Спаси меня

– Советник Сюань, я настоятельно рекомендую не останавливать меня. И впредь, хоть ты и человек, присланный нам в помощь восточной княгиней Бай, я прошу тебя не лезть на рожон. Иначе я заподозрю тебя в шпионаже и отправлю твою голову на пике в подарок твоей правительнице. Пусть она сама разбирается с непослушными советниками.

Тот лишь снисходительно улыбнулся, как малому дитя, говорившему милую, но всё же чушь. В его взгляде читалось сочувствие и понимание, но ни капли страха. Он вновь сложил руки в поклоне и произнес с неизменной учтивостью:

– Княгиня, как я смею останавливать Вас? Мое дело – защищать и советовать, но никак не применять грубую силу или увещевать. В моих же интересах, чтобы брачный союз княжича Мстислава и княжны Мин-Чжу5 состоялся. Иначе все государство захлебнется в ненависти и крови, и все наши усилия пойдут прахом. Этот брак – залог мира и процветания наших земель.

Распрямившись, он отворил дверь к себе и шагнул в темноту опочивальни, оставив Алисию одну в коридоре, полную негодования и решимости. Запах сандала еще долго витал в воздухе, напоминая ей о присутствии этого загадочного советника, присланного с далекого Востока.

Глава 4

Пробираясь через пустые закоулки княжеских палат, девушка воровато оглядывалась. Поправляя на себе одежду, последовательница Мораны вынырнула из очередного коридора. Прижавшись к стене, выглянула из-за угла, проверила, нет ли кого-то поблизости.

Ей казалось, что каждая ступень отдает эхом предательски громко. Темнота вокруг давила на нее, и в каждой из них мерещились стражи, которые могли уличить ее в побеге. Она знала, что её действия рискованны, но страх за будущее княжества затмевал все сомнения.

Наконец, достигнув нижнего этажа, Алисия быстро сбежала по лестнице и направилась дальше по двору.

Слегка приоткрыв дверь конюшни, княгиня вдыхала свежий запах сена и мускусного пота лошадей. Её взгляд быстро остановился на черной скаковой кобыле по имени Ночь. Эта лошадь была смелой и быстрой, как и её предок – Яблочко, который пару зим назад покинул свою наездницу, отойдя в мир иной, и именно эта кобыла должна была стать спутницей своей наездницы в этом безумном побеге.

Словно чувствуя её намерения, Ночь тихо фыркнула и выставила вперед морду, будто бы призывая к действию. девушка тихо подошла к ней, провела ладонью по её шелковистой гриве и зашептала:

– Мы уезжаем, подруга. Нам нужно спешить.

Аккуратно выглянув в образовавшуюся дверную щель, княгиня заметила, как двое стражников о чем-то переговариваются. До нее долетали обрывки фраз:

– Нет мочи, когда уже смена караула? – зевая, спросил первый.

– Терпи, остолоп! В прошлый раз, когда ты пешком под стол ходил, княгиня на сносях умудрилась сбежать. Благо князь тогда головы рубить никому сгоряча не начал, посмеялся и за государыней следом отправился, – шикнул на того второй.

– И что? – сонно буркнул первый.

– А то, что тогдашний наместник Олег разжаловал всех и пристроил кого куда: кого на кухню, кого в конюшню, кого на границу, – с важным видом ответил первый. – Теперь лучше внимательно следить, как бы чего она не учудила, княгиня-то наша.

Алисия едва сдержала смех, вспомнив об этом случае. Тогда она была наивной девушкой, не знавшей больше забот. Кто бы мог подумать, что спустя четырнадцать зим двор будет припоминать эту выходку. Она вспомнила ту поездку на север, которая казалась тогда таким беззаботным приключением. А вернулась оттуда с мужем и двумя детьми.

С Филиппом… они прошли многое. Смута, предательство, война, болезни – все это было на их пути. Но они всегда были вместе, поддерживая друг друга. Раскрыли друг другу самые сокровенные тайны, полюбили друг друга, и пронесли эти чувства сквозь года. И сейчас, когда над их княжеством нависла беда, она просто обязана была действовать. Не ради себя, а ради них.

Поэтому ей, во что бы то ни стало, следует сбежать. Но, для начала нужно как-то отвлечь стражу.

