Счастье в аномалиях

– Вы поэтому пришли сюда? – спросила Онежа, ознакомившись с картой.

– И поэтому тоже, – ответил Кушнау. – А ещё мне стало интересно, как ты проявишь себя. Но в первую очередь, мне и правда хотелось есть.

– Проявить себя? – захлопала ресницами Онежа. – Что вы имеете в виду?

– Я хочу, чтобы ты разобралась с этой ситуацией, – Кушнау сделал круговое движение подбородком, указывая на существ, живущих во времени вспять.

– А вы просто будете наблюдать? – с ноткой обиды произнесла Онежа.

– Не только, – ухмыльнулся Кушнау. – Я могу помочь с обработкой информации и согласовать план по устранению аномалии. В остальном – да, буду наблюдать за тобой.

– А если я не справлюсь? – голос Онежи будто задрожал.

– Я сообщу об этом Совету и попрошу исключить тебя из отряда за профессиональную непригодность, – сухо и твёрдо произнёс Кушнау.

– Вы злой! – надула щёки Онежа, скрестив руки на груди. Но когда Кушнау не отреагировал на её игру, девушка широко улыбнулась. – Однако вы знаете, как замотивировать кремниевую династию! Хитрый, хитрый Кушнау!

– Приступай к заданию, Онежа. – Кушнау не изменился в лице. – Подозреваю, что чем дольше мы здесь находимся, тем выше вероятность и нам самим стать заложниками аномалии. Не факт, конечно, но проверять не хочется.

– А я уже начала! – вскочила с места Онежа. – Загляните в свой интерфейс, а мне надо прогуляться.

Всего лишь один маленький мускул на лице Кушнау хотел было дёрнуться, но передумал, сохранив общий вид невозмутимости командира ОБА. Кушнау открыл интерфейс и погрузился в поток данных, которые транслировались через интерфейс Онежи. Площадь зала, количество существ, жизненные показатели, иногда даже ссылки на профили с именами. Кушнау ещё раз подумал, что Онеже впору было бы назначение аналитиком, но решил повременить с выводами до появления аналитика, назначенного Советом.

Всего в столовой, не считая отряда ОБА, было семь существ: три пластиканца, два гуманоида, один рептилоид и один киборг. Себя и Онежу Кушнау исключил из внимания, отодвинув их показатели в сторону – возможно, когда аномалия начнёт действовать на них, данные изменятся.

Кушнау переключил внимание на заместителя. Сохранив форму гуманоида, она присоединилась к двум другим гуманоидам в противоположном конце столовой. На интерфейсе Кушнау замигал значок звука, и командир ОБА нажал на него, тут же услышав, как Онежа ведёт беседу (или это правильнее было бы назвать допросом) на нормальном цимцумском языке. Значит, она успела разработать и включить переводчик обратной речи.

– Привет, ребята! – радостно воскликнула Онежа и плюхнулась на свободное кресло напротив гуманоидов. – Как вам здешнее меню? Впечатляет или, скорее, фу?

– Эм, извините, но мы хотели бы побыть наедине, – чуть заикаясь, но уверенно ответил гуманоид-мужчина. Его звали Лумик.

– Лумик, зачем ты так? – укорила мужчину его спутница, Ройна. – Это же сервис, у них такая программа: сначала угощают, потом спрашивают, чтобы потом сделать ещё вкуснее. Ведь так?

– Именно! – отозвалась Онежа, совершенно не смущаясь откровенной лжи.

– Ройна, вот ты всегда так! Стоит завести серьёзный разговор, как ты всеми силами пытаешься его избежать, – игнорируя Онежу, произнес Лумик.

– Хочешь сказать, что я специально её сюда позвала? – возмутилась Ройна.

– Ребята, не ссорьтесь, пожалуйста! – встряла в спор Онежа. – Я честно вам не помешаю. Просто ответьте на пару вопросов о меню и вашем самочувствии, и вы тут же обо мне забудете.

