Особняк №13. Чумовая семейка

– Я Му, – представился мальчик.

– Му? Никогда не слышала такого имени. Это уменьшительное?

Он задумался и, переглянувшись с сестрой, неестественно усмехнулся:

– Ясное дело – уменьшительное. Где это видано, чтобы кого-нибудь звали просто Му!

Оттилия, осмелев, продолжала допытываться:

– Ну и какое же у тебя полное имя?

– Э-э… – замялся мальчик.

Сестра пришла ему на помощь.

– Муника!

– Муника? – фыркнула Оттилия. – Может, Моника? Только это имя не мальчишечье. Так зовут одну мою пожилую тётушку.

– Мы приехали издалека. Там, откуда мы родом, всё немного по-другому. Там Муника – совершенно нормальное имя, – ответил мальчик и посмотрел на сестру: – Правда, Вольфи?

– Наинормальнейшее, – засмеялась она. – Нормальное-пренормальное.

– Понятно. А ты, значит, Вольфи. Это тоже уменьшительное? От чего?

Девочка в меховом жилете закатила глаза, как будто вопрос показался ей глупым.

– От Вольфганга – от чего же ещё?

Оттилия сжала губы, чтобы не рассмеяться, и, назвав себя, протянула руку. Му решился пожать её, сообразив, что от него этого ждут. Но он был явно озадачен.

– А твоё имя? Оно уменьшительное от чего? – спросила Вольфи.

Оттилия тихонько хмыкнула:

– Ни от чего. Оно ведь длинное. Чтобы такое имя было уменьшительным, полное должно быть в два-три раза длиннее: например, Оттилиенеттелина.

– Но тебя не зовут Оттилиенеттелина? – уточнил Му.

– Нет, это я просто для примера придумала. Уменьшительные от Оттилии – Отти, Оттиляйн, Тили или что-то в этом роде.

– Чтотовэтомроде – оригинальное имя, – серьёзно заметила Вольфи.

Оттилия застонала.

– Откуда же вы приехали? С той стороны Луны?

– Было бы хорошо, – мечтательно произнесла Вольфи, и её взгляд затуманился. – Луну я люблю-у-у…

Брат толкнул её в бок.

– А сколько вам лет? – спросила Оттилия.

– Десять, – в один голос сказали девочка и мальчик.

– Я хотела, чтобы мне было десять, – прошипела Вольфи сквозь зубы.

– Мы уже всё обсудили, – шёпотом ответил Му и, посмотрев на новую знакомую, пояснил: – Мы тройняшки.

Оттилия не выдержала и расхохоталась:

– Какие же вы сме…

Она не договорила: Му вдруг зажал ей рот, а Вольфи обхватила её поперёк туловища, да так крепко, что она удивилась, откуда в хрупкой девочке столько силы. Брат и сестра вдвоём оттащили беспомощно трепыхающуюся соседку в кусты. Не отнимая ладони от её рта, Му испуганно прошептал:

– Тихо! Мы тебе ничего не сделаем. Просто слушай внимательно: когда я уберу руку, ни в коем случае не договаривай то предложение, которое начала. Понятно?

Оттилия кивнула, хотя не понимала ровным счётом ничего.

– Лучше пока вообще не говори. Ни словечка – слышишь? Мы тебе всё объясним.

– Ничего мы ей объяснять не будем. Это запрещено правилом номер триста семьдесят четыре.

– Но, если мы ей ничего не объясним, она пошлёт нас к чёртовой бабушке, а ты же знаешь, какая бабушка у чёрта.

Вольфи кивнула, шмыгнула носом и, глубоко вздохнув, сказала:

– Хорошо. Думаю, ей можно доверять.

Му медленно убрал руку. Оттилия открыла рот и, сделав несколько глотков воздуха, хотела что-то сказать, но Вольфи предостерегающе подняла указательный палец.

– Ни слова! – прошептала она так, что испуганная Оттилия едва отважилась кивнуть.

– Итак, – продолжила девочка в меховом жилете. – О чём бы мы тебе ни рассказали, ты никому не должна это передавать. И не кричи. И ещё есть несколько слов, которые ни в коем случае – слышишь? – ни в коем случае нельзя произносить. Ты поняла, Оттилиенеттелина?

