Восход Ярила

И вдруг перед ним является Фетинья, тучная и румяная, прямо как при жизни. Но он ясно помнит – она сгорела. Сгорела вместе с покойным мужем на его глазах.

– Ну, соколик, – весело, но с бесконечной тоской в глазах молвит ткачиха, – пора и тебе в Навий мир наведаться.

– Что? – Пересвет потрясённо заморгал. – Я ещё не пожил толком! Рано мне, рано!

– Вестимо, да не нам решать, егда жить, а егда помирать, – не проговорила, а пропела она загробным, глухим голосом.

Последние слова смазались, как и помрачневшее лицо ткачихи. Пока она чёрным дымом растворялась в воздухе, Пересвету почудился горький запах гари. Тяжёлый смрад сдавил и обжёг лёгкие, в носу засвербело. Глаза налились слезами, как если бы в них брызнули долькой лимона, а ноги отказывались сделать хотя бы шаг. Он протянул руки к Фетинье, но они лишь прошли через тёмный дым. Ладони больно жгло. Охваченная огнём фигура подняла правую руку вверх, как для приветствия, и языки костра взметнулись ещё выше. Жар обдал лицо Пересвета. Он закричал во всё горло то ли Фетинье, от которой остался лишь чёрный пепел, парящий по воздуху, то ли внушающей трепет фигуре:

– Рано, рано мне! Рано!!!

– Куды ж рано? Пора ужо! Подымайся, – сквозь сон услышал Пересвет.

Он резко проснулся и понял, что из уголков глаз текут слёзы. Мокрые ресницы заслоняли обзор, но повернув голову влево, ему удалось различить знакомую фигуру в белой рубахе, что хлопотала у стола.

– Ведомир? Ты?

– Уж не Домовой, – бодро отозвался старик. – Кошмары чудились? Зарёванный весь.

– Есть такое…, – Пересвет вытер слёзы, поднял очки и натянул на переносицу, а затем встал с лавки.

Пока садился за стол, повисла непривычная тишина, прерываемая треском поленьев в очаге и стуком деревянной посуды. К его удивлению, Ведомир не стал спрашивать, что снилось, а только поставил перед ним большую плошку с кашей и кружку горячего травяного настоя. Вдобавок дал целых три больших куска серого хлеба.

– Ты сегодня чересчур добрый. Многовато для меня одного.

– Ешь, покамест живот свеж. Говорил же, силы пригодятся. Знания усваивай, яко пищу божью, не то вои быстрёхонько верх возьмут.

– А я уже и забыл про тренировки. Спасибо, что напомнил, – безрадостно ответил запределец.

Испробовав жирной каши с обилием масла и мёда, ему как будто стало лучше. Настроение чуть-чуть поднялось. Зачерпнув очередную ложку, Пересвет вдруг вспомнил детали ночного кошмара. Деревянный черпачок полетел обратно в тарель. Брызги каши попали на стол, рубаху, лицо и светлые волосы запредельца.

– Прости. Спросонья не удержал.

– Ничего, ничего. Возьми, оботрись, – Ведомир протянул ему шитое красной нитью льняное полотенце.

Убрав остатки своего промаха, Пересвет вернул тряпицу и снова взялся за ложку. Над тарелкой вился белёсый пар, вырисовывая причудливые узоры. Пересвет смотрел на него отрешённым взглядом, не думая пока продолжать трапезу. Мысли тянулись медленно, подобно языкам пара над кашей. В одном из них он вдруг увидел змею: длинную белую гадюку с коротким языком, которая ползла к потолку. Отчего-то его передёрнуло. Вверх по позвоночнику пробежался неприятный холодок. Пересвет отодвинул тарелку в сторону и бросил ложку рядом.

Есть совсем расхотелось.

Дабы уважить старика, он начал пить настойку, закусывая вчерашним хлебом. Но кусок застрял в горле. Пересвет закашлялся и нервно припал к кружке, глотая уже подостывший напиток. Струйки настоя стекали по подбородку. От пара запотели очки, но ему хотелось только запить мякиш и унять кашель. Когда ему это удалось, кружка со стуком опустилась на стол.

