Садист. Соблазнение юной соседки

– И я буду самым лучшим, но я буду пороть, ― с широкой улыбкой сказал Дима и положил на стол две тарелки с курицей и картошкой. ― Садись и ешь.

– Ты не тронешь меня, ― самоуверенно заявила Рита. ― Иначе, клянусь, я всё расскажу отцу.

– И что, думаешь, будет потом? Он побьёт меня? Напугает? ― язвительно спросил Дима.

– Не знаю, что будет, но друзьями вы больше точно не будете, ― сказала Рита и принялась за еду. Дима наигранно усмехнулся, но уже чувствовал себя побеждённым в этом споре. Он не хотел портить отношения с её отцом. Только поэтому сдерживался и не приставал к ней. Теперь он окончательно понял, что хочет её.

Дима тоже молча кушал и минут пять буквально не знал, что ответить ей. Потом заговорил так, словно она только что выложила свою угрозу:

– Не надейся, что я испугаюсь и позволю тебе творить невесть что. Если будешь плохо себя вести, так и знай, накажу.

Рита ничего не ответила и продолжила есть, низко опустив голову. Он ждал, что она скажет хоть что-нибудь и молчание его не устраивало.

– Ну и чего поникла? Отвечай.

– Что я должна ответить? ― спросила Рита, неохотно подняв голову.

– Уяснила?

– Дядя Дима, хватит нагнетать? Что ты надеешься услышать?

– Скажи, что ты всё поняла и будешь хорошо себя вести, ― подсказал Дима.

– Я стараюсь… я работаю не покладая рук и дико вымоталась, а ты ещё придираешься, запугиваешь меня… непонятно чего хочешь.

Она зажмурилась и захныкала, прикрывая лицо ладонями.

– Я хочу, чтобы ты слушалась меня и уважала.

– Я слушаюсь, ― ответила Рита, затаив дыхание.

– Ну, посмотрим, как дальше будешь слушаться. Сейчас поедим, отнесёшь косточки своему шарику.

– Блин, шарик… я совсем о нём забыла, ― с грустью вспомнила Рита.

– О псе переживаешь, а как насчёт кур и козочек? Их кто будет кормить?

– Их тоже надо кормить.

– И прибраться за ними тоже надо, ― добавил Дима. ― Так что быстро доедай и в сарай. Старое растоптанное сено собери граблями и вынеси в навозную кучу, отнеси козочкам чистое.

– Да знаю я, не надо меня поучать, ― обиженно сказала Рита. ― Я выросла в деревне и знаю, как ухаживать за скотом.

– А ты мне тут не умничай, ― сказал Дима, ладошкой хлопнув по столу. ― Буду поучать, если сочту нужным. И проверять буду, как всё выполняешь. Ты теперь у меня под колпаком.

Рита нервно доела и потом направилась к входной двери, собрав объедки.

– Выпусти меня! ― чуть ли не закричала Рита.

– Получить, что ли хочешь? ― спросил Дима, шагая к ней. ― Ты на меня голос не повышай.

– Выпусти, если хочешь, чтобы я покормила коз, ― с гонором ответила Рита. Дима подошёл к ней почти вплотную, а потом рукой указал в пустой угол.

– Ты сейчас встанешь вон в тот угол и будешь стоять, пока мозги в порядок приведёшь.

– Выпусти, ― снова потребовала Рита. ― Сколько ты собрался держать меня взаперти? Ты сказал, что выпустишь, чтобы я покормила коз…. и собаку. Я её сутра не кормила.

– Извинись сначала, ― потребовал Дима.

– За что ещё?

Дима неожиданно пальчиками стрельнул по её губам.

– Ну, хватит…

Она отвернулась, но Дима схватил её за подбородок и насильно повернул лицом к нему.

– Не хватит, извиняйся.

– Извини, что нагрубила, ― выдавила Рита.

– Вот так вот, другое дело. Теперь могу и выпустить.

