Любовь как (не) счастье

Татьяна Правда

Любовь как (не) счастье

Глава 1. Марина.

Марина спешила на работу, опаздывать она не любила, вставала рано, но сегодня как то припозднилась, долго над переводом просидела, французский она знала в совершенстве, поэтому бралась за переводы, деньги небольшие но лишними не были, с её не очень большой зарплатой секретаря. Слово- секретарша, Марина не любила, считала его, каким – то… оскорбительным, что ли.

Ну, слава богу успела, быстро скинув ветровку, глянула на себя в зеркало, всё нормально, волосы собраны в высокий хвост, костюм сидит как надо, не вульгарно, юбка до колена.

Косметикой Марина почти не пользовалась, если ресницы иногда подкрашивала и то немного, а сегодня вообще с утра не до них было. Села за стол, включила компьютер, принялась за работу, минут через пять зашёл Илья Егорович, глава компании:

–Доброе утро, Маришка, кофе мне, пожалуйста.– Привычная фраза от шефа с утра.

Марина ответила на приветствие, пошла готовить кофе начальству, хотя кофе он редко пил, больше чай, но желание начальника закон для подчинённых, если, конечно, это желание не переходит границы.

***

Илья Егорович, человек немолодой, сидел за столом и читал бумаги, что то помечал для себя карандашом, дела в его рекламной компании шли хорошо, штат сотрудников большой, сплочённый, слава о компании Смирнова была отличной, всё выполнялось в срок и качественно.

Санкт – Петербург, его родной город, любил его Илья Егорович, всю свою жизнь тут прожил и уезжать никуда не собирался.

Здесь учился, работал на производстве, вместе с другом своим Фёдором, женился, поступил заочно в институт, на юридический, но работать юристом не пришлось, жена у Ильи Егоровича была из непростой семьи, родители большие, как тогда говорили," шишки" у неё были, как замуж ещё за него отдали, наверно любили сильно, а она его, вот и не противились и, надо сказать, не ошиблись.

Образование помогало не допускать финальных ошибок, оно тогда было на высшем уровне, при советской власти. Как бы не ругали её сейчас, все эти политики- бизнесмены, его друзья, Илья был при своём мнении и считал, что и при советской власти жизнь была неплохая.

Когда в девяностые суматоха с этой перестройкой началась, родители подсуетились, организовали свою фирму, уж что только первое время пережить не пришлось, но выплыли, как говориться, выжили и приумножили. Жаловаться не приходилось. Приходилось много работать.

Жили они с Катей хорошо, сына вырастили, Максима, учился сначала в гимназии, высшее образование в Америке получил, сейчас в Москве живёт, женился, на модельке, Илья Егорович, поморщился, не очень ему сноха.

Вся искусственная какая то, не поймёшь сколько ей лет, вечно накрашенная, наверное и ночью макияж не снимает. Вот бы посмотреть на её настоящее лицо.

Женаты уже три года, детей нет, а замуж выходила беременная была, месяца через три выкидыш у неё, врёт поди, никакой там беременности не было.

Ну, красивая, и Максим похоже влюбился, счастлив и ладно. Всё звал Илья сына домой, просил возглавить компанию, Максим вежливо отказывался, не ехал, наверно Лика не хотела, но вот сегодня утром сын сказал что приедет.

Лёд тронулся, как говорится, Илья был в прекрасном расположении духа. Выпив кофе, сладкий, с молоком, почувствовал себя совсем счастливым. Вот сынок, сдам тебе все дела а сам отдыхать буду. Пора… Пора бы внуков нянчить, а их нет, с горечью подумал Илья.

***

Марина печатала сводку, когда в приёмную зашла Лена из бухгалтерии, принесла бумаги на подпись, Лена была подружкой Марины.

Высокая с грудью третьего размера, которую всеми силами ещё старалась подчеркнуть, талия тонкая, ноги от ушей, ну всё при ней.

– Привет Марин, как жизнь молодая? – Ох уж, там старше на два года, а туда же.

Молодая не молодая а идёт своим чередом, не отстаёт, не обгоняет.

– Привет, нормально, сейчас, подожди минутку,– взяла бумаги, зашла к главному, тот подписал, почему то не глядя; вышла.

– Вот, – передала ей бумаги, Лена на минутку присела.

– Слушай, Марин, мне тут сорока на хвосте новость принесла, что главный уходит, а его место сын занимать будет. – Марина побледнела, как будто дух из не вышибли.

