Другие миры. Домой

– Нет, к сожалению. – Женщина немного поникла, но быстро взяла себя в руки. – Я всё равно, уверена, что она жива! А я точно не сдамся, пока жива я. Возможно, она потеряла память из-за какого-то несчастного случая и не помнит свою жизнь до похищения… тогда просто необходимо, что бы об этой истории узнало как можно больше людей и тогда, возможно она сама узнает себя или кто-то подскажет ей.

Да, в расследованиях полиции значилось, что в те годы недалеко от места, где пропала и Ника, орудовала банда работорговцев. Как бы жутко это не звучало для цивилизованного мира. Они похищали молодых девушек и парней, пропали и несколько детей. На след банды вышли, нескольких участников удалось схватить, но они не интересовались личностями своих жертв. Накачивали наркотиками и переправляли на ближний восток, а оттуда «живой товар» расходился по всему миру. Я точно знал, что Ники среди них не было, но не знал, как бы мог рассказать об этом Наде. И стоило ли?

– Разводясь с мужем у нас не было вопросов с разделом нажитого имущества или об опеке над дочерью, но за это я с ним долго спорила и сражалась. – Она протянула мне толстый фотоальбом. – Детских фотографий Вероники очень мало, всего пара школьных и только одна с её бабушкой, но зато после того, как она переехала к Стасу, я её часто фотографировала. Она была моей первой моделью.

Так вот оказывается, чем занимается Надя, у неё свои бутики по всей стране и даже небольшая фабрика где-то недалеко от города. Ника, после смерти бабушки и переезда к брату, сразу же понравилась тогда ещё совсем юному и начинающему предпринимателю Наде и стала лицом её пока ещё единственного магазинчика одежды.

– У неё был талант абсолютно ко всему, к чему она прикладывала свою руку. Казалось, для этой девочки нет ничего не возможного. Как только я сделала пару плакатов и листовки с её фотографиями в новой школьной коллекции, весь город стал одеваться в моём магазине. А как легко она могла подобрать идеальный наряд абсолютно всем? Мужчины, женщины, дети… все уходили довольными и счастливыми, если она в этот день приходила к нам. Так виртуозно с ненавязчивыми комплементами она могла одеть и обуть кого угодно. – Вспоминая прошлое, глаза у Надежды светились тоской и грустью, но она всё равно улыбалась. – Мне было совестно, что она, тринадцатилетняя девочка, делает выручку больше чем все мои продавцы, и я стала платить ей зарплату, всё больше привязываясь к ней. Я была единственным ребёнком у родителей, но всегда мечтала о младшей сестрёнке, ею и стала для меня Вероника.

У неё зазвонил телефон, извинившись, она ответила, отошла к окну и негромко стала вести разговор. С первой страницы альбома на меня смотрела девочка лет пяти-шести, стоящая в чёрном строгом платье, явно больше по размеру, белом кружевном фартуке, огромном бантом на голове, рядом с бабушкой. В этом маленьком бесёнке было сложно узнать мою любимую, но её горящие чистейшими изумрудами глаза с годами не изменились совсем.

– Это она шла в первый класс. Соседка сделала фото, в тот год её дочь шла в выпускной класс.

– Она не слишком мала для первого класса?

– Да, она пошла в школу в шесть, а читать и писать научилась в четыре. Хотя её не никогда тянуло к точным наукам, школу она закончила с золотой медалью. – В голосе женщины была гордость, я же не совсем понимал, что это значит. – Её самой большой страстью в жизни стала музыка. До сих пор не могу простить Стасу, что он запретил ей поступить в консерваторию. Кто знает, как бы всё сложилось, если бы она не каталась по городу, а сразу поехала подавать документы туда, куда рвалась её душа.

