Отец моей подруги

Захмелел от нее. Уже ничто не могло пересилить охватившее желание.

Оно было слишком жгучим, слишком властным.

– Хочу…

Незамысловатый ответ сорвал последние преграды.

Вспоминаю как прижал ее к себе, жадно, крепко, ощущая всем существом тепло и нежность миниатюрного тела. В голову ударило, как от доброй порции виски. Казалось, готов вечность касаясь ее губ своими, чувствуя, как нежный рот приоткрывается мне навстречу. От этого молчаливого согласия окончательно голову потерял. Обхватив малышку одной рукой за шею, припал к ее губам в еще более глубоком поцелуе.

А она, млять, прижимается ко мне и тихо стонет. Поцелуй длится и длится, рождая внутри ураган.

– Теперь полностью можешь рассчитывать на мое внимание.

Бешеная жажда снова ее поцеловать. Никогда не был так зациклен на поцелуях.

И не только. Узнать, как ей больше нравится, чтобы ее любили – медленно и ласково? Или стремительно и страстно? Достигнув исступления, она кричит или тихо вздыхает? Когда ее ладони скользят мне под футболку, понимаю, что уже не отступлю. Возьму, чего бы это ни стоило.

– Не надо, – вдруг шепчет девушка, одновременно вцепившись в мои плечи.

– Чего не надо? Этого? – кладу ладони на ее груди, чуть сжимая.

Смотрю в ее округлившиеся глаза. Что это мелькнуло в ее взгляде – испуг? Мысль о том, что она боится меня, неприятна.

– Я тебя не обижу, – произношу хрипло. – Не бойся.

Стук в дверь подобен грохоту отбойного молотка. Сначала я готов удавить Ирку, а потом… потом через минуту здравомыслие восстанавливается, и я даже благодарен этой женщине за своевременный визит. Чем бы он ни был продиктован. Ирина так трясется, что мне ее даже жалко становится. Чувствую, как позади меня замерла моя обольстительная незнакомка.

Опоздай Ирка хоть немного, я бы уже разложил эту девочку на туалетном столике, или на маленьком диванчике, или раком поставил, не суть. Имел бы так как мне хочется. Жестко, быстро. Я хотел ее именно так. И сейчас продолжаю хотеть. Ирка видит мое возбуждение, и ей страшно.

Я вижу ее испуг и мне смешно.

Слышу за спиной щелчок – нимфа спряталась в ванной.

Пожалуй, надо дать ей время выдохнуть. Поэтому увожу Ирину из гримерки. Она продолжает бормотать извинения, уверять, что такое невозможно было представить.

Кто бы спорил. Но я почти не вслушиваюсь в ее бормотание. Мысли остались с девушкой. Что она делает сейчас? Ждет меня?

От этой мысли снова жар приливает к паху. То, что произошло между нами, было настоящим безумием. Никогда не испытывал эмоций такой силы. Как бешено затягивающий водоворот. Не могу перестать думать об этой девушке, из головы не выходит. И это, сука, бесит. Потому что презираю любую зависимость, слабость. И был уверен, что ничему такому не подвержен. Может это, блядь, кризис среднего возраста? Докатился внезапно, а я и не заметил.

Отделавшись от Ирины, иду обратно в гримерку. Надо извиниться перед девушкой за свою напористость. Потом, пожалуй, можно и в ресторан пригласить. Я сейчас одинок, почти. Есть любовница, но это совершенно несерьезные отношения, встречи исключительно ради секса. Раиса трудоголик, у нее сеть магазинов модной одежды. Мотается по миру, каждый месяц куда-то летает. Нас обоих устраивают такие редкие встречи. Не успеваю коснуться ручки двери гримерной, раздается звонок телефона. Смотрю на экран – бывшая супруга звонит. Морщусь. Только вчера ведь разговаривали, все обсудили. Конечно, денег просила. На детей – которые совсем уже не дети, а взрослые личности, которые могут сами начинать зарабатывать, о чем я сообщил Ваське.