– А что не так с ощущениями? – на этот раз подозрительность выразила Ройна. – Мы съели что-то отравленное? Ой, мне кажется, у меня болит живот… и здесь как-то жарко. Лумик, я же говорила, что этот омар слишком странно пах! Я умираю!

– Ройна! – Лумик аж покраснел, почти как упоминаемый ранее омар. – Не устраивай истерику. Никто бы не допустил в таком солидном заведении отравленной еды. Тем более, мы ели вместе, а мне очень даже хорошо. По крайней мере, было, пока вы к нам не подсели.

– Простите, простите, – залепетала Онежа. – Ваша еда в полном порядке. Мы просто проводим исследование, как правильно отметила Ройна, для улучшения качества. И, я так понимаю, ваши мнения разделились? Омар и понравился, и нет?

– Мне понравился, – сказал Лумик.

– Мне тоже, но всё равно в животе урчит, – тихо ответила Ройна.

– Хорошо. – Онежа сделала вид, будто что-то записывает в интерфейсе. – А скажите, как вам пластиканский интерьер?

– Какой интерьер? – переспросил Лумик.

– Пластиканский, – не скрывая удивления, повторила Онежа.

– Что это значит? – спросил Лумик, оглядываясь. – Это же флорийский ресторан! Наш любимый, да, дорогая?

– Ну да… – неуверенно подтвердила Ройна, тоже рассматривая окружение.

– Это какое-то новое дизайнерское слово – «пластиканский»?

– Пластиканский, – поправила Онежа. – Нет, слово старое. Так где, вы говорите, сейчас находитесь?

– Что за шутки у вас? – возмутился Лумик. – Вы точно здесь работаете?

– Да-да, не волнуйтесь так, – поспешила успокоить гуманоида Онежа. – Мы просто сделали ремонт и хотели узнать, как он вам.

– А мне кажется, он всегда такой был, – вставила Ройна. – Разве что цветы чуть подросли.

– Цветы? – переспросила Онежа, смотря туда, куда показывала девушка-гуманоид. В той стороне цвело красивое и прекрасное ничто. То есть в этом направлении можно было увидеть край кресла, в котором сидел рептилоид, и ночной пейзаж за окном, но никаких цветов там не было.

– Да, розалии. Мне они так нравятся, – улыбнулась Ройна.

– Хорошо, спасибо за ваше участие в исследовании. Еще раз извините, что потревожила. Приятного аппетита, – ретировалась Онежа, которой требовалось обдумать полученную информацию.

Как только кремниевая династия с грацией девушки в расцвете сил покинула стол гуманоидов, те, будто забыв о ней, уставились друг на друга влюблёнными глазами. Онежа подметила это и, прежде чем пойти к другим гостям, вернулась к Кушнау, чтобы обсудить странности этой пары.

– Как думаете, Кушнау, они и есть причина аномалии? – спросила Онежа, сев на своё кресло.

– Думаю, они заблудшие жертвы, но никак не источник, – ответил командир ОБА.

– Почему вы так решили? – спросила Онежа.

– Лучше ответь: многих ли ты знаешь в Цимцуме, кто не слышал про пластиканские интерьеры? – задал наводящий вопрос Кушнау.

– Хотите сказать, что они Странники? – Онежа повернулась в сторону гуманоидов. – С Изнанки? Но почему они тогда не полупрозрачные? И разве они могут покидать рынок?

– А вот это как раз и есть действие аномалии, – ответил Кушнау.

– Спящие гуманоиды с Изнанки, в пластиканской столовой… – шёпотом произнесла Онежа. – Как интересно.

Глава 5: Разговор с бойцом

– Интересно и ненормально, – подхватил Кушнау. – Онежа, тебе следует продолжить сбор информации.

– Как скажете, Кушнау, – ответила кремниевая династия и, покачивая бёдрами, удалилась в сторону стола с рептилоидом.

