Время выбора 3

И сразу после меня патриарх Иоасаф спокойным медоточивым голосом проинформировал всех присутствующих о том, что среди чёрного люда начинаются волнения. И бояре только подогревают их, высказываясь за призыв малолетнего сына шведского короля Карла на московское царство.

Первым высказался Шереметьев, – Иван Михайлович. Я думаю, что в этих обстоятельствах твоя кандидатура лучшая из всех.

Остальные, хоть и неохотно, но согласились. Про Фёдора никто и слова не замолвил. Видимо понимают, что со мной легче договориться, чем с многочисленными кланами старой московской знати, которые примутся рвать страну на части. Таким образом, мне впервые предложили стать во главе русского государства. Это напоминало малый кружок заговорщиков. Но не надо забывать, что тут находятся члены Ближней Думы, имеющих реальную власть. Ведь каждый их них стоял во главе нескольких важнейших приказов. Их сателлитов тоже не надо списывать со счетов. В сумме половина важнейших постов у них. Это благодаря брату, который стремился сконцентрировать власть в руках своих единомышленников. Ну и сам патриарх московский поддерживает это начинание. Значит и церковь пока с нами.

Москва замерла в ожидании грядущих перемен. Казалось, даже птицы и собаки исчезли с московских улиц. Как только стемнело, на улицы города вышли совместные патрули стрельцов и драгун. В каждом не менее двух десятков человек под командованием офицера. Пожалуй, только в Кремле наблюдается странное для этого времени суток оживление. Горят костры, около них греются верные мне солдаты. В моём кабинете создан временный штаб. Постоянно прибегают посыльные и получая ответные сообщения, немедленно исчезают. Эта ночь решит многое. Я настоял на том, чтобы после ареста Долгоруких и Нагих, начались задержания на подворьях их сторонников. Трубецких, Головиных, Сабуровых, Куракиных и многих других. Пока есть возможность и поддержка, надо действовать жёстко. Они пацана не пожалели в своих амбициях, так чего я их буду жалеть?

Прогнозируемо сопротивление оказали люди Василия Нагого, видать у них имеются осведомители среди моих людей, и они подготовились, стянув значительные силы. В целом нам удалось за счёт неожиданности застать злоумышленников врасплох. Всего один убитый при штурме подворья Нагих. Ну и два десятка получивших ранения различной тяжести. Зато к подвалам Тайного приказа потянулись возки с арестованными. А в их домах сразу обосновывались мои люди. Я так думаю, что непосредственных исполнителей будет ждать суровое наказание. Народ любит подобный экстрим. Необструганный кол, костёр и прочее членовредительство. А их имущество сразу же отойдёт в казну. Другое дело, что людей подневольных, так называемых детей боярских ждёт освоение далёких сибирских просторов. Я категорически против казней и жестоких телесных наказаний.

Этот звук заставил меня поморщится, даже не по себе стало. Он больше похож на звериный вой, но никак не изданный человеком.

Я спустился в пыточную Тайного приказа. Сейчас дознаватель занимается со Степаном Абашевым. Именно на него указали несколько людей князя Долгорукова. Он, по их словам, вынес тело царевича из дворца. Вот кат и показывал свои умения.

В воздухе пахло страданиями, кровью и палёным мясом. На крюке висело то, что ещё недавно было вполне успешным и жизнерадостным человеком. Этот отчаянно дрался на подворье и сумел убить одного из моих людей и ещё одного ранил. Но и его достали в плечо. Но по моему приказу всех раненых перевязывали и везли к Ртищеву.

Меня замутило от духоты и вони, пришлось выйти на свежий воздух. Вернувшись через десять минут, застал некое продвижение. Пленника отвязали и посадили на стул. Сейчас он жалко хлебал воду из кружки. Мокрые спутанные волосы закрывали окровавленное лицо, я заметил обрубки двух пальцев на руке. Человек подвывал и часть воды пролил на себя. Дав ему отдышаться, дознаватель продолжил допрос.

Теперь человек всхлипывая, торопливо вываливает на нас подробности тех дней. Монах в чёрной рясе, навязанный нам патриархом, даже привстал со стула. А писец заскрипел пером, пытаясь успеть за допрашиваемым.

