Лилит. Месть нарциссу

– Ты невероятный… – шептала она ему на ухо, целуя его повсюду и обнимая за шею. – Ты лучший мужчина на свете, ты мой мужчина…

Через час она лежала в объятиях, прижавшись к его груди и прислушиваясь к стуку его сердца.

– Не знаю, что на меня нашло, – смущённо сказал он, снова обнимая её.

Они вышли из комнаты, обнявшись, и направились на кухню. Жанна снова прильнула к нему, словно боясь, что он исчезнет, и на его месте снова появится тот самый монстр, дьявол, который кричит на неё. Она вжалась в него, пытаясь остановить время, чтобы он ещё немного побыл таким волшебным.

Жанна села за стол и сделала глоток чая. Затем покачала головой и робко спросила:

– Что это было? Ты же сказал, что будешь только с Кэт? Что секса больше не будет?

– Не усложняй. Я сказал это днём. А сейчас уже вечер. Меня, наверное, возбудила мысль о том, что вас будет двое.

– Мы завтра увидимся? – спросила Жанна, прижимаясь щекой к его плечу.

– Завтра я поеду к родителям. Посмотрим. Ты же знаешь, я не люблю ничего планировать. Я и так обманываю тебя, хотя обещал … Вот, поешь пиццу…

Жанна с недоумением посмотрела на него. Она не могла осмыслить происходящее. Её разум отказывался воспринимать происходящее. Всё это казалось ей совершенно нелогичным.

Сначала он говорил, что больше ничего не будет, а потом вдруг набросился на неё и занялся с ней любовью, отдавая себя без остатка. Жанна почувствовала, как в ней нарастает злость и одновременно растерянность. Она перевела взгляд на пиццу и вдруг вспомнила, что вчера он писал ей, что они с Кэт готовят…

– Ты вообще в своём уме? Тебя коробит целовать меня в губы, но не коробит …, когда тебе звонит Кэт! И не коробит предлагать мне пиццу, которую готовила Кэт вчера тебе? – Жанна пришла в ярость. – Я не буду это есть!

– Ну, тогда сиди голодной. Он отломил кусок пиццы и с невозмутимым видом начал с аппетитом есть. – Не хочешь – как хочешь, она вкусная, если что.

Жанна смотрела на него и чувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она схватила чашку, сделала глоток воды и вдруг вспомнила, что эту чашку покупала его бывшая. Перед глазами всё поплыло.

– Мне плохо, мне нужно прилечь, – сказала она.

Внезапно у Жанны сильно заболел живот.

– Принеси мне, пожалуйста, тёплую грелку и кашу. Наверное, я голодна.

Он молча вышел, принёс ей грелку, заботливо укрыл одеялом и подложил подушку.

– Сейчас я сварю тебе манную кашу, – сказал он.

Жанна лежала и слушала, как он готовит для неё кашу. Стук ложки о стенки кастрюли успокаивал её.

Она лежала и думала: «Как бы я хотела, чтобы время остановилось, чтобы эта ложка в его руках вечно мешала для меня кашу…»

«Да, Жанна, твоя реакция объяснима», – подумала Лера, закрывая Женский журнал с рассказом о том, как нарцисс формирует у жертвы сексуальную привязку.

У жертвы остаются более яркие воспоминания о положительных моментах, чем о самом абьюзе и моральном насилии. Это связано с тем, что психика человека не способна долго хранить в памяти боль и страдания, которые он испытывает. Именно поэтому жертве так сложно уйти и забыть.

Память человека автоматически стирает негативные воспоминания и вытесняет их на задний план, оставляя только положительные эмоции. Этот защитный механизм играет злую шутку с жертвой, потому что он заставляет её снова и снова возвращаться к образу нарцисса, который он создаёт, чтобы затянуть её в свои сети и мучить.

Пусть будет просто секс

– Что ты хочешь? – наконец ответил ОН Жанне после её многочисленных попыток связаться с ним.

– Я хочу тебя увидеть. – произнесла взволнованная женщина.