Мощное создание с ящеровидной головой, болотно-зелёной чешуйчатой кожей и тремя конечностями (две ноги и хвост) смотрело золотистыми глазами на приближающуюся к нему девушку-гуманоида. Рептилоид взял бокал с густой чёрной жижей и потянул её из соломинки, не отрывая взгляда от Онежи. Возможно, в других обстоятельствах существо испугало бы одним своим видом, но сейчас рептилоид был одет в яркую сиреневую майку и белые обтягивающие шорты, лишь слегка доходящие до середины бедра. Другими словами, выглядел он скорее как турист, чем грозный обитатель рептилоидных миров, где эволюция первым делом учила сражаться насмерть, а уже потом задавать вопросы.

– Приветствую вас в нашем заведении! – Онежа решила поддержать легенду, которая сработала с парочкой гуманоидов. – Меня зовут Онежа. Позвольте мне потратить ваше драгоценное время на несколько вопросов о качестве обслуживания и ваших ощущениях?

– Садись, – оскалился рептилоид, обнажив ряд острых зубов. – Всегда рад принять участие в исследованиях.

– Вот как? – удивлённо спросила Онежа, присаживаясь в кресло. Впрочем, было неясно, что именно её удивило: заигрывающий тон рептилоида или его интерес к исследованиям. В любом случае, Онежа подыграла ему. – Отличная майка! Как ты говоришь, тебя зовут?

– Разве ты не знаешь меня? – рептилоид наклонился поближе к девушке. – Я же мастер Уэнге! Да-да, тот самый.

– Мастер Уэнге? – задумалась Онежа. – Что-то не припомню… Так, подожди, я знаю одного новичка Уэнге, бойца фракции «Лотерея».

– Новичка?! – возмутился Уэнге, ударив бокалом о стол так, что чёрная жижа разлетелась в стороны, чудом не попав на Онежу. – Новичка?! Да это ж когда было-то? Столько циклов, столько побед, а ты говоришь – новичка! Я-то думал, что хотя бы чуть-чуть славы мне достанется, а оно, видишь как…

– Не расстраивайся, Уэнге, – улыбнулась Онежа. – Я не особо слежу за боями, прости мне эту оплошность, мастер Уэнге. Позволь мне угадать: ты демоноид?

– Нет, – резко ответил Уэнге, – не терплю этих консервативных засранцев.

– О, так ты мастер-ангелоид! – широко улыбнулась Онежа. Но, увидев каменную морду рептилоида, тут же сбросила улыбку. – И не ангелоид? Тогда кто?

– Я из фракции «Лотерея», – гордо ответил Уэнге.

– Как же так, как же я могла столько раз ошибиться… прости меня, – внезапно зарыдала Онежа, прикрыв лицо руками. – Я такая дура!

– Ну что ты, Онежа! – Уэнге аккуратно положил свою громоздкую когтистую лапу ей на плечо и нежно похлопал. – Я всегда говорил своим студентам, что ошибаться – это нормально. Ведь так мы узнаем, что бываем неправы, и открываем двери знанию.

– Студентам? – всхлипывая, переспросила Онежа. – Так ты боец или академик?

– Раньше был академиком, сейчас боец, – ответил Уэнге, не снимая лапу с плеча Онежи.

– А что ты преподавал? – уже более спокойным тоном спросила Онежа.

– Квантовые науки, теорию состояний, – ответил рептилоид.

– Правда?! – воскликнула Онежа. – Тогда скажи, пожалуйста, как называется состояние, в котором существо присутствует там, где не должно присутствовать, тогда, когда этого ещё не произошло?

– Перемещение во времени, – тут же ответил Уэнге.

– А что будет, если это существо продолжит оставаться там? Как это повлияет на будущее? – Онежа перестала плакать и серьёзно смотрела в золотистые глаза Уэнге.