Оттилия снова нерешительно кивнула. Её глаза были широко раскрыты. Она и её странные соседи сидели на корточках за кустами, а с улицы доносился смех Моны, Лизы и Моны-Лизы. Проще всего сейчас было бы громко позвать на помощь, но что-то остановило Оттилию.

Как только Моны и Лизы прошли мимо, Вольфи прошептала брату:

– Сними шапку.

Когда Му выполнил просьбу сестры, Оттилия ахнула. Из головы мальчика торчали маленькие… Что же это было? Деревянные палочки? Нет, рожки! Не как у чёрта, а скорее как у косули. Оттилия подняла руку и осторожно потрогала их. Му не отстранился. Она молча посмотрела ему в глаза. У неё на языке вертелось множество вопросов, но задать их она не решалась.

Сделав глубокий вдох, Му начал рассказывать:

– Город, из которого мы приехали, называется «Туман». Он окутан таким густым туманом, что нормальные люди не могут туда попасть. Там есть Школа фата-морганы[6], где Институт не таких, как все, проводит опыты.

– Не таких, как все? – прошептала Оттилия, едва отваживаясь дышать.

– Мы используем это выражение, говоря о себе. Почти все другие слова, которыми нас называют, произносить нельзя.

– Почему?

– Потому что ворона на крыше закричит и в светло-сером списке появится тёмно-серая точка, – пояснила Вольфи.

Оттилия опять посмотрела на рожки Му.

– Я дилльдапп, – сказал он. – Такие, как я, носят в себе частичку какого-нибудь животного. Мне, например, от оленя достались не только рога, но ещё и половина сердца. Вторая половина чувствует по-человечески. Я нахожусь между двух миров и ни одному из них полностью не принадлежу. Поэтому меня и мне подобных выбрали для участия в программе.

– В школе мы изучаем нормальный мир и благодаря этому можем жить среди обычных людей, – продолжила Вольфи.

– После окончания учёбы нас собирают в семьи и выпускают из Тумана. Мы живём в таких городах, как этот, до тех пор… – Му сглотнул. Его голос задрожал. – До тех пор, пока в светло-сером списке не наберётся семьдесят семь тёмно-серых точек.

– И что же происходит тогда? – хрипло спросила Оттилия.

– Тогда нас навсегда забирают из вашего мира. Куда – никому не известно. Поэтому надо делать всё возможное, чтобы шпион, приставленный к нам Институтом не таких, как все, не начал каркать. Никогда!

Оттилия перевела взгляд на Вольфи.

– Если Му – дилльдапп, то кто тогда ты?

Девочка в меховом жилете широко улыбнулась, показав острые клычки. В этот момент её глаза сверкнули ярко-жёлтым.

– Я вервольфик[7]! – ответила она и, не удержавшись, тихонько зарычала: – Р-р-р!

Оттилия испуганно вздрогнула.

– Не бойся, это она просто играет, – сказал Му с чувством облегчения в голосе – как человек, для которого самое сложное и неприятное уже позади. – Ну а вот, – весело произнёс он, указав на воздух рядом с собой, – наша сестрёнка Шмыг. Она дух. Поэтому её не видно.

Оттилия склонила голову набок, снова решив, что ребята просто разыгрывают её. Она почти попалась на их удочку, но шутка зашла слишком далеко. Рога мальчика наверняка приклеены, а клыки девочки куплены в магазине карнавальных костюмов. Сейчас эта парочка от души посмеётся над ней – простодушной Оттилией Шмидт.

– Дух, говорите? – повторила она, скрестив руки на груди.

– Она не верит нам, Му, – огорчённо сказала Вольфи.

– Тогда давай докажем ей, что не врём, – предложил мальчик и повернулся к невидимой сестре: – Шмыг, задержи дыхание, пожалуйста.

Оттилия заметила в воздухе какое-то мерцание, и постепенно перед ней возникла бледная фигура маленькой девочки с надутыми щёчками и вытаращенными глазками. Продержавшись так несколько секунд, малышка выдохнула и исчезла.

Это зрелище настолько поразило Оттилию, что она тоже ненадолго перестала дышать. Потом посмотрела на Му и на Вольфи, которые с надеждой улыбались ей, вскочила и с криком побежала прочь.

