Точка опоры

Она гордо подняла голову и посмотрела нахалу в лицо. Выглядел он лет на двадцать пять, максимум двадцать шесть. Хотя сложно было определить его возраст при тусклом свете, а недельная щетина явно делала Майера старше. Плотно сидящая на теле белая майка, небрежно надетая поверх потёртых чёрных джинсов, подчёркивала всё, что только можно было подчеркнуть у хорошо тренированного атлета.

Тяжёлый взгляд серых глаз под нахмуренными прямыми бровями пригвоздил бы к месту кого угодно, но только не её. Закалённый унижениями и издёвками в течение долгих лет характер, казалось, уже ничем не пробьёшь.

– Я Дэниэл. Ладно, не злись! – голос парня немного смягчился, но цинизм никуда не исчез: ни из взгляда, ни из интонации. – Это поначалу сложно принимать на слух свой новый социальный статус…

– Да что ты заладил одно и то же! – её терпение лопнуло, и она почти перешла на крик, а когда она так волновалась, её акцент становился заметен.

– Ты русская? – Майер с такой же с лёгкостью перешёл с французского на её родной язык. Алфеева заметила, как брови парня поползли вверх. А вот она не очень удивилась его лингвистическому разнообразию. Если сестра Майера свободно изъяснялась на русском, то и он, вероятнее всего, знал этот язык. – Не понимаю… – казалось, ей удалось пошатнуть его самоуверенность.

– Короче! – резко бросила Ника. – Элена дала мне твой адрес.

На площадке повисло неловкое молчание, и эта неловкость исходила от Дэниэла. Он будто завис, как компьютер по вине программы, требующей обновления.

– Элена? – эхом переспросил парень.

– Да!

– Ты не проститутка…

– Дошло наконец-то! Ты разочарован? Не удивительно! Такой верзила! Пока информация доползёт до высоты, на которой находится твой мозг, уже и рак на горе свистнет, и гром грянет, и мужик перекрестится!

– Прости! – в замешательстве выдохнул Майер. – Сюда редко заходят нормальные люди.

– В моём представлении ты тоже должен быть «нормальным», но как оказалось – не факт.

– Кто ты и что тебе надо? – без всяких церемоний спросил её прямо в лоб Дэниэл.

Его резкая перемена сильно удивила Алфееву. Из развязного, циничного нахала он в мгновение ока превратился в холодного незнакомца с непроницаемым взглядом. Будто перед ней стоял уже совершенно другой человек и ей заново предстояло с ним познакомиться.

– Мне крайне необходима твоя помощь. Возможно, ты обладаешь информацией, которая может спасти жизни двух человек.

– Не думаю. Мне нет до этого никакого дела.

– Дэниэл, прошу! – полные отчаяния глаза Ники заблестели. Надежда неумолимо ускользала, как дым в воздухе от потухшего костра. – Это мои родители… – почти шёпотом произнесла она.

Майер внимательно посмотрел на незваную ночную гостью, словно увидел в ней что-то, что не разглядел с самого начала.

– Называй меня Данила, – с этими словами Майер развернулся и направился назад в квартиру, оставив дверь для Ники открытой. – Именно такое имя мне дали при рождении. Дэниэл – это перевод.

Глава 7

Женева, Паки

Август, 2024

Вероника сделала неуверенный шаг, опасаясь, что в следующее мгновение ободранная деревянная дверь с грохотом захлопнется прямо у неё перед носом, но нет, этого не произошло. Данила повернулся к ней, когда она уже перешагнула порог.

– Что остановилась? – бросил он через плечо. – Или ты передумала?

– Нет.

– Тогда закрой за собой и проходи в зал, я не кусаюсь.

Алфеева захлопнула дверь и последовала за парнем через крохотную прихожую в такую же тесную комнатушку, которая сочетала в себе весь необходимый для жизни функционал. Это помещение служило своему хозяину и комнатой отдыха, и спальней с раскладным диваном, и кухней с парой шкафов, плитой и раковиной по левую стену. На фоне внушительного роста и размера Майера эта квартира казалась ещё меньше, чем была на самом деле.

Рядом с окном напротив входа в зал стоял небольшой стол с компьютером. Но то, что Ника увидела на правой стене, заставило её остановиться и с интересом посмотреть на неожиданное открытие, которое никак не вязалось с окружающей её обстановкой.