Вырисовывается следующая картина. Пётр Алексеевич Долгоруков, стольник, окольничий и воевода в различные периоды своей карьеры. Вроде бы верно служил обоим Романовым.Но вот слаб оказался князь, не удержался от соблазна самому встать у руля. Посчитал возможным и своевременным занять царский трон. Как только он узнал от царского лекаря Стефана фон Гадена о резком ухудшении здоровья монарха, то сразу собрал верных людей и представителей крупных боярских родов, которые были недовольны царскими реформами или просто желали подняться выше к властной кормушке. Рядили полночи и решили, если царю станет хуже, то надо брать ситуацию в свои руки. Пока другие не опередили. Наследником царь выбрал царевича Алексея, значит нужно его спрятать в укромном месте.

Ну и когда к государю позвали духовника для исповеди и причащения, заговорщики поняли, что их час настал.

Они провели во дворец группу верных людей, подкупив слуг и охрану в покоях наследника. Но неожиданно столкнулись с сопротивлением двух личных охранников царевича, которые даже ночевали в его комнате. Завязалась неравная схватка и потеряв трёх человек (один убит и двое серьёзно ранены), заговорщики были вынуждены действовать более решительно. И только уже в карете, один из них обратил внимание на неподвижность похищенного царевича. А уж на подворье Долгоруковых стало окончательно ясно, что этот раунд заговорщики проиграли. Один из бунтовщиков не рассчитал силы, скручивая мальца. Тогда они вывезли тело мальчика за город и инициировали арест лекаря. Того обвинили в отравлении государя и быстренько провели судилище с последующей казнью. Разумеется, скрывая факт гибели царя от народа. Такой исход все посчитали благоприятным и затаились, выжидая ход ближайшего окружения уже покойного царя.

А когда я буквально ворвался в столицу и взял под арест малую Думу, то Долгоруков со товарищами решили, что бог на их стороне. Они выждали пару дней, а затем начали планировать новую схему. На этот раз с привлечением младенца Фёдора. Я же им мешал, меня не получится долго водить на коротком поводке. Я вполне успешен и способен испортить им все планы.

К моему счастью, наши телодвижения, розыск очевидцев захоронения Алексея и переговоры с московским патриархом остались для них секретом. А сегодня ночью часть из них были неприятно удивлены внезапными гостями.

После получения первых сведений о заговоре патриарх Иоасаф согласился применить пытки и к хозяевам допрашиваемых. Первыми потащили на дыбу Петра Долгорукова и Василия Нагого. Сразу пошли подробные списки участников заговора. Проблема в том, что там больше половины первых боярских родов Москвы. Всех посадить под замок никак не получится, просто завтра вся столица встанет на их защиту. Поэтому решили ограничится этими двумя. Ведь именно на их совести смерть царевича. Ну и царя на них тоже повесим. Пусть отвечают. А цареубийство – это, как и покушение на святую веру, самые злостные преступления, подрывающие стабильность существующей власти. За это полагается только лютая казнь.

Из патриарших покоев я вышел под лишь под утро. Нам удалось согласовать совместные шаги на первое время. Пока будет раскручиваться маховик следствия, все бояре будут сидеть тихонько, как мыши под веником. А чтобы они не делали резкие телодвижения, патриарх намекнёт по своей линии, что царёв брат вполне вменяем и ограничится арестованными. Получается, что супостаты пойманы, их вина более чем доказана, а там всё в руках божьих. Но главное – это мне удалось убедить владыку, что нужен срочный созыв Земского собора. Даже время определили, начало марта. Конечно, можно было бы обойтись решением боярской Думы, но именно Земской собор давал железную легитимацию власти. Бояре могли потом тыкать в меня пальцем, типа мы тебя подняли на трон, а ты так с нами поступаешь. А против общества не попрёшь. Народ – это сила.

Встал я к обеду, голова распухла от всего произошедшего. Я ведь ещё двенадцать дней тому назад спокойно сидел в своём Ярославле, довольный жизнью и полный неторопливых планов. Мне было уютно в созданном мною ограниченном мирке. Брат правил, воевал с врагами и своими боярами, а я жил себе не тужил. Мне удалось создать экономически и социально успешный оазис, противодействие прежних чиновников и костной среды обывателей было постепенно подавленно. Мне даже удалось создать там некое подобие Европы. Балы, дворцы – сейчас это кажется чудесным сном. А реальность – смерть близких, кровь, ненависть и абсолютно непонятные личные перспективы. У меня неплохие шансы взойти на царский престол, вот с мотивацией слабовато. Умом понимаю, что другой кандидат будет заведомо хуже. Ведь Русь уже вышла на путь европейского вектора развития. Разворот плавный и не сразу заметный. Мы с братом много сделали в этом направлении. Начали армейскую реформу, удачно провели денежную, приняли Новоторговый устав, значительно укрепили вертикаль царской власти и наполнили казну деньгами. Но страна в таком неустойчивом положении, развернуть – как пальцами щёлкнуть. И ждать прихода Великого Петра не приходится.