Но ей как об стенку горох. Ничего слышать не хочет. Что на этот раз ей понадобилось? Увы, не ответить не могу. Сразу появляются мысли – а вдруг Дашки или Павла разговор касается. Я конечно не отец года, но и паршивым родителем, плюющим на собственных отпрысков, быть не хочу.

– Олег? Мне нужна твоя помощь!

Этой фразой Василиса начинает каждый разговор, и неважно что ей требуется – просто пообщаться, пару тысяч рублей на маникюр (она часто «забывает кошелек дома») или пару миллионов на новую машину.

– Что на этот раз? – рявкаю раздраженно.

– Почему ты мне грубишь? – понижает почти до шепота голос Василиса.

– Я не грублю, у меня важные переговоры.

– Ты ведь у Лоры сейчас, на показе. Какие переговоры?

– Ты что, следишь за мной? – настроение еще сильнее портится. Откуда Васька знает подробности моих перемещений по Москве? Хотя, чего удивляться, они с Лорой не разлей вода подружки.

– Нет, ну что ты, – быстро тараторит Василиса. – Больно надо за тобой следить, просто я сейчас с Лорой разговаривала. Большое спасибо, что поддерживаешь ее. Ты знаешь, кстати, что Даша хочет стать моделью?

Нет, разумеется я об этом не знал. Дочь у меня красивая, но для модели явно крупновата, если говорить объективно. Покушать любит, и не увлекается спортом, увы. Не смог приучить, меня это мучает. С детства Дашка предпочитала книги, иностранные языки, а вот к подвижной деятельности не тяготела.

– Что ты хотела? Рассказать про модельные амбиции нашей дочери? Ты уверена, что это можно назвать срочной новостью?

– Конечно нет, я не об этом.

– Тогда говори, о чем. Быстро, или вешаю трубку.

– Ох, как с тобой сложно! Я привезла к тебе Маркиза!

– Что? Ты с ума сошла?

Маркиз – наша общая собака. То есть, желание завести его принадлежит исключительно Василисе. Я не спорил – потому что дети радовались. Ну и потому что как раз в тот период брак подошел к концу, и я понимал, что вот-вот съеду.

Так что Маркиз знает меня совсем немного. Я переехал, когда ему исполнился год. Бассет-хаунд не испытывал ко мне симпатии, ну а я, соответственно, к нему. Больше всего меня раздражало, когда Василиса говорила, что мы с Маркизом на одно лицо. Эта «шутка» доставляла ей особенное удовольствие. Бывшая вообще обожает меня подкалывать всячески. Так и не простила нашей развалившейся семьи.

С какого этот пес вдруг оказался у меня дома? От ярости шумит в ушах, я даже про незнакомку в полотенце, точнее давно уже БЕЗ полотенца, позабыл.

– Не кричи на меня, Олег! – всхлипывает Василиса. – Не забывай, что мы уже не женаты, и ты не можешь.

– Нет, это ТЫ не забывай, – рявкаю в трубку. – Что я выполняю все взятые на себя обязательства. И даже сверх тебе денег даю. Но это уже слишком. Немедленно объясни, что происходит! Ты совсем умом тронулась, если привезла ко мне пса, которого я терпеть не могу!

– Зачем ты так? Он ни в чем не повинное существо, – обиженно шепчет бывшая.

– У тебя две минуты чтобы объясниться, потом я повешу трубку, вернусь домой и выкину эту псину на улицу.

– Ты не посмеешь! Дети тебе этого не простят!

Господи, да не дети они уже. Павлу двадцать пять, Дашке двадцать! Васька – совершенно сбрендившая женщина, как вообще с ней можно разговаривать?!

– Вот дети и пусть о нем позаботятся, тем более, они давно из памперсов выросли. Что вообще такое случилось, что ты решила своего любимца мне сбагрить? Ты без него жить не могла.