– Я наелся, – сдавленно произнёс Пересвет, растерянно глядя на волхва.

– Да ты и половины тарели не съел!

– Спасибо, – резко отрезал ученик и прохрипел: – Я наелся.

Подавив очередной приступ кашля, он встал и направился к двери. Ведомир встревоженно окликнул:

– Пересвет! Что тебя снедает? Поделись со стариком.

И всё-так это грубо, уйти, ничего не объяснив. Запределец развернулся и, прочистив горло, ответил:

– Дурной сон.

– Об чём?

– Ну…э…, – Пересвет замялся, подбирая слова. – Я видел тёмный силуэт в огне. А потом…потом появилась Фетинья и сказала, что мне пора отправляться в Навь. Это всё, что помню. Затем я начал кричать, и ты меня разбудил.

Лицо старика почернело. Он угрюмо кивнул. И больше ничего. Ни единого слова. Тишину прервал далёкий крик петуха.

– Рассвело. Воины тебя ждут. Ступай.

– А как же мой сон? Ты знаешь, что он предвещает?

– Не ведаю, – мрачно ответил волхв. – Говорят, мертвецов видеть – к дождю.

– Для меня это не новость. Ах, вот ещё что, чуть не забыл: вечером я столкнулся с Ягиней. Просил отправить меня домой, но, как она мне сказала, это не в её силах.

Пересвет испытующе посмотрел на Ведомира. Старик взгляда не отводил. Скрывать ему было нечего. Наверное.

– Давеча и я с ней толковал. Ягиня тебя есчё в том лесу заприметила. Показался ты ей…чудным, что ли. Упомянула, что долю свою ты сам выбрал, не внявши её совету.

– А ведь точно! – лицо Пересвета на секунду прояснело и тут же вновь сделалось печальным. – Она мне говорила – не ходи, а я пошёл. Дурак. Злоключения меня не ищут – это я их нахожу. Пришёл к вам – развязалась война, ушёл с богами на Буян – молодые со старшими рассорились, вернулся – Колояр зуб на меня точит. Что ни день, то сплошное разочарование! – он помолчал, упёр взгляд в стену и негромко добавил: – Может, права была Фетинья?

Громкий стук посоха по полу немного отрезвил запредельца. Ведомир, меж тем, сердито промолвил:

– Не ты ль всё утро голосил «рано»? Не ты ль рвался домой? Ведёшь себя хуже дитя неразумного, в слёзы, аки девка, бросаешься. Малодушен – скажи прямо, не храбрись!

Слова мудрого учителя эхом отозвались в душе Пересвета. Оцепенев от такого, казалось бы, очевидного факта, он не проронил ни слова в ответ, лишь тупо пялился на человека, который сейчас раскрыл ему глаза. «Трус, – раздражённо подумал он. – Я всю свою жизнь провёл в бегах, как какой-то преступник. Сторонился людей, родителей, друзей, девушек. И сейчас был не против сбежать туда, где меня уж точно не достанут. Всё. Баста. Хватит бегать от себя и окружающих!»

Прежде ему не доводилось слышать, как его отчитывают и в тоже время пытаются подбодрить. Он долго размышлял на тему своей слабости, жалел себя, мучался от того, что был одинок. Но, по сути, он сам виноват в своём одиночестве. Чтобы стать по-настоящему смелым, надо побороть в себе чувство неуверенности и страха. Но как? Мать и отец годами взращивали в нём эти недостатки. Чередой рваных кадров проносилось в голове прошлое: насмешки, не ведущие ни к чему «серьёзные» разговоры, стыд. Беспомощное дитя во власти могучих предков. Но всё имеет свойство заканчиваться. И пора бы дать отпор своим беспочвенным страхам.

– Я, я рвался! – повысив голос, решительно заявил Пересвет. – Я освобожусь от этой ноши. Обязательно освобожусь, учитель. Только верьте в меня.