Сильно разболелась голова от долгого сидения за столом, я обрабатывал доклады своих людей, отвечал, советовал и приказывал. И вот сейчас устало откинулся на спинку кресла.

Сейчас бы попасть во власть ласковых ручек моей неофициальной жены Марии. Она великолепно умеет делать массаж на голову. Сразу любая боль проходит. Я встал и подошёл к окну. Там темно, видны только костры, это мои рейтары греются. Сделав несколько энергичных махов руками, поплёлся опять работать. К завтрашнему дню нужно набросать план мероприятий по проведению Земского собора. Чтобы у конкурентов не было ни малейшего шанса. Где же мои ребята? Я жду-не дождусь свой генштаб. Ведь просил Анну поторопиться, уже прошло две недели, как отправил гонца, а их всё нет и нет.

Наверное, этот день стал лучшим за долгий период. Сегодня прибыл санный поезд из Ярославля. Целая вереница саней въехала на территорию Кремля. Сопровождающий их гусарский эскадрон отправился в казарму, а я буквально вылетел навстречу прибывшим. Только Пахом заполошно крикнул вслед и погнал за мной неизменную охрану.

Ба, сестрица собственною персоною. Анна на мгновение прижалась ко мне и уступила место Маше. Как же я рад видеть их обеих. Жена осталась с детьми дома. Ну и правильно, не надо их пока сюда везти. Сестра кроме моих помощников привезла целый выводок своих учеников обоего пола. А супруга прислала мне привычных домашних слуг. Я же тогда сорвался в Москву и взял с собой только несколько человек. Пахома с телохранителями, Салтыкова и Зубова. Про слуг и не думал. А ведь именно они окружают уютом своего хозяина.

Сразу же мои спартанские апартаменты, которые были отведены царём именно для меня на третьем этаже Теремного дворца, стали значительно приветливее. А ночь, проведённая вместе с Марией просто волшебной. Прижимая к себе податливое тело, я чувствовал, как меня покидают мрачные мысли. К сожалению, под утро ей пришлось исчезнуть из моей спальни. Нам не нужны сейчас разговоры подобного плана. Патриарх начал подготовку своей паствы к тому, что я лучше любого другого подхожу на роль ревнителя постулатов православной веры.

Боярская Дума собирается впервые за последнее время. В Грановитой палате собралось почти шесть десятков представителей сильнейших боярских родов. Её роль после завершения Смутного времени стремительно падала. Но вот в чём фокус. Если при батюшке в неё входило лишь двадцать человек, то брат увеличил состав до сотни. Он таким образом пытался лавировать между строптивыми кланами и в обмен на поддержку своих проектов давал новым людям место в Думе. Отсюда и создание Малой (Ближней) Думы. Большая просто не могла выработать общее решение из-за противоречивых действий. Я не раз наблюдал, как важные бояре буквально дрались с оппонентами, таская друг друга за бороды. Такую толпу не так просто заставить слушать. Но вот сегодня первые бояре государства, облачённые различными титулами и должностями сидят по лавкам главного зала Грановитой палаты и внимательно внимают мне. После краткой вступительной речи Патриарха Иоасафа, в которой он довёл до сведения присутствующих сложное положение в государстве в отсутствии законного царя или его наследника. Выкрики из зала, предлагающие кандидатуру младенца Фёдора, были проигнорированы основной массой. Хм, заметно, что попы поработали на досуге. Изначально нам было трудно собрать кворум собрания Думы. Бояре элементарно боялись за свои шкуры. Ведь большинство были в курсе действий клана Долгоруковых. Но патриарх лично пообещал им неприкосновенность. А заодно намекнул, что репрессий с моей стороны не будет. И вообще, царёв брат неплохой кандидат. Не кровожаден, религиозен и чтит обычаи дедов. А то, что он балуется всякими проектами, так это лишь по молодости. Ну и видимо человек слаб, предпочитает принять желаемое за действительное. Позабылись мои жёсткие действия во время эпидемии бубонной чумы. Сказалось моё долгое отсутствие в Москве. А про экономические реформы в Ярославле им и неизвестны. Мы с братом скрывали моё участие в принятии Новоторгового устава и тот факт, что я активно сопротивлялся окончательному закрепощению крестьян вопреки мнению большинства советников царя. И таки добился того, что Земской собор в 1649 принял именно мою редакцию нового Соборного уложения.