– Ладно, слушай, все дело в маме! Она сейчас на Кипре, и у нее большие проблемы. Я срочно должна вылететь к ней. Я уже в аэропорту, Олег. Дети… Дашка ведь квартиру с подружками снимает, у одной из девочек аллергия. А Павлик сказал, что у его девушки… Да, ты представляешь, Олеж, он с девушкой встречается, наконец-то! Так вот, у его девушки тоже аллергия.

– Передержка, гостиницы для собак…

– Я не могу так поступить с Масиком! Не будь таким черствым. Он член семьи. Он любит тебя!

– Он меня терпеть не может, каждый раз, когда приезжаю – рычит. В прошлый свой визит он в мои любимые тапки нассал. Не говоря уже о том, что мне некогда его выгуливать! Я по уши в бизнесе сейчас, без выходных, чтобы выплачивать все по договору, тебе, между прочим. И ты это знаешь, Василис. Найди другое решение.

– Я не могу, милый, самолет взлетает! Мама связалась с альфонсом, какой-то урод-грек оставил ее без гроша, она попала в тюрьму! Я не могу решать все одновременно! Найми кого-нибудь, Олеж, чтобы выгуливали Масика. Я вернусь как можно скорее, обеща…

– Девушка, выключите пожалуйста телефон, мы взлетаем, – раздается в трубке, и через секунду отбой.

Едва не бросаю телефон об стену.

Я развелся с Василисой почти десять лет назад. Дашке десять было, Павлу пятнадцать. Не самый простой возраст. Но я решил, что лучше жизнь на расстоянии с одним из родителей, чем всем в месте, но в доме, где двое взрослых тихо ненавидят друг друга.

Оставил Ваське все, что нажили вместе. Кроме бизнеса, в котором она ничего не понимает, и к которому никогда не имела никакого отношения. Большой дом на Рублевке. Машины, две квартиры. Себе оставил двушку, правда в центре. Отличная квартира, идеальна для холостяка. Больше я жениться не планирую.

Мне никогда не были важны деньги. Я делал их прежде всего, чтобы семью обеспечить. Ну, изначально, скажем, чтобы перед тестем голову прямо держать.

Когда я познакомился с Василисой, еще студентом был, нищим. Но она все равно внимание на меня обратила, причём будучи дочкой богатых родителей. Её отец принял меня с недоверием и высокомерием, думал, что я надеюсь на его помощь на начальном этапе своей карьеры.

Но я быстро доказал тестю, что мне это не надо.

Я не сразу встал на ноги, дом на Рублевке неподалеку от родителей жены смог приобрести только к моменту, как дети в детский сад пошли. К тому времени я уже обеспечивал свою семью полностью, мог дать Василисе тот достойный уровень лакшери, к которому она привыкла.

Фирма отца Василисы наоборот, потерпела банкротство. Тесть умолял меня о помощи. Разумеется, я помог, и под конец нашего брака этот гордый мужчина относился ко мне с обожанием. Говорил, как повезло его дочери. Было приятно, черт возьми, но брак наш не спасло. Отношения к тому моменту развалились окончательно. Прежде всего, потому что Василиса никак не могла повзрослеть. Все в девочку молоденькую играла, флиртовала, порхала с вечеринки на вечеринку, а детьми только горничные, да репетиторы занимались. Да и поговорить с ней не о чем было. Когда гормоны поутихли это стало остро заметно.

Раиса в этом отношении гораздо мне интереснее. И в постели хороша, и вне ее. Женщина высокого класса во всем. Так с чего меня, все, казалось-бы, в этой жизни попробовавшего, переклинила сегодня на малолетку?

Я даже не знаю сколько ей. Хотя, думаю, восемнадцать есть точно. Но никогда не можешь быть уверен. Сейчас все выясню, и пошли все бытовые проблемы нахер. Приглашу в ресторан, а потом к себе в квартиру. Надеюсь, у нее нет аллергии на собак.