– Ой-ли, как заговорил, – волхв мягко усмехнулся. – Ступай ужо. Колояр предречение Фетиньи исполнит, коли запоздаешь.

Сухо и натянуто улыбнувшись, Ведомир указал посохом на выход из светлицы. Полный слепого доверия ученик бросился к двери. Только она открылась, как в избу стрелой влетел Дарко. Пересвет настолько ушёл в свои мысли, что почти не обратил внимания на резвого питомца старика.

Выскочив на улицу, он прикрылся рукой от палящих лучей. Слишком уж они слепили глаза, привыкшие к полутьме деревянного сруба. На крыльце лежал, высунув влажный язык, верный пёс. Завидев хозяина, он подскочил к нему. Поиграй, мол, со мной, давненько не играл. Но Пересвету было не до игр. На ходу он пообещал четвероногому другу, что обязательно с ним поиграет, но позже, и поспешил к ристалищу.

Пока шёл, каждый второй тормозил его, чтобы расспросить о долгом походе. Он как мог отбивался: сбивчиво отвечал, путался в событиях, просил отложить рассказ до лучших времён. Всё без толку. Дремучая бестактность селян поражала. Окружённый народом, он беспомощно сник, с досадой полагая, что никак не успеет вовремя. Но тут его запястье обхватила чья-то тонкая холодная рука, протянувшаяся сквозь толпу. Она рывком вытащила запредельца из эпицентра балагана и потащила за собой. Куда, он не догадывался.

Когда вышли на окраину Любозени, его запястье отпустили. Перед ним стояла, тяжело дыша и отирая с бледного чела мелкие капли пота, Марфа. В льняном платочке, вместо понёвы длинная рубаха, из-под которой торчат мысы изношенных лаптей. Так она выглядела ещё болезненнее, чем прежде. Её пустой, едва ли тёплый взгляд скользнул по фигуре запредельца.

– Чего ж ты, касатик? Прибыл, а не наведался?

– Простите, ради…Рода, – осёкся Пересвет. – Вчера собирался, да что-то допоздна засиделся у Чернавы, не успел в ткацкую избу заглянуть.

– Девки-то тебя как ждали…Чуть услыхали, что воротился, так гурьбою на площадь ринулись. Токмо я им спуску не дала. Купцы того гляди товар стребуют, а у нас есчё конь не валялся!

С выражением глубокого почтения на лице Пересвет глубоко поклонился и прижал правую ладонь к сердцу. Когда выпрямился, Марфа смотрела на него озадаченно.

– Этим жестом я хочу вас поблагодарить за всё, что вы сделали для деревни и для меня. Марфа, вам удалось стать прекрасной заменой Фетиньи. Да благословит Род её душу.

– Ну, будет тебе, сокол ясный, – зарделась ткачиха. – Фетиньюшку никто не заменит. Я в подмогу ей была. Без неё наша изба опустела, будто обветшала. Мой-то голосок слабый, девки иной раз не слышат. А она, бывало, так гаркнет, что соседи сбегаются поглядеть, какая беда приключилась.

На глазах Марфы выступили слёзы. Женщина поджала губы и быстро их смахнула. Выдавив подобие улыбки, она промолвила:

– Забегай к нам, коли время сыщешь. Мы завсегда тебе рады.

– Обязательно, – твёрдо ответил Пересвет и сочувственно улыбнулся. Марфа уже хотела идти, как он её остановил: – А, ещё кое-что. Не подскажите, далеко ли до ристалища? С похорон забыл, думал, не вернусь сюда.

– Отсель версты две, – Марфа жестом указала на перелесок. – Ягоду обойди, тропку увидишь – топай прямо. Недалече. А накой тебе ристалище?

В тусклых глазах ткачихи сверкнул интерес. Но время поджимало, и потому Пересвет решил до поры оставить долгие разъяснения.

