Сумеречный принц

Она промолчала, опустив голову. Хотела учиться и быть свободной, девочка? Нет, у меня на тебя другие планы.

– Я не хочу, – дрожащими губами произнесла она. Пришлось наклониться к ней, сидящей на скамье.

– Мы помолвлены, так ведь?

Она затравленно кивнула.

– Будешь прислуживать мне, защищу тебя от них. Никто не посмеет тронуть тебя без моего разрешения, не говоря о твоем убийстве, – заправил ее светлую прядь за ухо. – И еще, ты ведь хочешь учиться? – итак огромные глаза распахнулись в удивлении. – Ты будешь, но взамен я требую полного подчинения с твоей стороны, Люс.

Ради этого ненавистного взгляда, обращенного ко мне, можно было бы даже повернуть время вспять и снова произнести все.

– Ты не любишь людей, а сейчас пытаешься договориться со мной? Зачем тебе я?

Умеет даже задавать правильные вопросы. Да только ничтожество, подобное ей, больше ни на что не способно.

– О нет, я не пытаюсь, я делаю это. У тебя есть выход, но, – я подло ухмыльнулся, – не боишься «случайно» споткнуться, например, или еще лучше – утонуть в реке?

– Это мерзко! – закричала она и резко встала, испугавшись меня, способного просто так распрощаться с ее жалкой душонкой. – Ай! – еще сильнее вскрикнула, когда я схватил ее за кисть раненой руки и сильно сжал.

Мерзкое создание издает слишком писклявые звуки, раздражает. Она все еще продолжает смотреть на меня, ее губы дрожат в предплачевных судорогах. Хорошая реакция, так тебе и нужно вести себя передо мной, неспособной даже сдвинуться с места от страха.

– Сядь, мразь. Думала, я не узнаю, что ты следишь за мной?

Она замерла.

– Думаешь, будешь служить императору, тебя оставят в покое? Как бы ни так, – придвинулся к ней, но все же подумал, что место не самое лучшее.

– Б-б-больно, отпусти, – простонала она. – Мне больно, пожалуйста, не надо.

Еще сильнее сжал тонкое запястье, из забинтованной раны потекла кровь. Она зарыдала, причитая о том, что ей больно.

– Я ничего плохого не сделала, мне приказали!

Остановился, когда девчушка уже перешла в стадию истерики.

– Приказали что? – ухмыльнулся, вот и вывел тебя на чистую воду, отец. Твою личную сучку тоже. Ты назначил это мерзотное создание следить за мной, как же примитивно.

Приоткрыл глаза, свинке отчасти удалось меня разжалобить, ведь остановился я в тот день только на этой ране.

– Какая пара следующая? – спросил Макс, зевая из-за впустую потраченных двух часов жизни. Каллаган действительно был скучен, даже вспомнил ненавистное белобрысое существо.

– Драконий язык. Я к Даруму

Вампир кивнул и вальяжной походкой направился в сторону следующей аудитории.

Глава 4. Стаури

– Отправляешь в Излом? – спросил у куратора. – Неужели все настолько плохо?

– Знал, что догадаешься, – мрачно проговорил он.

– Это очевидно. Давно в полотне мироздания появились дыры изломов? И насколько их много?

– Месяц назад, пока просят не поднимать панику.

– Все в стиле отца. Боевики еще не в курсе. В остальных университетах тоже так?

Он кивнул.

– Долго держать это в тайне не получится, будто проблем с гулями нам было мало.

– Таков приказ Службы безопасности, – он дернул плечами.

Этот орган в империи мало кто любил. Боялись.

– Отчет мне на стол, Дарум.

– Но…

– Я снова при деле, если сомневаешься.

– Понял, ваше высочество, – уважительно кинул он. Как бы он ни рядился в тогу при остальных, наедине он становился не моим куратором, а подчиненным.

На лестнице, по пути в аудиторию драконьего, поджидал неприятный «сюрприз». Девчушка, неловко общавшаяся с собственными одногруппниками, сейчас, на удивление, выглядела радостной. При виде меня малышка сразу изменилась в лице, вид снова стал забитым и испуганным. Ухмыльнулся, незаметно заставляя остаться здесь.

– Вы идите, я догоню, кажется, тетрадь забыла, – она нервно прикусила губу.

– Хочешь, пойду с тобой? – произнесла светлая эльфийка из высших.

А Люси молодец, смогла с кем-то сдружиться, не все так безнадежно, как я предполагал.