Глава 4

Яна

Мне повезло – быстро удалось поймать такси. После трех лет, проведенных в Москве, у меня вошло в привычку перемещаться на данном виде транспорта. Девчонка из маленького городка почти забыта, я давно уже чувствую себя как дома в бурной, никогда не отдыхающей столице. Решение рискнуть и поехать учиться в Москву было очень смелым. На родине у нас с мамой был дом, огород, но мы все продали, чтобы осуществить мечту.

Я хотела стать хорошим специалистом в области иностранных языков. Язык другой страны всегда прокормит, поможет. То, что меня взяли на бюджетное отделение одного из самых престижных университетов Москвы, было для нас с мамой как гром среди ясного неба. Такого не бывает! Поверить невозможно! Я всего лишь обычная девчонка из маленького городка под Саратовом.

Всегда хорошо училась, имела амбиции, но все равно, шок был сильнейшим. Мама поддержала меня полностью, что бы я делала без нее! Будучи бухгалтером, она тоже была всесторонне развитой личностью. Всегда помогала мне с уроками, все начальные классы, подтягивала в математике, в физике, учила писать сочинения. У нас дома была огромная библиотека. Мы редко смотрели телевизор и много читали. А ведь был и огород, на который требовалось много времени, иначе бы мы не выжили с маминой зарплатой.

Отца у меня не было. Мама не любила затрагивать эту тему, да и я не слишком интересовалась. У подруг были такие отцы, что я всегда вздыхала с облегчением, что у меня нет. Пьющего, храпящего на весь дом и воняющего перегаром мужика. Увы, у моих школьных подруг были именно такие «папочки».

Мама прекрасно заменяла мне обоих родителей. Она умела и гвоздь вбить, и мебель починить, замечательно шила и вязала. Так что я одевалась лучше своих богатых одноклассников. Мы любили свой дом, огород, речку неподалеку. Оторвать себя от родного дома оказалось непросто. Но мамуля твердо решила, что в Москву дочку одну не отправит, поедет со мной. Дом мы продать не решились – слишком дорог он нам. Сдали родственникам, очень хорошие люди, мамина двоюродная сестра тетя Света. Она хорошо зарабатывала, будучи переводчиком. Наверное, именно в нее моя склонность к иностранным языкам. Тетя Света была замужем за москвичом, гораздо старше себя по возрасту. И вот, в последнее время у дяди Влада обнаружилась астма. Ему стало тяжко в большом городе, где воздух тяжелый, загрязненный. Так что мы переехали в Москву, можно сказать, обменявшись на время жилплощадью. Конечно, в их квартире на Кутузовском мы не могли поселиться, слишком роскошно это для нас, да и квартплату мы бы не потянули. Тем более, там остался жить сын дяди Влада от первого брака – Антон. Если честно, он считал нас бедными родственниками и недолюбливал.

Тетя Света предложила скромную двушку, недалеко от метро «Ботанический сад». Нам с мамой эта квартира очень понравилась. Маленькая, скромная и уютная. Вскоре мы ее вообще конфеткой сделали.

Так как стоимость аренды в Москве и под Саратовом очень разнится, а мы не желаем быть никому обязанными, я езжу раз в неделю убираться в квартиру Антона. Стараясь выбирать время, когда его нет дома. Не очень мы с «братом» ладим. Особенно бесят его «шаловливые ручки» и сальные намеки на то, что я могла бы гораздо лучше зарабатывать не горничной. Так и хочется по морде двинуть засранца.

Морщусь от этих воспоминаний.

Мда, Василькова. Не будь ханжой. Ты едва не стала сегодня «той самой» на кого частенько намекает Антон.