– Зайду к вам –выложу всё, как на духу. А сейчас пора бежать. Увидимся, Марфа! Спасибо!

Женщина непонимающе вскинула брови, но ничего не ответила. Не теряя больше ни минуты, Пересвет устремился к поросшей молодой травой тропе. Мысленно он благодарил всех древних богов, что ему не придётся идти через Ягоду, ведь там наверняка окажется Варна или кто-то из её сестёр. А встретиться с ней он планировал чуточку позже.

В еловых зарослях лучи солнца едва проглядывали сквозь игольчатые ветки. Деревья отбрасывали густую тень, а коренья и упавшие на тропу стволы преграждали путь. Но несмотря на препятствия, Пересвет с детским восторгом пробирался через лес. Он не мог вспомнить, когда в последний раз гулял по лесу в блаженном одиночестве. Наверное, в тот самый день, когда его угораздило найти портал в Древнюю Русь. Но сегодня вряд ли это можно назвать прогулкой. Скорее марафоном, где вместо медали ему накостыляют суровые воины. А если вовремя не успеет, от красивого личика останется опухшая сиреневая репа. Подобные перспективы удручали. Скрашивало его мрачные думы лишь простирающееся окрест Кудесье с его величавой, живописной красотой. Оказавшись здесь, посреди истоков родного края, он каждой клеточкой тела ощутил, насколько прекрасна нетронутая смрадом городов природа.

Запределец уверенно шёл по тропинке, полной грудью вдыхая свежесть весеннего леса, ароматы сочной листвы и влажной земли. В какой-то момент он сорвался на бег, не зная наверняка, сколько времени у него осталось в запасе. Сердце колотилось в груди, мысли путались, а он шаг за шагом приближался к своей неминуемой участи.

Глава 2

Яркий свет застил глаза, едва он миновал последний ряд высоких елей. Когда попривык, смог различить широкую поляну, залитую лучами солнца. Тёплый ветерок играл с молодой травой, волнами проходился с одного конца поляны к другому. Посреди поляны была вытоптана огороженная низким заборчиком площадка. Оттуда доносились грубые выкрики мужчин и тяжёлый лязг металла.

Тренировка началась.

От бега горло, да и весь рот обратился пустыней, но Пересвет твёрдой поступью отправился к ристалищу. Воины бились рьяно, почти насмерть: в щепки разлетались щиты и копья-сулицы, а чеканы с длинными топорищами рубили их не хуже обычных топоров. Только у двоих в руках лежали мечи, и те двое рубились ими так свирепо, что высекали искры – то были Колояр и Ярополк. Оба в простом доспехе с наборными поясами, голову покрывает шлем в виде конуса с заклёпками и наносником, за спинами потрёпанные временем чёрные плащи, в народе именуемые мятлями, а ноги по-прежнему в лаптях. Несуразный вид для великих воинов, как показалось запредельцу.

Подойдя ближе, он хорошо рассмотрел удары, которые наносили дюжие. Быстрый замах, резкое движение руки. Противник выставляет щит, который тут же разлетается в щепки, словно его картечью пробило. Это конец боя. И противник отбрасывает свою единственную защиту в сторону, рискуя своей головой. Но Пересвета больше потрясло другое: когда сильнейший из пары обрушивает новый удар, казалось бы, беззащитный соперник ловко наматывает плащ на руку и отражает его. Такой трюк смогут выполнить не все – далеко не каждый воин носит плащ.

С трепетом и воинственным настроем Пересвет наблюдал, как богатыри рубятся друг против друга. Лучше бы деревянные мечи взяли, что ли. Хотя…какие тут мечи, если у них одни топоры да копья. Для него всё было всерьёз: любое промедление карается смертью, а подлые уловки – суровым наказанием от военачальника. Меж тем, Колояр и Ярополк продвинулись в сердце поляны. Их движения мало походили на бои-реконструкции, которые видел Пересвет. Они бились люто, осатанело, безжалостно. Колояр с воинственным рыком бросался на Ярополка, мечи с оглушительным звоном скрещивались и расходились снова и снова. Ристалище будто стало ареной для разъярённых туров. Со стороны бы показалось, что они вовсе не соратники, а враги, и бьются до последней капли крови. Желая увидеть больше, запределец неосознанно подошёл ближе. Туда, где разгоралась изнурительная тренировка воли, отваги и чести древнерусского воина.