Думаю, сложилось бы всё также, но говорить не стал. У неё снова зазвонил телефон, и она опять ушла для разговора. Чем дальше я листал альбом, тем старше становилась моя девочка. Ещё пара фото ребёнком, видимо со школьных мероприятий, фотограф явно делал акцент на других детях, но запечатлённая на них Ника, притягивала взгляд своими яркими глазами или обворожительной улыбкой. Далее шло настоящее портфолио, на которых она демонстрировала различные школьные и не только наряды. Она бы могла стать моделью и за неё бы дрались все модные агентства этого мира. В самом конце было несколько фотографий с выпускных, в школе обычной и школе музыкальной. Я с грустью осознал, что не увидел ни одной её фотографии с братом, подругами, друзьями. Одна с бабушкой, пара на фоне других людей, три с учителями и одна с самой Надеждой.

– Прошу прощения, через неделю свадьба дочери и на нас с мамой жениха вся организация торжества. Мне нужно сделать пару звонков. – Перед тем, как снова отойти она протянула мне ноутбук с открытой папкой, содержащей около двух десятков видео. – Большинство ты мог видеть в интернете, но есть несколько коротких и тех, что я не выкладывала в сеть.

Те, что есть в интернете, я уже знал наизусть, ещё восемь были короткими, меньше минуты, на них Ника смеялась и дурачилась в том самом магазине одежды, готовясь к фотосъёмкам.

«– Ну, выпускница Вероника, как ты себя чувствуешь?

В кадре, Вероника, в платье нежно-сиреневого цвета, сидела на высоком стуле, девушка-кореянка, колдовала над её волосами, завивая их в большие локоны, снимала, судя по голосу за кадром, Надя.

– Ещё и золотая медалистка! – Добавила девушка делающая причёску.

– Чувствую… – начала неуверенно Ника, – волнение и предвкушение. Словно стою на пороге нового этапа своей жизни. Вот-вот произойдёт что-то волшебное.

– Какой ты видишь себя через пять лет?

– Такой же, – Ника рассмеялась, – вновь с предвкушением стоящую в начале очередного нового этапа! Через пять лет я только закончу институт.

– Хорошо, а через десять? – Наде тоже было смешно.

– А через десять, я отстрою бабушкин дом и перееду в нашу деревеньку. А потом, с золотой медалью и красным дипломом экономиста, буду ходить в лес собирать ягоды и грибы!

Раздался дружный смех трёх девушек»

– Это перед её выпускным, за два дня до её исчезновения.

Надежда вернулась после очередного телефонного звонка. Эта женщина меня восхищала. Даже спустя три десятилетия она продолжала так же грустить и переживать за судьбу Ники, полностью оправдывая своё имя, не теряла надежды однажды найти ответы на свои вопросы. Стоит подумать над тем, как бы, не сильно травмируя, рассказать ей о том, что на самом деле произошло? Возможно, вместе мы быстрее найдём нашу пропажу, с моими знаниями и её упорством. Но не сегодня, однозначно.

– Надя, а что с этим домом, про который она говорила?

– Ох, этот дом первая причина нашего со Стасом развода! Он решил его продать, а я была против. Говорила ему, что это не его дом, а Вероники и она всегда мечтала туда вернуться. Но, не смотря на все его помыслы, он выставил его на продажу только четыре года назад. Год он простоял, им никто не интересовался, а потом он продался очень быстро, первый же звонок и на следующий день была заключена сделка. Сейчас там уже новые постройки, но я не знаю, кто там живёт, только иногда проезжаю мимо.

– А я могу взглянуть на этот дом? – Моё сердце бешено колотилось, предчувствуя, что это может быть связано. По времени сходилось, это могла быть Ника! – И как бы узнать, кем он, всё таки, куплен?

– Я позвоню Стасу, – Надя согласно кивнула и потянулась к своему телефону, лежащему на заваленном папками и газетами, журнальном столике, – да, конечно можем съездить, с удовольствием его покажу.