Он засунул руку в карман и нажал на кнопочку на своём пульте. Рита прямо услышала, как дверь щёлкнула. Сразу же торопливо начала её открыла.

– Можешь не спешить, я не собираюсь гнаться за тобой, ― усмехнулся Дима. ― Я же не маньяк!

«Ещё какой маньяк, ― нервно подумала Рита, ― ненавижу…» Она прямиком направилась к своему пёсику и всю дорогу от его дома до своего дома думала о том, как сильно ненавидит его. А ведь Дима всегда был милым соседом. Она наоборот радовалась, когда он заглядывал к ним. Он шутил, игрался с ней, всегда поднимал её настроение, а теперь…

Рита даже подойти не успела к конуре собаки, тот уже вылез и приветственно залаял. Рита ускорилась к нему навстречу. Она взяла для него хлебушек, немного картошки и куриные косточки. Торопливо вывалила всё в миску и потеребила пёсику шейку.

– Прости меня, милый, это всё из-за мерзавца…

Она машинально посмотрела в сторону его дома и злобно нахмурилась, потом направилась к себе. Она понимала, что ей нужно покормить козочек и кур, прибраться в их сарае, но она отложила это на потом. Хотела сначала прийти в себя после случившегося.

Рита торопливыми шагами направилась к себе домой. Попутно поглядывала, не следит ли за ней Дима? Не вышел ли он покурить? Она уже заранее знала, если он увидит, как она идёт к себе домой, непременно помешает. Она вспомнила, как он недавно ломился к ней, и от ужаса хваталась за сердце. До сих пор не хотела верить в то, что дядя Дима такой тиран.

На этот раз Рита не стала запираться, но закрылась в своей комнате и залезла под одеяло. Больше не плакала, но грустила и тяжело вздыхала. Она очень устала, а думать о пережитом не хотела вообще. Хотела думать, что Димы вообще не существует, а она временно живёт одна. От этих мыслей ей становилось теплее.

Рита не заметила, как уснула. Она взглянула на часы и ужаснулась. Время было уже семь часов вечера, коровы уже должны были возвратиться… она протёрла глаза, как бы не веря в то, что часы показывают столь позднее время, а потом резко подскочила.

– Вот чёрт…

Она выбежала на крыльцо, а там как раз Дима с ворчанием открывает сарай, куда они загоняют коров.

– Тебя где носит? Твои коровы к соседям напротив убежали.

– Извини, я забыла, что они в это время возвращаются, ― виновато сказа Рита.

– Они уже час как вернулись. Если бы мне не позвонили, искала бы по всей деревне своих коров.

– Прости, дядя Дима. В следующий раз буду повнимательней.

– Буду повнимательней… ― ворчливо повторил Дима. ― Чем занималась всё это время?

Рита сразу же начала нервно потирать пальцы между собой. Не знала, как соврать ему. Но понимала, что правду говорить тоже нельзя. Если она скажет, что спала, он обязательно её отругает.

– Лук перебирала в погребе и картошку. Ещё до отъезда папа попросил. А ещё вытащила из погреба некоторые соленья и компотик.

Дима деловито потёр подбородок.

– О, компотик. Это я люблю.

Рита улыбнулась. Чувствовала, что подкупила его компотом, и он не будет ругаться.

– Хочешь, угощу?

– Конечно, хочу. Но сначала подои коров.

Рита боялась, что он весь вечер будет следить за ней, но Дима вскоре ушёл. Она спокойно подоила коров и процедила молоко, разлила по баночкам. Потом занялась остальными делами. Дима то приходил, то уходил, маячил возле неё. Ходил как командир, проверяющий её работу. Это её раздражало, но деваться было некуда.

Глава 8. Роковой шлепок

Прошло несколько дней.

Был уже вечер. Рита подоила коров, покормила козочек и отправила всех в загон. Пришла сообщить об этом Диме. Вот уже который день Рита боится к нему приближаться. Чуть что, он только и норовит шлёпнуть её по попе, а она не знает, как на это реагировать…

– Я всё, ― сказала Рита. Он стоял возле сарая и курил. Ей казалось, что он холоден, не обращает на неё никакого внимания. Возможно, даже не слушает её, но она ошибалась. Дима терпеливо ждал, когда она подойдёт достаточно близко, чтобы дать ей очередное указание:

– Иди кур покорми.