Я старался говорить спокойно. При этом постоянно ссылался на патриарха и его роль в том, что Москва не поднялась в бунте, все против всех. На улицах тихо, город живёт прежней жизнью. Народ быстро смирился со смертью царя и покорно ждёт следующего.

– Поэтому я предлагаю как можно быстрее собрать Земской собор и послать немедленно гонцов для созыва делегатов. И сделать это надо до весенней распутицы. И пусть народ решит судьбу престола.

После часовых распрей лишний раз доказывающих, что это уважаемое собрание абсолютно недееспособно, нам удалось назначить дату на первую декаду марта.

Формулировка была следующая «Все бояре на верху приговорили следующее». Это стандартно в случае, когда самодержец по какой-либо причине отсутствует. А обычно это звучит иначе «Государь указал, и бояре приговорили».

Боярская Дума чисто совещательный орган и её полномочия никакими указами не регламентировались. Предусматривалось, что царь совместно с боярами управляет страной. Но в реальности монарх частенько издавал указы в обход Думы. Обосновывая это незначительностью или срочностью вопроса. Но я далеко не царь и без решения Думы о созыве Земского собора не обойтись.

Глава 5

Земской собор – ещё та песня. Батюшку выбрали на царство в 1613 году 1500 делегатов от всех сословий. Были представлены широкие слои населения: духовенство, бояре, дворяне, купцы, горожане, казаки и даже черносошные крестьяне. Конечно, подлые сословия имели меньшее представительство. Но, я уж постараюсь, чтобы у конкурентов не было ни малейшего шанса. Ведь на моей стороне объективное преимущество. Меня поддерживает церковь в лице патриарха и его немногочисленной, но очень влиятельной группы сторонников ныне покойного Никона. Да, даже мой Ртищев входит в их число. Эти люди ратуют за наведение порядка в церкви. Накопилось в ней масса проблем. Никон не только принёс страдания сотням тысяч людей, поделив прихожан на правильных и староверов-еретиков. Он также навёл порядок в церковных рядах. А так как он не смог провести свою реформу, это собираются сделать его сподвижники. Ну а я пообещал им в этом помочь. А роль церкви на умы простых людей переоценить невозможно.

Чёрный люд будет в основном представлен крестьянством, которым грех обижаться на меня. Горожане, те ещё помнят, что только благодаря мне Москва не понесла огромные потери от чумы. Купечество? Тут по-разному, я бы сказал пятьдесят на пятьдесят. Многим не по нраву пришёлся наш Новоторговый устав. Сложнее стало торговать худым товаром, получая при этом сверхприбыль. Тоже самое с высшим сословием. Но я работаю над этим. Люди Ртищева исподволь встречаются с боярами, напоминают про их грешки и неназойливо так советуют меня поддержать. В помощь мне и обе газеты, московские и ярославские «ведомости». Пусть их тираж и небольшой, но свой вклад в умы читателей привносят.

Отдельный разговор с дипломатическими представителями. Поляков можно смело сбросить со счёта, страна дышит на ладан, окончательно утеряв былое могущество. Зато традиционно гадят англы, шведы и французы тоже внимательно следят за происходящим. Остальные страны не так активны. Вот я и пустил слухи, что собираюсь открыть страну для западных торговцев. Поддерживать они меня не будут, но хоть пакостить временно прекратят. Примутся выжидать.

Открыть собор 3 марта, как планировалось – не получилось. Пришлось объявить о переносе на десять дней сроков в виду задержки прибытия делегатов. 12 марта Успенский собор московского Кремля гудел от эмоций. После трёхдневного поста 1200 делегатов собрались вершить судьбу страны. Первый день рядились, определяя кандидатов. Сразу откинули всех представителей правящих династий соседних стран. Зато выдвинули добрый десяток местных. Но к концу дня остались двое, я и Фёдор. Три дня шли дебаты и не скажу, что моё преимущество было очевидным. Но, постепенно возобладала логика. Все понимают, что за младенца Фёдора будут решать совсем иные люди. Так называемый регентский совет. А от них непонятно, что ожидать. Я же уже сумел себя зарекомендовать как человек, который не торопится наказывать и которого всегда можно убедить. Именно нежелание возврата к смутным временам и возобладало. А на следующий день в том же Успенском соборе было проведён торжественный обряд призвание на царство Ивана Михайловича Романова. Во все города отправились гонцы с грамотками об этом нерядовом событии.