– Зачем? Ты мне кто? – надменно произнес ОН.

– Я люблю тебя, а вот кто я тебе? – надрывно проговорила Жанна.

– Я тебе уже все объяснил! У меня работы нет! Денег нет! Еще Кэт мозг пилит, и ты тут! Я тебе кто? Ты мне кто? Отношений я с тобой не представляю.

– Хорошо, пусть будет просто секс, – не раздумывая выпалила Жанна.

– Я тебе что, мальчик по вызову или секстренажер?

– Нет, но ты же сам говоришь, что ничего невозможно. Пусть будет просто секс и все. Давай попробуем, ну пожалуйста!

– Ладно, у меня до выхода на собеседование есть только час, поторопись, – одобрительно произнес он и отключился от связи.

Лера читала продолжение истории Жанны в женском журнале и размышляла:

Нарциссы не только в сексе, но и в других ситуациях, таких как дрессировка или слив, используют временные ограничения. Они хотят насладиться своей властью, наблюдая, как жертва не может уйти. В такие моменты они получают удовольствие.

Нарциссу нравится послушная и удобная девушка, пока у него не меняется настроение и он не хочет чего-то нового. Тогда он может подбросить ей улики измены, спровоцировать ревность, флиртуя с другими людьми, или сделать вид, что он не имеет к этому отношения. Или же он может спровоцировать другую жертву на выходку, чтобы разозлить первую.

«Так, что же там дальше?», – подумала Лера и продолжила погружение в рассказ.

Жанна вошла, на ходу сбросив туфли, и обняла его. Он стоял у окна с мрачным выражением лица. Женщина опустилась на колени и принялась расстёгивать его джинсы. Он то и дело отказывал ей в близости, даже когда она была рядом, и как она ни старалась, ничего не помогало. Поэтому Жанна всегда испытывала рядом с ним одновременно и нервозность, и сильное желание, которое он никогда не мог удовлетворить.

«Да тут с героиней все понятно. Тут уже вырисовываются печальные последствия» – размышляла Лера.

Постепенно у людей, ставших жертвами нарцисса, формируется хроническое нервное напряжение, которое может перерасти в невротическое расстройство.

Они испытывают перепады настроения, впадают в депрессию. Всё это – результат постоянного стресса. Они очень хотят нарцисса, потому что им постоянно не хватает ласки, секса и удовлетворения. Нарцисс часто их разочаровывает, и они получают желаемое только тогда, когда находятся в отчаянии.

Из-за этого их нервное напряжение нарастает, и часто заканчивается нервным срывом. Жертвы начинают бить посуду, истерить, кричать, плакать навзрыд и вести себя совершенно нехарактерно для себя.

Напряжение, которое нарцисс искусственно создаёт, чтобы контролировать и доминировать над жертвой, достигает пика и приводит к нервному срыву или депрессии.

Со временем нарцисс внушает жертве, что она истеричка и психопатка. Он запрещает ей плакать, кричать и срываться, упрекая в том, что она ненормальная и ему не нужна.

Жертва, боясь, что её бросят, становится тихой и погружается в глубокий невроз. Единственный выход из этого состояния – самоубийство или обращение в клинику неврозов.

Лера продолжила чтение с надеждой, что героиня всё же сможет остановить себя. Но пока…

Она ласково провела рукой по его пенису и начала целовать, едва касаясь губами, а затем глубоко ввела его в рот. Его орган послушно отреагировал, как всегда, когда она прикасалась к нему или даже просто обнимала. Жанна начала двигаться быстрее.

Он взял её за волосы и начал сам направлять её голову вверх и вниз. Внезапно он резко отстранился и закричал на неё.

– У меня времени мало! И я не хочу!

Жанна больше не могла контролировать свои эмоции и лишь прижалась к нему с мольбой.

– Ложись. – приказал он ей.

Жанна легла вниз животом, и он грубо вошел в нее. Она вскрикнула от боли, затем перевернулась. Он отстранился от ее поцелуев и резко сказал:

– Я не буду с тобой целоваться! Хотела секс – получай секс!