– Нет-нет, вы опоздаете. Я быстренько.

– Ладно, – подружка явно не поверила словам «женушки», а когда взгляд упал на меня, видимо, что-то сообразила и кивнула.

– Ну, привет, – почему-то захотелось улыбнуться.

Она не низкая девушка, по человеческим меркам даже высокая, но с высоты моего роста и со ступени, которая эту разницу лишь увеличивала, выглядела совсем маленькой. Проход от перил я загородил рукой. Никуда ты не пройдешь, девочка моя. Она невольно попятилась назад, как же жалко это выглядит. Ее страх ощутим даже на физическом уровне.

– Ну и? Почему молчим?

Она абсолютно не контролирует собственные эмоции. Что говорить об эмоциях, ей даже неподвластно собственное тело. Очевидно, что она во власти ужаса, настолько сильно сжалась и затеребила край собственной кофты.

– Не понял, ты в себя поверила?

– Все отлично, – ее обычно звонкий голос сейчас сменился на тихий, в котором можно было отчетливо различить зарождающиеся нотки лирического сопрано. Боишься, малышка, и правильно делаешь.

– Да что ты? Я могу сделать так, что всё будет не отлично, хочешь?

Мотнула головой. Какое же все-таки жалкое существо, как и все люди. Почему она досталась мне? Взгляд упал на открытую шею со следами от засосов. Воспоминания снова одолели сознание:

– Тебе придется играть по моим правилам, если хочешь выжить, – улыбнулся я, расстегивая ей пуговицы белой рубашки.

Побороть брезгливость и поставить пару отметин, заставим их поверить в страстную любовь. Она даже не взглянула на меня, сразу отвернув голову и дав мне возможность губами прикоснуться к шее, оставляя синие гематомы на светлой коже. Моя ж ты послушная. Спускаюсь ниже, приоткрывая грудь, но малышка оказывается смелее.

– Я все равно не ношу декольте, нет смысла спускаться ниже, – угрюмо кидает она, не осмеливаясь смотреть на меня.

Хмыкаю и отступаю, еще подумает, что процесс мне приятен.

Выцепив мой взгляд, изучавший намеренно открытые кровоподтеки, она краснеет и стыдливо просит:

– Алекс, можно мне пройти? – в глаза смотреть не осмеливается.

– Что-то узнала о фее?

– Я не хочу этим заниматься, это подло, Алекс!

Издевательски потрепал ее по щеке.

– Хочешь жить – умей вертеться, девочка моя.

– Это так плохо, – прошептала она дрожащим голосом, смахивая подступившие слезы.

Ох уж Джахард3, сейчас этой влажности мне как раз не хватало.

– Плохо – шпионить за мной, прислуживая моему папаше, а все остальное ты делаешь для того, чтобы выжить. Завтра выходной, поэтому сегодня будем ночевать в особняке.

– Алекс, а можно мне остаться в общежитии?

Рука прямо уже дергается хорошенько ударить ее за тупые вопросы. Наклонился близко к инфантильному лицу и улыбнулся.

– Я спрашивал, хочешь ты или нет? Поставил перед фактом. У нас дела, заодно поможешь мне отчеты заполнить. Теперь иди на пару, ты опоздала.

Надо бы и об этих придурках подумать. Тратить время на ненужную дребедень, типа обслуживания остальных – тупо, а значит, создам качественные иллюзии для ребят, исключая Хакаффу, он заслужил. За все годы обучения Даруму не удалось распознать ни одну из моих иллюзий, все получится. С этой проблемой вопрос решен.

Второе, на днях был убит сиэлийский князь с рудиментом драгоценных глаз, Люси пока не знает о смерти дяди, в ближайшее время и не узнает. Ей не нужна эта информация, особенно подробности: мужчина был найден с пустыми глазницами, а его тело было разорвано и местами съедено.

Третье, по какой-то причине начали открываться порталы Излома, а Служба безопасности обнаруживает в столице гулей. Мы все еще не понимали, как такие твари родом из подземелий пустыни Артсахат, не выносившие солнечного света, оказались на территории империи?

Работы дохрена.

***

День пролетел незаметно, больше эксцессов не наблюдалось, об иллюзиях не стал предупреждать, сделаю завтра. Свадьба через месяц, но даже думать об этом не хочется, меня от Люси тошнит.

