Проклятый дар

Бренда Роуз

Проклятый дар

Арест. Часть 1

«Мрак окутал мою душу, когда я ощутила прикосновение Смерти.

О!, как желанным стало, чтобы это была действительно Она,

величественная и непостижимая, а не те таинственные посланники,

появление которых предвещало мне только горе и муки!»

Первые лучи рассветного солнца ещё не проникли сквозь окна домов, но в мирной утренней тишине уже раздавались тяжёлые шаги. У входа в бедно обставленное жилище выстроился отряд высоких охотников, словно верные стражи – они ждали, когда хозяева дома услышат их и вскоре откроют дверь, пропуская их к цели. Тяжёлая пауза, истинная молчаливая симфония, царила внутри дома, настойчиво подсказывая охотникам, что они не могут нарушить сон жильцов. Последователи закона, полные решимости в своих сердцах, ворвались в дом, снесли дверь с петель и разделились так, чтобы как можно было скорее найти её среди этого лабиринта комнат.

Девушка, не в силах открыть глаза, сонно повернулась на кровати, прижимая подушку к себе.

– Вот она, держи! – пронзительный мужской голос вырвал её из снов. – Теперь ты не сможешь убежать, подлая тварь!

Схваченная за руки, она не понимала, что происходит в её доме, но ясно было одно: рассчитывать на чью-либо помощь не имело смысла. Попытки освободиться оказались тщетными. Слабое тело не обладало достаточной силой, чтобы вырваться из крепкой хватки охотников. Отчаяние затмило взгляд, а тревога осела на сердце.

– «Господи, молю Тебя», – безмолвно молила девушка, опасаясь даже думать о том, какая участь ей готовится. – «Расскажи мне, в чем я согрешила перед Тобой? Чем я заслужила Твою ярость?»

Казалось, что помимо охотников и несчастной в доме никого не было. Только когда её вытащили на улицу, из дальней комнаты появился едва стоящий на ногах старик и, молча наблюдая, следил за тем, что происходило в его доме.

Первые лучи восходящего солнца появлялись на горизонте, раскрывая жуткую картину, когда охотники привели пленницу в свое мрачное убежище. Величественная Башня, возвышающаяся перед ними, вызывала одновременно чувства восторга и тревоги. Из окрестных домов выходило всё больше зевак, привлеченных шорохом проходящих воинов. Пленница казалась равнодушной к аресту, словно ее не поджидала смерть в ближайшее время, что для прежних заключенных становилось жутким мучением ожидания. Никто не мог представить, какие ужасы скрываются за маской ее безразличия.

Ночная рубашка, растрепанные волосы и невысокий рост показывали всем зевакам образ беззащитной девушки, которая не могла иметь никакого отношения к тому ужасному преступлению, в котором ее обвинили. Комната, в которой она находилась, напоминала кабинет человека, вероятно, не верящего в ее историю, даже если у девушки появится шанс ее рассказать.

Послышались медленные и глухие шаги, гул которых проникал по коридору на многие метры вперед. Дверь распахнулась, и в освещенное помещение вошли двое. Первый мужчина, проникнутый мрачным взглядом, скрытым за спадающими прядями волос, был высокого роста, как и многие присутствующие в помещении охотники. Его одежда выделялась среди прочих, а значок, висевший на его груди, говорил сам за себя – перед девушкой стоял человек, который никогда не изменит своему решению.

Пусть Церковь и выносила приговор, но главнокомандующий охотник имел полное право действовать так, как считал нужным. Отношения между этими сторонами были напряженными уже много лет: Церковь призывала охотников проявить милосердие и человечность к тем, чье обвинение было снято, но сами инквизиторы считали это лишь играми темных сил, убежденной в своей невиновности и противостоящей Церкви.

Второй вошедший мужчина был немного ниже ростом. Темные волосы обрамляли его лицо таким образом, что оно, освещенное комнатным светом, казалось непоколебимым, словно высеченным из камня. Одежда охотника мало отличалась от одежды остальных, но выглядела свежей, а жетон охотника закреплял плащ. Вошедшие долго молчали, внимательно рассматривая девушку. Вокруг нее витало напряжение, которое только усиливалось под их пристальными взглядами.

– Благодарю вас за такую оперативность в исполнении моего приказа, – произнес высокий мужчина, словно обращаясь к пустоте, но все присутствующие в комнате отлично понимали, кому они предназначались, – Не секрет, что наша миссия направлена на истребление и избавление от всех тварей, которых мы сами привели в наш мир своими грехами. Я рад видеть, что мы, охотники, превосходим в этом. И вот он, результат нашей работы, находится здесь, в одном помещении с людьми, своими жертвами спасающими все живое. Представь себя, отродье.

– Антарес, герр, – сдавленным голосом ответила девушка. Общение с охотниками в повседневной жизни наполняло горожан ужасом, но, находясь здесь, Антарес осознавала, что даже общение с ее отцом приносило ей больше утешения, – Я Антарес Хейг.

– Ты действительно дочь того безумца, – произнес главнокомандующий, обращая свой взгляд на нее. В нем проступала только неотразимая угроза, неподвластная какому-либо контролю, – Тогда внимательно слушай меня. Ночью к нам явилась одна барышня, рассказала о том, как ты скитаешься по лесу и совершаешь такие чудеса, что даже страшно представить. Приносишь жертвы, общаешься с чертями, а здесь притворяешься святой. Я долго размышлял, стоит ли ждать приговора от Церкви или решить самому, что делать с тобой, но, глядя на тебя, я уже знаю, как поступить. Эй, ребята! Подготовьте камеру, дама нуждается в отдыхе перед завтрашним днем, только вечером проверьте, будет она на своем месте или нет.

– Нет, герр, умоляю вас! – пронзительный крик девушки пронесся сквозь тишину комнаты, и она опустилась на колени перед охотниками. После вынесенного приговора Антарес, охваченная отчаянием, больше не могла сдерживать рыдания. Ее горький плач наполнил каждый уголок помещения, пронизывая пространство непреодолимой печалью. Он звучал как мучительная мелодия, отражающая утрату надежды и разрушение ее собственного будущего. В каждом вздохе присутствовала горечь отчуждения и несправедливости. Антарес стала символом разбитых мечтаний и, связанных судьбой, близких. Ее рыдания звучали последним протестом против беспощадности мира, который лишил свободы и надежды на справедливость, – Пожалуйста, выслушайте меня! Все это обман, я ни в чем не виновата!

– Избавьте меня от этого зрелища, прошу вас, – высокий мужчина потер лоб, явно желая вернуться к теплой постели и погрузиться в потревоженный арестом сон, – Уведите ее! Заткните ей рот, чтобы она больше не издавала ни звука.

– Нет! Пусти меня! – словно в истерике, Антарес вырывалась из сильных пар рук охотников, которые подхватили ее с пола и вынесли из кабинета, – Я невиновна! Это не я!

Охотники не обращали никакого внимания на крики и мольбы девушки. Для них был привычно проводить каждый день среди прощений, а слова и вовсе звучали одинаково каждый раз. Однако на этот раз было что－то иное. Прежде молчаливый охотник, вошедший вместе с командующим, прошел мимо забитого стола и устремил взгляд в окно. Восходящее солнце подчеркивало рельеф его лица, выделяя острые скулы и массивный подбородок. Он молчал, но его товарищу стало отчетливо понятно то осуждение, что сияло во взгляде. В кабинете царило гробовое молчание, готовое в любой миг быть нарушенным, но охотники словно наслаждались им, пытаясь побороть напряжение. Высокий командующий подошел к своему сослуживцу и положил руку ему на плечо.