Алисия лихорадочно вспоминала двор. За конюшней располагались деревянные постройки – жилище конюха. Вероятно, он сейчас там. Девушка надеялась, что тот не пил накануне браги. Тогда мужчина быстро почует неладное и сможет привлечь внимания стражников.

Не найдя другого выхода, девушка вздохнула. Держа в руках поводья, служительница Мораны заставила себя сосредоточиться. Ноги её немного дрожали, но это было не только от волнения. Она сжала большой и средний пальцы с характерным щелчком. Небольшая искра вспыхнула на крыше дома конюха. Спустя мгновение там вспыхнуло пламя.

Спустя время послышались крики конюха, суматоха и брань стражи. Втроем они бросились тушить пожар.

Алисия взглянула вокруг, убедившись, что никого нет, и слегка тронула пятками бока лошади.

За ее спиной она не слышала возни, вероятно, пламя было потушено. Вскоре ее могут обнаружить трое бравых мужей, поэтому княгиня направила кобылу галопом.

Когда они выехали на открытое поле, холодный ветер вырисовывал на её щеках розовые полосы. Ночь неслась по извивающейся дорожке, в то время как леса и поля мчались мимо, словно жизнь сама старалась вернуть её назад. Но наездница не собиралась останавливаться.

По мере того, как они отдалялись от княжеского двора, грудь девушки освобождалась от сковывающего ее страха. Мысли о Филиппе и их детях постепенно отстранялись. Она чувствовала свободу, дух северянки пробуждался в ней с каждым новым порывом ветра. Алисия понимала, что её побег не будет без последствий, но внутренний голос убеждал её – это правильный путь.

Вдали за горизонтом поднималось запоздалое зимнее солнце, и первый проблеск света отражался на хрустящем тающем снежном покрове. Алисия знала, что обязательно вернется, но только тогда, когда она сможет изменить судьбу княжества и защитить его от грядущих бедствий.

Глава 5

– В каком смысле моя супруга сбежала? – раздался крик князя, полный тревоги, а не гнева. Его голос сломался, словно старая березовая ветвь. Новый крик застрял в горле, превратившись в хриплый стон.

Филипп откинулся обратно на подушки. Виски прошибло невыносимой болью, словно удар деревянным мечом по голове во время тренировочного боя. Перед глазами плыли мутные пятна, а во рту ощущался горьковатый привкус то ли снадобья, то ли обмана. Постепенно в сознание просачивались обрывки вчерашних событий, складываясь в тревожную картину.

Он с трудом сел на кровати, игнорируя пульсирующую боль в висках.

– Вызовите ко мне Сюаня, – произнес он хриплым голосом, полным власти, – Немедленно! И, ради Единого, задерните шторы!

Спустя непродолжительное время в покои княжеской четы тихо зашел Сюань. Он, казалось, был единственным человеком, кто не боялся гнева Филиппа. В его глазах не было ни страха, ни подобострастия – лишь спокойствие. Шаги его были бесшумны, а взгляд – непроницаем. Советник словно скользил по воздуху, приближаясь к кровати князя, не нарушая тишины.

Учтиво поклонившись князю, спокойно произнес:

– Князь, я полагаю, вы желаете обсудить внезапное исчезновение вашей супруги? Я, признаться, ожидал подобного развития событий. Княгиня Алисия – женщина сильная и решительная. Было бы странно, если бы она осталась в стороне, когда решается судьба ее народа.

– Почему ты ее не остановил? Почему она вообще ослушалась наказа своего государя? Как… зачем ей делать это самой? – севшим от переживаний голосом спросил Филипп.

Сочувствующим, но все же холодным взглядом, советник оценил князя. Он видел отражение его страхов и надежд, видел сплетение нитей судьбы, которые привели его к этому моменту. – Сможет ли князь сохранить хладнокровие? – подумал чужеземец. – От этого зависит, насколько управляемой будет ситуация. Если он поддастся эмоциям, все наши планы рухнут.

– Олег приказал вздернуть стражников, раз те оставили свой пост, – доложил советник с Востока, заведя руку за спину.

Князь, разминая двумя пальцами область виска, замер, словно ледяная статуя. Его взгляд, и без того тяжелый, стал невыносимо давящим.

– Что ты сказал? – прошипел он, и в его голосе не было ни капли эмоций, кроме раздражения.

Советник, не дрогнув, выдержал тяжелый взгляд государя.

– Я лишь доложил вам о произошедшем, князь.