Через пять минут я уже сидел в машине Надежды, а она отъезжала с парковки. Стас рассказал ей, что в то время, когда объявился покупатель, он был в командировке за границей, и сделку совершала его вторая жена. Она рассказывала, что покупателем была совсем молодая девушка, лет двадцати. На этой новости, моё сердце готово было выпрыгнуть из грудной клетки. Это Надя, Стас и тем более, его вторая жена, даже не подумали бы о том, что это могла быть Ника, я то знаю, что это не так. Мысль о том, что я вот-вот узнаю правду, возможно, я наконец-то вышел на её след, сильно будоражила и немного возбуждала. Весь час нашей поездки я занимался только тем, что представлял себе нашу с Никой встречу, особо не вступая в разговоры с Надей и не прислушиваясь к её частым разговорам по телефону.

– Раньше здесь был наполовину завалившийся деревянный забор, за ним маленькая тоже деревянная летняя кухонька, всего на одну комнату с большой старой печкой, а напротив кухни небольшой домик. За годы дерево прогнило, крыша и полы провалились, на участке не было ни газа, ни света, а вода была только в старом колодце.

Кто бы не был новым владельцем, но он постарался на славу. От старого и прогнившего здесь не осталось ничего. За невысоким кирпичным забором виднелся большой гараж, минимум на две машины, рядом высокий, каменный дом с панорамными окнами, за которыми можно было рассмотреть современную кухню и просторную столовую. В дальнем углу участка быловидно уютную зону барбекю, с гамаком и подвесными креслами.

– А что вы хотели?

К соседнему участку подъехала машина, пока мужчина-водитель вышел открывать ворота, его спутница, молодая девушка, явно в положении, решила поинтересоваться, кто мы такие и что здесь забыли. Кто лучше соседей может знать, кто проживает в интересующем нас доме?

– Добрый день, а вы случайно не знаете, кто живёт в этом доме?

– Они там не живут, – девушка немного расслабилась, но всё равно, поглядывала на своего мужа, – приезжают иногда на выходные. Это у них дача, а не дом для постоянного проживания.

Мне не нравилось, что она говорит во множественном числе. Кто такие «они»?

– Наверное, большая семья, да? – Надя первой успела уточнить, волную меня деталь.

– Нет. – К девушке подошёл её спутник и, встав рядом, начал нас рассматривать. – Если подумать, отца семейства мы ни разу не видели. Только молодая женщина с ребёнком.

Думаю, волна разочарования накрыла нас с Надеждой одновременно. Её от слов «молодая женщина», а вот меня от наличия ребёнка. Ника не собиралась заводить детей, но даже если предположить что она поменяла своё решение…

– А ребёнок маленький? Может пара лет?

– Нет-нет, девочка лет восьми-девяти. Она так странно, иногда называла женщину мамой, но чаще звала феей. Мне показалось это таким милым, что я даже однажды расплакалась.

– Так мы и заподозрили, что скоро станем родителями. – Мужнина, приобняв свою жену, несмело нам улыбнулся. – Идём, дорогая, тебе нужно полежать после долгой поездки.

Пара ушла к себе, а мы остались у разбитого корыта. Ну, я чувствовал себя именно так. Что творилось в душе у моей спутницы, я не знал. На обратной дороге Надя выглядела задумчивой и немного расстроенной, а я вспомнил про окружающий меня мир. Написал и уточнил у Тётушки, всё ли в порядке в салоне, отправил пару сообщений Хвану, с ресторана пришло меню на завтрашний корпоратив, для утверждения. Перепроверил уже пришедшие отчёты из других салонов. Скинули только два. Нужно что-то решать с другими, они меня уже конкретно выводят из себя.

– Можешь, всё же, уточнить у Стаса, кто купил тот участок? Имя и фамилию, может, остались контактные данные?

Спустя время мы прощались с Надей. Моя коллекция видео и фото пополнилась десятками новых файлов, в свою очередь пообещал привезти тот самый выпуск журнала со статьёй о Веронике. В августе так и так надо будет вернуться в Сеул, Хван требует моего присутствия на очередной встрече с Японцами.