В эту секунду ворона, сидевшая на крыше тринадцатого дома, разинула клюв и зловеще каркнула. Где-то далеко, в городе под названием «Туман», в безрадостно сером здании Института не таких, как все, в цементно-сером кабинете мужчина в мышино-сером костюме поставил тёмно-серую точку на светло-сером листке.

Глава 4

Как правильно себя представить

В тот же момент дедушка Страхман впервые выглянул за дверь при свете дня. Это был старик с длинной белой бородой, в тёмно-зелёном пальто и цилиндре, из которого торчало диковинное растение. Он вышел, опираясь на суковатую палку, огляделся по сторонам и, сощурившись, посмотрел на солнце.

«Брр! – поморщился он и неодобрительно посмотрел на лаванду, расцветшую в палисаднике напротив. – Брр!» Затем его взгляд остановился на соседке, подстригавшей травинки ножницами немногим больше маникюрных. Эта женщина оказалась первым нормальным человеком, которого дедушка Страхман встретил на улице.

Понаблюдав за нею, он посмотрел вверх, на крышу собственного дома. Ворона кивнула в знак приветствия и гаденько улыбнулась. «Брр!» – в третий раз произнёс старик, потому что знал, чего от него ожидают. Он должен вести себя в нормальном мире, как нормальный, но он же не такой! Он леший, причём в пятьдесят четвёртом поколении, и гордится этим! Зачем ему меняться? Почему бы не остаться самим собой – таким, каким лешему полагается быть: вечно всем недовольным, в неизменно дурном настроении. Хмуриться и брюзжать – вот его жизнь. Так он и сказал. Но что толку? Его всё равно запихнули в этот тупик и заставляют приспосабливаться к окружающим.

Новая семья ужасно раздражала старика. Ему никогда не хотелось иметь детей, внуков – ещё меньше. О собаке и говорить нечего. Теперь он всё это получил.

Хорошо ещё, что ему удалось оборудовать для себя в подвале тёмную берлогу – восхитительно уродливую. Там он мог выращивать свои любимые сорняки и целыми днями ворчать себе под нос.

Но теперь пришло письмо из ИНТКВ – Института не таких, как все, – в котором говорилось, что вторая фаза эксперимента, акклиматизация, завершена. Начинается третья фаза – интеграция. Это значит, что отныне дедушке Страхману придётся выходить на мерзкое солнце. Он надеялся хотя бы не сразу встретить людей. Но нет же! Человеческая женщина уже тут как тут. Торчит, вернее, сидит на корточках в своём палисаднике.

– Заговори с ней, – подсказало растение на шляпе.

Зелёное существо звали фрау Кусака. Они со стариком ладили из рук вон плохо и оба получали от этого большое удовольствие.

– Лешему неохота, – буркнул дедушка Страхман себе в бороду.

– Лешему придётся! Распоряжение ИНТКВ!

Застонав, старичок принялся перебирать в памяти те фразы, которым его научили в школе: «Кто вы по профессии?», «Какую книгу вы сейчас читаете?», «Не желаете ли чего-нибудь выпить?»… Дедушка Страхман выбрал тему «Погода».

– Чудесный день сегодня, не правда ли? – произнёс он, громко откашлявшись, и содрогнулся.

Его голос прозвучал до безобразия нормально. Как у кого-нибудь из обыкновенных стариков, живущих в этом тупике. Просто брр!

Соседка подняла голову, так что теперь леший мог видеть её глаза. Он уже хотел в очередной раз фыркнуть, но вдруг ему послышалось жабье пение. Он обожал концерты, которые устраивались на болоте в полнолуние. Ему вдруг захотелось искупаться в удивительных глазах этой женщины, ему захотелось…

– Ах, наконец-то я вас вижу! – рявкнула соседка.

Дедушка Страхман пришёл в ещё больший восторг. Восторг… Какое странное слово! Непривычное, как и то чувство, которое оно обозначало. Резкий голос женщины показался ему прекрасным, как скрип мелка по доске, как жужжание бесчисленных мошек, как…

– Ну так же не делается! – сварливо произнесла соседка, снова прервав приятные размышления дедушки Страхмана о жабьем пении.

– Как не делается? – спросил он, собравшись с силами.

– Новый сосед должен сначала представиться.

– Представиться?

– Ну да. Представить себя.