Не знавала ещё Земля-Матушка более сокрушительной сечи, не вспарывали так неистово её лоно лапти дюжих молодцев, не вонзались в мягкую плоть снопы острых щеп.

Воины настолько сосредоточились на тренировке, что не заметили новобранца, который стоял к ним слишком уж близко. Один молодец изловчился случайно метнуть чекан мимо соперника. Острый топорик летел прямо в лицо Пересвета. Каким-то невероятным образом ему удалось увернуться всего за пару секунд до смертоносной встречи. Чекан приземлился где-то на поляне, а запределец шокировано заморгал. Минуту назад он мог погибнуть ещё до настоящего сражения! Жизнь перед глазами не пронеслась, но испарина выступила, а сухое горло раздирал нервный кашель.

Он провёл рукой по лицу в попытке успокоиться, когда к нему подбежали юные воины.

– Ты как, живой? – взбудоражено спросил тот, что кинул топор.

– Живой, вроде, – просипел Пересвет глядя на неумелого парня.

– Виноват, друже, виноват! – молодец потрепал его по плечу с выражением крайнего сожаления на рыхлом узком лице. – Прости разиню, маленько отвлёкся, а вон оно как вышло …

Видя смятение друга, его давешний соперник промолвил:

– У него такое впервой, я уж с ним давнёхонько рублюсь. Серчать ты вправе, да помягче с ним, мы все днесь в тревоге.

– Отчего же? – равнодушно спросил Пересвет, пока не собираясь прощать своего неудавшегося убийцу.

– Недалече Рудые ходют, нечисть всяка-разна. Ко всему надобно быть готовыми. Смутные времена настали, неясно, откудова беды ждать.

– Истину глаголит! – подтвердил его слова враз повеселевший друже.

Подумав недолго над неуверенными оправданиями молодцев, Пересвет поправил очки и с серьёзным видом кивнул:

– Так уж и быть, прощаю. Мне и самому немного страшно, – и тут же поправил себя, с напускной храбростью сдвинув брови: – Совсем немного.

– Промахи на ворога вешаете? – суровый низкий голос раздался прямо за спинами молодцев. К ним вышли Колояр и Ярополк. Голос явно принадлежал военачальнику, который недовольным взглядом окинул молодых воинов. – А ты, – сверкнул он глазами на Пересвета, – спуску им не давай! Испустил бы дух, а мне пред Ведомиром отчёт держать?

– И снова этот высокомерный тон! – вскинулся запределец. – Что Ярила, что ты – вам лишь бы свою репутацию не подпортить! А на мою жизнь вы все тут плевать хотели. И плюнули бы, если б не Ведомир.

Неожиданно встрял Ярополк:

– Полно, Пересвет, ты не в себе от испуга.

Рыжеволосый воин опасливо покосился на Колояра. Военачальник снял шлем и выпалил:

– А что, если и так?! Не было забот, покамест Ведомир нам тебя не навязал! Малодушная треска, вроде тебя, обуза для могучего войска. Долго не протянешь, поверь бывалому воину.

– Какого лешего тогда ты заставил меня идти?! Боги были против, Ведомир бы с ними согласился. Но ты..!

– Я…, – Колояр замялся, потупив строгий взор. – Сплоховал. Доверился волхву, да ещё озлобился на твои слова.

– То есть, это была идея Ведомира?!

Диалог запредельца и военачальника для молодых воинов был всё непонятнее, а потому они быстро ретировались на свои места, чтобы продолжить тренировку. Ярополк проводил их угрюмым взглядом.

– Он сподобил. Вчерась ко мне заходил, говаривал, мол, Старшим богам угодное дело вершу.