Сиэлия – древнее царство, оставшееся свободным только из-за Люси, которую было решено взять в политические заложники. Да-да, знаком я с ней с ее детства, но в том возрасте я еще испытывал жалость к маленькому и одинокому существу, оставшемуся одному в чужом месте и без поддержки семьи.

Она умеет вызывать эмоции даже у меня, не признающего человеческую расу. Отчасти благодаря моей протекции, к ней не приставали и старались не насмехаться, несмотря на унизительное положение. Но она посчитала нужным служить отцу. Мелкая шлюшка нашла способ выжить.

– Закончила, – она подбежала к нам с Далланом, поджидавшим ее у ворот университетского городка.

Я в это время был занят чтением одного из отчетов, представленных Дарумом.

– Лю, как дела? – Даллан взбодрился, хотя видел ее относительно недавно.

– Здравствуйте, лорд Лир, – ее неуверенный взгляд стал заметен даже боковым зрением.

Даллан широко улыбнулся и обхватил ее лицо, заставляя состроить гримасу. Она от неожиданности даже приподнялась на носочки, не способная противостоять сыну императорского советника.

– Л-л-лорд, вы…

– А ты хорошеешь прямо на глазах, Люси!

Она неловко оттолкнула его и, поморщившись, потерла щеки. Даллан взял ее за плечи, но прежде заправил ей за ухо прядь, выбившуюся из нетугой косы.

– Лорд, мне не… – наконец решилась попросить она.

– Руку убери, – мрачно произнёс я, не отвлекаясь от чтения.

Даллан понял сразу и вытянул руки в пораженческом жесте.

– Прости, малютка, увлекся.

Она отошла от него на пару шагов. Я как раз закончил читать. Дела плохи, ладно, разберусь уже в особняке.

– Даллан, руки при себе научись держать, – раздражение прямо ударило в голову. И этот меня решил взбесить.

– Да понял я, понял. Больше даже пальцем твою малышку не трону.

– Правильно сделаешь. Коутен, тебе в общежитие надо? – уже обратился к ней.

– Да, мне бы пару книг взять.

– Люси, они дома в библиотеке есть, не тупи.

– Ну, одежду сменную тогда.

Все. Выморозила.

– Лю-си, в особняке комната, в комнате шкаф, а в шкафу, ну-ка, угадай, что?

Прикусила губу и стыдливо промолчала.

– Мне ничего не надо.

Потрепал ее по светлой макушке.

– Умница, правильный ответ.

– Как мило, прямо собачка, – ехидно произнес Даллан.

Я бы обозначил другим словом, но сейчас лень выражаться. Смотрю на ее больную руку и, закатывая глаза, выхватываю сумку. Она сначала растерялась, поэтому произнесла примитивное «я сама».

– Все поехали, – буду сейчас я обращать внимание на это «я сама», с каких пор она решила, что к ее мнению прислушиваются?

Глава 5. Коутен

Не люблю оставаться с ним наедине. Особенно сейчас, когда вынуждена рассказывать ему о всех ситуациях, связанных с феей. Сумеречная империя активно налаживала отношения с Облачным царством. Мне мерзко. Так ведь неправильно поступать.

– Садись сюда, вот образец, по нему заполняй. Печать ставь красную, это для Службы безопасности. Для дворца не трогай. Ясно?

Он не любил повторяться, но в этот раз я все поняла сразу, поэтому только кивнула, быстрее приступая к работе. Еще своего домашнего задания много, его даже за выходные не успеть всего выполнить, а тут отчеты.

Нет, я неблагодарная. Я выполню все, каких бы усилий ни стоило.

– Даллан, что там с гулями? – он садится на бордовый диван и потирает виски.

Даллан Лир являлся сыном советника императора, темный лорд по происхождению. Представитель одной из трех Вечных рас, пришедших в наш мир во времена Исхода, времени, когда сумеречный бог ворвался и уничтожил предыдущего бога смерти Морта. Вместе с ним пришла и армия Вечных, состоявшая из демонов, сниксов и берсерков. Именно к расе сниксов относился парень, и как все Вечные имел вторую ипостась, превращаясь в жуткого монстра. Внешностью сниксы напоминали вампиров, но глаза у них были черные, словно дно самой глубокой впадины.

Даллан Лир считался идеальным представителем своего вида: высокий рост, худощавость, прозрачная кожа, просвечивавшая узорчатые линии вен, агатовые волосы и эти глаза, напоминавшие омут.