Князь усмехнулся, оценивая смелость советника. Он медленно опустил руку, прекратив массировать висок. Его глаза, словно раскалывающееся небо вспышками молний, буравили советника.

– Ты слишком спокоен, – заметил сидящий на кровати. – Хладнокровно сообщаешь мне о столь неприятных новостях. Что за самоуправство?

– Советник полон решимости и делает то, что правильно, без всяких раздумий и колебаний. Это потому, что он принимает опасность своей Родины и её страдания как свои собственные и прилагает все усилия, чтобы исполнить свой долг. Это ни сколь не умаляет Вашей власти. Это лишь доказательство того, что Ваши люди верны Вам и также радеют на благо объединенных княжеств.

– В назидание другим, «показательная порка», – закончил Филипп мысль за Сюаня. – Что малейшая ошибка в работе каждого может и будет иметь последствия.

Чужеземец кивнул, понимая, что те были обречены. Но его главной целью было сохранение стабильности в княжестве, а это, возможно, требовало жертв. Стражи упустили княгиню, тем самым, возможно, допустив возможность гибели государыни.

– Ветер доставил послание от нее, желаете прочесть? – Сюань протянул сложенный пергамент, перевязанный тонкой шелковой лентой.

Моргнув, Филипп сжал челюсти и протянул руку к письму. В его глазах появился стальной блеск. Он прочтет это письмо, узнает правду и вернет свою жену. Чего бы это ни стоило.

Медленно сняв шнурок, он развернул письмо. В нем была лишь пара строк, которая, казалось бы, насмехалась и в то же время давала надежду, что супруга обязательно вернется:

Прости, Странник6, но долг зовет меня туда, где ты не сможешь мне помочь. Верь в меня, и я обязательно вернусь к тебе.

Бережно сложив несколько раз письмо, князь отложил его на прикроватный столик. Задрав голову к потолку, он рассмеялся – сначала тихо, почти неслышно, а затем все громче и громче.

Повернув голову в сторону восточного советника, он увидел, как маска невозмутимости на лице чужеземца дала трещину. Сюань был поражен. Он забеспокоился не за Филиппа, а за Алисию. Она затеяла опасную игру, и ставки были слишком высоки. И теперь, когда, возможно, князя объединенных земель обуяло безумие, он испытал легкий укол сомнения.

Успокоившись, государь смог произнести:

– Она вернулась. – В его глазах вспыхнули искорки восторга. – Моя непокорная северянка вернулась!

Глава 6

День выдался изнурительно долгим. Алисия выехала перед рассветом, оставив за спиной стены княжеских палат, и теперь, к вечеру, ее тело ломило от многочасовой езды в седле. Дорога петляла вдоль оживленного тракта – настоящей артерии жизни для этих земель. Здесь, словно разноцветные бусины на нитке, тянулись повозки торговцев, нагруженные доверху товарами, кибитки бродячих артистов, расписанные яркими красками, и одинокие путники, бредущие в поисках лучшей жизни. От этого шума у Алисии начинала болеть голова.

Княгиня, мучимая жаждой, чувствуя, как спину начинает ломить, точно у старухи, батрачившей в поле, приняла решение сделать привал у небольшой речушки. Свернув с тракта на едва заметную тропинку, она вывела Ночь к берегу. Алисия соскочила с седла, разминая затекшие ноги. Ей пришлось каблуком сапога пробивать небольшую лунку, чтобы суметь набрать воды в кожаный бурдюк и дать напиться животному. Лошадь жадно припала к воде, шумно втягивая ее большими глотками. достала из седельных сумок немудреный обед. Вяленое мясо, жесткое и соленое, грубый хлеб, и сочное, наливное яблоко – простой, но такой желанный перекус после долгой дороги. На мгновение княгиня прикрыла глаза, наслаждаясь моментом.

Невдалеке от их привала, когда солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в багряные и золотые тона, Алисия увидела вывеску придорожной харчевни “Тополь”. Небольшое, но крепкое здание, сложенное из бревен, манило теплым светом, льющимся из окон. Несмотря на гомон голосов таких же путников, как она сама, доносившихся изнутри, и запах дешевой браги, смешанный с ароматом жареного мяса, здесь чувствовалось какое-то обманчивое тепло и уют.