– Зерном?

– Да, вынеси ведёрко и насыпь в их таз.

Зёрна как раз хранились в том сарае, возле которого он стоит. И это означало, что ей нужно пройти мимо него. Рита робко подняла взгляд и убедилась в том, что Дима не смотрит на неё. Всё ещё курит, уставившись на землю, и это её успокоило.

– Да, я сейчас… ― пробубнила Рита и сделала два шага в его сторону. Она уже думала, что благополучно прошла в сарай, но нет. Вот опять он её шлёпнул, и Рита в растерянности. Она понимает, что не должна позволять. И уж тем более не должна идти дальше по своим делам, притворившись, что ничего не было. Но именно это она делает все эти дни… с тех пор, как уехал её отец. Она ведь пробовала возмущаться, но толку от этого не было. И Рита терпела.

«Всё, с меня хватит!» ― нервно подумала Рита. Она обернулась, злобно посмотрела на Диму и громко произнесла:

– Дядя Дима!

А ведь он никакой ей не дядя. Рита думала об этом всякий раз, когда обращалась к нему так. Всего лишь сосед, которого попросили приглядеть за ней. Какое унижение. Она что, ребёнок что ли? Почти уже год прошёл с того момента, как отметили её совершеннолетие. И Рита считала себя совсем взрослой. Чувствовала себя взрослой. Однако её отец уехал, приставив ей няньку в лице этого извращенца. В итоге не Дима за ней приглядывает, а она за ним. Делает всё, что он прикажет… он фактически превратил её в рабыню, потому что она не может сказать «нет».

– Почему только два ведра? ― спросил Дима суровым голосом. Он заметил, как она занесла на крыльцо два ведра молока.

– Потому, что только два, больше нет.

– Должно быть три.

– Только два, ― повторила Рита, глядя ему в глаза. Он сумел её отвлечь, и вот она собралась уйти, снова простив ему этот шлепок. Не вышло. Стоило ей отвернуться, и Дима снова бесцеремонно шлёпнул её по попе. Шлёпнул и сказал:

– Плохо старалась!

Её терпение было на исходе.

– Прекрати! ― закричала Рита, кинув на него предосудительный взгляд. ― Ты не можешь так меня шлёпать…

Она развела руками и запнулась, как будто бы не зная, что говорить дальше. Но она знала. Она хотела сказать, что он пристаёт к ней, но не решалась выразить это словами. Она ведь обещала, что будет подозревать его в таком.

– А как надо тебя шлёпать? ― с ехидной улыбкой спросил Дима.

– Я тебе не маленькая девочка! И это… это совершенно недопустимо.

Рита чуть дрожала и от стыда уже хотела убежать, но Дима был невозмутим. Продолжал посмеиваться над ней:

– Ещё какая маленькая! А я тут приглядываю за тобой, чтобы ты всё делала правильно. Так что будь добра…

Он пошевелил пальчиками, приказывая ей идти, куда шла. Рита хотела было возмутиться ещё, но не решилась. Здравый смысл подсказывал ей, что лучше не усугублять эту ссору. К тому же, кажется, он не воспринял её слова всерьёз. Может быть, он не имел умысла пристать к ней? Рита хотела в это верить.

В скором времени Рита вышла из сарая с маленьким ведром, наполненным зерном. Отнесла в курятник и насыпала в кормушку-таз. Когда вернулась, снова увидела Диму. Он держал в руке пустое синее ведро. И она сразу догадалась, для чего оно.

– Даже не надейся! Я не пойду снова их доить, ― возмутилась Дима. ― Я уже подоила всех коров, накормила и уложила спать!

– Прямо-таки уложила? ― язвительно спросил Дима.