– Стража поймала еще одну пару, теперь вот противоядие ищут. Те, которых мы эксплуатировали, лучше в утиль.

В дверь из черного дуба постучались. Когда Алекс дал разрешение, в роскошный кабинет вошла служанка. Оба парня замолчали в тот момент, когда та приступила к сервировке стола чашками чая, бутербродами и сладостями. Кажется, мы здесь надолго. Вошедший за ней мужчина принес бутылку вина и два бокала в придачу.

– Лорд, для леди бокал нужен?

– Она не будет пить, – сразу отрезал принц. – Больше не беспокойте нас.

– Да, лорд, – он поклонился и ушел, прихватив с собой еще и крайне любопытную служанку.

– Сегодня остаешься или к себе? – этот вопрос был адресован Даллану.

– Не, сегодня к себе, у отца снова период запоя может начаться, нужно проконтролировать.

– А в итоге контролирую его я, – не без раздражения процедил Алекс.

– Ну, уж извините, не я его адъютант.

Я тихо хмыкнула, но меня, к счастью, оставили без внимания. Ни для кого не секрет, что императорский советник, несмотря на все свои таланты и заслуги перед империей, раз в год стабильно уходил в запой. Обычно начиналось все с середины осени и продолжалось неопределенное время. Сыну вытаскивать отца из объятий алкогольной дремы надоело, оставили это дело на его адъютанта, роль которого третий год исполнял Алекс.

Парни, позабыв о бытовых делах, приступили к обсуждению рабочих вопросов. Я решила не отвлекаться и уткнулась в собственный лист. Это походит на транс. Выполнение монотонной работы затягивает, доводит движения до механических. В таких случаях главное, чтобы не «замылился» глаз, иначе можно допустить много ошибок. Последний лист из ста пятидесяти стоил титанических усилий, на руке от напряжения начали высвечиваться вены. Алекс, пересевший в кресло, тоже заполнял бумаги. Даллана к первому часу ночи здесь уже не было, хотя ему уйти – один момент. Наверное, прекрасно уметь ставить порталы и оказываться, где ни пожелаешь.

Закончила! От радости просто стукнула голову об стол еще и руками накрыла. Устала.

– И почему ты не поела? – спросил он, попивая вино из бокала.

Я смутилась, они там беседовали со сниксом, стало неудобно подходить.

– Когда-нибудь наступит день, ты начнешь быстрее отвечать на мои вопросы.

– Я не хотела.

Если назову эту глупую причину, начнет еще больше оскорблять. Не хочу слышать грязь лишний раз.

– Да ты что? – как всегда, его голос был полон иронии. – Боишься поправиться, м?

– Я просто не хочу. Вот, я закончила. Можно мне пойти?

Не хочу разговаривать с ним лишний раз. Просто не хочу. Напряжение словно током ударило между столом, где я работала, сидя на его же рабочем кресле, и креслом для гостей рядом с диваном, где, как раз восседал он. И, судя по всему, свою работу он также завершил и, не сводя с меня взгляда, допивал свой напиток.

– Ты не боишься, что я тебя изнасилую?

Вопрос словно разбил меня на осколки. Мне всегда казалось, что я противна ему, он сам так говорил, но в последние годы он постоянно шлепает по неположенным местам, щиплет, а когда оставляет ужасные отметины, я прихожу к выводу, что если не по желанию, то делает он это просто для того, чтобы мне было плохо.

Руки часто выдают меня, когда я нервничаю. Они начинают дрожать, а вместо хорошей речи начинаю заикаться. Мне страшно, я не могу ничего придумать, ведь все произнесенное мной его раздражает. Опускаю голову, дабы скрыть дурацкие слезы слабости.

– Другого «ответа» от тебя не ожидалось. Вопрос номер два, – в этот момент он встает и приближается ко мне, – у тебя был секс с моим отцом?

Ужаснувшись, я прикусываю губу. Оправдываться нет смысла, он все равно не поверит.

– Нет, – вопреки всему, отвечаю шепотом.

Он нависает надо мной, положив бокал на стол.

– Думаешь, поверю?

Ну вот, я же сказала.

– Держи, – протягивает золотой клевер.

В это момент захотелось разрыдаться от этого жеста, потому что он угрожал, что никогда не вернет его. Четырехлистный клевер золотого цвета – герб царской семьи Сиэлии. Но это оказалось не все – он наклонился к виску и прошептал:

– Постарайся быть все такой же послушной девочкой, и твоя жизнь станет легче, – губы коснулись щеки. От страха прикусила собственную губу. – Боишься меня?

