Мысли светят ярче звёзд

Игорь Дворянинов

Мысли светят ярче звёзд

Глава 1. Первый звук маленькой вселенной.

С тех пор как семья Даши совершила своё удивительное путешествие в иную Вселенную, прошло почти два года. Сменились времена года, деревья в саду выросли чуть выше, а в доме стало ещё больше света. И вот, 17 сентября, ранним утром, когда воздух был наполнен запахом осеннего дождя и свежести, родилась маленькая девочка.

В это утро папа Георгий привёз маму Аню в роддом и ждал у дверей родовой палаты. Он стоял, чувствуя, как сердце бьётся быстрее обычного. И вдруг – этот крик. Острым звуковым лучом он пронзил воздух, пробился сквозь стены, окна и время. Тонкий, но уверенный. Как будто где-то далеко в глубинах космоса загорелась новая звезда.

Первый крик дочери!.. В этот момент глаза папы Георгия наполнились слезами.

– Ты пришла… – прошептал он, чувствуя, как свершилась его мечта. – Привет, моя Полина.

Через несколько дней папа и Даша приехали забирать маму и нового человечка из роддома. Даше не терпелось поскорее увидеть свою младшую сестру. Когда мама вышла из двери с маленьким, розовым кулёчком на руках, Даша первой подбежала к ней:

– Мама, покажи!

Мама Аня осторожно открыла лицо малышки. Даша, растроганная до слёз, проговорила:

– Какая она маленькая…

Потом подошёл папа. Одной рукой он взял новорождённую, а другой протянул маме Ане букет её любимых ромашек. В фойе, по традиции, сделали общий снимок на голограф.

Дома семью уже ждали самые близкие родственники. Все поздравляли родителей с рождением нового человека. Дядя Паша даже подшутил над папой:

– Да ты, Георгий, ювелир!

А затем, серьёзно спросил: – Как назовёте?

Георгий Михайлович улыбнулся и ответил: – Поскольку Дашу назвала мама, и я с этим полностью согласился – ведь она действительно стала для нас подарком судьбы: «Дар – я». Поэтому вторую дочь решил назвать я сам. Знакомьтесь – Полина Георгиевна!

Все гости захлопали в ладоши, кто-то даже прокричал: – Урааа!

После этого мама Аня сказала, что пойдёт покормить малышку, а папа пригласил всех за стол, накрытый на кухне, чтобы попить чаю с вкусным тортом «Пломбир».

Вечером, когда гости разъехались, вся семья собралась в гостиной. Папа начал рассказывать, почему он выбрал имя Полина для своей второй дочери.

– Когда мне было лет десять, я посмотрел старинный фильм «Гостья из будущего». Это мини-сериал из нескольких серий. Главную героиню звали Алиса – девочка из будущего, которая переместилась в настоящее, чтобы вернуть ценный прибор, позволяющий читать мысли животных…

– Так, так, так, – перебила мама Аня. – Что за прибор? Это же моя стихия!

– Нюшенька, не буду сыпать спойлерами, – улыбнулся папа. – Мы сможем посмотреть этот фильм на досуге. Скажу только, что будущее, которое показано в фильме, – это наше время. Возможно, скоро у нас изобретут такой прибор. – После этих слов он подмигнул Гонзику, а тот в ответ послал тёплую мысль, словно улыбку.

– Так вот, продолжил папа. – В будущем, по версии фильма, в Москве существовал Институт Времени. Его сотрудники следили за перемещениями во времени и обслуживали Машину времени. В этом институте работала девушка по имени Полина. В фильме она появляется всего несколько раз, но мне запомнились её большие, внимательные глаза и спокойный, чуткий голос, которым она рассказывала героям об опасностях и ответственности при путешествиях в прошлое.

Тогда я подумал: если у меня когда-нибудь будет дочь, я назову её Полина. Чтобы она росла такой же спокойной, любознательной и рассудительной.

– Да, Гора, ты неисправимый романтик! – улыбнулась мама.

Имя Дашиной сестры – Полина – звучало мягко и светло, как утренний луч, пробивающийся сквозь сентябрьские тучи. Для Даши она стала не просто сестрой – она стала новым поводом для удивления, новым секретом, который нужно было беречь и разгадывать каждый день.

Даша была без ума от своей младшей сестры. Она помогала маме купать малышку, пеленать, рассказывать ей сказки перед сном… Но больше всего её восхищало то, как Гонзик относится к Полине. Он словно чувствовал каждое её дыхание, каждую эмоцию. Иногда казалось, что он слышит даже мысли новорождённой.

– «Твои родители подарили мне семью», – сказал он однажды Даше, наблюдая за тем, как Полина спит в своей колыбели. – Теперь я могу ответить им тем же.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Даша.

– Я сделаю для Полины подарок. Что-то особенное, – мягко ответил Гонзик. Его тело мерцало, как всегда, когда он задумывал что-то важное.

Однажды вечером, когда Полина уже засыпала, Гонзик попросил всех собраться в гостиной.