– Да ничего особенного не случится, – Уэнге убрал лапу с плеча Онежи. – Система пространства и времени адаптируется. Но зависит от мира, в котором это происходит.

– Допустим, это происходит в Цимцуме, – осторожно сказала Онежа.

– Здесь? – удивился Уэнге. – Нет, здесь такое невозможно. Цимцум есть только «сейчас». Возврат во времени означал бы, что Цимцум стал вращаться в другую сторону. Это… это конец всему.

– Но что если это возможно, и Цимцум допустил это? Ну, например, из-за какой-нибудь аномалии? – настаивала Онежа.

– Тогда этому существу надо поскорее выбираться обратно в своё время, поскольку парадокс прошлого и будущего может создать новый Цимцум, а наш любимый исчезнет, – Уэнге допил остатки чёрной жижи из бокала и заказал ещё один.

– Уэнге, скажи, что за аномалия может переместить существо в прошлое? – кремниевая династия использовала все силы, чтобы её голос звучал просто и наивно.

– Так сразу не скажешь. – Уэнге хлопнул по полу хвостом. – Должно быть, что-то застряло в мембране бытия, да, и возникло состояние неопределенности. Мы моделировали такую ситуацию, но только в теории. На практике же… не представляю, чтобы что-то могло… Хотя нет, есть у меня знакомый, который тоже интересовался аномалиями… А знаешь, я что-то устал. Недавно был бой, и скоро снова бой, так что хочется набраться сил, а все эти теоретические задачки только отвлекают.

– Прости мою бестактность, мастер Уэнге. – Онежа встала и поклонилась. – Спасибо за ответы, мне было очень интересно с тобой беседовать.

– Пожалуйста, Онежа, – оскалился в улыбке рептилоид. – Приходи посмотреть на мои бои. Если хочешь, могу устроить тебе проход в первые ряды.

– С удовольствием, мастер Уэнге, – ещё раз поклонилась Онежа и вернулась к столику Кушнау.

Кушнау доедал новую порцию цыплят. Кости хрустели под крепкими острыми зубами. И хотя все знали, что пища в Цимцуме иллюзорна – по сути, это просто упакованная в образ энергия, – реалистичность, с которой Кушнау расправлялся с курицей, вызывала восхищение у кремниевой династии. Онежа села на своё место и погрузилась в размышления, ожидая, когда командир завершит трапезу, но не выдержала и начала мыслить вслух:

– Если предположить, что рептилоид стал источником аномалии… нет, он сам жертва, прибывшая из будущего. Значит, аномалия произошла не здесь и не сейчас, а в будущем. – Онежа ещё раз сверилась с базой данных: мастера Уэнге не существовало, был только новичок. – И вообще, фракция «Лотерея» была создана буквально несколько циклов назад. Каков шанс встретить их бойца уровня мастера в пластиканской столовой? И то, что он упомянул своего знакомого, который связан с аномалиями… Что-то здесь нечисто.

– Согласен, – сказал Кушнау, отложив курицу в сторону. – Этот Уэнге не причина, но как-то с этим связан. Мы проработаем эту версию с аналитиком позже, а сейчас надо решить насущную проблему здесь.

– Ни минуты покоя, – устало произнесла Онежа и встала из-за стола. На этот раз она отправилась к столику с тремя пластиканцами. Кушнау заметил, как на ходу маскировочная голограмма Онежи модифицировалась и чуть-чуть «поплыла». Кремниевая династия стала похожа на пластиканку, которая использовала внешний вид гуманоида. Кушнау отметил способность заместителя к многоуровневой игре и продолжил наблюдать за её расследованием.