На длинной полке выстроилась плотная шеренга из кубков, а прямо над ними висели медали и фотографии в рамках. Алфеева подошла ближе и с интересом уставилась на трофейную стену. Все снимки оказались похожи между собой. На одних Дэниэл был изображён в момент триумфа и вручения ему награды в соревнованиях по теннису, на других – в поединке с партнёром на корте. В самом конце вереницы фотографий красовался диплом бакалавра по медицине Женевского университета.

– Эй! – голос Майера, раздавшийся над левым ухом, заставил её вздрогнуть и обернуться. – Я не мешаю?

– Что, прости? – Ника резко повернулась и снова оказалась с ним на катастрофически маленьком расстоянии.

– Насколько я помню, ты не интерьером сюда любоваться пришла.

– Если бы не твоё лицо на фото и твоём имя в дипломе, я бы подумала, что это осталось от предыдущего жильца.

– В каком-то смысле ты права, – задумчиво протянул Дэниэл, не обратив никакого внимания на нотку сарказма в её голосе. В нём на самом деле мало что осталось от парня, изображённого на фото.

Ника вопросительно изогнула бровь, надеясь услышать пояснение, но последняя фраза так и осталась висеть в воздухе без продолжения.

– Так что стряслось с твоими родителями? – после недолгого молчания спросил Майер. – Чем я могу помочь?

Алфеева вдруг почувствовала неловкость за неуместный сарказм. Он же не выставил её вон, а впустил к себе домой, согласившись выслушать, а она тут ценник из себя строит!

– Скажи, на твоём мотоцикле установлен видеорегистратор?

– Стоп! Откуда ты знаешь, что у меня есть мотоцикл?

Веронике ничего не оставалось, как выложить всё начистоту. Она вкратце рассказала Дэниэлу, что произошло, начиная с исчезновения родителей до настоящего момента.

– Значит, твой друг хакнул кантональную систему видеонаблюдения? – как-то уж слишком зловеще протянул парень.

– Это единственное, что тебя заинтересовало во всей истории?

– Признаюсь, я впечатлён! Но, к сожалению, как бы мне этого ни хотелось, я не могу тебе помочь.

Сердце Вероники ёкнуло, и она пристально посмотрела на Майера, не в силах скрыть от проницательных серых глаз охватившее её отчаяние.

– Я не могу помочь тебе прямо сейчас, – поспешно пояснил Дэниэл, который понятия не имел, что делать с Никой, если она зарыдает. А по выражению лица его гостьи такой исход был вполне предсказуем. – Дело в том, что мой мотоцикл в сервисе, и чтобы снять с него видеорегистратор, нужно дождаться утра…

– Господи, я уже начала думать, что зря всё это затеяла.

– Оставь свой номер телефона. Я позвоню тебе, когда доберусь до записей.

– Спасибо, Дэниэл! – в сердцах бросила Алфеева. – Я буду очень тебе признательна! И прости, что ворвалась без приглашения посреди ночи…

– Данила! – поправил её парень. – Называй меня Данила. Даня – тоже сойдёт, – смущённо произнёс он, не ожидая такой бурной благодарности. – А ты в свою очередь извини, что принял тебя за проститутку.

– Хорошо, Данила, уже простила, – воспряв духом, Ника изобразила на лице подобие улыбки. – Скажи, а откуда ты так хорошо знаешь русский язык?

– Моя мать русская.

Услышав ответ, Алфеева почувствовала, что наткнулась на невидимую стену. Тишина, изредка нарушаемая возгласами ночных гуляк, доносившимися из приоткрытого окна, приняла тяжёлую, вязкую форму. Это полностью отбило у Ники желание продолжить разговор.

– Мне, наверное, пора… – смущённо пробормотала девушка, почуяв, что затронула запретную тему.

– Да. Тебе пора, – холод в голосе Данилы взбодрил её не хуже ледяного душа ранним утром.

