Оксвад

Настя Жолудь

Оксвад

Оксана сложила свои вещи в коробку: молоток (она любила сама всё чинить в доме), голубые пинетки, спицы и пилочку для ногтей. На мизинец надела колечко, которое досталось от мамы. Дом качнулся, и Оксана прижалась к стене, чтобы не упасть.

«Странницы прибыли? Или с сушей столкнулись? ― Она прикрыла руками лицо. ― Как мне это надоело…»

Оксана добавила в коробку вещи мужа, закрыла крышкой. Выглянула в окно, которое выходило на главные ворота.

– Всё-таки Странницы. ― Оксана смотрела, как две красивые и бесстрашные женщины складывали коробки у дома напротив, а вокруг собиралась толпа. Все хотели увидеть что-то новенькое и необычное, а единицы обменивали свои сокровища, то, что они хранили и берегли, как зеницу ока. Признаки индивидуальности.

Оксана наблюдала несколько минут за суетой, а потом задёрнула занавеску так сильно, что чуть не оторвала. Взяв тест из медицинской коробки, Оксана отправилась в туалет. Через три минуты она вышла оттуда и села на диван. Слёзы катились по щекам, но недолго. Оксана вытерла их и улыбнулась, хотя ощущала, что получился оскал, в голове носились по кругу одни и те же мысли:

“Опять нет малыша. Сколько я ещё выдержу? Ну сколько можно? Пятнадцать лет разве не срок? Я люблю мужа, а он меня. Разве этого недостаточно? Почему у других получается? Даже у самых странных. Мы будем лучшими родителями на свете! Что я за бесполезная кукла? Надоело. Боже, как меня это всё достало! Хочу чудо, я согласна на всё, лишь бы больше не ждать, не надеяться. Хочу ребёнка. Почему же у меня не выходит?”

Она встала с дивана, взяла коробку с вещами, покинула эту квартиру и поднялась в новое жилище. У людей больше не было собственности, так как равенство стало слоганом общества. Квартиры в домах были типовыми, но все хотели жить на верхних этажах. Там было видно небо, там лучше спалось, там люди чувствовали себя свободнее. И именно там зачиналось больше детей. Поэтому председатель корпорации и народное собрание постановили, что каждая семейная ячейка живёт в квартире три месяца, а потом перемещается в следующую, по очереди. Таким образом каждый горожанин мог жить во всех квартирах. Всё по-честному. Семьям с беременными предоставлялось жильё наверху на год и девять месяцев. Людей устроил такой уклад.

Демократия, о которой так много писали и мечтали в двадцатом первом веке, в начале двадцать второго случилась, несмотря на смех скептиков.

Звякнув ключами, Оксана поставила коробку на пол и открыла дверь помещения, которое они с мужем будут называть домом три месяца. Квартира мало чем отличалась от предыдущей. В шкафу так же висела синтетическая одежда всех размеров, на кухне – те же приборы. Из нового ― полка с женскими детективами.

– Хоть так, ― сказала Оксана, взяла потрёпанную книжку, легла на диван и погрузилась в нереальную историю со счастливым концом.

***

Люди перебирали, выкапывали, искали на свалке нужные вещи и ресурсы, загружая в корзины, но, услышав первый громкий сигнал, снимали защитные костюмы, складывали их и, словно стайка воробьёв, неслись к огромным воротам, которые моргали и издавали неприятные звуки. Стражники уже стояли там с оружием. Они были готовы к охране от мутантов. И, конечно, от серых облаков с восковыми огнёвками, совсем не маленькими, а размером с трёхлетнего ребенка. Моль прилетала на мусорные полигоны, собирала пластиковые объекты, которые так нужны в новом мире, где самое необходимое можно было найти только на свалках или в обнаруженных складах «Заслона». Инженеры изобретали всё заново из материалов, которые удавалось обнаружить. Или по схемам, которые смогли разобрать в бумагах.