Я догадывалась, что в доме Воронцовой есть девушки, которые подрабатывают такими услугами. Но меня мама воспитала в строгих моральных правилах. Я и помыслить не могла опуститься до такого. И вот, внезапно, почти отдалась незнакомому мужчине. Только потому что он восхитительно целуется? Господи, да что со мной произошло? Я такого ведь даже представить не могла. Что он обо мне подумал?

Ясное дело, что.

Вернулся ли он потом? После того как Ирина Павловна объяснила ему, что он ошибся?

Да зачем? Его интерес одного касался. Вот только почему мне больно думать об этом? Ладно, проехали, Василькова! Забудь ты это чертово недоразумение и этого мужчину. Радуйся, что Ирина Павловна спасла положение, что вы не зашли уж совсем далеко. Потом бы всю жизнь себя презирала.

Надо будет заехать на днях в дом моды, объясниться с Ириной Павловной. Если конечно захочет выслушать. Обидно будет потерять такую хорошую подработку. В первый год в Москве работу мне удавалось добыть только от случая к случаю. Я не сдавалась, хваталась за любые возможности и предложения. Модельный бизнес никогда меня не привлекал, я попала туда благодаря своей лучшей подруге, Дарье. У нее мама была спонсором дома моды, в прошлом моделью. Оказалось, что у меня подходящие данные. Дашка и ее мама, Василиса Михайловна, даже курсы мне оплатили. Это был подарок на новый год.

Сначала я была уверена, что ничего у меня в этом деле не получится. Но мало-помалу научилась и постепенно становилась все более востребованной. И все равно, работа модели была для меня не страстью, а только заработком. Не было детских грез о блеске и славе. Только практичность, заработать здесь и сейчас, пока учусь. До тех пор, пока не найду что-то более близкое к своей профессии.

***

Вбегаю в квартиру, сбросив кроссовки, погружаю ступни в мягкий ковер цвета слоновой кости. Единственная вещь, на которую я не пожалела денег – люблю ходить дома босиком, чтобы ноги отдыхали. К тому же, он придает квартире особенный уют. Мы очень старались сделать наше жилье максимально комфортным. Занавески сами сшили новые, и обои переклеили. Здесь я чувствую себя как дома.

– Янусь, ты? – слышу из кухни мамин голос. Оттуда доносится восхитительный запах выпечки. – Вернулась? Ну наконец-то! Сейчас обедать будем, то есть ужинать, – вздох.

Мама стоит на пороге гостиной и смотрит на меня укоризненно.

– Опять ты поздно.

– Извини, мамуль. Пришлось на показ сбегать.

– Ты ведь ничего не успеваешь, разрываешься, милая. Я так за тебя переживаю!

– Давай не будем о грустном, – пытаюсь перевести все в шутку. – Вот на сегодня у меня уже больше ничего не запланировано. Проведем вечер вместе. Посмотрим сериал. Вроде вышел новый сезон «Игры Престолов». Я отзывы в интернете читала.

– Ой, ну тебя, Ян, ты же знаешь, я такое не люблю и не смотрю. Кровища одна.

– Ладно, тогда посмотрим, что захочешь, – подхожу к маме и чмокаю ее в щеку. – Я в душ схожу. По-быстрому.

***

В ванной смотрю на себя в зеркало и впадаю в шок. На шее красуется большой круглый синяк. Либо меня вампир укусил, либо кто-то оставил засос.

Что мне теперь делать? Мама увидит – стыдобища. Поэтому, после душа не переодеваюсь в любимые домашние лосины и растянутую футболку – остаюсь закутанной в длинный небесно-голубой халат.

Мама наливает в тарелку протертый овощной суп. Полезная пища, и по счастливому стечению обстоятельств – моя любимая. Я вообще больше всего люблю овощи. Может поэтому с фигурой повезло. Правда сейчас суп ем со свежевыпеченной булочкой. Не смогла отказать себе в удовольствии. Мамуля не часто печет, мы обе бережем фигуру.

Раздается звонок в дверь. Я срываюсь с места.