–Ты чего, Марин… испугалась, что места лишишься?… не бойся, говорят, что Максим не плохой, молодой, правда женат а это минус, конечно, но… всё поправимо, – Лена сделала хитрые глазки,– как думаешь, он обратит на таких как мы, внимание? – Марина улыбнулась, через силу. И откуда Лена знает такое, как шпион производственный, жучки, что ли у неё везде расставлены.

– Он женат, Лен, и счастлив, так что свои женские штучки оставь при себе, к тому же служебные романы у нас не приветствуются.

– Ну, жена не стена, – Марина удивлённо вскинула брови,– совсем ты, Лена, одурела. Лика у него красивая, с такими не соперничают, – пока Мариночка, я может ещё загляну.

Лена упорхнула, а Марина опустила голову на руки и вздохнула. Максим, её любовь, её боль, её наваждение.

Он старше на семь лет, влюбилась в него Марина ещё детской любовью, да так она у неё и не прошла. Их отцы друзья детства были. Тогда она была толстушкой, бабушка всё накормить её вкуснее старалась, жалела её, растёт без матери… вот и результат.

Максим, конечно, внимания на неё не обращал, он во-первых старше, во-вторых такой видный и эффектный, что проблем с девчатами у него никогда не было, зачем ему внимание на какую то толстую Маринку обращать? а если и обращал, то подсмеивался над ней, невестой называл, а она, как дура, с ума от счастья сходила, была рада такому даже его вниманию, впрочем принимало всё за чистую монету тогда.

Последний раз видела его, когда ей лет пятнадцать было, а ему двадцать два, боже как он красив, улыбнулся ей, подмигнул, ну как, невеста, ждёшь меня, замуж не собираешься, а сам хохочет. А Марина… Марина глаз отвести от него не могла…

А потом… потом узнала, что он женился, плакала целый день о своей несбывшейся любви. Бабушка отпаивала её чаем с мятой, ни о чём не спрашивала, наверное поняла из – за чего внучка слёзы льёт, но из – за кого, не знала. А может и знала, разве любовь можно скрыть

. Тогда Марине двадцать лет было, и она два года на тренировки ходила, в тренажёрный зал, на диете сидела и выглядела не хуже модели, стройная, как стебелёк стала, и красивая.

Значит, теперь Максим будет всем заправлять, что ж, если оставит на работе, Марина будет работать, придётся любовь спрятать поглубже, так вот оно, Марина Фёдоровна, терпеть придётся.

. Марина продолжила работу, люди заходили в приёмную, кто бумаги на подпись приносил, кто с вопросами, главный скидывал бумаги, с пометками срочно, она работала, не поднимая глаз, не покладая рук, это только кажется что секретарю делать нечего, на самом деле работы очень много.

За мыслями она и не заметила как пришло время обеда, они с Леной в кафешке взяли салат и кофе, закусили, так можно сказать, Лена без умолку болтала, рассказывала о своём Пашке, она всех своими называла, они у неё менялись чуть ли не каждые две недели.

– Ну, Марин, ты меня совсем не слушаешь, знаешь мой Паша какой, заботливый и мы с ним в пятницу в клуб идём.

– Не староваты мы для клубов – то?– Спросила Марина,– там молодёжь одна.

– Какие же мы старые? нет мы ещё кровь с молоком, а у Пашки там друг работает, пойдём с нами. – Предложила Лена.

– Нет, – Марина категорически отказалась.

Какие там клубы, у Марины переводов много, подработки, переводы с французского.

– Скучная ты, так и мужика себе не найдёшь, умрёшь девственницей.– Заключила Лена.

–Значит не судьба,– улыбнулась Марина, и вообще пора, обед кончился, идём работать.

После обеда работы навалилось ещё больше, Марина сосредоточилась, и уже ни о чём больше не думая, работала, работала…

Глава 2. Максим.

Питер встретил гостей, хмурым днём, но не смотря на это, Максим был рад сюда вернуться, родной город, здесь он вырос, выучился, здесь с друзьями-одноклассниками встречал рассвет, после окончания школы, эх, какие дорогие воспоминания; сейчас забросят с Ликой вещи на квартиру и к родителям, те ждут.

Еле уговорил Лику переехать в северную столицу, никак из Москвы уезжать не хотела, и так и этак отказывалась, чуть ли не до истерики доходило.