Старик сделал шаг вперёд.

– Вот так?

Женщина окинула его взглядом с ног до головы.

– Что «так»?

– Леший себя представил.

Он сделал ещё один шаг вперёд и вопросительно посмотрел на соседку. Мол, достаточно ли он представился?

– Вы что? Намереваетесь взять меня на руки? – съязвила женщина, и морщины на её лбу, к восхищению дедушки Страхмана, стали ещё глубже.

– Да, леший бы этого хотел.

– Кто-кто?

– Леший. – Старик указал на себя. – Вот этот.

– Вы, видимо, приехали очень издалека и плохо владеете нашим языком. Итак, чего вы хотите? – спросила женщина медленно, чтобы собеседник понял её.

– Взять соседку на руки. Леший сильный!

Он поднял правую руку и напряг мускулы.

– Я сегодня не расположена шутить. И вчера не была, и позавчера тоже, и завтра не буду. Я вообще ненавижу шутки. Особенно глупые. Если вы действительно не понимаете, что значит «представиться» (в чём я, честно говоря, сомневаюсь), то объясняю для тупых: когда человек представляется, он называет своё имя и кратко рассказывает о себе и своих родных. Из всей вашей семьи я пока видела только двух странных детей.

Ворона, сидящая на крыше, растопырила крылья и удовлетворённо каркнула.

«Брр!» – скривился дедушка Страхман. Но что такое всего одна точка? Нет, так легко его не собьёшь… К тому же теперь он вспомнил: на одном из первых занятий его учили «устанавливать контакт с нормалусами». Глава «Представление» шла сразу же после главы «смолл-ток»[8].

Старик выпрямился во весь рост, расправил плечи и произнёс так, будто читал стихотворение наизусть:

– Лешего зовут Страхман. Фладимир Страхман. Леший живёт совершенно в нормальном доме с совершенно нормальной семьёй: нормальным сыном Хольгером Страхманом, его нормальной женой Ольгой Страхман и их тремя чертовски нормальными детьми. Они тоже Страхманы. То есть это их фамилия. Если бы и имя было такое же, получилось бы Страхман Страхман, а это уже ненормально.

Старичок издал смешок, похожий на бульканье. Раньше он никогда не смеялся. «Смеяться вредно для здоровья», – говорила ему мама-лешая. Поэтому он постарался как можно скорее проглотить этот новый для себя звук.

Заметив, что соседка продолжает смотреть на него, вытаращив глаза, он стал судорожно соображать, чего же ещё она ждёт. Наконец его осенило.

– А вас как зовут, женщина? – спросил он.

– Я Дёрте Гурфинкель-Сурепка!

Это имя обожгло дедушку Страхмана, как слишком холодное мороженое. Он мысленно описал петлю на американских горках и зажёг у себя в голове все свечи, которые сумел найти.

– Дёрте Гурфинкель-Сурепка! – повторил старик дрожащим голосом. Ему ещё никогда не доводилось слышать такого чудесного имени. – М-м-могу я звать вас Дёрте? – спросил он взволнованно.

– Разумеется, нет! – рявкнула фрау Гурфинкель-Сурепка.

– Тогда как же лешему вас называть? Финки? Сури?

Жабий концерт в голове дедушки Страхмана до сих пор не прекратился. Все эти непонятные ощущения, которые он сейчас испытывал, были для него совершенно новы.

– Называйте меня фрау Гурфинкель-Сурепка, – ответила женщина, сердито помотав головой. – Потому что именно так меня и зовут!

После этих слов она развернулась на каблуках и исчезла за дверью своего дома.

Глава 5

У Оттилии гости

Оттилия три дня пролежала в постели. Шторы в её комнате были задёрнуты. Родители по очереди приходили проведать дочку: предлагали ей тёплое молоко с мёдом, трогали лоб, проверяя, нет ли температуры, и с обеспокоенными лицами смотрели, как она без всякого удовольствия пьёт куриный бульон. Оттилия говорила им, что просто устала и у неё побаливает живот. Ещё её слегка тошнит. Поэтому она бы хотела несколько дней отлежаться.

Даже Фриц, морская свинка, встревоженно пищал, но хозяйка не обращала внимания на беспокойство своего питомца. И, что ещё удивительнее, она не прикасалась к огромной башне из книг, возвышавшейся возле кровати.