– И он туда же? – лицо Пересвета стало бледнее полотна. Голос дрогнул и затих. – Смерти моей хочет?

– Не похоже, – Колояр свёл густые белые брови над переносицей. – Видать, боги и правда огласили свою волю. Он-то сперва с младыми согласился, пускать тебя не желал.

– Учителя выгораживаешь? Понимаю. Я бы сделал также.

– Не мели кривду, чужак! – выпалил военачальник, сверкнув лазурными очами. – То моёсуждение. А ты, вон, следи зорко, да под неумелую руку не попадайся. Опоздал – не мешай, – он надел шлем и широким жестом хлопнул Ярополка по могучему плечу. – В бой, сеча окрест нас ходит. Готовыми надобно быть.

Кротко кивнув, рыжеволосый воин двинулся следом, в середину ристалища. Запредельцу стало неуютно – тут всем, кроме двух человек, по большому счёту не важно, жив он или мёртв. Дома ситуация была не лучше: мать и бабушки беспокоились о нём, жалели, в отличие от строгого отца и родственников себе на уме, от которых никогда не знаешь, чего ожидать. Друзья разбежались после универа, девушки надолго не задерживались. Одиночество – самый надёжный в последние годы соратник. «Интересно, а кто-нибудь забил тревогу, когда я пропал?» – пришла в голову мысль, которую он тут же отмёл. Никто ведь не знает, куда и зачем он отправился, так что логичнее будет, если искать начнут только когда не придёт на работу. А по меркам этого времени в будущем прошло не более пары дней. Рано себя жалеть.

Не отрывая внимательного взгляда от арены, Пересвет считывал каждое движение Колояра и Ярополка. По силе они не уступали друг другу, только военачальник за счёт своего телосложения был проворнее оппонента. Хотя рыжебородый выносливей. Проворство давало весомое преимущество в ближнем бою. Легко уворачиваясь от тяжёлых ударов меча, Колояру удавалось почти не использовать щит, чтобы тот не раскололся в первые минуты сражения. У Ярополка с этим было хуже: быстрые движения соперника настигали его, и приходилось выносить щит вперёд, но чаще то с одного, то с другого бока. Задеть руку или ногу соперника – верный путь к победе, поэтому надо рубить именно с боков. Серией мощных ударов военачальнику удалось разделаться с защитой друга. Ярополк отбросил в сторону бесполезную деревяшку с огромной дырой посередине. С минуту они сверлили друг друга взглядом, как в первом бою, невольным свидетелем которого стал Пересвет. А затем бросились в атаку снова. Сегодня заступиться за Ярополка некому. И поэтому он сражается в полную силу, как и его командир.

На фоне этих двух остальные воины кажутся не такими собранными. Будто их тяготит плотоядный взгляд тысяч невидимых глаз из полосы леса. Чтобы развеять эти страхи, запределец обернулся.

Никого. Только зелень шумит на ветру, да поют птицы. Время нечисти ночь, не стоит сейчас об этом переживать. Сосредоточившись на тренировке, Пересвет снова обратил взгляд к свирепой паре. Поляну огласил лязг мечей. Мерные глухие удары копий и топоров сопровождались звоном булата. Отточенные движения, поза – всё влияло на исход боя. В руке Колояра оставался щит, а значит, у него все шансы на победу. Но Ярополк стал отражать и наносить удары жёстче, чтобы у него было хоть какое-то преимущество. Он крепко сжимал рукоять, ревел медведем и обрушивал блестящее лезвие меча на соперника. Колояр оборонялся. Ему пришлось использовать щит, и, спустя дюжину точных ударов, тот раскололся. Бросив обломки на землю, военачальник рывком сорвался с места. Ярополк растерялся и едва устоял на ногах, когда на него обрушился новый сокрушительный удар.

