Менеджер Нагибко, вы робот? Часть 2

Кстати, надо наконец-то найти время и познакомиться с главным кадровиком, он же, похоже, у них и подбором персонала занимается. Саша традиционно не любил «охотников за головами», хоть и понимал, что это профдеформация: слишком часто его звали в компании, где основная проблема заключалась именно в кадрах. А кто их набирает? Нет, если в руководстве идиоты, то и самый лучший эйчар ничего не сделает. Но в обычных организациях очень много зависело именно от него. Да, надо с ним поговорить… Как там его, Давид… Но тут пришло письмо от Илоны из клиентского отдела.

Саша вспомнил розово-кудрявое существо с её склонностью к панике и поспешил открыть сообщение, одновременно спросив:

– Крис, ты чем занимаешься?

Крис:Читаю про уву, мой генерал.

– Серьёзно?!– возмутился он, прежде чем заметил хитрое выражение лица виртуальной помощницы.

Крис:Нет, конечно. Уже давно прочитала. Такая милаха, я просто не могу с него.

Саша на миг закрыл глаза. Когда же открыл, искин уже была одета в свой супергеройский костюм и стояла навытяжку.

Крис:Готова выполнять ваше задание, мой генерал!

– То-то же. Попробуй залезть в файлы бухгалтерии. Интересно, чем занимается вся эта толпа.

Искин козырнула и исчезла, экономя мощности. Саша же вновь отвлёкся на переписку. Илона предлагала дельные решения, опираясь на то, чему научилась у него же, но совершенно не чувствовала клиента. Это или врожденное, или приходит с опытом. Очень бы хотелось, чтобы пришло побыстрее. Пока же придётся направлять, контракт важный.

Крис:Мой генерал, меня не пускают!

Искин произнесла это настолько обиженным голосом, что Саша поймал себя на желании её утешить.

– Нет доступа? Не можешь обойти защиту?

Крис: Там такой забор – о-о-о! Взломать могу, но незаметно не выйдет.

– Хоть где-то… – Саша подумал, что придётся запрашивать допуск, а это очередная война. Безопасники и бухгалтера вцепятся в эти данные мёртвой хваткой и получить их можно будет только с жертвами. Так, а кого он хочет принести в жертву?– А попробуй…

Они обсудили варианты обойти «забор», взломать его и найти дыру. Саша параллельно ответил на пару звонков и почувствовал, что неодходима еще одна подзарядка кофе. Направился к кофемашине, но тут подумал, что неплохо бы немного размяться. Жёлтые лосины опять замаячили в воображении, но он их решительно отверг и направился к небольшой кофейне, расположенной на пару этажей ниже. Там можно было выбрать разные сорта самого кофе, сиропы, виды приготовления, включая весьма навороченные. Но самым главным плюсом кафешки Саша считал террасу – длинную, не настолько широкую, чтобы поставить столики, но достаточную, чтобы постоять в своё удовольствие, любуясь видами и никому не мешая.

При этом людей здесь практически никогда не бывало слишком много. То ли не знали, то была ещё какая-то причина. Саша подозревал, что сюда любило захаживать начальство, от которого, как известно, нужно держаться подальше.

Он взял свой кофе и направился к парапету, отрешившись на несколько минут от всех благ вижулика и Крис. Хотелось просто насладиться мгновениями наедине с небом и горьковато-ароматным удовольствием.

На пару они успешно справлялись с его раздражением, успевшим накопиться поверх истории с ушами. Саша даже подумал, что в чем-то идея забавная. Но поразмышлять на эту тему не удалось: рядом с ним остановилась высокая женщина с шикарными волнистыми светлыми волосами, в обтягивающем бежевом трикотажном платье, которое идеально подчёркивало роскошную фигуру. Незнакомка со стаканом кофе окинула его долгим взглядом, совершенно не скрывая своего интереса.

– Вы тоже подумали, что уву-уши – это перебор? – она чуть усмехнулась и сделала глоток из своего стаканчика.

Саша невольно посмотрел поверх её причёски: ничто её не портило, не было даже тоненького ободка с маленькими ушками. Взгляд скользнул ниже, и Рогозин подумал, что в кои-то веке видит у местной сотрудницы умные глаза.