– Да, конечно, он в таких вопросах очень педантичен, поэтому я уверена, что хранит тот договор до сих пор.

К салону я подъезжал как раз, когда Тётушка ждала, последних выходящих. Глаза сразу же зацепились за ожидающего у машины улыбающегося блондина. Когда Ягодка вышла и, попрощавшись с Тётушкой, двинулась к ожидающему парню, он достал из машины очередной букет. На этот раз это были белые лилии. Надеюсь, она тебя им всё же отхлещет.

– Господин Ким, а я собиралась закрывать салон, думала, Вас сегодня уже не будет.

– Ты понимаешь, что этот вечер может стать последним? – Я прислушивался к другому разговору.

– Детка, это всего лишь ужин с моей мамой, – парень протянул Ягодке букет, – это не смертельно.

Он открыл для девушки дверь, не переставая улыбаться, и заняв водительское место, стал аккуратно отъезжать с парковки.

– Я думал поработать, но сейчас понял, что невероятно устал и голоден. Думаю, стоит поехать домой. – Я обратил внимание на Тётушку, она кивнула и стала замыкать двери. – Вы не могли бы попросить завтра всех явиться пораньше, минут на двадцать? Хочу сделать небольшое объявление.

– Конечно, никаких проблем. Многие и так приходят раньше.

Я стартовал резко, сразу направившись в ту сторону, в которую уехала чёрная Ауди. Догнал их на первом же светофоре, они стояли в потоке на две машины впереди моей. Так я и проехал за ними, отставая на одну-две, до самой набережной. Серьёзно? То же самое кафе? Видимо, здесь неплохо кормят. Что ж, я тоже не ел весь день, а дома шаром покати. Подождав пару минут, я вышел из машины, и направился на летнюю террасу, заняв столик чуть в стороне от того, за которым, спиной ко мне сидела Ягодка и её парень, а напротив них, солидная дама с дорогом костюме, обвешанная золотом.

– Ника, солнце моих очей, я уже почти обиделась на тебя! – Голос у женщины оказался на редкость приторным, таким только смертельные приговоры читать. – Как давно мы не виделись?

– Вроде как три месяца? – Ника взглянула на парня, но быстро вернула свой взгляд к даме напротив. – Те три месяца, что ты жила в Париже.

– О, Франция прекрасна! – Тётя словно не заметила сарказма в голосе девушки. – Кстати, пока вас ждала, уже сделала заказ, его скоро принесут.

– Спасибо, мама. – Парень искоса посматривал на Ягодку.

– Спасибо, я не обедала, поэтому невероятно голодна, рада, что не придётся долго ждать.

Не смотря на слова, сказаны они были совершенно не искренне, но видимо данная особа, та, что мама этого блондина, вообще не обращала внимания на то, что говорят окружающие. Она вновь ушла в свои рассуждения о моде, каких-то знакомых, Франции, о том, как она прекрасна весной и что они, дети то есть, обязательно должны отправиться туда в свадебное путешествие. Пока слушал безостановочную болтовню этой тётки, кажется, с самой собой, успел сделать заказ, дождаться его и почти всё съесть.

– Алекс говорит, ты очень устаёшь на работе? – У меня уже начинала кружиться голова от её резких скачков с темы на тему. – Не понимаю, зачем она тебе вообще нужна? Давно пора выйти замуж и стать домохозяйкой!

– Замуж, сидеть дома на шее мужа и рожать детей каждый год, да? – Ника поставила свою чашку на стол, сильно звякнув по блюдцу.

– Конечно, это же и есть женское счастье!

– Вы серьёзно?

– Мы с мужем уже очень хотим внуков, будем помогать, конечно же, и чем больше, тем лучше!

– Ника… – парень попытался взять Ягодку за руку в попытке успокоить, от девушки начал идти жар.