Карьера у неё… всё, милая моя, двадцать восемь лет, карьера на убыль, сиди, занимайся домом, хочешь в рекламной компании для тебя место найдётся, карьера модели быстротечная не успеешь оглянуться, смена подросла. Но как бы там не было в результате согласилась, да…

Согласилась, с условием, если ей не понравится, уедет обратно, что оставалось делать, Максим любил Лику, пошёл на уступки… Мелькали знакомые улицы, Максиму казалось даже, что дома родного Питера были рады ему, так же как и он им.

Здравствуй, здравствуй, родной город, вот я и вернулся к тебе, надеюсь, навсегда.

К родителям приехали часа через три, обнимались, целовались, сели за стол, разговор ни о чём и обо всём сразу, что да как, чем в Москве дышут, какие новости о знакомых известны? После обеда, женщины остались в гостиной, а Максим с отцом пошли кабинет, поговорить по мужски, наедине.

Отец как всегда был немногословен, сказал, что на следующей неделе введёт его в курс дела, и работай, сам же будет консультировать, контролировать, подсказывать.

Максим улыбался, отцу не перечил, так он был рад домой вернуться.

Немного помолчав, отец сказал, что секретаршей у него работает дочка его друга Фёдора, и просил не увольнять её ни при каких обстоятельствах, одна девчонка осталась, помочь некому.

Работает она хорошо, так что, документация вся у неё в порядке.

– Ответственная очень, исполнительная, внимательная, пожалуйста не обижай девчонку.

– Это Маринка – толстушка, которая ?… Ладно,– посмеялся Максим. Отец как то странно на него посмотрел, но ничего не сказал.

Помнил он эту Маринку дядь Федину, ну и смешная была, толстенькая, а краснела когда он задевал её, а Максиму нравилось прикалываться над ней, какая она теперь, наверное как баба рязанская. Ладно увидим.

***

Всю дорогу до своего дома Лика молчала, сидела надув губы, на вопрос что случилось, сказала, Екатерина Львовна спрашивала, когда внуков ждать.

Что ж, резонный вопрос, стоило ли обижаться, родители давно их внуков то хотят, только почему то ты родить не хочешь.

– В общем то, она права, стоило ли обижаться? Давай лучше подумаем над этим вопросом.– Усмехнулся я на её обиду.

– Я не могу у меня фигура испортится, и карьере конец,– обиженно отвернулась Лика к окну,– а если пришлют приглашение на съёмки? Как тогда?

– Никак, откажешься да всё.– Какая там карьера? Какие съёмки, когда тебя почти год никто никуда не приглашает, ни одно модельное агентство.

– Вы сбрендил, Макс? Нет, нет и нет, до тридцати пяти никаких детей.– Сказала как отрезала. Ну и ну.

До тридцати пяти? Да ты голубушка уже не родишь тогда вообще, но спорить не стал, разве убедишь такую, она всё ещё на что то надеется в модельном бизнесе.

***

Всю оставшуюся неделю приводили в порядок квартиру, вещи разбирали, обустраивались. Не нравился Лике Питер, ну вот ни сколько.

– Здесь так мрачно Макс, дождь постоянно.– Ныла она.

– Ну, так уж и постоянно, бывает конечно, но не всегда же, что уж ты так реагируешь на погоду?

– Ну как не реагировать, я люблю солнце, тогда у меня с настроением всё в порядке.

– Будет и солнце, давай поедим, сейчас привезут обед, я заказал.

После обеда решили погулять по Питеру, показывал достопримечательности жене, она за время нашей совместной жизни была здесь пару раз и то сегодня приедем назавтра домой, не знаю причину, но Питер Лика не любила.

***

В понедельник отец собрал всех сотрудников в зале переговоров и представил им новое начальство, Максим Ильич, так он его назвал, значит ты Максим Ильич теперь босс и всё что к этому прилагается, секретарша в приёмной, которая суетится и приносит кофе по первому требованию, вернее по щелчку пальцев, как это у боссов положено, только как же неповоротливая Маринка будет это делать? Непонятно, и зачем отец её в секретари взял? Её грузчиком надо было, посмеялся я мысленно. Лика бы моя её увидела, представляю что бы сказала примерно следующее: "Твоя секретарша обложена свининой", ох и хохма!

Сотрудников было много, в основном женский пол, вся бухгалтерия наверное, всех цветов, блондинки, рыжие, брюнетки, красавицы на подбор. Что не говори, а в Питере красивые женщины. Это Максим знал.

А где же толстушка- то? Не пришла что ли, ну и пусти в приёмной сидит, здесь ей не место, всё-таки отец я наверное сменю секретаршу… здесь столько красоток выбирай на вкус, да, цветник, что тут ещё скажешь, тут ему в глаза бросилась девчонка с хвостом на голове, не накрашенная, худенькая, стройненькая, в нелепом костюме, такая интересная, кофточка под горло, а вот это уже интересно, вот какую в приёмную ко мне надо, а не ту что у отца сидела.