– Особенно золотые, – улыбнулся он в ответ.

– Все эти эко-инициативы так отвлекают, – женщина встала рядом и положила руки на парапет, глядя вдаль. – Только от работы отрывают…

– Есть такое, – кивнул Саша. – Но экология – это важно. Поэтому иногда надо и оторваться. Но чем поможет уву, если я буду в ушах, похожих на его? Деньги я скинул же.

– Деньги решают, конечно, – она повернулась и посмотрела на него, запустив руку в свои волосы и улыбаясь так же лениво и маняще, как эти мгновения на террасе. – Не люблю глупости.

– Тогда вам трудновато на этой работе.

– Не спорю. Ещё и эти уши. Правда, бред полный?

На миг Саша замер, потом тоже медленно растянул губы в улыбке.

– Зачем же вы так о своём собственном творении, комсдарыня Широухова?

Глава 8

Ничто в её облике не дрогнуло, наоборот – улыбка стала ещё обольстительнее.

– Просто Анжела, прошу вас. В «ЭкзоТехе» принят неформальный стиль общения.

– По вашему письму этого не скажешь, – Саша не стал отвечать разрешением называть себя по имени, ибо не собирался его давать.

– Переписка должна быть безупречна, – женщина взяла свой стаканчик другой рукой и сделала очередной глоток.

– В самом деле? Надеюсь, не вы обучали переписке менеджеров клиентского отдела?

– Я не занимаюсь обучением… комсдарь Рогозин, – паузой она явно вынуждала всё к тому же переходу на имена.

– А чем же вы занимаетесь, Анжела? – насмешливо спросил Саша. – Чем же в «ЭкзоТехе» занимается директор по корпоративной культуре и внутренним коммуникациям?

По мнению Рогозина, такая должность означала очередного «директора по развитию» – тёпленькое место для человека по протекции. Саша оглядел полную грудь Анжелы и додумал: «Или любовницы». Не из-за неё ли разводятся Ермолаевы?

– Я занимаюсь тем, – усмехнулась Широухова, – что вы, комсдарь Рогозин, сегодня с таким презрением отвергли.

– Так прям уж и отверг? – поднял брови Саша, которого пока этот диалог веселил. – Прям вот с презрением?

– Именно. Кинули деньги и уклонились от участия в эко-инициативе компании.

– А что для выживания уву важнее – деньги или хождения в ушах?

– Ах, комсдарь Рогозин, – она протянула его фамилию, – мне ли рассказывать вам о важности социального отклика, сейчас важно другое, – Анжела говорила мягким, грудным голосом, который никак не соотносился со словами, которые она произносила: – Вы отделили себя от остальных, комсдарь. Поставили себя выше их, выше каждого из сотрудников, но самое главное – выше утверждённых руководством решений. Вы проигнорировали распоряжение руководства, корпоративную инициативу, указали на своё превосходство над рядовыми сотрудниками и проявили неуважение к девушкам, выполняющим свою работу.

– Я принял реальное – финансовое – участие в спасении редкого зверя, – отразил удар Саша, – что стало компромиссом между моим нежеланием заниматься показухой и стремлением участвовать в жизни компании. И поскольку сотрудницы не захотели идти на этот компромисс, предпочёл уйти от конфликта, а не раздувать его. Тем более в общественном месте.

– Ушки уву не показуха! Это эко-акция! Более того, было голосование, и сотрудники с большим перевесом выбрали именно этот вариант.

– А какие ещё были варианты? – заинтересовался Рогозин.

– Обязательные отчисления из зарплатного фонда на счёт заповедника и волонтёрские работы по очистке его территории в выходные дни.

Саша пару секунд рассматривал Анжелу, пытаясь понять, всерьёз ли она говорит или подшучивает над ним. Но так и не понял.

– Вы же понимаете, что выбора у людей просто не было.

Женщина вдруг как-то по-особенному, взросло улыбнулась.

– Зато у них была иллюзия выбора. Сами выбрали, так сказать.

– Эти игры хороши только для очень глупых или очень наивных людей. У остальных вызовет только раздражение. А в работе и так его достаточно. Зачем вы его усугубляете?