Она перевернулась на спину и увидела его взгляд, полный ярости и холода. Он двигался механически, словно робот, и входил в неё с такой злобой, будто она была для него лишь куклой или куском мяса, а не человеком. Жанну охватил страх. Её тело охватила дрожь.

Она чувствовала, как холод проникает в каждую клеточку её тела, словно она была в могильном склепе. Ей было больно и страшно где-то внутри, в груди. Через несколько минут он быстро встал и ушёл в душ. Жанна повернулась на бок и беззвучно заплакала.

– Одевайся! Мне уже пора! – резко прикрикнул он на нее.

Жанна вытерла слезы, оделась словно робот, совершенно механически и вышла в кухню.

ОН зашел следом.

– Зачем ты так со мной?

– Как? – зло переспросил он. – Что хотела, то и получила! Ты просила секс? Ну вот, что тебе еще надо?

– Ты меня как будто изнасиловал… как будто убил…

– Я тебя предупреждал, что я не в духе? Предупреждал! И вообще, меня тошнит от малейшей капли жира.

Жанна захлопала глазами, и на секунду ей даже вдруг стало смешно.

– То есть, ты хочешь сказать, что все это время, весь год ты спал со мной с закрытыми глазами и тебя тошнило что ли? Странно, но выглядел ты вполне довольным. А ничего, что я за это время похудела на 10 кг от нервов? То есть мне может обратно потолстеть? Что-то в начале ты бегал ко мне каждый день, сам приставал, твердил какая я красивая и как ты меня хочешь, а потом на тебе – оказывается я тебе не нравилась и тебя тошнило? Оригинально…

– Ну… – смутился на секунду ОН, и Ева заметила, что он улыбнулся.

– Конечно не тошнило, это уж ты преувеличиваешь…

– Неужели? – Ехидно отозвалась Жанна. _- нее, все ради тебя любимый, давай-ка вернем мои десять килограммов, и я буду такой, какая я тебе нравилась год назад.

– Ладно. Хватит пустых разговоров! – резко прервал ее ОН. Мне пора бежать. Давай, живее одевайся.

Жанна собралась в спешке. Ей хотелось поскорее покинуть этот дом, избавиться от ощущения, будто её испачкали или надругались над ней. Это было невыносимо противно и мерзко. С таким выражением лица заняться с ней сексом было бы хуже, чем убить. Вероятно, именно этого он и хотел – причинить Жанне боль.

Лера закрыла журнал. Продолжение обещали напечатать в следующем выпуске. Её все же не покидала надежда, что Жанна вырвется из состояния жертвы, что сможет она побороть сексуальную зависимость от этого нарцисса. В её практике много было таких фениксов.

Даже если сюжет сам по себе не позитивен, всё равно хочется в окончании истории остаться с тёплом озарением на сердце, что всё будет хорошо.

Он повелся на Лилит

На историю Жанны психолог Валерия Евгеньевна подсела. Она следила за свежими выпусками Женского журнала, чтобы не пропустить новую главу.

Уже было понятно, что Жанна пишет про себя. События, описанные в истории, вполне могли происходить на самом деле. Однако Лера понимала, что опираться на достоверность автофикшна не стоит. Вся его правда – в искренности писателя, в подлинности его переживаний. А это в повествовании как раз и шло красной нитью.

Именно такая форма пограничного жанра, где сходятся вымысел и жизненный опыт автора, давали Валерии простор для психоанализа персонажей.

Уже было очевидно, что Жанну привлекали именно мужчины нарциссы.

Как психолог, специализирующийся на теме последствий отношений с нарушенными личностями, Лера понимала, что Жанна ловит кайф от раскачивания на эмоциональных качелях, которые устраивает ей нарцисс.

А вот насколько она созависима, пока сказать было сложно.

Ведь жертва в начале отношений – не та же жертва, что в середине или в конце. Вначале ещё есть чувствительность и хотя бы относительное представление о каких-то границах. В середине и в конце – это уже человек, способный на всё ради желанного эмоционального коктейля.