– Ты понял, что я хотела сказать. Они отдыхают. И сегодня я больше не буду доить коров, ― упрямо повторила Рита.

– Если не будешь слушаться, мне придётся наказать тебя, ― пригрозил Дима.

– Да неужели? Снова будете шлёпать меня? Думаешь, я глупенькая? Не понимаю, что значат эти шлепки? ― выпалила Рита, не в силах и дальше молчать. ― Не боишься, что я отцу расскажу?

Уже в следующую секунду Рита сильно пожалела о том, что заговорила с ним начистоту. Неожиданно он схватил её за волосы и потащил в сарай.

– А… ― закричала Рита. ― Ты что себе позволяешь?

В последние дни Дима был к ней весьма добр. Она уже и забыла, что он может и так обращаться с ней. Может схватить её за волосы и тащить как мешок картошки. Она до жути перепугалась, когда он впервые так сделал, когда насильно заставил прибрать с пола разбитую тарелку. И вот он снова её пугает.

– Ты же умная, вот и скажи, что я себе позволяю? ― язвительно спросил Дима, глядя в её глаза. А ехидная ухмылка не спадала с его лица. Он улыбался и как будто бы говорил: «я могу обращаться с тобой так, как захочу».

– А… отпусти, ― продолжила Рита кричать, хватаясь за голову.

– Много разговаривать стала. Тебя точно нужно наказать, но не отшлёпать… нет. Я выпорю тебя ремнём, ― сказал Дима и свободной рукой уже расстёгивал пряжку. Второй рукой продолжал держать её за волосы.

– Отпусти… ладно, я подою их ещё, ― сдалась Рита. Впрочем, она не понимала, как будет доить коров ещё, ведь их сиськи итак уже опустели. По-своему она хорошо доила, правильно. Но и спорить с Димой тоже не могла, ведь её отец всегда приносил домой три ведра молока. Это как бы доказывало то, что она доит хуже.

– Конечно, подоишь, ― язвительно сказал Дима, насильно укладывая её животом на брёвна. И тут Рита поняла, что он всерьёз намерен её высечь. Его даже не интересует то, что она говорит.

– Нет, прекрати… я же сказала, что подою, ― повторила Рита.

– После того, как я накажу тебя. Ты же говорила, что твой папа никогда тебя не порол. Избаловал! Сейчас узнаешь, какого это. Сразу шёлковой станешь.

В следующее мгновение он полностью вытянул ремень из своих джинсов, а потом замахнулся и ударил её по попе прямо поверх юбочки.

– Нет… ты чего?

Она попыталась встать, но он не отпускал её волосы, бил и бил. Несмотря на то, что он бил её поверх юбочки, удары ремнем казались болезненными. И это означало, что её одежда может порваться. Как ремень может причинять ей боль, если не касается её кожи напрямую? Ей стало казаться, что она ощущает боль от самих ударов, но продолжала переживать за платье.

– Ты порвёшь моё платье, ― запищала Рита, ― прекрати…

– Ты права, юбочка может порваться, ― согласился Дима, уже задирая её юбочку. ― Лучше мы сделаем так.

Она почувствовала, как его шероховатая ладонь прошлась по её нежной коже, легонько неприятно царапая.

– Не надо… отпусти… эхе… эхе… ― хныкала Рита. Она обеими руками хватала его за кулак, которой он сжимал её волосы. Только это не позволяло ей встать и убежать. Но Дима не отпускал. И то, что произошло после, шокировало её ещё сильнее. Он не ограничился задиранием её юбочки. Задрал её юбку почти до шеи, а потом начал стягивать вниз её трусики. Он уже второй раз это делает. Второй раз осмеливается спустить её трусики, смотрит на её голенькую попку. В первый раз он шлёпнул её ладошкой. И это даже не выглядело наказанием, ей было стыдно и стеснительно. Но сейчас он явно намерен высечь её. Как будто хочет наказать за то, что она не позволяет приставать. А ведь не просто пристаёт. Пытается доказать, что это некий воспитательный момент, и она должна согласиться с этим.