Глава 6: Пластиканский экзамен

Пластиканцы – родом из миров Красной ветви. Разумная, высокоадаптивная форма жизни, возникающая в среде с пониженной гравитацией, высоким коэффициентом хаоса и эхолокационным космосом. В подобной среде упорядоченные системы возникают случайно и быстро учатся управлять химией пространства. Изменить валентность, перевести вещество из одного состояния в другое посредством молекулярных связей – то, что умеет каждый ребенок-пластиканец. Пластиканцы – бесполые существа, а точнее, у каждого пластиканца свой особый пол. В них не заложена система дуального размножения; пластиканцы прибегают к групповому разделению своих «насыщенных» частей. В Цимцуме пластиканцы проходят адаптационную программу социализации, благодаря которой они способны взаимодействовать с другими существами. Преимущественно пластиканцы работают в мастерских, сражаются на Арене или, чаще всего, собирают созревшие поля антиматерии за пределами города.

Единственная в Цимцуме пластиканская столовая – это скорее институт социализации, в котором пластиканцы осваивают практику общения, понимания жизнедеятельности других существ. Поэтому в столовой представлены универсальные блюда всех миров. Онежа предположила, что трое пластиканцев – студенты, сдающие экзамен или что-то вроде того, и поэтому притворилась старшим куратором, что должно было сгладить её слишком социальное поведение.

– Привет! – помахала свободной рукой Онежа, другой она тащила кресло, захваченное по пути.

– Здравствуйте, – добродушно ответили пластиканцы. Именно вежливости и добродушию их учили в первую очередь. Не то чтобы они были злыми, но существо, ненароком способное поменять свойства жидкости в твоём организме, вызывало опасения, а вежливость, как известно, сокращает путь от настороженности к принятию.

– Готовы? – спросила Онежа, усевшись поудобнее. Пластиканцы переглянулись.

– К чему? – наконец спросил самый крупный из троицы.

– К экзамену, конечно! – Онежа грозно нахмурилась, хотя и не знала, поймут ли эмоцию гуманоида её собеседники.

– Но мы уже сдали экзамен, – возмутился другой пластиканец, с тоненьким голосом.

– Экзамены, как контрольные, могут пройти в любой момент. Так что отговорки в сторону, и давайте приступим! – Онежа разговаривала так, будто перед ней сидели глупые дети, а не три взрослых и потенциально опасных существа. – Во-первых, начнём с представления. Меня зовут Онежа, я ваш куратор на этом экзамене. Как вы заметили, я в образе гуманоида. Как несложно догадаться, ваш экзамен о… Кто предположит, о чём?

– Общение с гуманоидами? – ответил третий пластиканец, видимо, принявший нелегкую судьбу вечного студента.

– Верно! – улыбнулась Онежа. – Начинайте.

– Эм… что начинать? – уточнил пластиканец с тоненьким голоском. Онежа не ответила, только внесла какие-то пометки в интерфейс. Из-за этого пластиканец пожелтел сверх своего обычного жёлто-песочного цвета, видимо, выражая обеспокоенность. Но двое других поддержали пожелтевшего, пододвинувшись к нему поближе, и он успокоился.

– Меня зовут Гуджо, – начал первый пластиканец. – Я работаю синтезатором материи в мастерской Наваро. После эры беспросветных трудов мне удалось выбраться на обряд отделения с друзьями. Люблю гуманоидов и растеноидов… То есть нет, не люблю… то есть люблю, но не в этом смысле. Я люблю контакт с гуманоидами и растеноидами. Извините.

– Меня зовут Ванинья, – сказал пришедший в норму пластиканец, на этот раз он поддержал друга. – Я дезинтегратор материи, коллега Гуджо по цеху, разве что направленность наших специальностей разная. Он творит, я разрушаю.

– Ахахах, точно! – вернул самообладание Гуджо.

– Я люблю правила и порядок во всём. Гуманоиды отнесли бы меня к женскому полу. – Онежа тут же поправила записи: Ванинья – женщина. – В последнее время разрушения перестали меня радовать. Я начала терять чувство порядка и попросила друзей, чтобы они поддержали меня с обрядом разделения.