Молчу. Он хватает за шею. Поглаживает большим пальцем место, где пролегает сонная артерия.

– Ответь.

– Думаю, ответ очевиден, – нет смысла скрывать, мой страх находится на поверхности, он им упивается.

– Хоть не стала врать.

Не решилась посмотреть в глаза, одно лишнее слово или движение и все.

– Можешь идти. Уже поздно заниматься, ложись лучше спать. Твоя комната рядом с моей, возьми то, что нужно и топай спать ко мне.

– Почему я не могу спать одна?

До нынешнего времени я спала сама, что сейчас на него нашло? Новый вид запугивания ищет?

– Скажем так, произошло много нехороших событий, поэтому сейчас если хочешь выжить, делай все, как я говорю.

Он всегда разговаривал со мной назидательным тоном, словно я ребенок.

– А какой тебе смысл беречь мою жизнь? – вдруг стало интересно, почему он решил меня «уберечь». Не верю ни одному слову.

– Я обещал тебе свою протекцию, вот и наслаждайся, принимая все ее нюансы. Лиза, – негромко произносит он, в комнату спустя минуту входит служанка, – накорми ее и после сопроводи до покоев.

– Да, ваше высочество. Принести вам утяжелители?

– Давай.

Лиза накрыла мне в столовой, которая по своей изысканности могла бы посоревноваться с одним из лучших ресторанов столицы. Два больших арочных окна, не зашторенных в данный момент и позволявших любоваться бледным полумесяцем, были украшены ажурной каменной вырезкой.

Есть хотелось, но с другой стороны, аппетита не было. Выпила немного чая и поела клубники. Думала сегодня еще что-то поделать, но усталость дала о себе знать, отчеты вымотали окончательно. Потерла лицо руками, утомилась.

Прохладная вода помогла снять напряжение, накопленное за весь день. Несмотря на роскошную ванну на резных ножках, предпочтение отдала душевой. Уткнулась в стекло лбом и прикрыла глаза. Рука заныла, повязку придется менять. Нельзя злить Его темнейшество, не представить информацию о его же сыне – дать ему повод сорваться. Отец не может приструнить собственного сына, а он играет по своим правилам, напрочь игнорируя приказы отца. Да и сын эту рану лишь разбередил, когда узнал о моей недошпионской деятельности. Как же! Будто я хочу этим заниматься. У меня нет выхода, никакого, я слишком сильно хочу жить.

Лиза принесла милую пижаму, верх которой был отделан оборкой и ажурными манжетами, а низ выглядел довольно просто. Мне нравятся пижамы, в них удобнее спать, чем в ночных рубашках. Взяла расческу и принялась наводить порядок на голове. Не люблю этот процесс, он слишком долгий и нудный. Волосы прилично отросли, уже до бедер, не отпускала мысль состричь их, может, тогда меня начнут воспринимать серьезнее? О чем это я? Разозлилась на себя, дернув очередную зацепившуюся прядь. Меня длина устраивала, я не должна менять что-то из-за общественного мнения. Пусть не смотрят, если не нравится.

Наверное, прошел час, пока я расправилась с волосами, если не расчешу влажными, потом спутаются, будет сложно. Осталось последнее.

– Лиза, – тихо позвала бедную служанку, которой не давали спать даже во втором часу ночи, – принесите, пожалуйста, аптечку.

– До сих пор не спишь? – поинтересовался ради приличия вернувшийся с пробежки парень, снимая утяжелители. Светлая рубашка прилипла к потному телу, высвечивая его мощные контуры. Он не стал церемониться и снял ее, оголяя голый татуированный торс с четко очерченными кубиками пресса. Как же стыдно, не сразу сообразила, что нужно отвернуться, но все же сделала это спустя несколько секунд.

– Сейчас лягу, – не решилась смотреть на него.

Ситуацию немного разрядила постучавшая Лиза. После разрешения она вошла, положила коробку на стол и, пожелав кошмарного сна, ретировалась.

– И что это? – прервал он тишину.

– Это для меня, – не смотрю до сих пор, осторожным шагом подходя к аптечке и забирая все необходимое.

– Подожди. Дай три минуты, я в душ, а потом разберемся.

Не поняла, о чем он, какие еще разборки? Начала развязывать бинт, морщась от боли, так как влажным, он прилип к ране. Неприятное ощущение.