– А вы наверное не служили в армии? – Широухова оглядела фигуру Саши . – Да, вряд ли. Однако наверняка слышали, что там в первую очередь учат маршировать. Но в современных войнах солдатам не требуется ходить строем. Так неужели ради парадов надо столько времени надрываться?

– И какова же ваша версия? – Рогозин не собирался играть в вопросы-ответы, более того, женщина перестала казаться ему забавной. Он не мог понять, что ей движет: собственная придурь или злой умысел.

– Единственно правильная. Солдат приучают действовать по команде. Сначала выполнять команду, а потом уже думать. Так же и в компании. Люди привыкают действовать по указке. Привыкают подчиняться. А это гарантия управляемости. Сейчас они все в этих ушах. Даже если они ненавидят их, они подчиняются, вырабатывают в себе эту привычку.

Саша закатил глаза. Ему становилось противно.

– Чтобы компания функционировала, нужны не те, кто легко ведётся на примитивные уловки, а те, кто умеет думать своей головой. Иначе так же легко они будут вестись на манипуляции клиентов, конкурентов, поставщиков и всех прочих. Это во-первых. А во-вторых, прежде чем добиваться от людей бездумного исполнения приказов, хорошо бы убедиться, что эти приказы вообще есть и имеют смысл. И именно этого я в “ЭкзоТехе” не наблюдаю.

– А я наблюдаю, что вы идёте против указаний руководства и подаёте дурной пример. Что будет, если каждый станет поступать, как ему хочется, а не как надо? – фыркнул она.

– Это демагогия, Анжела, – начал злиться Рогозин. – Давайте думать о работе и том, что лучше для выполнения задач, а не вот всё это.

– Именно поэтому мы и организуем все эти мероприятия. Люди в них участвуют и в какой-то момент начинают верить. А это повышает лояльность к компании, – менторским тоном заключила Широухова.

– Это полная чушь, – вот здесь Сашу просто проняло. Как же часто он сталкивался с подобной глупостью! Сколько раз ему приходилось чуть ли не вколачивать в руководство такие простые и понятные, но почему-то не очевидные им вещи! – Лояльность зарабатывается не так! Чтобы люди верили своей компании, нужно их не обманывать – это основное, самое главное правило. Соблюдения трудового законодательства и вовремя выплаченной зарплаты тоже недостаточно. И все эти акции-хренакции тоже её не создают. Нужно что-то делать для своих сотрудников. Тогда и будет лояльность. Корпоративное жилье – да, работает на лояльность, хорошее питание по низким ценам – да, работает на лояльность, медицинская страховка – да, работает, уважительное отношение к потребностям сотрудников – да, работает. А вот увольнение без причины, поборы, токсичность руководства, расхождение слов и дела – нет, не работают.

– Мне кажется, вы сейчас выступаете адвокатом не той стороны, – скривила губы Анжела. – Вы же руководитель и должны защищать интересы компании!

– Именно это я и делаю, – Саша глубже вдохнул, пытаясь успокоиться.

– Вы ведёте себя не как один из директоров, а как строптивый подросток, – ей явно нравилось его отчитывать. – Вам явно не хватает опыта руководства и знаний об управлении крупными организациями. Мне трудно в двух словах изложить весь свой многолетний опыт, да и вы не хотите вдумываться в мои слова. А если не удалось объяснить, значит, будем действовать следующим образом, – Широухова выдержала паузу, явно надеясь помучить. – Я внесу в ваше личное дело один выговор – за публичное выражение презрения к ценностям компании. И одно предупреждение – за отсутствие на рабочем месте без уважительной причины более получаса. Надеюсь, это хоть немного заставит вас задуматься.

Широухова кинула на него победный взгляд, развернулась и направилась на выход. Сзади на её платье был прикреплён пушистый, похожий на заячий, хвостик, который при движении интригующе покачивался над ягодицами.

Саша зло выдохнул и вновь повернулся к парапету, уставившись вдаль. Он не сомневался, что результат встречи с Широуховой был бы именно такой, что бы он ни сказал. Однако интересно, это её инициатива? Например, месть за подружку Клину? А в том, что они дружили, он не сомневался. Или у него противник посерьёзнее? Увидел, что работа в клиентском отделе начала налаживаться и решил вывести его из игры? Пока всё, что происходило, вписывалось в рамки плохого руководства и общего головотяпства, какие он наблюдал все годы работы кризис-менеджером. Но вот эта Анжела с хвостиком как-то смущала. И хвостиком, и продуманностью подхода. Нет, совершенно точно надо разбираться и с кадрами, и со всякими непонятными должностями типа директоров по корпоративной культуре и внутренней коммуникации, что бы это ни значило.