– Прости, Алекс, ты знаешь, как я к тебе отношусь, но с меня хватит. – Она вновь обратила своё внимание на женщину. – Вам, Лариса, если вдруг захотелось маленьких детей понянчить, сами и родите, но я уверена, что повториться ситуация, как и с Алексом. Я не собираюсь замуж за Вашего сына, и он прекрасно об этом знает, как и о том, что я не могу иметь детей. Так что, – она отодвинула стул и стала подниматься, – поздравляю, можете начинать искать ему новую девушку.

Ягодка, забрав сумку и бросив извиняющийся взгляд на парня, ушла, не попрощавшись с его матерью.

– Ты чего сидишь? Иди и верни её!

– Мам, может, хватит? – Парень перестал улыбаться и строго смотрел на свою родительницу. – Ты все три года не давала ей покоя своими разговорами о свадьбе и детях!

– Медицина сейчас творит чудеса, вылечим её, и она сможет родить тебе наследника!

– А меня ты хоть раз спрашивала? – Парень явно начинал закипать. – Хочу ли я детей? Я не знаю, как быть отцом, потому что своего не видел и не знаю, какой должна быть мать, потому что рос я только с няньками и репетиторами! А теперь вам внуки нужны? Ты себе-то веришь, когда говоришь, что будешь помогать?

Не стал вникать в их семейные разборки, заметив идущую по набережной Ягодку, ноги сами понесли вслед за ней. Она шла не спеша, но судя по всему, не была в печали. Вставив наушники, она подпевала одними губами играющим трекам, иногда даже пританцовывала и улыбнулась врезавшемуся в неё мальчонке, лет трёх, который убегая от своей матери, не заметил идущую девушку. В целом, создавалось впечатление, что она просто наслаждается субботним вечером, наступающими сумерками и летом, ни намёка на то, что она меньше часа назад закончила трёхлетние отношения. Я же просто шёл за ней, притягиваемый, как магнитом и всё пытался понять, почему? Остановился, когда она направилась к светофору и стала переходить дорогу. У ворот закрытого ЖК с тремя многоэтажными домами, стояла знакомая Ауди. Алекс, заметив Ягодку, подошёл к ней и стал о чём-то говорить. Ответив ему, девушка улыбнулась и приобняв на прощание, отправилась к воротам, где ей тут же на встречу вышел охранник, тоже улыбаясь и что-то спрашивая.

Возвращаясь на парковку кафе, всю дорогу до дома, пока принимал душ и пытался уснуть, в голове творилось что-то невообразимое. Мысли прыгали, как австралийские кенгуру, высоко и резко. От мыслей о моей новой знакомой, судьбе, которую она сама для себя выбрала, к моей маленькой целительнице, а от неё к мастеру лечебного массажа. Обдумывал, стоит ли всё же рассказать правду Надежде, но решил, что пока продолжу самостоятельные поиски. Думал, как долго Стас будет искать документы о продаже того участка, когда я узнаю, кому теперь принадлежит тот дом? Даст ли мне эта информация хоть что-то? Все мысли о моей любимой сводились к единственной – где она. А вот раздумья о Ягодке были куда разнообразнее. Выходит, она и правда такая бесчувственная ледышка? Если могла так легко просто уйти от парня, с которым её связывали отношения, ничем и никак не выразив сожалений или расстройства.