– Сказал же подождать, – раздраженно шикнул он. – Дай сюда. И вообще сядь на кровать для начала.

– Я сама могу, – не хочу принимать от него никакой помощи.

– Рот закрой.

Молча даю ему руку на растерзание. Упустим момент, когда состояние раны ухудшилось из-за него. Он выбросил бинт, достал что-то для обеззараживания и начал аккуратно проводить по больному месту. Я поморщилась, щиплет сильно.

– Больно? – голос у него странный сейчас.

– Нет, – солгала, до сих пор стараясь не смотреть на него. После душа он решил надеть простые штаны из черного шелка, не потрудившись прикрыть верх.

– Посмотри на меня, – приказал, закончив с рукой. Не решилась этого сделать. Чувствую касание его пальцев на волосах. – Лю-си, – ощущение дыхания на шее, – ты действительно смущена или делаешь вид?

Мою голову резко повернули, заставляя заглянуть в леденящую душу поверхность этих глаз.

– Все же вернемся к тому вопросу. Что ты предпримешь для того, чтобы я не отымел тебя прямо здесь?

– Хватит! – воскликнула, когда, обхватив талию, заставил податься к нему. Дыхание стало громким и частым, а он не унимался. Его рука проскользнула под тонкую ткань рубашки и приподняла ее. Алекс ладонью накрыл ребра, слегка надавливая на косточки пальцами. Не выдержав, психанула, начав отбиваться. Не хочу! Не хочу! Он лишь грубо вжал меня в кровать.

– Тш-ш, не кричи, мне лень накладывать полог тишины.

– Не надо! – завертела головой. Он схватил за щеки, фиксируя.

– Насчет моего вопроса, боишься или нет?

Его выражение лица надменное, злобное, высокомерное.

– Боюсь, – просипела я. – Очень боюсь. Я не знаю, что могу сделать, чтобы этого не произошло, ведь я и так уже служу тебе.

– Мне неинтересно выслушивать твои излияния. Это утомляет, – он наклонился ближе, еще ближе. Вот его губы уже почти касаются моих, когда лицо озаряет улыбка. Улыбка садиста, издевающегося над своей жертвой. – Ладно, спи. Я на диван, – Алекс просто выхватывает подушку, лежащую рядом и уходит в сторону дивана.

Очень громко выдохнула и откинула руки в стороны, расфокусировано глядя в потолок. Что это было?

Глава 6. Коутен

– Коутен, подними свою жопу. Хватит дрыхнуть.

Накрываю голову подушкой, его голос мешает спать. Сегодня же выходной.

– Коутен!

Вскакиваю от резкого шлепка чем-то очень неприятным по месту ниже спины. Алекс в белой рубашке и черных узких штанах возвышается надо мной, в руках держа…

– Н-е-е-е-т, – громко начинаю ныть и закрываю лицо. – У меня же рука болит.

Забыла об этих глупых тренировках, которые, скорее, напоминали экзекуцию и в которых главной мишенью становилась я. Его высочество держал в руках острую рапиру.

– Это я с тренировки вернулся, а ты вставай, мы сегодня в Службу безопасности. К тому же императрица настаивает на примерке платья. Так что быстро. У тебя десять минут. Лиза!

Чем ближе день свадьбы, тем хуже мое состояние. Может, что-то случится раньше и всего этого не произойдет? Хорошо, ничего не изменится, и мы будем с Алексом в тех же отношениях, что и сейчас. В идеале, чтобы он забыл о моем существовании.

– Леди, позвольте, – начала служанка.

– Я сама разденусь.

Сначала зашла в ванную, чтобы надеть другой комплект белья, и только потом вышла к девушке.

– Леди, – она смутилась, – вам придется снять верх.

– Зачем? Почему нельзя дать мне другое платье, которое не требует открытой спины и рук?

– Ваше высочество, вам придется надеть это, – девушка осталась непреклонна.

Промолчала и взяла голубой тонкий атлас. Модистка, видимо, посчитала, что сверху платье недостаточно открыть, поэтому сделала еще длинный разрез от середины бедра. Верхнюю часть белья меня заставили снять, поэтому ткань облепила грудь, выделяя то, что мне не хотелось бы выделять. Лиза спокойно затянула платье на талии и свела лямки ближе к спине, подчеркнутой треугольным вырезом. Спустя минуту она подала туфли светло-розового цвета, с лентами, которые должны завязываться на щиколотке.