***

После установки странного пакета остаток дня я простояла столбом в помещении техподдержки, потому что никаких задач для меня ни у Телегина, ни у кого ещё не было. Богатырей пару раз отправляли с какой-то фигнёй, а я им, видите ли, выгляжу слишком стрёмно, чтобы к людям выпускать. Дескать, решат, что у компании нет денег на современных роботов, покупают что-то, отправленное в утиль.

Милмои, я б тоже не отказалась выглядеть получше! Мне, между прочим, надо Нагибко изображать хотя бы на созвонах, а вскоре уже и вживую. Не вечно же ей в отпуске сидеть. И потом, а вдруг квартира, которую отрисовывает Скрепка за моей спиной, не похожа на Нагибкину? Кто-то из сотрудников мог и бывать у неё.

Вообще, я и сама не прочь там побывать. На складе-то у меня каморка, где можно было вязать и заниматься всякой фигнёй, а тут не забалуешь, стоишь на виду, лишний раз пальцами не пошевелишь, а их надо разминать…

– Скрепка… А как попадают в квартиры?

Искин вывесил мне на экран карту с маршрутом до жилых блоков, за что я запулила в него пикселем.

– Карту я и так знаю! Я имею в виду, там пропуск нужен, можно ли сломать систему или ещё как?

Скрепыш:Нет, вы посмотрите, она ещё кидается! Рожа там твоя нужна и цифровая подпись.

– Ой! А что если я недостаточно похожа на Нагибко, чтобы пройти фейсконтроль?

Скрепыш:Вот потому и есть вариант с цифровой подписью. Она же перекраивала себя несколько раз, черты менялись, соответственно, надо было как-то входить. Подпись я с её устройства ещё тогда скопировал, это не проблема. Но лицо в камеру показать придётся.

Я приуныла. Лицо-то ладно, но ниже лица у меня робот. Он и ростом выше и формы квадратной… И если ноги ещё можно прикрыть длинной юбкой, то на верх даже пуховик не поможет. А накоплю я на торс нескоро, он от семи тыщ килосов… И это без внутренних органов даже! А нет, эти извращенцы-производители тулово же делят зачем-то, и семь тысяч —это за верхнюю половину, от плеч до пояса, а за нижнюю часть —еще столько же. И это у Сабатини, а в официальном магазине и того дороже… Стало совсем грустно. Вот нет бы и правда поместили меня в тушку, как у Огняна!

И тут меня осенило.

– Скрепка… А сколько стоит корпус от более человекообразного робота?

В итоге весь остаток дня мы рыскали по маркетплейсам, легальным и не очень, в поисках женственной жестянки. Стоили они в среднем тыщи две вместе с руками. Но на счету у меня в данный момент накапало меньше тыщи. Зато через два дня ожидалась та самая премия от Валетова в размере пяти тысяч. На настоящую тушку её не хватит, а вот на жестяную – как раз. Более того, я бы смогла себе позволить карнавальный костюм робота, выглядящий очень похоже на меня нынешнюю. Конечно, это ещё отдалит следующую покупку настоящих запчастей, но я не уверена, что могу ждать, пока накоплю на неё. Всё же кто-то мог и заметить, что Нагибко не бывает в квартире. Да и неровён час вызовут на ковёр…

Кстати о ковре и премии. Не стоило забывать, что и то, и другое в большой степени зависит от благорасположения Валетова. А он под Рогозиным ходит и только что возглавил закупки. Те самые закупки, в которых мы только что установили странное дополнение к почте, которое Скрепыш не смог вскрыть.

Ох, чует моя железная жопа, не к добру это.

– Слушай, а что если та прога, которую мы поставили, какая-то вредоносная?

Искин повертел часики пару секунд.

Скрепыш:Анализ показывает, что это вполне вероятно. Это бы также объяснило, зачем нужна пауза в два дня между установкой и срабатыванием. Таким образом меньше вероятность, что события свяжут между собой.