Словно быки, они рвались в бой, позабыв о дружбе и чести. Шквал разящих ударов, свирепый рёв, осторожное кружение по пятачку земли. Движимые древним инстинктом, они парировали и наносили удар за ударом, стремясь лишь к победе. Молодые оттачивали технику боя, в них не чувствовался подобный раж. Следуя совету Колояра, Пересвет стоял поодаль, чтобы никому не мешать. Но как можно стоять в стороне, когда эти двое того и гляди убьются? В нём боролись страх и совесть. Первый, как обычно, выигрывал.

Отразив мощный удар Ярополка, военачальник чуть отдышался и кинулся на него вновь. Рыжебородый заметно устал, но внезапно резким движением клинка вышиб меч из рук соперника. Оружие упало в десятке метров от Колояра. Ярополк приставил меч к его горлу. Но вместо того, чтобы сдаться, бывалый воин ударил оппонента по руке и сбил с ног. Пока тот приходил в себя, он бросился к своему мечу. Ярополк вовремя схватил его за ногу и повалил на землю. Не собираясь мириться с поражением, Колояр, тяжело и рвано дыша, пополз к мечу. Добыв оружие, он перевернулся на спину и стряхнул руки Ярополка. Оба вскочили на ноги и ударили. Реакция Колояра не подвела: он поставил соперника на колени и занёс над ним меч.

Пора завершать опасную игру.

Пересвет дёрнулся с места, но у края поляны ноги будто пристыли к земле. Оцепенение не дало и рта раскрыть, когда полный решимости военачальник стал опускать меч. Вместо того, чтобы закричать, запределец крепко зажмурился и сжал кулаки. Но крика или характерного звука не последовало. Что такое?

Открыв глаза, он с недоумением обнаружил, что меч Колояра торчит из земли прямо перед стоящим на коленях Ярополком. Воины смотрят друг на друга прямо и гордо. Бой закончился.

Колояр помог Ярополку подняться и вытащил свой меч. Всё повторилось, но уже без надзора беспокойной невесты. Воины подошли к бледному Пересвету и сняли шлемы. По красным лицам ручьями бежал пот.

– Суть ухватил? – спросил запредельца Колояр. – Сила не главное. Будь ты хоть трижды силён, без проворства верх не одержишь.

– Потому он и военачальник, – Ярополк усмехнулся. – То-то я его всё одолеть не могу!

Не в состоянии вымолвить ни слова, Пересвет лишь согласно промычал и расслабился. Не время для вопросов. Колояр подошёл к длинной палке, что одиноко стояла у заборчика, взял её и вручил новобранцу. Тот округлил глаза. Палка едва не выпала, но ему удалось её удержать ослабевшими от потрясения руками.

– Зачем она мне?

– Обучать тебя будем. Ты ж для этого сюда пришёл.

– Не понимаю…

– Растолкуем! – Колояр улыбнулся рыжебородому воину.

Они снова надели шлемы и встали ближе к краю ристалища. Другие воины распределились по полю так, чтобы их не тревожить. Колояр жестом подозвал Пересвета к себе. Повинуясь, он неуверенно подошёл ближе. В следующий миг военачальник замахнулся на него мечом, собираясь рубануть с мощью, коей нет равных.

Пересвет стиснул зубы, в испуге широко распахнул глаза и машинально выставил палку вперёд параллельно земле. Поставил одну ногу чуть дальше другой. Калёный булат вонзился в дерево, но не разбил его. Тело Пересвета содрогнулось от такой силищи, и, если бы не правильный упор ногами, он бы в тот же миг повалился на спину. Вытащив меч, Колояр одобрительно хмыкнул:

– Не ожидал, что на ногах устоишь.

Скупая похвала прозвучала далёким эхом в звенящей голове Пересвета. Второй раз за день оказался на пороге навьего царства. А воины потешаются! Краем глаза Пересвет заметил, как молодцы поглядывают в их сторону и кривят рты в усмешке. Это не могло не злить, ведь его существование ничего для них не значило, либо было схоже с вонючим месивом, которое несла сухонькая баба с базара. Его терпеть не могли, но прекрасно видели.