Неужели есть ещё такие, красивая и без макияжа, брови тёмные, глаза синие какие то, волосы волнистые, каштановые, заметила его взгляд, смутилась, щёки порозовели. Ах ты, скромница, ох чувствую ты меня до греха доведёшь, синеглазая, я ведь жене ни разу не изменил, а тебя увидел и… поплыл, ты волшебница что ли?

Кто то что то говорил, а я не слушал, думал об этой красивой девчонке, интересно, замужем? Впрочем, у меня жена есть, прекращай Максим на сотрудниц смотреть.

Покончив с официальной частью, коротко объяснив кто есть кто, отец отпустил всех, а ему сказал, пойдём пройдёмся по отделам, посмотришь, уяснишь кое- что для себя.

– Слушай, ты сказал Маринка здесь работает, а что – то, я её не видел на собрании. – Удивлённо взглянул на отца.

Тот криво усмехнулся, кивнул на выход и ответил.

– Плохо смотрел… не туда… была она, не узнал, наверное… Дойдём до моей, теперь твоей, приёмной, увидишь.

Всё обошли, посмотрели, да у отца хозяйство, если так можно сказать, большое, работы много, если честно у Максима глаза на лоб полезли, тут прямо фабрика целая, отец рассказывал о хитростях работы, а что рассказывать? Максим с детства многое помнит, он часто с собой таскал его на фирму, но терпеливо слушал отца, в знак согласия кивая головой, дошли до приёмной главного. Каково же было его удивление, когда за столом он увидел ту синеглазую, стройную девчонку, это… это Маринка что ли? Вот это да! Вот тебе и толстушка…

–Марина! – Ахнул он, щёки девчонки снова стали розовые, отец улыбнулся, а Максим в себя прийти не мог от удивления, вот так не видишь человека лет пять, а встретишь и удивишься, или приятно, как в данном случае, или неприятно.

– Здравствуйте, – пролепетала Марина, она тоже немного растерялась.

–Маришка, кофе нам пожалуйста. – Попросил Илья Егорович.

–Хорошо, Илья Егорович.– Марина пошла варить кофе а я смотрел ей в след, ну и удивила ты меня, Фёдоровна.

Глава 3. Лика.

Как же здесь мне не нравится, не люблю этот город, хоть его и называют вторая Венеция, мрачный, всегда хмурый, дождливый, некоторые этот город любят за белые ночи, а я нет. Максим уехал на фирму к отцу, нужна то она ему, что ты боссом быть охота, а мне? Спросил бы сначала, хочу я быть женой босса или нет, меня устраивал рядовой экономист, на фирме папы. Ой, надо маме позвонить, пожаловаться на жизнь.

–Алло, мам, здравствуй, как вы там?– Чуть ли не плаксивым голосом осведомилась Лика, и вздохнула.

–Здравствуй Лика, что вздыхаешь? У нас всё хорошо, как всегда, у вас как дела?

–– Не очень, Максим на фирму уехал, а я скучаю, мам я домой хочу, эта неделя мукой была, не выдержу, сбегу отсюда.

– Лика! Что тебе не нравится? У тебя семья, любимый муж, хороший муж, чем ты недовольна?

– Любимый? Ты с ума сошла? Сама меня замуж за него вытолкнула, и папа зудел: "Парень перспективный, выходи, не пожалеешь, думаешь Боря твой лучше?"

– Прав отец, Максим надёжный, а Борис… Борис вставил бы тебе мозги, вернее на место поставил бы, помнишь что с его бывшей девушкой было? Он бил её, или ты желаешь с синяками ходить.

– Да Тина сама виновата, изменяла ему, а такое мужики не прощают.

– Не думаю, что такому изменяют, он же патологически ревнив, а ревнивцы без повода ревнуют, на ровном месте.

– Не знаю, меня он ни к кому не ревновал, и вообще, при чём здесь ревность? Я люблю его, а Максим? Не знаю, мне кажется что мы вообще чужие люди, я вся в искусстве, а он приземлённый

– В каком ты искусстве? Ты считаешь быть моделью, значит быть в искусстве? Нет, искусство, это другое, была бы художницей, или актрисой, вот это было бы искусство.

– Ты думаешь я училась правильно позировать перед камерой то не искусство? Ещё какое искусство. А тут ещё…