– И ты только сейчас об этом говоришь?!

Скрепыш:Я искусственный интеллект, я не могу мыслить без контекста!

– Так, вот тебе контекст: как нам узнать, что запаковано в этой херне, до того, как она сработает?!

Скрепыш некоторое время размышлял, а потом выдал неожиданный ответ:

Скрепыш:Переставить время системы на два дня вперёд. Тогда программа запустится, и мы увидим, что в ней.

– То есть запланированное всё равно произойдёт, но раньше? А так, чтобы вообще её не запускать?..

Скрепыш:Её в любом случае нужно поставить на какую-то систему вне меня и запустить. До того внутри всё зашифровано. Она уже стоит у этой истерички, так почему бы не сделать её кьюбер тестовым? В крайнем случае обнулим систему, всё равно вся её работа сохраняется в облаке.

Я не была так уверена в последнем, поэтому настояла на том, чтобы сделать бэкап, но в остальном решила не спорить.

В закупки мы пошли поздним вечером, когда все сотрудники надёжно разошлись по домам. Безопасники бродили по этажам, но их не удивил робот, который куда-то целеустремлённо шёл по заданию техподдержки.

Сев за кьюбер Зауровой, я задумалась: как Скрепка собирается с ним взаимодействовать? Как я поняла, внутри каждого отдела была своя локальная сеть, а между собой они сообщались только через портал.

– Может, мне как-то проводком к нему подключиться?

Скрепыш:Ни в коем случае! Если там какая-то дрянь, нам нельзя её цеплять. Нет уж, буду твоими руками вводить.

Следующие пару минут были странными: мои руки порхали по экрану кьюбера, сохраняя данные и меняя настройки, а я при этом ничего не делала. Скрепыш чертыхался, что без прямого подключения работа идёт слишком медленно. Но наконец дата сменилась.

И… начался апокалипсис.

***

Скрепыш:Вырубай! ВЫРУБАЙ!!! Поздно…

Я даже дёрнуться к кабелю питания не успела.

– Что стряслось?

Скрепыш:Оно заражает другие кьюберы в отделе! Все!

– Они разве не выключены на ночь?

Ответом мне стали один за другим загорающиеся экраны.

Скрепыш:В спящем режиме… были. Чёрт, мне надо было об этом подумать… В следующий раз перед ответственным делом запрашивай у меня поэтапную инструкцию, я тогда учту её как контекст и так не накосячу.

Я прикрыла глаза – то есть, притушила экраны в голове – и на полминуты впала в дзен, прежде чем сломя голову кидаться тушить новый пожар. Премии и так, скорее всего, не видать. Ладно, это мы переживем… Наконец я была готова сражаться дальше.

– Так что именно творит эта херня?

Скрепыш:Убей бог… понятия не имею. Что-то с почтой. Я могу открыть её файл и твоими глазами читать код, либо можно открыть почту и посмотреть, что там происходит.

Я предпочла второй вариант – кода много, глаза у меня одни.

В почтовом приложении всё было тихо. Прямо на моих глазах капнуло письмо, видимо, поставленное на таймер на полночь. Я его на всякий случай открыла и просмотрела. Какая-то благотворительная акция, ничего примечательного, никаких подозрительных вложений. Скрепыш тоже молчал.

Тогда я решила попробовать отправить письмо. На адрес Нагибко на всякий случай. Тут же проверила его со своей учётки. Никаких приколов, письмо как письмо. Я поэкспериментировала с разным текстом, ожидая, что, может, в нём что-то поменяется, но нет.

– Какие ещё фортели может выкинуть это проклятое дополнение?

Скрепыш:Оно может воздействовать на письма определённым адресатам.

Я почесала репу – фигурально, хотя голова под шлемом чесалась. Волосы бы помыть, вообще-то, они ведь в заводском составе каком-то…

– Создай мусорный внешний адрес, попробуем, как оно ведёт себя в переписках с контрагентами.

Искин послушно сваял мне учётку на домене какой-то местной рекламной помойки. Я накидала письмо вида "здравствуйте, интересуемся сроками поставки артикулов номер 1 и 2"и отправила.

А вот то, что я получила, заставило сжаться мои металлические булки.