Ника резко встала, коротко попрощалась и в спешке покинула квартиру. Но как только её нога переступила порог, она неожиданно столкнулась лицом к лицу с ярко разукрашенной молодой азиаткой лет тридцати в коротком чёрном платье. Лакированные шпильки и чулки в цвет платью, резинки которых откровенно выглядывали из-под подола, не просто говорили, а буквально кричали о роде её занятия. В руках она держала огромное блюдо, накрытое пищевой фольгой. У Алфеевой не осталось ни малейшего сомнения в том, что именно эта особа была виновницей витающих в подъезде ароматов тайской еды.

Азиатка приподняла бровь и оценивающим взглядом окинула с ног до головы проскользнувшую мимо неё Веронику. Ещё чуть-чуть, и она бы точно свернула голову в её направлении.

– Дэнни?! – слащаво протянула ночная бабочка грубым прокуренным голосом, не отрывая взгляда от Алфеевой. – Дэнни, милый, ты дома? Я могу войти?

Из прихожей послышались тяжёлые шаги, а в следующую секунду на площадку выглянула темноволосая короткостриженая голова Майера. Но его взгляд остановился не на азиатке, а на опешившей от такого колорита Нике.

– Да, детка! – ответил он женщине с блюдом, продолжая сверлить глазами Алфееву. – Заходи.

Вероника волей-неволей почувствовала брошенный ей Майером вызов, природу которого оказалось сложно определить. В то время, пока она терялась в догадках, раздался громкий хлопок, и она осталась стоять одна-одинёшенька на тускло освещённой площадке перед захлопнувшейся дверью.

– Извращенец! – буркнула она себе под нос, после чего сделала глубокий вдох, в который раз поморщилась от едкого запаха еды и, не рискуя снова оказаться в тесной кабине лифта, направилась к лестнице.

Глава 8

Женева, Шампель

Май, 2022

Данила остановил свой новенький Х6 прямо у пропускного пункта частной психиатрической клиники Майер. Охранник в стеклянной будке, узнав машину сына владельца медицинского заведения, незамедлительно открыл ворота. Данила подождал, когда они полностью распахнутся, нажал на газ и въехал на мощённую брусчаткой аллею. Специфический хруст из-под колёс чёрного БМВ, характерный вождению по такому дорожному покрытию, эхом разнёсся по прилегающему к клинике ухоженному зелёному саду.

Припарковавшись прямо у центрального входа белого старинного особняка, Даня набрал номер отца.

– Привет, Фил! Я приехал, – выпалил он и сбросил вызов, не дождавшись ответа.

Данила уже и не помнил, когда в последний раз называл его отцом. Их отношения давно перекочевали в стадию заморозки, и холодом от них веяло не меньше, чем из морозильной камеры.

В какой момент эти семейные узы превратились в хроническую ненависть, похожую на спящий вулкан? Может, когда ему было десять и он первый раз застал отца дома с малолетней шлюхой? Нет, это произошло позже, а точнее, медленно накапливалось в течение следующих шести лет, пока его мать покорно терпела измену за изменой и скандал за скандалом, а он принуждённо наблюдал, как гниют и разлагаются все его представления о морали, нормальной семье и счастливом детстве. Хорошо, что у матери всё-таки хватило смелости развестись. Иначе в один прекрасный день Данила бы просто-напросто сбежал от них куда глаза глядят. Но она тоже сделала предательский удар ножом в спину, вернувшись в Петербург и оставив Даню и Элену с отцом прямо в день его шестнадцатилетия. Вот такой вот изощрённый подарок на день рождения преподнесла ему родная мать!

Тишину в салоне автомобиля прервал тихий стук в окно. Он опустил стекло и кинул взгляд на высокого брюнета в сером льняном костюме Лоро Пиана, в точности подчёркивающем цвет его глаз. Идеально уложенная каштановая шевелюра и ни одного седого волоска в пятьдесят лет. Тонкая линия губ с потрохами выдавала непоколебимое упрямство и жёсткий характер хозяина.

– Привёз? – голос Филиппа Майера не выдавал никаких эмоций.

– Да, – Даня протянул руку к пассажирскому сиденью и взял папку с документами, которую отец забыл перед выходом на работу.

– Спасибо за то, что не отказал в помощи! Я очень тебе благодарен! Не знаю, как я мог оставить её дома?!

– Не за что. В следующий раз постарайся не забывать многомиллионный контракт в день его подписания.