– А-а-а… прекрати… нет, ― кричала Рита, извиваясь. Она запоздало потянулась к попе в надежде помешать ему, но было поздно. Её трусики уже сползли к щиколоткам.

– Избалованная девочка! Сейчас ты у меня получишь, ― язвительно сказал Дима, а потом шлёпнул её ремнём по голой попе.

– Нет, ты не можешь… ― запищала Рита, ощутив первый жгучий удар.

– Уверена, что не могу? ― усмехнулся Дима. Он шлёпнул её ещё раз, а потом Рита начала поворачиваться на бочок. Одной рукой всё ещё придерживала свою голову, а второй рукой пыталась прикрывать попу.

– Лежи ровно, ― грозно приказал Дима, а потом сильно сжал её волосы, явно стараясь причинить боль.

– А… а… не надо, ― взмолилась Рита.

– Лежи! ― закричал Дима. ― А я продолжу наказывать тебя.

Не отпуская ремень с рук, Дима заставил её обратно развернуться и лечь на живот, а потом снова ударил.

– Нет, хватит, ― слезливо повторяла Рита. Она была в шоке. Возможно, и поэтому не сопротивлялась слишком яро. Как бы думала, что делать? Как поступить? Стоит ли бороться с ним? Но здравый смысл подсказывал ей, что происходящее совсем ненормально. Он не должен так поступать с ней. Он вообще не вправе пороть её и уж тем более так, спустив её трусики.

Рита покорно вытерпела ещё три шлепка ремнём, а потом снова прикрыла попу:

– Нет, пожалуйста…

– Убери руку, ― грозно приказал Дима.

– Нет, прекрати.

– Убери, ― повторил Дима.

Он выдержал некоторое молчание, а потом злобно спросил:

– Или по рукам хочешь получить? Я могу это устроить.

Он отпустил её волосы, а потом схватил Риту за запястье. Он хотел повернуть её руку, чтобы отшлёпать, но Рита сразу же изогнулась от боли. Начала поворачиваться вслед за рукой.

– А… а… ты мне руку вывернешь…

И тут его озарило. Он не там её хватал, чтобы заставить быть покорной. Вместо того, чтобы отпустить, он наоборот скрутил её руку ещё сильнее. Скрутил и прижал к спине.

– Так лежи спокойно, чтобы не вывернул, ― жестоко сказал Дима.

– А-а-а… ― слезливо прокричала Рита. Наконец, она сдалась. Поняла, что бороться бесполезно, а Дима снова начал шлёпать её по попе.

– Вот так вот, молодец. Сейчас я как следует накажу тебя.

Снова и снова он шлёпал её попу кончиком ремня. И её попа розовела у него на глазах. Для него это было самым большим наслаждением. Она больше не сопротивлялась. Покорно лежала, стонала и разрешала пороть себя.

– А… а… ― вскрикивала Рита после каждого шлепка.

– Я научу тебя быть послушной, ― язвительно сказал Дима.

– Не надо, прошу, хватит… ― молила Рита, но он не переставал её бить. Вскоре её попа стала уже совсем розовой, местами на её коже начала просачиваться кровь. Но даже это его не остановило. Ему показалось, что он ремнём лишь слегка поцарапал её кожу. И он считал это малым наказанием. Он хотел увидеть больше крови. Хотел услышать громче крики.

– Да, милая, покричи, ― язвительно сказал Дима, наградив её очередным шлепком. ― Это будет для тебя уроком. В следующий раз не будешь мне дерзить.

– А… пожалуйста, так больно…

– Пусть больно.

Её попа уже горела жарким пламенем, но он не останавливался. И, ей, казалось, он не остановится, если она ничего не сделает. И вот, наконец, не выдержав боли, Рита снова попыталась повернуться на бочок.

– А… не надо больше… прошу.

– Не дёргайся, ― жестоко сказал Дима и снова её ударил. Рита закричала ещё громче, но теперь уже не из-за боли в попе. Он ещё сильнее скрутил её руку, чтобы заставить подчиниться. И это сработало.