– Так у вас скоро разделение? – вставила Онежа. – Поздравляю!

– Спасибо, но оно… – Ванинья замолчала.

– Что такое? – Онежа наклонилась чуть вперёд.

– Оно уже было, как я понимаю, – наконец ответила Ванинья, после того как обменялась молчаливыми взглядами с друзьями.

– Тогда поздравляю со свершённым разделением! – поправилась Онежа.

– Спасибо… да, наверное, – неуверенно отозвалась Ванинья.

– Моё имя Укрост, – вдруг произнёс последний пластиканец, не дав Онеже уточнить, чем Ванинья была смущена. – Я боец из фракции демоноидов, мой ранг – специалист. С давних пор дружу с Гуджо и Ваниньей. У меня было много побед в последнее время, и я заработал много термов. Когда узнал о разделении, решил помочь друзьям и заодно потратить термы. И ещё… я уже так давно в Цимцуме, что впервые слышу о таких вот экзаменах. Кажется, Онежа, вы нас обманываете. Немедленно расскажите причину, или я вызову вас на поединок за клевету!

– Успокойтесь, Укрост, – мягко произнесла Онежа. – Внеплановая экзаменация была распоряжением от Совета Цимцума. Я такой же заложник обстоятельств, как и вы.

– Хорошо, – кажется, Укрост поверил отчасти правдивому объяснению Онежи. – Мы сдали экзамен?

– Да, спасибо, я сделала свою часть. – Онежа поднялась с кресла. – Остальное будет решать комиссия. Всего доброго.

– До свидания, – хором ответили пластиканцы.

Онежа вернула кресло на место и плюхнулась в своё, напротив Кушнау.

– А вот свой экзамен я, кажется, провалила, – сказала она.

– Да, упоминать Совет не стоило, – согласился Кушнау. – Но в таких обстоятельствах простительно.

– Значит, не всё так плохо? – выразила надежду Онежа. – А что вы думаете о той заминке с разделением?

– Что они отвлекли тебя от правды, а потом направили в другое русло, – выразил своё мнение Кушнау.

– Согласна. Возможно, этот Укрост как-то использовал двух других в своих целях, чтобы победить на арене, и прибегнул к запрещённым приёмам, – озвучила догадку Онежа.

– Слишком сложно, но гипотеза интересная, следует обдумать, – отозвался Кушнау.

– Так вы всё же довольны моей работой? – вдохновленно спросила Онежа.

– Для начала закончи с последним посетителем, – ответил Кушнау. – Критика, отзывы и прочее – после окончания задания. Сейчас делай выводы сама. В отличие от пластиканцев, наш экзамен не вымышленный, и если мы его провалим, результаты будут плачевны не только для нас, но и для многих других существ.

– Да, я понимаю, – тихо отозвалась Онежа, изменяя свою форму на глазах у Кушнау. В руках, на плечах, на лице и открытом животе голограммы появились металлические пластины. Видимо, Онежа хотела с киборгом быть «своей». Но потом передумала, и пластины исчезли, как и голограмма гуманоида. Кремниевая династия, состоящая из тысяч перемещающихся микроблоков, пошла в своем истинном обличии к месту, где заряжался киборг.

Онежа пристроилась рядом с киборгом. Тот не отреагировал, как и на то, что кремниевая династия создала из себя соединительные провода и подключилась к его центральной сети. Онежа обошла защиту, не обращая внимания на предупреждения о несанкционированном вторжении. Преодолела виртуальный шаблон симуляции реальности и загрузилась в отсек памяти. Информация была перевёрнута, код нарушен. Онеже пришлось разработать ряд программ для нормализации потока данных. Когда программы заработали, Онежа наконец погрузилась в сознание киборга.

