сами небеса. Он видел жизнь. Жизнь такую, какой она была задумана богом. Видел святых. Детей, обучающихся святому писанию. Счастливые лица людей. Даже те, кто выглядел как почтенные старцы, были полны сил и энергии. В них так же сильна была жизнь!

– Сколько им лет?

– Старцам? Тысячи. Многие тысячи. И это будущее доступно людям, если только…

– Поймут?

– Нет, теперь уже примут. Времени на понимание и осознание было достаточно. Теперь принять и научиться жить, как учит нас господь.

– Нужны книги? Нужны учебники?

– Нет, всё уже написано. Нужен тот, кто будет услышан. Божественную комедию Данте можно назвать упрощенным учебником для детей. Сложнее для людей оказались Библия и Коран.

– Коран?

Да. Коран. Бог един. Разве не сказано? Люди, для которых он написан, не могли меня услышать. Нужен был другой пророк. И он появился. Если внимательно присмотреться, то и учение едино. Учение добра и света. Но люди и здесь смогли всё перевернуть с ног на голову.

Вот она, ещё одна волна осознания. Виктору стало понятно и это. Он увидел простоту жизни. Как схема по физике, в которых он когда-то был ас. Как задача по стереометрии, которые решались по щелчку пальца. Как он не видел этого раньше? Всё так просто и очевидно.

– Так как же быть? Какие слова найти? Что нужно сделать? Какой нужен пророк?

– Одним пророком здесь не обойтись. Теперь их на земле их множество.

– Но почему мы о них не слышим?

– Многие из них и сами об этом не знают. Но перемены в их сознании автоматически меняют сознание людей, находящихся рядом с ними. Это как вирус. Но вирус любви и радости.

– А я? В чем моя задача?

– Я думал, ты уже догадался. Ты один из таких пророков. Тебе нужно выстоять, пережить все невзгоды и показать людям другую жизнь.

– Так невзгоды всё же будут?

– Они не исключены, но степень катастрофы зависит от людей. Наблюдай за небом. Оно покажет перемены.

– Я заметил, что облака такие необычные последний год… Это они? Те самые перемены?

– Один из видимых признаков. Болезни людей также показатель. Например, онкология. Избавить от этого заболевания человечество может только радость, внутренний покой. Так же как и от многих других бед и страданий.

– И просто, и одновременно сложно. Мы справимся?

– Обязательно. Вот посмотри, это земля будущего.

Они оказались на поляне. Вокруг люди строят дома. Один взгляд, и Виктор, казалось, видел историю каждого. Каждый был счастлив. Каждый человек. Каждая семья, каждый ребенок, каждый старик. Неужели такое возможно?

Вдруг с края строящейся крыши падает маленькая девочка. Виктор замер в ожидании неминуемой трагедии. Он был слишком далеко, чтобы помочь. Но тут внезапно к ней подлетел её отец. Он подхватил её на руки и аккуратно опустился на землю, держа её в крепких объятиях.

– Он летает? Кто этот человек?

– Самый обычный человек. Такой, каким задумал его Бог. Они все летают. Малышка ещё не умеет контролировать свои эмоции, и её пришлось поймать, чтобы не поранилась. А те, кто постарше, вот, пожалуйста.

Как стайка воробьев или голубей подлетела группа детей постарше. Вернулись из школы. Родители обнимают их, расспрашивают, что нового они узнали.

– И всё это доступно простому человеку?

– Конечно. Ты ведь видишь это своими глазами. Нужно только верить, соблюдать заповеди, хранить в душе огонь любви и…

– Взять под контроль эмоции!

Догадка озарила его. Как раз то, о чем он писал в своей книге! Схемы взаимосвязей ещё быстрее замелькали в его голове. Нужно поскорее найти бумагу и записать всё как можно быстрее.

– Ты прав. Самое время, приступай. Я не зря показал тебе всё это. Помни, ты можешь стать сильнейшим из апостолов. У тебя всё получится. Я с тобой, тебе брат, так же как и наш отец.

Лестница, на которой стоял Иисус, начала подниматься вверх. Виктор ещё стоял некоторое время в блаженном оцепенении, но вдруг осознал своё положение. Как, как он мог донести информацию людям на Земле, если его там даже нет? Как быть? Что делать?

– Постой, – замахал он рукой, – расскажи, как я должен это сделать.

Но и лестница, и Иисус продолжали удаляться, превратившись в конечном итоге в маленькую звёздочку. Картины мира будущего развеялись. Вокруг вновь воцарилась пустота лунного тумана. Лишь дверь. Такая вела в комнату наблюдения за планетой. Он открыл её, надеясь увидеть там друзей, но его встретила темнота, в которую он провалился, потеряв почву под ногами.

Где он теперь? Тело не слушается и странно ноет от боли. Яркий свет. Как тяжело открыть глаза… А что за звуки? Пи-пи-пи-пи – противно пищали приборы. Что это? На груди как будто кирпич. Прерывистый вдох. Ещё один. И жёсткое усилие открыть глаза. Им нужно привыкнуть. Он моргнул пару раз и, наконец, начал различать окружающие его предметы. Первое, что он увидел, – взволнованное лицо девушки в чепчике и больничном халате. Стены, окно и, кажется, какие-то приборы. Голову не повернуть. Она не слушается. Спросить? Но спрашивать уже было не у кого. Молодая медсестра уже бежала по коридору в ординаторскую.

– Валерий Иванович! Валерий Иванович, он открыл глаза. Кот, кот проснулся!