Но последние слова были сказаны в никуда. Его отец уже шёл к парадному входу клиники. Даня выругался вслух и с силой сжал руль. Мог хотя бы спросить, как у него дела в университете! Ну и чёрт ним! Пусть катится к своим психам, которые, по-видимому, ему дороже всего.

Во взвинченном состоянии Данила резко выкрутил руль. Покрышки противно взвизгнули, как неугомонная истеричка, но хруст брусчатки мгновенно поглотил резкий звук, и чёрный БМВ стремительно покатился назад к воротам.

Он так глубоко погрузился в свои мысли и эмоции, что, вылетев на скорости за пределы территории клиники, не заметил хрупкую фигурку, возникшую из ниоткуда на тротуаре. Девушка вскрикнула от испуга и неожиданности, но было уже поздно. Столкновения избежать не удалось. Х6 затормозил именно в тот момент, когда она упала на асфальт.

Даня, оцепенев от ужаса, стеклянными глазами смотрел, как охранник выбежал из будки и кинулся к месту происшествия. Противный липкий страх окутал сознание. Как бы то ни было, от реальности не спрятаться, и ему не избежать последствий. Идиот! Какой же он идиот!

Дрожащей влажной рукой Данила взялся за ручку двери, но его пальцы соскользнули. Он предпринял ещё одну попытку и, наконец, открыл дверь, но так и не смог заставить себя выйти из машины.

Как сделать шаг и посмотреть, что там, под колёсами? Всего один шаг! И только услышав голоса, словно доносившиеся из глубокой ямы, Даня постепенно пришёл в себя. Это был голос охранника и незнакомый женский голос.

– С вами точно всё в порядке?

– Да. Всё порядке.

Майер медленно выбрался наружу и приблизился к месту, откуда звучал диалог. Прямо перед машиной на тротуаре сидела девушка, а над нею склонился перепуганный до смерти парень из будки. Её воздушное шифоновое платье карамельного цвета задралось, оголив сбитые до крови колени. Она неуклюже поправила испачканными ладонями светлые волосы, подняла голову и посмотрела прямо Даниле в лицо. Он в свою очередь метнулся к девушке и приземлился прямо перед ней.

– О боже! Простите меня! Что-нибудь болит? Я отвезу вас в больницу!

– Нет! Не нужно меня везти в больницу! У меня ничего не болит! Просто пара царапин!

– Что я могу для вас сделать?

– Всё в порядке! Я сама виновата. Заслушалась музыку и не обратила внимания на табличку с предупреждением.

Майер краем глаза заметил валяющийся неподалёку один наушник EarPods. Второго видно не было.

– Позвольте по крайней мере подвезти вас куда захотите. – Он посмотрел на кровоточащие раны. – Можно? – Данила протянул руку к одному из разбитых коленей. – Нужно обработать. У меня в машине есть аптечка. Я сейчас!

Он быстро встал, а через несколько секунд вернулся с небольшой сумкой в руках.

– Вот! – Даня уселся на асфальте и достал антисептик с пластырем. – Потерпите немного. Щипать не должно.

Девушка снова посмотрела на Даню, намереваясь возразить, но он уже приложил к ранам бинты, обильно смоченные антисептиком. Испуга в её широко распахнутых голубых глазах поубавилось, но она всё ещё пребывала в оцепенении.

– Готово! – провозгласил Майер, прилепив пластыри на оба колена. – Куда вас отвезти?

– Нет! Правда, не стоит…

– Я настаиваю!

– Месье Майер, сообщить вашему отцу? – подал голос испуганный не меньше Данилы охранник. – Он ведь может оказать надлежащую помощь!

– Ни в коем случае! – резко бросил Даня. – Я сам разберусь! Вы можете встать? – обратился он к девушке. – Давайте я помогу.

Не дожидаясь ответа, он подхватил её на руки и понёс к машине.

– Помогите, пожалуйста, открыть дверь! – кинул он через плечо охраннику.

Тот мгновенно выполнил просьбу, и Даня усадил девушку на пассажирское сиденье.

– Так удобно?

– Да.

– Так куда вас отвезти?

– Я живу неподалёку, на авеню Дюма.

– Хорошо! Только сначала мы быстро заедем в одно место.

Девушка с опаской посмотрела на Даню.