– Это не просто игрушка или украшение, – начал он. – Это часть моего мира. Я создам для Полины левитирующую колыбель. Её разум ещё слишком юн, чтобы понимать слова, но он открыт чудесам. Сон в этой колыбели будет для неё легче, а вы будете знать, что она в безопасности.

Мама Аня и папа Георгий переглянулись, не зная, что сказать. Они привыкли к необычному, но каждый раз, когда Гонзик предлагал что-то из своего мира, это вызывало трепет и благоговение.

Гонзик завис в центре комнаты, его шарообразное тело засветилось мягким светом. Из его поверхности начали исходить тонкие лучи энергии – голубые, золотистые, серебряные. Они расходились во все стороны, как невидимые щупальца, ощупывая пространство вокруг.

Все замерли.

Лучи соединились в одной точке – там, где раньше стояла колыбель Полины. И вот, прямо в воздухе, начал формироваться новый предмет. Медленно, как будто рождаясь из самого света, появилась колыбель. Она парила над полом, окутанная невидимыми силами. Внутри неё было тепло и уютно, как в самых лучших объятиях матери.

– Это левитационный модуль, – объяснил Гонзик. – Он реагирует на биополе Полины. Если ей холодно – нагреется. Если испугается – начнёт мягко петь и укачивать. А если она заболеет – я сразу это почувствую. Стенки колыбели сделаны из матово-светящегося материала, который будет менять цвет в зависимости от настроения ребёнка: становиться нежно-розовым, когда Полина смеётся, и синим, когда засыпает.

Эти мысли Гонзика промелькнули в сознании каждого члена семьи одновременно.

Мама Аня осторожно положила Полину внутрь. Малышка вздохнула и расслабилась, будто оказалась в самом безопасном месте во Вселенной. Колыбель начала медленно покачиваться, создавая эффект невесомости, а внутри загорелись крошечные звёздочки, которые мерцали в такт дыханию младенца.

– Это… волшебство, – прошептала Аня.

– Это любовь, – ответил Гонзик. – Просто оформленная в другом виде.

С того дня левитирующая колыбель стала центром дома. Полина росла, окружённая светом и теплом, которое давал ей этот странный, но невероятно гармоничный предмет. Каждый раз, когда она просыпалась ночью, колыбель начинала играть мелодию – тихую, успокаивающую, как шелест далёких волн.

Даша часто подходила к сестре по ночам и наблюдала, как та спит, паря в воздухе. Ей казалось, что Полина уже сейчас чувствует связь с чем-то большим – с космосом, с энергией, с бесконечностью.

«– Я рада, что у нас есть Гонзик», – говорила она родителям. – Он делает нашу жизнь по-настоящему особенной.

Папа Георгий только улыбался:

– Иногда кажется, что он пришёл к нам не случайно. Будто знал, что мы будем ему нужны… и он – нам.

Когда Полине исполнился год, случилось нечто неожиданное. Однажды утром, проснувшись, она протянула ручки к Гонзику и произнесла своё первое слово:

– Зик…

Все замерли. Это было не просто имя. Это было обращение к тому, кто был рядом всегда. К тому, кто стал частью семьи так естественно, что никто уже не мог представить жизни без него.

Гонзик мягко подплыл к Полине, коснулся её лба своим светом и мысленно произнёс:

– Теперь я знаю, что мой путь здесь не закончен. Пока ваши сердца нуждаются во мне – я буду рядом.

И в тот момент, в лучах утреннего солнца, в свете левитирующей колыбели, все поняли: чудеса не заканчиваются. Они только начинаются.

Глава 2. Первое открытие

С того дня, когда Гонзик почувствовал первый импульс мысли Полины, в доме начало происходить кое-что странное.

Даша заметила это первой.

Однажды вечером она играла с Полиной на полу гостиной, показывая ей картинки в книге про животных. В какой-то момент Даша подумала: «Как бы мне сейчас хотелось, чтобы мама принесла шоколадное печенье…»

И тут Полина внезапно перестала смотреть на картинку с львом, повернула голову и потянулась руками к двери кухни.

– Что ты…? – начала Даша, но малышка уже радостно захлопала в ладоши.

Через несколько секунд мама Аня действительно вошла с кухни, держа в руках блюдо с только что испечённым шоколадным печеньем.

– Как это, мам? – удивлённо воскликнула Даша. – Я только подумала о печенье, а Полина сразу посмотрела на кухню. Она будто прочитала мои мысли и знала, что ты придёшь!

– Ну вы даёте, – улыбнулась мама. – Надо спросить Гонзика, он у нас специалист по мыслям…

Но это было только начало.

На следующий день случилось нечто похожее. Полина сидела в детском автокресле, а папа Георгий вёз её и Дашу в парк. Он размышлял, стоит ли покупать новый велосипед или лучше отремонтировать старый. Мысль промелькнула у него в голове мимолётом.

Полина вдруг потянулась руками вперёд, хлопнула по воздуху, как будто нажала невидимую кнопку, и закричала:

– Трам-трам!

– Что «трам-трам»? – спросил папа, глядя на неё в зеркало заднего вида.

– Это она про велосипед, – догадалась Даша. – Я тоже так называла его, когда была маленькой.