Девочка просто лежала и смотрела в потолок. Смотрела и смотрела. Если бы человеческие взгляды могли дырявить воздух, то в комнате Оттилии он был бы как решето.

– Неужели ты собираешься проваляться в постели все каникулы? – спросила мама на третий день и, подойдя к окну, раздёрнула занавески. В комнате вдруг стало так светло, что девочке пришлось заслонить глаза руками. – Целыми днями лежишь и ничего не делаешь? Так иногда ведут себя подростки. Но не девятилетние дети!

Оттилия продолжала пялиться в потолок. Только когда мать ласково погладила её по голове, присев на край кровати, она наконец спросила:

– Мама? А привидения бывают?

Фрау Шмидт удивлённо усмехнулась:

– Привидения? Э… Думаю, нет.

– Думаешь? То есть точно не знаешь? Ты могла бы поклясться, что ни привидений, ни вервольфов – ничего такого не существует?

– Ну… Некоторые люди верят в подобные вещи. Кто-то, например, считает ведьмами других, кто-то – себя. Кто-то верит в инопланетян. Но я всегда говорю: верить и знать – не одно и то же.

– Значит, нет даже самой крошечной вероятности того, что привидения действительно бывают?

– Я, во всяком случае, ни одного не встречала.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гугельхупф – так в Австрии, Швейцарии и на юге Германии называют кекс в форме круглой усечённой пирамидки с отверстием в середине. – Здесь и далее примеч. пер.

2

Правила этой игры таковы: ведущий («бык») встаёт спиной к остальным игрокам, а те выстраиваются в ряд на расстоянии 20–30 м от него. Они могут шагом приближаться к нему, пока он говорит: «Раз, два, три, бык на горе!» – но должны замереть, как только прозвучит последнее слово. Если ведущий, обернувшись, увидит, что кто-то не остановился, этот игрок возвращается на старт. Тот, кто первым дойдёт до «быка», занимает его место, и игра продолжается.

3

Монокль (в переводе с греческого – «один глаз») – прибор для улучшения зрения, состоящий из одной линзы в оправе на цепочке. Был популярен во второй половине XIX – начале XX века.

4

Перед началом этой игры необходимо начертить на асфальте две параллельные линии на достаточно большом расстоянии друг от друга. Перед одной чертой встаёт «кайзер» (то есть «император»), перед другой – остальные участники. «Кайзер, кайзер, сколько шагов мне можно сделать?» – по очереди спрашивают дети. «Кайзер» произвольно отвечает. Например: «Два больших вперёд и один маленький назад». Перед тем как шагать, игрок должен ещё раз спросить: «Можно?» Если забыл, возвращается к старту. Задача – как можно скорее дойти до «кайзера».

5

«Рыбак» стоит на одной стороне площадки, остальные игроки – на другой. «Какой флаг сегодня поднят?» – спрашивают «рыбака». Он отвечает, к примеру: «Синий». Все, на ком есть одежда названного цвета, не будут пойманы и могут спокойно идти вперёд. Остальных рыбак «ловит», пытаясь до них дотронуться. Те, кто благополучно дошёл до противоположной стороны, разворачиваются и бегут обратно. «Рыбак» продолжает «ловлю», причём ранее пойманные помогают ему. Участники пересекают площадку несколько раз – пока непойманным не остаётся кто-то один. Этого участника объявляют новым «рыбаком».

6

Фата-моргана (в переводе с итальянского – «фея Моргана») – редкое природное явление, при котором отдалённые предметы представляются человеческому глазу размноженными и искажёнными. Причина – отражение и преломление света в слоях воздуха различной плотности. Эта разновидность миражей носит имя феи – персонажа английских легенд о короле Артуре.

7

Вервольф – персонаж европейского фольклора; человек, способный превращаться в волка.

8

Смолл-ток (от англ. small talk – букв. «маленький разговор») – приятная беседа на безопасную тему: о погоде, развлечениях, путешествиях и тому подобных вещах, которые не вызывают конфликтов и никого не огорчают. В странах Запада каждый воспитанный человек умеет вести такую беседу. Разговоры о здоровье, семейных проблемах, политике, религии и т. д. допускаются только в узком кругу близких друзей.