– А… а… ― кричала Рита снова и снова, а сама жмурилась и мечтала заткнуть уши. Она больше не могла слышать эти шлепки. Они повторялись и за каждым шлепком следовала жгучая раздирающая боль. А ещё она не могла слушать его самодовольную ухмылку. Он невероятно радовался тому, что она не может ему сопротивляться. И он не скрывал этого.

– Вот, уже послушной становишься. Тихо лежишь, ― насмешливо сказал Дима. Но он всё ещё продолжал пороть её. Бил по самым розовым окровавленным участкам. Ждал, что она снова начнёт сопротивляться, но Рита терпела. Только покрикивала:

– А… а…

Дима не поверил глазам, когда от её попы слез кусочек кожи. Только это побудило его остановиться, и он неожиданно сказал:

– Ну ладно, на сегодня хватит.

Рита была в ужасе не только от его поступка, но и от его последних слов «на сегодня хватит». И это означало, что он собирается повторить это с ней. Может завтра или послезавтра?

– А-а-а… ― протяжно прокричала Рита, а сама думала: «поскорее бы вернулся отец».

– Вставай, чего орёшь? ― язвительно и жестоко спросил Дима, кулаком чутка подтолкнув её попу. ― Или ещё хочешь?

– А… ― снова вскрикнула Рита. От его лёгкого толчка ей снова стало больно, и Рита поняла, что он сильно её высек. Слишком сильно, и не зря её кожа так горит… знакомые ощущения у неё были, когда она однажды проехалась коленями по асфальту. Но то были колени и то было случайно, когда она навернулась на велосипеде из-за кочки. Но сейчас он сотворил с ней это специально. «Да он никто! Никто!» ― истерично думала Рита.

Она очень аккуратно сползла с брёвен вниз и таким образом встала ноги. Рукой даже пошевелить боялась. Её рука очень сильно болела с плеча и, несмотря на то, что Дима уже отпустил её, она продолжала держать эту руку за спиной.

– А… моя рука… ― застонала Рита, скорчив лицо. Второй рукой она обхватила плечо и попыталась вправить вторую руку. Боялась. И тут подошёл Дима и начал сам это делать.

– Что рука?

– А… нет, не трогай, ― закричала Рита. В ужасе она дёрнулась назад, но было уже поздно. Он грубо и болезненно начал разминать её плечо. Весьма резко заставил убрать руку со спины.

– Что, болит рука? ― язвительно спросил Дима.

– Очень-очень, хватит…

– Чтоб такого не было, в следующий раз сама спустишь трусики и позволишь высечь тебя. Ты поняла меня?

Он схватил её за подбородок и заставил повернуться лицом к нему.

– Что-то не слышу, ― сказал Дима секунду спустя. Рита ничего не ответила и горделиво отвернулась. Дима взбесился.

– А вот это ты зря, ― сказал он, а потом неожиданно замахнулся и дал ей сильную пощечину.

– А… ― вскрикнула Рита, схватившись за щеку. Один глаз она полностью прикрыла пальцами, а вторым смотрела на него. И это ему не понравилось. Он схватил её за запястье и, потряхивая, насильно притянул к себе.

– И не надо смотреть на меня, как на врага всего народа. Веди себя нормально, и такого больше не будет.

Но Рита уже не верила в это. Он ведь высек её ремнём. Высек, спустив её трусики. Перешёл черту. И если человек один раз перейдёт черту, он сделает это снова. Рита не сомневалась. И какой бы послушной она ни была, это повторится. Он обязательно найдёт повод, чтобы её наказать. Ему понравилось это делать, бить и унижать её. По её жилам пробежался холодок.

– Завтра молоко сдавать, а у нас 25 литров вместо 30, ― строго рассудил Дима.

– Зачем его сдавать? ― запищала Рита. ― Папа разрешил не сдавать, когда его не будет.