После моего письма прямо под автоматической подписью, которую я так любовно настраивала днём, стояло следующее:

В гробу я видала тупых контрагентов, которые просирают сроки и уходят в несознанку! Чтоб вам там всем подавиться своими артикулами, жрёте вы их, что ли, что они вечно как из жопы приезжают!

Мы со Скрепышом пару минут медитировали на этот текст. Нет, я уверена, что всё очень даже по делу, что я, поставщиков не знаю… Но… Я прямо видела, как премия от Валетова машет мне ручкой, растворяясь в небесной дали. Потом меня посетила ещё одна страшная мысль:

– С учёток других сотрудников, надеюсь, ничего не отправилось сейчас? Запланированных писем нет?

Поскольку Скрепыш очковал подключаться к местной сети, дабы не заразиться этой дрянью, то мне пришлось обойти все рабочие места и проверить руками. Но нет, пронесло, ни у кого ничего в отложке не стояло.

– Ну хорошо,– вздохнула я, распрямляясь. – Ты можешь удалить эту хреномуть?

Скрепыш:Давай попробуем…

Но что-то я не слышала энтузиазма в его голосе.

Пробовал он всё так же моими руками, и так интенсивно, что они протестующе заныли. Я видела, как искин раздражается после каждой неудачной попытки, хотя это, наверное, было просто контекстно-обусловленной анимацией, но суть передавало хорошо. Как я понимала, проблема была в том, что без прямого подключения Скрепыш не мог заблокировать чёртову дрянь, не взламывая сервер отдела, а взломать его так, чтобы не оставить следов, тоже не мог. Конечно, по следам вряд ли вычислят конкретно нас, но это смотря как тщательно будут расследовать. К тому же я последняя вмешивалась в эту систему, и на меня с большой вероятностью падут подозрения.

Я с тревогой поглядывала на часы. Мы провозились тут почти всю ночь, скоро уже рабочий день начнётся, а Скрепка так и не смог прибить чёртову программу. Вот дёрнуло же нас её установить! Надо было на карантинном кьюбере попробовать сначала… Но кто мог знать, что тут такая диверсия.

– Слушай, а мы не можем хотя бы заменить текст, который оно выдаёт? Просто на что-то нейтральное?

Скрепыш почесал в своей пустой голове.

Скрепыш:Там алгоритм, который подстраивает текст под тему письма… Но, знаешь что, он подтягивает словарь возможных фраз. Вот этот словарь и можно заменить. Это ты хорошо придумала.

Я быстро пораскинула мозгами, на что можно было бы заменить текст так, чтобы это не выглядело, как будто отправитель сошёл с ума. Просто стандартную подпись же не поставишь, если там алгоритм… Мой взгляд упал на самое свежее сообщение – про благотворительную зверушку. О!

Я быстро открыла его и заново пробежала текст. В компании объявляется день поддержки уву! Уву такое милое! Шикарно!

– Бери за основу для словаря статьи про уву,– решила я. – Можешь даже картиночки поставить, чтобы контрагенты проникались, с чего ему такая честь.

Скрепыш:Замётано!

Спустя десять минут искин дал мне отмашку пробовать, и я снова послала письмо на мусорный ящик. Теперь подпись гласила следующее:

А пока наш заказ у вас в работе предлагаем присоединиться к нашей эко-инициативе и поддержать малютку уву! В нашей компании сегодня объявлен день уву, и мы просто обязаны поделиться его милотой!

После текста в письме торчала фотка зверька с самым умильным щенячьим взглядом, какой только можно было представить.

– Эдак у нас контрагенты быстрее зашевелятся,– хмыкнула я, испытав невероятное облегчение. – Ну что, ставим время обратно?

Скрепыш:Я уже поставил. Теперь, когда эта дрянь распаковалась, часы ни на что не влияют. Так что сегодня весь отдел закупок будет рассылать уву.

Я откинулась на спинку кресла и немного покачалась из стороны в сторону. Надо надеяться, к вечеру этого дня кто-нибудь догадается потребовать от техподдержки, чтобы удалили странные подписи, и тогда меня пришлют сюда уже с нужными правами.

Скрепыш:Женщина, ты ещё помнишь о существовании камер?