Девушка решила зайти внутрь, чтобы поужинать и переночевать. Посетители заведения были разношерстными – ближе к очагу расположились купцы и чиновники, одетые в добротную одежду, с лоснящимися лицами и полными кошельками. В дальних углах ютились оборванные путники и крестьяне, с исхудалыми лицами и дрожащими руками.

За одним из столов двое мужчин, одетых в темные плащи, тихо переговаривались, время от времени бросая взгляды на других посетителей. Их лица были скрыты в тени капюшонов, но Алисия чувствовала, что они кого-то ищут. Возможно, они – охотники за головами, или тайные агенты Князя.

У одного из столов потный, сальный мужик с красным лицом и выпирающим животом подмигнул вошедшей девушке. Он осыпал ее похабными шутками, от которых ее лицо искажалось гримасой отвращения.

- Ну что, красавица, куда в одиночестве собралась путешествовать? Неужели нет никого, кто поможет до нужного города проводить?

- Неужели ты себя предлагаешь в качестве провожатого? Боюсь, одна я быстрее управлюсь.

– Да что ты понимаешь в мужиках, девка! Я тебе такое покажу…

Княгиня поспешила перебить его:

– Благодарю, я уже всё видела. – Она, насколько могла, медленно осмотрела мужика снизу-вверх. – И мне не понравилось.

Мужик вскочил из-за стола, попытался схватить ее за руку и поцеловать в губы, но последовательница Мораны ловко увернулась и с силой пихнула его ногой в грудь. Толстяк, потеряв равновесие, влетел в соседний стол, перевернув кружки с брагой и рассыпав закуски по полу.

– Ах, ты, паскуда! Я тебя научу, как уважать следует, – попытался он встать, но сапоги заскользили по каше под ногами.

С грацией хищницы ее рука мгновенно скользнула к сапогу, и оттуда появился острый кинжал. В мгновение ока Алисия оказалась рядом с ним и, схватив его за руку, с силой вогнала кинжал ему в ладонь, припечатав к столу. Мужик взвыл от боли. Быстро дотянувшись до пояса, она вытащила топор и приставила лезвие к горлу. Кадык мужлана нервно дернулся.

– Шелохнешься, Приблуда, и я тебя отправлю к праотцам. Усёк?!

Друзья мужика, увидев происходящее, бросились к княгине, намереваясь схватить ее. Но тут в ситуацию вмешались двое мужчин в темных плащах.

Тут послышался спокойный властный голос:

– Всем стоять! Не вмешиваться!

Второй мужчина в плаще, доставая короткий меч:

– Любое движение в сторону этой женщины будет расценено как нападение на агентов князя.

Услышав это, все, как по команде, замерли на месте. Мужчины в плащах внушали страх и уважение. Поняв, что им не стоит связываться с девушкой, друзья мужика неохотно расселись по своим местам.

Алисия, убедившись, что ей больше никто не угрожает, убрала топор от горла мужика. Затем, вытащив кинжал из его ладони, кивнула мужчинам в знак благодарности, и направилась к харчевнику.

Это был слегка полный мужчина с красным от жара печи лицом и добродушными глазами.

– Добрый вечер, – сказала она, стараясь улыбнуться. – Не найдется ли у вас свободной комнаты на ночь?

Она бросила перед хозяином серебряную монету.

– Добро пожаловать, странница! Рад гостям. Найдется. И за лошадью Вашей присмотрим, – его глаза сверкнули, а густые усы зашевелились от приветливой улыбки.

Мужчина немного неуклюже развернулся в узком пространстве, прочистил горло и заорал, что есть мочи:

–Тимоха, едрить-колотить, подь сюды! Тимоха, чтоб тебя полуденница сожрала!

Вбежал щуплый паренек с взъерошенными соломенными волосами и наивным выражением лица. Он вытер грязной тряпкой руки и с готовностью взглянул на харчевника.

– Чего изволите, хозяин?

Харчевник вновь смешно пошевелил усами и указал пальцем на Алисию.

– Комнату сударыне приготовить. Да чтоб прибрано было. И лошадку ее в конюшню проводи, накорми да напои.

Тимоха кивнул и бросил на девушку быстрый взгляд, прежде чем выскочить обратно.

Девушке досталась небольшая комната на втором этаже, обставленная простой деревянной мебелью. После сытного ужина, состоящего из тушеной дичи и кружки горячего чая, княгиня заснула сном праведника, убаюканная шумом харчевни и уставшим телом, измотанным долгой дорогой.