– Кушай, неугомонная, я открою! – кричит вслед мама.

На пороге стоит Дашулька.

– Привет, дорогая, – целую подружку. – Голодная?

– Всегда, – улыбается Дашка.

Она действительно любительница поесть, и никогда не отказывает себе в этом. Чем расстраивает свою маму, которая помешана на здоровом питании. У них на этой почве вечные противостояния.

«Если ты не остановишься, то скоро тебе и размер ХХL не налезет!» – любит повторять Василиса.

«Я скорее смирюсь с несколькими килограммами лишнего веса, чем стану морить себя голодом, как ты!» – гордо заявляет едва не плачущей Василисе дочь.

Я обычно в этой битве титанов занимаю позицию наблюдателя. Мне повезло – хошь халву ем, хошь пряники – не толстею. Возможно, «до поры до времени» – тоже слова Василисы. Но у меня и нет желания долго оставаться моделью.

***

Вначале, по приезде в Москву, уже после того как я получила новость о зачислении, университет немного разочаровал меня. Он оказался огромным, шумным и равнодушным. У кого что ни спросишь: либо не знаю, сам новенький, либо ответ такой быстрый и сложный, как из пулемета, что не понимаешь ничего. Второй день бродя неприкаянно, я чувствовала себя Гарри Поттером, опаздывающим на урок из-за исчезающих лестниц. Каждая пара становилась испытанием для нервов и закалкой характера. А потом я встретила Дарью.

Фиолетовые волосы, и три кольца в одном ухе (в другом ни одного) – мимо такого не пройдешь. Задала вопрос как найти кафедру высшей математики.

– Сама туда бреду. Ну и дурдом, да? Фиг чего найдешь.

– Это точно.

– А ты не местная?

– Почему ты так решила? – обижаюсь немного.

– Ну, у тебя небольшой акцент.

Это меня задело. Но я продолжила болтать как ни в чем не бывало, так как редко кто попадался в коридорах с моего потока, одной искать дорогу надоело.

Я потом занималась с логопедом, искореняя немосковское произношение. Вначале и подумать не могла, что Дашка станет моей самой близкой подругой.

***

Всего через три месяца, я уже чувствовала себя в мегаполисе как рыба в воде, что не могло не радовать. Причем именно благодаря Дарье. Она оказалась очень открытой и отзывчивой. А еще веселой, забавной и эксцентричной. Часто меняла цвет волос, ей нравятся такие эксперименты. На данный момент, например, она – жгучая брюнетка с каре. Ей очень идет.

Народ на нашем курсе по большей части учится пафосный. С богатыми родителями, высокими запросами. Не очень у меня получается с такими сходиться. Кроме Дашки, подружилась только с Эльвирой, когда в модельный бизнес пришла. Она была простой и милой девчонкой, хоть и любительницей мужчин-спонсоров. Но вот сейчас, после истории в гримерке думаю, что, пожалуй, от Эльвиры надо держаться подальше.

Глава 5

– Знаешь, у меня новость, – говорит после ужина Дарья. – Прикинь, папаня мой вернулся. Два года в Москве только наездами, пару дней в месяц бывал. Как с матерью развелся, начал новый бизнес на Урале, в Тюмени. Мы с Пашкой думали, он там окончательно обоснуется. Дом там построил, хотя нет, не дом, там ранчо настоящее. Ездили к нему пару раз, круто конечно, он предлагал на все лето приезжать, но мы люди городские. Деревенская жизнь не про нас. А отцу нравится, простой он у нас. Это мама светская, тусовщица. Отец терпеть всякие церемонии не может. Мама его за это всегда подкалывала. Он часто повторял, что ей надо было за графа выходить, а не за крестьянина. Ох, что-то я разговорилась, сама не знаю с чего, – добавляет после паузы подружка.

– Мне интересно, Даш. Знаю, как отец важен для тебя, – говорю тихо.