Глава 7: Сознание киборга

Его звали Аноко. Он занимался перевозкой антиматерии из первого района в мастерские пятого. Обычно его маршрут лежал через внешнюю скоростную трассу. Однако в этом цикле Иригай простроил путь через городские районы. Аноко запросил подтверждение маршрута со склада; ему ответили, что раз Иригай так ведёт, значит, надо следовать. Аноко загрузил брикет антиматерии в кузов, посмотрел в глубину коричнево-полупрозрачной субстанции, надеясь понять, как в дальнейшем это нечто может быть превращено во что-то грандиозное. Хотя данный брикет, судя по описанию, содержал всего лишь «дополнительное время» – что тоже величественно, но не так, как галактика или эволюция вида.

Аноко сел в кабину и подключился к панели управления, сливаясь с транспортником в единое целое. Ощущение себя расширилось, мощность увеличилась. Процессы самоощущения себя как транспортника протекали цифрами и функциями в левой части обзорной панели. В правой части крутились мысли про антиматерию; будто кубик Рубика, они складывались и переставлялись на высокой скорости. Аноко нравилось слияние с транспортником, так как его вычислительные возможности увеличивались многократно. В центральной, самой широкой части расположилась сфера обзора на триста шестьдесят градусов с дополнительными слоями измерений – на случай, если обитатели иных измерений пересекут маршрут. На сферу наложился маршрут Иригая, подсказывающий, куда двигаться.

Аноко проехал через складской район, выбрался на главный проспект, заняв на нём три силовые линии из-за своих габаритов, и медленно поднялся до второго района. Мимо проносились личные транспортники и такси. Иригай вывел киборга во второй район, вместо того чтобы двигаться дальше к пятому. Аноко сделал несколько кругов вокруг Арены и вернулся на главный проспект. Поднялся до рынка в третьем районе. Здесь он застрял в пробке из транспортников и существ. Аноко бросил все свои силы на то, чтобы перестроить транспортник на грузовую линию, проходящую почти под крышей района. Пересек район над небоскребами и почти добрался до главного проспекта, когда силовая линия оборвалась, и транспортник вместе с киборгом полетел вниз, на заполненный существами квартал.

Аноко не знал, что делать в такой ситуации. Справочники и инструкции спешно забегали по обзорному окну. Киборг ускорил внутренний режим, подключил все резервы. Пусть он не сможет ехать дальше, но необходимо придумать способ не разбиться. Вычислительные процессы происходили очень быстро, но единственным решением было отключиться от транспортника и попытаться принять удар на своё тело. Аноко так и поступил. Отключился, быстрыми и ловкими движениями выбрался наружу. По пути послал сигнал об опасности посредникам, на чей офис он должен был упасть. Прошёл по крыше к кузову, выпустил из руки высокочастотный лазерный луч, используемый для сварки пробоин. Прошёлся лучом по соединительным частям кабины и кузова – те отделились. Оттолкнулся от кабины ногами, использовав реактивное ускорение. В результате кабина стала падать быстрее. Сам же Аноко пробрался под кузов и приготовился к удару.

Кабина упала на крышу двухэтажного офиса, проделав дыру до первого этажа. Через мгновение в эту дыру упал Аноко, упирающийся руками в кузов транспортника. Как только киборг сравнялся с первым этажом, из его ног вырвались струи пламени, призванные затормозить падение и снизить силу удара. Сложно сказать, насколько это помогло, поскольку сила удара была такова, что Аноко пробил метровый пол и добрался до минус второго этажа, где, искорёженный и еле живой, был смят кузовом.

Последовало несколько мгновений темноты, но система вновь заработала. Аноко смотрел на кузов своего бывшего транспортника, покрытый трещинами, из которых сочилась прозрачная жидкость. Капля жидкости попала на обзорную панель киборга, и картинка зарябила, а потом совсем изменилась. В фиолетово-зелёной темноте киборг Аноко стоял напротив сложной конструкции из брикетов антиматерии и перемещал их, будто пытаясь найти идеальную комбинацию.