– Мало ли что он разрешил. Тебя лентяйку пожалел. Боялся, наверное, что руки отсохнут, если до пункта приёма донесёшь молоко. Или ноги отвалятся?

Он продолжил трясти её за руку и пугал. Требовал ответить:

– М? Как думаешь?

– Прекрати… зачем ты так? ― запищала Рита, жмурясь.

– Хорош зачемкать. Попу прикрой и живо домой, ― строго сказал Дима. Впрочем, её попа итак уже была прикрыта юбочкой. Этой фразой он явно велел ей поднять трусики, и Рита незамедлительно это сделала.

– И ведро забрать не забудь, ― добавил Дима, взглядом указав на ведро, стоящее при входе.

– Ладно, я подою их снова, ― тихо обещала Рита.

– Не надо, не беспокой коров сегодня. Но завтра чтоб подоила всех как следует.

– Хорошо.

Рита незамедлительно направилась к выходу. Хотела убежать от него как можно скорее, но прямо бежать боялась. И не зря она чуяла, что чем дольше находится рядом с Димой, тем сильнее рискует попой. Он не унимался и продолжал отчитывать её:

– Совсем от рук отбилась. Я велел тебе сегодня грядки прополоть?

Рита уже стояла у порога с готовностью уйти, но понимала, что не сможет проигнорировать его вопрос. Иначе он только сильнее разозлится.

– Я не успела, ― ответила Рита.

– И не старалась успеть.

– Я завтра всё сделаю, ― обещала Рита.

– Ещё как сделаешь! С сегодняшнего дня всё будешь делать, как следует. Я лично за этим прослежу.

От его слов Рите становилось жутко. Ведь он уже показал, как именно собирается за всем «следить». Будет бить и наказывать её за любое непослушание.

– Я могу идти? ― спросила Рита, не оборачиваясь. Он так её напугал, что теперь она даже уйти боялась без дополнительного разрешения.

– Иди-иди! Поплачь в подушку, ― язвительно сказал Дима. ― Поплачь и десять раз подумай о том, что рассказать отцу.

Рита так хотела закричать, что расскажет ему всё-всё-всё, но воздержалась. Понимала, что отца рядом нет. Сейчас рядом с ней только он, а он может сурово наказать её даже за мысли наябедничать.

– Я не расскажу ему, ― неожиданно ляпнула Рита и тоже от испуга.

– Ну-ну, ― не поверил Дима. Она думала уйти первой, а в итоге он прошёл мимо неё, а она стояла в ступоре, приоткрыв рот. Как только он ушёл, Рита схватилась за сердце и тяжело вздохнула. Уже сейчас она еле сдерживала слёзы, но решила не плакать, по крайней не мере до тех пор, как не окажется в своей комнате.

Рита забрала ведро и быстрыми шагами направилась в сторону отцовского дома. И её успокоило то, что Дима тоже шёл к себе домой в противоположную сторону. Он уже был далеко, покинул их участок, и ей стало ещё спокойнее.

Рита решила вообще не плакать из принципа, потому что Дима нахально сказал: «иди домой и поплачь». Значит, он был уверен, что она обязательно разревётся. И она хотела поступить иначе, быть сильной. Не получилось. Она еле держалась уже в тот момент, когда шла к своему дому. На крыльце её ждало два ведра молока, которые ещё нужно процедить и положить в холодильник. И пока она занималась делами, держалась. Как только легла в кровать под одеяло, обида накатила к её горлу тяжёлым комом и слёзы потекли ручьём. Она не могла их сдержать, плакала и плакала, а попа пощипывала.

Рита поняла, что даже не рассмотрела свою попу после произошедшего, даже не потрогала… и она сделала это сейчас. Её сердце замерло в ужасе. Её попа была вся в распухших бугорках, и это означало, что он сильно её выпорол. Очень сильно. А ведь она и сама это знала, ей было очень и очень больно… Рита снова и снова это вспоминала, а потом плакала. Очень долго плакала, до часу ночи, и только после её глаза сомкнулись, а сердце немного успокоилось.