Это правда, Дарья часто делилась своими мыслями и переживаниями по поводу распада семьи. Это сильно сказалось на ней. Павел тоже переживал. Мне сложно было объяснить им обоим, что я, например, ничуть не расстраиваюсь, что у меня только мама есть.

С Павлом меня, естественно, Даша познакомила. Ее старший брат закончил университет, и работает менеджером в строительной компании. Высокий, симпатичный блондин. Улыбчивый, обаятельный. Но я даже представить поначалу не могла, что он имеет на меня «виды». Потом Дарья, со свойственной ей прямолинейностью, просветила меня.

В универе я нередко замечала заинтересованные, а порой откровенно восхищенные взгляды. Что скрывать, я нравлюсь парням. В тот момент, когда Даша огорошила новостью, что ее брат сохнет по мне, я как раз начала отношения с однокурсником. Но Егор оказался бабником и любителем шумных компаний, выпивки в общаге, песен под гитару. Мне, выбивающейся из сил, разрывающейся между учебой и любой подработкой, это было чуждо. Когда мы с Егором расстались, Павел пошел в наступление. Так как я в этот момент была в полном раздрае – расставание произошло в момент, когда я застукала своего парня в общаге с другой девушкой, с параллельного курса. Мне не хотелось отношений, совершенно. Паша утешал меня, вытаскивал чуть ли не силой на свидания. В кино, рестораны. Не пытался форсировать события. Был просто другом. Я расслабилась. Пара поцелуев – я все еще считала, что между нами дружба. Ну не екало у меня! Понимала, что надо как-то расставить точки, пыталась, но видимо слишком мягко.

И вот, месяц назад перед моим носом положили десерт, внутри которого лежало обручальное кольцо!

Паша упрям, этого не отнять. Не наглый, не напористый. Так сказать, тихой сапой идет к своей цели. Я опять растерялась, не смогла сказать нет. Знала ведь, что мучиться буду. Ну нет у меня чувств к нему. Тяги нет. Близость между нами тоже была всего пару раз, довольно… спокойная. Сложно подобрать точное определение. Я слишком неопытна. Паша очень хороший, добрый!

Я отношусь к нему как к брату. Но в момент предложения мы были в ресторане, вместе с Василисой Андреевной и Дарьей. И еще одна семейная пара, лучшая подруга Василисы и ее молодой любовник. Я даже имена их не запомнила.

Не могла я унизить Пашку перед столькими людьми. Взяла кольцо. И вот уже месяц оно жжет мне палец. В переносном смысле, потому что спустя неделю после того ужина, я сняла нежеланный аксессуар и убрала в шкатулку.

Пашке сказала честно, как только спросил где же оно.

– Я не уверена, что готова, Паш. Слишком неожиданно, я так не могу. Прости пожалуйста. Давай верну тебе? Дорогое же, наверное. Вдруг потеряю.

– Нет. Пусть у тебя останется.

Упрямый Архипов! Не желал сдаваться. Фамильная черта. Дашка была такой же. Подружке нравился парень на нашем курсе, Вадим. Она сохла по нему, но не решалась признаться. Это длилось второй год. Мне она рассказывала иногда о своих переживаниях, а ему не могла дать понять, что нравится. Да и комплексовала. Вадим был высоким, очень спортивным, девчонки за ним толпами бегали. А Дашка – толстушка. Худеть не вариант – кость широкая, да и натуру любительницы вкусно покушать, особенно сладкое, не переделать без ущерба для психики.

Что-то я слишком углубилась в анализ своего окружения. С чего вообще во все это полезла? Ах, да. Началось с возвращения блудного папани. Ну чтож, порадуемся за Василису. Мне кажется, она до сих пор надеется на воссоединение с бывшим мужем. Что удивительно. Все ее подружки давно развелись и с молодыми мальчиками тусят. О «старых» пузатых мужьях и не вспоминают. Разве что с презрением.