Мыслей было слишком много, так что я решил, что мне необходим свежий воздух и направился на крышу. Поднимаясь, сам не знаю зачем, но я взял с собой бинокль, купленный утром, по пути в салон. Я не извращенец и не маньяк, убеждал я себя, но у меня плохо выходило. Это любопытство. Обычное, вполне объяснимое моей натурой. В бинокль кафе на том берегу было видно, как на ладони, сейчас на летней веранде сидела только одна компания и методично поглощала алкоголь. На набережной тоже, практически не было гуляющих, время всё же почти полночь. И не надеясь увидеть что-то интересное, скорее, надеясь на обратное, я навёл бинокль на те два из трёх домов жилищного комплекса, куда сегодня вечером зашла Ягодка. Я всё же, маньяк. Сразу же попал на большое окно, в котором танцевала девушка. Слабый, тусклый свет подсвечивал тонкий девичий стан в коротком чёрном платье, в одной руке у неё был бокал с вином, в другой тоже был какой-то предмет, но он был слишком мал, чтобы я смог его рассмотреть. Её движения, плавные, неспешные и изящные, приковали мой взгляд намертво. Как под гипнозом я любовался чарующим и каким-то мистическим танцем, эротическими движениями бёдер, лёгкими взмахами рук и качаниями головы. Наверное, сменилась музыка, движения перестали быть плавными, добавилась энергия и страсть. Наблюдая за безумием творившемся с ней и моя голова пошла кругом, казалось я чувствовал тот огонь, что сейчас исходил от её соблазнительного тела, слышал мелодию, под которую она всё резче и активнее им двигала. Наклонившись, она поставила опустевший бокал на пол, во мне просыпался демон и первобытные желания. Взять и сделать своей. Мелодия вновь сменилась. Танец стал поистине непристойным и диким, она стала задыхаться, хватая воздух ртом, но через несколько минут, замерла, содрогаясь всем телом. Её ноги подкосились, и она упала на скамью, стоящую у самого окна. Я видел только, как тяжело она дышит, её грудь высоко поднималась и резко опускалась, что бы через секунду повторить свой подъём. Что сделала эта бестия после того, как дыхание начало выравниваться, практически заставило и меня взорваться в оргазме. Приподняв своё платье, она что-то достала из себя. Чёрт! Я был готов к тому, чтобы как малолетний подросток начать рукоблудить! Слегка повернув голову к окну, она смотрела на ночной город, мне же в бинокль казалось, что она смотрит именно на меня.

Мыслей связных, логичных и хоть немного правильных в моей голове не осталось. Я чёртов псих и извращенец! Провёл весь день в поисках хоть какой-то информации о своей невесте, что бы ночью подглядывать за другой и желать её? Мне необходимо взять себя в руки! Запустил бинокль со всей силы, он долетел до реки и, издав громкий «бульк», ушёл на дно. Я не маньяк. И повторения сегодняшней ночи не будет. Иду спать. Но сначала, холодный, нет, ледяной душ!

Утро меня встречало радостным солнцем, пением птиц и шумом детских голосов в парке. Я его встречал не выспавшимся, с разбитой головой и жутким отвращением к самому себе. Так, правда, нельзя. Я однолюб. Мне не нужна другая. Только моя ведьма, у неё моё сердце и душа, и я не буду счастлив с другой. Но тело остро и настойчиво кричало о том, что оно не против немного выпустить пар. Чтобы хоть немного придти в норму и взбодриться, утром я решил повторить процедуру закаливания. Крепкий кофе помог завершить восстановление моего эмоционального равновесия, и на работу я приехал уже полностью придя в себя.

– Все уже на месте?

Тётушка снова возилась с компьютером Розы, он вновь отказывался включаться.

– Нет только Цветочка и Розы.

Отодвинув немного в сторону, ничего не понимающую в компьютерах, женщину, я открыл командную строку и, введя необходимую комбинацию, перезапустил машину.

– Я же не опоздала? – В двери ввалилась Цветочек, красная и запыхавшаяся.

– Нет, милая, ты во время. Ты что, бежала?

– Вышла раньше, но автобус сломался и пришлось пересаживаться в другой, вот и вышло, что приехала, как обычно, а не как просили.

– Не переживай, ты даже не последняя.

– Думаю, не будем больше ждать, – на часах было без десяти девять, – скоро придут первые клиенты.

Тётушка, кивнув, отправилась собирать остальной коллектив. Цветочек осталась сидеть на диванчике, восстанавливая дыхание. Через минуту все были в холле. О чём я не подумал, так это о том, как смотреть в глаза Ягодке. Ясное дело, она не знала о том, что я видел её танцы, но мне от этого не проще.