Для того, чтобы было удобно собирать и искать нужные элементы, проложили обработанные резиновые дорожки, обработанные средствами от огнёвок. Дорожки со временем передвигались с одного места на другое. Это позволяло не пропускать ни одного участка свалки. Вокруг шли довольные археологи, ведь каждый из них приносил что-то полезное и нужное в город. То, что использовалось всеми жителями федерации.

Вадим зевнул, вылезая из комбинезона, встал на цыпочки, потянулся. Пальцы ног выглядывали через носки.

– Готов? ― Оксана стояла рядом. Вадим не понимал, как она умудрялась так быстро переодеваться. ― Люблю твои носки. Сразу бросаются в глаза.

– Ага. ― Вадим сложил комбинезон и бросил рядом с рабочим местом.

– Повезло твоему отцу найти их. Сейчас редко такие артефакты удаётся откопать. Всё или сгнило, или уже найдено.

– Да, одеваю их не просто так. Отрою для тебя красивые носки изо льна, чтобы не ходила в синтетике из переработанного мусора. Будут целёхонькие, не то что мои.

– Обещанки-цацанки, ― покачала головой Оксана. ― Забей, я привыкла к нашим. Они вечные. Что может быть лучше? Стабильность ― наше всё.

Она ухмыльнулась, шепнула еле слышно, чтобы муж не слышал:

– Как я стабильно не могу родить…

И тут же продолжила:

– Натуральные долго не проживут. Посмотри на свои, так много дырочек, я устала их зашивать. Да и не стоит так рисковать.

– Очень даже стоит. Они приносят удачу. Помнишь, как ты хотела спицы, а найти их было нереально. Но – вуаля! ― Глаза Вадима сверкнули, он поцеловал Оксану. ― Удачно тогда приехали Странницы, помнишь? Когда я нашёл на западной окраине флешку с фильмом про начало двадцать первого века. Какой классный получился обмен! Повезёт и в этот раз. Или сам найду, или – а вдруг! – выменяю на мешочек гипса. Всё будет хорошо. ― Вадим обнял жену.

– Ты же знаешь – если обнаружил артефакт с гипсом, кварцем, графитом, нужно сразу же доложить в Совет Федерации. Эти минералы очень важны для людей. Нельзя ничего оставлять себе.

– Я сделаю всё законно. Можно иметь пять личных вещей. Значит, я найду и отдам что-то из личного в общее пользование, а находка будет моей.

Вадим смотрел на жену и чувствовал, что сможет во что бы то ни стало найти носки, а если не повезёт, то найти выход. Для особенной женщины – особенные носочки, которые будут впору, а не те безразмерные синтетические, как вся их жизнь. Индивидуальные. И тогда Оксана забеременеет. Его друг Тимур как-то проболтался, что заметил странную закономерность. Он был учёным-исследователем и не сидел на одном месте, а постоянно ездил в ближайшие города Федерации, где участвовал в испытаниях новых препаратов против моли.

– Знаешь, я заметил кое-что. Беременные, через одну, ходят в натуральных льняных носках. ― Тимур икнул, поставил металлическую кружку со звоном на стол. ― Я сначала подумал – ну бывает. А потом мы поехали в западном направлении, и там тоже самое, что и около экватора. Я спросил у одной женщины, почему у многих беременных такие носки. Она сказала, что это чистая удача, а не носочки. Попросил посмотреть под микроскопом, ты же меня знаешь. За что получил по шее от её мужа. Я хоть и верю в науку, но вот ты… Найди своей эти волшебные носочки. А вдруг… ― подмигнул он напоследок и переключился на другую тему.

Позже, сколько Вадим ни пытался расспросить его, Тимур ничего не говорил про носки и Странниц. Он только твердил про личинок огнёвок, что они очень полезны за счет церразы и широкого спектра аминокислот, которые человек не синтезирует. Что они – панацея от всех болезней. Этот бред Вадим не хотел даже слушать, так что переводил трёп на другие темы, интересные им обоим.