Глава 7

Высокие арочные окна пропускали тусклый весенний свет, освещая силуэты собравшихся мужчин. Вдоль стен стояли тяжелые дубовые сундуки, набитые документами. В центре зала для заседаний возвышался массивный стол из черного дерева, за которым сидел Филипп.

Он барабанил подушечками пальцев по добротной столешнице. Высокие потолки и каменные стены усиливали каждый звук, превращая гвалт в оглушительный рев. Эхо разносило обрывки фраз по всему залу, создавая ощущение полного хаоса и неразберихи.

Бравые мужи перекрикивали друг друга, брызжа слюной, размахивали руками, тыкали пальцами друг в друга, чем порядком утомили князя. Один из них даже вскочил со своего места и начал ходить взад-вперед по залу, выкрикивая свои аргументы.

– Нужно выкупить все лекарственные травы у знахарей! – настаивал старый лекарь Добромир. – Заплатим любую цену, лишь бы спасти людей!

– Любую цену?! – возмущался казначей. – Да у нас так скоро платить будет нечем! Мы разорим княжество ради призрачной надежды на исцеление! Воины должны патрулировать улицы!

– Силой?! Ты ополоумел? – возражал Олег, бывший наместник при молодом княжиче Филиппе. Теперь же он отвечал за военное дело на объединенных землях. – Силой мы только разозлим народ. Нужно говорить с людьми, объяснять им ситуацию, давать им надежду. Но стоит закрыть границы, дабы не пускать заразу к нам.

– А кто нас кормить будет, если все запрутся?! – возражал Игорь, отвечающий за торговлю. – Крестьяне не смогут привезти зерно, купцы не смогут продавать товары! Мы все умрем от голода, а не от болезни!

– Единый прогневался на нас за наши грехи! – нервно шептал молодой поп Феодосий. После предательства его предшественника Алексия, который задумал смуту, молодой мужчина давно доказал свою преданность князю и завоевал доверие народа. – Нужно возвести новую церковь и неустанно молиться ему.

И только один из них сохранял невозмутимое спокойствие. Сюань сидел с отстранённым выражением лица, ожидая, когда же те, наконец, угомонятся. Ему было странно наблюдать за этой бурной сценой. В его родных землях споры решались тихо и спокойно, путем логических доводов и убеждения. Здесь же царили эмоции и личные амбиции.

– Вы рисуете змею, и добавляете ей ноги, – тихо произнес он.

В зале наступила звенящая, напряженная тишина, словно затишье перед бурей. Все взгляды обратились к Сюаню. В этом чувствовалось напряженное ожидание. Они знали, что чужеземец всегда молчит, но когда он заговорит, его слова будут иметь вес.

– Заставь дурака Единому молиться, он и лоб расшибёт. Именно это сейчас и происходит, – подумал Филипп с горькой усмешкой. Разомкнув губы, князь неспешно, вложив твердость в последующие слова, повелел:

– Советник Сюань, тебе есть, что сказать?

Мужчина обвел всех присутствующих проницательным взглядом. Когда он убедился, что все готовы внимать ему, он сказал:

– Вы забываете о простейшем решении данного вопроса. Если вы будете использовать воду канала, который будет проходить через все южное и северное княжества, вы исключите возможность заражения посредством питья. Он происходит из моих родных земель, который Бай открыла для вас, союзников. Остальные источники лучше перекрыть, пока нас не минует опасность. В восточных землях вода считается священной. Этот канал – не просто способ доставки воды, а живая артерия, проложенная самой землей. Она проходит через долины, освещенные лунным светом, и очищается силой древних духов. Княгиня Бай, – он произнес имя с легким благоговением, – открыла для вас этот дар, когда заключила с вашим княжеством союз, но вы забыли об этом. Его вода обладает целительной силой.

Филипп устало растер ладонями лицо. Голова раскалывалась от бессонной ночи и нескончаемых споров. Советники же зашумели, задавая вопросы.

– Хватит! – рявкнул он. – Сюань предложил решение. Действуйте. А все ваши сомнения оставьте при себе. У меня нет времени слушать ваши дрязги.

Князь повернул голову в сторону чужеземца, и обратился к нему:

– Необходимо убедиться в безопасности этого решения лично и заручиться поддержкой Бай. Попроси прислать пару ваших врачевателей. Уверен, она будет рада помочь своим союзникам в трудную минуту. Собирайся.