– Я не займу много вашего времени, просто хотел сообщить, что сегодня после работы состоится первый корпоратив для вашего дружного коллектива. Знаю, надо было предупредить заранее, но очень надеюсь, что все смогут присутствовать.

На лицах заиграли улыбки, в глазах зажглись довольные огоньки. Анна и Эльза расстроились из-за того, что не смогут нарядится и прихорошиться как следует, Круэлла предупредила, что не сможет задержаться надолго, так как у неё уже были планы, остальные просто выражали радость от возможности провести время с остальными в неформальной обстановке. Так на радостной волне все разбежались по своим кабинетам, кроме Фиалки, которая заняла своё место за стойкой и меня, я ждал Розу. Она не то, что не пришла раньше, как просили, как всегда, она опоздала ровно на десять минут. Удивившись и даже испугавшись моего не самого доброжелательного взгляда. Да, я умел им пугать. Оправдавшись утренней пробкой, она отправилась переодеваться в форму, но перед этим я её предупредил.

– Роза, ещё раз выключишь компьютер неправильно, в нём полетит материнка, и тогда пропадут все записи клиентов на ближайшие… – я повернулся к Фиалке, – на сколько недель расписана запись?

– Три недели.

– Пропадёт информация о клиентах на три недели вперёд. Неустойку за каждого будут вычитать из твоей зарплаты. – Глаза у Розы собирались выпрыгнуть из орбит. – А если не умеешь завершать работу правильно, проси у того, кто знает, не стесняйся.

Вот теперь и я мог отправиться к себе, что бы ещё немного покопаться в файлах и записях, перепроверить отчёты и удалёно глянуть на то, что твориться в других салонах. В обед Тётушка, стесняясь и краснея, спросила, о том, предусмотрено ли что-то ещё по обеспечению салона не только косметикой для процедур и прочей ерундой, типа халатов и ненужных шапочек. Попросил пояснить, и оказалось, что весь месяц сотрудники за свой счёт покупали воду в кулеры, кофе, чай и угощения для клиентов. Разозлился. Моя помощница, через которую я координировал начало работы и запуск всех салонов, должна была об этом рассказать. Такая мелочь, но отлично помогла отвлечься. Я был в шаге от того, что бы вновь включить прослушку так притягивающего меня кабинета. Вместо этого полчаса ругался, на помощницу, по телефону, немного полегчало, а потом ещё около часа менял зарплатную смету, дабы возместить сотрудникам затраты.

Начиная с пяти вечера, в салоне началась странная суета. Не у всех уже были клиенты и девушки стали вести себя немного странно. Бегая постоянно друг к другу в кабинеты и в результате, собрались почти все в кабинете Круэллы. Даже Тётушку затянули в кабинет косметолога. Только Ягодка оставалась у себя, у неё и у Себастьяна ещё были на приёме люди. Всё встало на свои места в шесть часов, когда они счастливее, довольные и с боевым раскрасом на лицах собрались в холле. Тем, кто был за рулём, сообщил название ресторана, его в городе знали все, и мы стали рассаживаться по машинам. Так как машин в нашем распоряжении было три, все с удобством разместились. Как так вышло,чтона переднем сиденье моей машины сидела Фиалка, а на заднем Ягодка и Цветочек, я сам не знал. По дороге до ресторана девушки обсуждали прошедший день, Фиалка интересовалась какой-то дамой, сестрой одной из уже постоянных клиенток. Потом Цветочек стала расспрашивать о том, у кого какие планы на выходной. Фиалка, смеясь, заявила, что после корпоратива, завтра весь день будет отсыпаться, а так как у неё тоже по вторникам выходной, то на второй день она собиралась встретиться с друзьями. Сама Цветочек сказала, что у неё такие же планы на первый день, а вот вторник она проведёт помогая родителям. Ягодка, с блаженной улыбкой заявила, что завтра она, наконец-то, забирает машину из сервиса и будет до самой ночи кататься по городу, а во вторник поедет проведать крестницу.