Начальник милиции 5

– Чего? Он жив? ОН написал маляву зэку? Они, выходит, родственники?

– Сафрон Грицук – племянник этого Святоши. И, судя по всему, палач еще жив и окопался в Зарыбинске, только под чужими документами. Только беглый зэк-рецидивист может вывести нас на военного преступника, совершившего бесчисленное множество чудовищных деяний.

Я не верил своим ушам. Немецкий лагерь… палач в крохотном Зарыбинске… Как такое возможно? И почему здесь столько всего стало происходить, как только появился я? Видимо, неспроста судьба закинула меня именно в это время и в это место.

– И что? – переспросил я. – За столько лет его никто не нашел?

– А никто и не искал, пока не перехватили послание. Палач – теперь другая личность. Десятки лет живет под личиной обычного советского гражданина, а ныне – вообще пенсионера. Не удивлюсь, что еще и ветераном труда числится или где-то висит на доске почета. Хитрый он и жестокий. Умный и расчетливый.

Из уст всегда спокойной Веры теперь словно яд сочился, с такой неприязнью она говорила. Будто у нее были личные счеты с нацисткой крысой.

– А как же он документы себе сделал? – спросил я.

Как знать, может, у неё и на этот счёт соображения имеются.

– Вероятно, взял паспорт с трупа, тогда, во время войны еще, попортил страницу с фотокарточкой, а потом новый получил взамен. Раньше так легко можно было сделать, дотошно никто не сверял. Это сейчас важна форма 1 в паспортном столе. Да и не на всех эта форма была. Многие вообще без паспортов жили всю жизнь. А во время войны так тем более массово документы утрачивали люди, так что всё это можно понять. Так вот. По сведениям контрразведки, Грицук Павел Алексеевич, он же Святоша, просто пропал еще в 45-м. Считали, что он уехал куда-то за границу, но я уверена, что он осел в Зарыбинске. И теперь подтягивает к себе своего племянничка.

– Немецкие пассатижи! Интересный кордебалет получается, – присвистнул я. – А почему именно в Зарыбинске? А не где-нибудь на Западной Украине. Там ихнего брата поболее будет, как я слышал.

– Скорее всего, случайность. Видимо, у того, под чьей личностью он живет, здесь был дом или квартира. Или просто родом отсюда. Здесь он и осел, скорее всего. Как по паспорту приписан был.

– Так это что, он памятник расхреначил? Святоша? Кстати, а почему его так прозвали? Если уж он палач.

– Это страшная история, Саша… – глухим голосом произнесла Вера.

– Ты же знаешь, что я не из пугливых. Рассказывай давай, надо знать о нём всё…

Глава 7

Когда совсем рассвело, в деревню вернулся Демидыч. Он гордо вел участкового. Старший лейтенант средних лет в форме и сапогах с недовольным видом шагал за дедом, придерживая кожаную планшетку, что била его по бедру при каждом шаге.

– Ну, где тут у вас бандиты? Что ты сочиняешь, Пилюгин! – отчитывал его служивый. – В прошлый раз у тебя НЛО летало. А теперь беглые зэки! И где? В нашей-то глуши… Не найдем зэков – оформлю тебя, Демидыч, как вредителя. Ну или в дурку отправлю. А лучше и то, и то сделаю.

Всё это хоть и издалека, но хорошо доносилось до нас в здешней тишине.

– Сергей Тихонович! Христом богом клянусь, тута ваши коллеги, и бандиты тута!

– Где?

– Да вон же! – тыкал в нас узловатым пальцем дед. – Те товарищи меня и послали к вам. И шифровку мне вручили. Ту самую… Вы же передали ее руководству?