Георгий покачал головой, но внутри почему-то стало тепло. Казалось, Полина знала то, о чём он только что думал.

С каждым днём способность Полины усиливалась. Иногда она смеялась, хотя никто ничего смешного не говорил. Иногда начинала плакать без причины – и только потом выяснялось, что кто-то из взрослых думал о чём-то грустном.

А однажды случилось нечто неожиданное.

Гонзик был в комнате один, когда Полина поползла к нему. Он просто наблюдал за тем, как светит Луна за окном, и вспоминал свою родную планету. Мысль о доме была тихой, но глубокой.

Полина остановилась перед ним, посмотрела прямо в его мерцающий центр и вдруг произнесла:

– Звёздочка…

Это было не совсем слово. Скорее, сочетание звука и эмоции. Но Гонзик понял: она чувствует, о чём он думает.

Он завис над полом, медленно приблизился к ней и мягко коснулся её головы своим светом.

– Да, Полина, – прошелестел его голос в воздухе. – Ты видишь мысли. Но пока не знаешь, как их остановить. Давай я уложу тебя в колыбель – уже поздно.

После этих слов от Гонзика отделился луч света, который направился к левитирующей колыбели. Он аккуратно переместил её поближе к Полине. Колыбель опустилась до уровня пола, и девочка сама забралась внутрь. Свернувшись калачиком, она начала засыпать безмятежным сном.

Стенки колыбели вспыхнули мягким розовым светом, а затем стали приглушённо-синими. Повинуясь энергии Гонзика, колыбель плавно направилась в детскую комнату.

С этого момента началась новая пора в жизни семьи.

Гонзик стал проводить с Полиной короткие «сеансы», во время которых учил её сосредотачиваться на одном объекте – например, на яркой игрушке или на свете фонарика. Он хотел научить её различать свои мысли и чужие.

«– Это важно», – объяснял он Даше и родителям. – Если она будет слышать всё сразу, это может стать слишком большим потоком. Её разум ещё мал.

Однако Полина пока не могла контролировать свой дар. Иногда она смеялась, услышав мысль любимого дракончика в своей книжке. Иногда начинала плакать, потому что кто-то случайно подумал о плохом.

И тогда Гонзик просто обнимал её своим светом и мыслями. Медленно, мягко, как делают звёзды, в другой Вселенной, когда хотят успокоить друг друга.

Однажды ночью, когда все уже спали, Гонзик завис рядом с колыбелью Полины. Та не спала – сидела, рассматривая мерцающие звёздочки внутри стенок.

Она посмотрела на него, потянулась вверх и произнесла:

– Гонзик.

Он замер.

Это было не совсем имя. Но очень близко.

– Да, Полина, – ответил он. – Я здесь.

Малышка улыбнулась. И на этот раз, впервые, послала ему мысль сама – тёплую, как солнце, и яркую, как сентябрьский рассвет.

Глава 3 Картинка из прошлого мамы Ани

Однажды утром, когда за окном шёл лёгкий сентябрьский дождик, Аня стояла у кухонного окна и пила чай. В руках она держала старую фотографию – ту самую, на которой была молодая женщина с ребёнком на руках. Это было фото ещё до Полины, ещё до того, как в их жизнь вошёл Георгий. На нём была она – совсем молодая, с тем же огоньком в глазах, что и сейчас, только взгляд был немного тревожным.

Мысли сами потекли по привычной дорожке: «Как всё изменилось… Как я боялась тогда… Как хотелось быть хорошей мамой…»

Она не заметила, как Полина подползла к ней сзади. Малышка уселась на полу, обхватив себя руками, и смотрела на маму большими глазами. Где-то глубоко внутри её разума проскользнула эта мысль – тихая, но живая. И Полина…

Почувствовала.

Не поняла слова, конечно. Но ощутила эмоцию. Ту смесь грусти и тепла, которая так часто прячется в воспоминаниях матери.

И в этот момент произошло нечто необычное.

За долю секунды в комнате стало светлее. Не от солнца – от самого воздуха. Словно кто-то мягко прикоснулся к времени и немного его сдвинул.

Аня замерла. Перед её глазами, прямо в окне, вдруг возникло световое отражение – как будто голограмма, но более живая. Она видела себя. Совсем юную. С ребёнком на руках. Ту самую женщину с фотографии.

Аня стояла, не в силах отвести взгляд. Она знала, что видит не призрак. Это были не чьи-то шутки с того света. Нет… Это было настоящее. Её прошлое.

Именно так, много лет назад, она стояла с маленькой Дашей на руках – в квартире, где ещё не было Георгия, не было любви, не было даже уверенности в завтрашнем дне. Только страх. И желание защитить эту крошечную жизнь любой ценой.

Тогда ей казалось, что она не справится. Что она одна. Что материнство станет испытанием, которое сломает её.

Но потом появился он – Георгий. Тот, кто взял её за руку, когда силы уже заканчивались. Тот, кто стал опорой для Даши и для неё самой. Он научил её, что быть мамой нужно не одной. Что быть сильной – это не значит быть одинокой.