Сюань встал, поклонился сначала государю, после развернулся к советникам, и сделал то же самое. Не проронив не слова, он завел руку за спину, неизменно махнув рукавом, покинул зал.

– Добромир, тебе следует пополнить запасы кладовых, набрать помощников и изготовить лекарственные снадобья, которые смогут предупредить хворь, или хотя бы помочь быстрее исцелиться. Думаю, княгиня наверняка с тобой поделилась некоторыми знаниями. Олег, подготовьте горожан к закрытию города, усильте стражу на воротах. Игорь, доступ будет только у торговцев с Востока и Севера, ввоз дозволяю только на некоторые ресурсы: дерево, пряности и лекарственные травы. Феодосий, придется ограничить службы, чтобы не допустить риск массового заражения. На этом, – Филипп отодвинул стул, чтобы встать. Советники тут же повскакивали со своих мест, – Совет окончен.

Глава 8

Три дня море было словно зеркало, отражающее спокойствие души Сюаня. Он плыл на крепком судне, построенном лучшими корабелами Юга. Корабль «Ольга», названный в честь почившей княгини, не отличался изысканным убранством, но был надежен и хорошо оснащен для дальних плаваний. Его корпус, укрепленный дубовыми досками, выдерживал самые сильные штормы, а просторные трюмы вмещали достаточно запасов для долгого путешествия. Главной задачей этого корабля была доставка важных персон и грузов, а не демонстрация богатства и власти.

Мужчина возвращался домой, на Восток, спустя почти десять зим службы князю объединенных южных и северных земель. Его цель – повидаться с Бай, его правительницей, к которой он испытывал безграничное уважение и преданность. Он знал, что ее решение будет верным и мудрым. Перед отъездом, молодой Сюань видел маленькую Мин-Чжу, княжну, которая не росла у него на глазах. Почти десять зим назад он видел ее младенцем, а теперь ему предстояло увидеть ее уже повзрослевшей.

На четвертый день волны – воплощение хаоса и разрушения – обрушивались на корабль, словно испытывая его и пассажиров на прочность. С палубы иногда доносился крик капитана, что отдавал приказы морякам.

В каюте советник ощущал, как корабль дрожит в когтях бури, и даже стены каюты не могли укрыть его от дыхания стихии.

К нему, не постучавшись, ворвался один из матросов.

– Советник Сюань, советник Сюань! – встревоженно вскричал тот.

– Что случилось?

– Шторм усиливается. Вероятно, корабль не выдержит! – затрясся юноша.

– Как такое возможно? – По его спине прошелся неприятный холодок. Судно ведь проверяли накануне отплытия.

– Вероятно, что «Ольга» не была готова к такой мощной волне.

Словно в насмешку, подтверждая слова матроса, раздался оглушительный треск. Мачта, казавшаяся такой могучей, пала, как сломанная спичка, пробив палубу и посеяв ужас в сердцах моряков. Крики отчаяния смешались с ревом ветра и плеском волн. Корабль затрясло, словно в предсмертной агонии, его корпус заскрипел и застонал, моля о пощаде.

Сюань, осознавая всю тщетность борьбы, все же отправился на палубу. Разрушенная мачта, сломанные доски, крики погибающих моряков – все говорило о неминуемой гибели. Соленые брызги буйных вод, словно осколки разрушенных планов, обрушились на него, раня и ослепляя, напоминая о том, насколько ничтожен человек перед лицом стихии.

Цепляясь за обломки, он с трудом удерживался на ногах, чувствуя, как ветер пытается сорвать его в бушующее море. Но не успел он сделать очередной шаг, как почувствовал, что его одежда за что-то зацепилась.

– Да чтоб тебя! – прорычал он, оборачиваясь.

Внутри все похолодело. Лицо его вмиг приобрело бледно-белый оттенок, словно нефрит.

Перед ним, сжавшись от страха, стоял княжич Мирослав. Бледный, дрожащий, как осиновый лист.

– Княжич?! Что ты здесь делаешь?! – прошипел Сюань, осознавая, что все становится в разы хуже.

Мирослав всхлипнул, его нижняя губа тряслась, но он старался храбриться перед советником:

– Я… я хотел увидеть Великую Бай, – пробормотал он. – Мне всегда о ней рассказывали, какая она воинственная и красивая, но я никогда ее не видел. А отец ни разу не пускал…