Обри Стоукс. Удачный улов

Артем Пальчиков

Обри Стоукс. Удачный улов

Глава 1

Огромная толпа людей заполнила улицы и площади Лондона. Повсюду слышался шум и крики восторженных прохожих. Человек в темном плаще, пробираясь через Трафальгарскую площадь, отчаянно проталкивался через толпы прохожих, встречавшихся ему на пути. Это был бледный мужчина преклонных лет с худым и вытянутым лицом, как у принца Чарльза. Пройдя еще несколько шагов, он нервно оглянулся: людей было много, ведь это был канун Рождества, и все повылезали из своих теплых домов, чтобы прогуляться по улочкам Лондона, где повсюду бушевала подготовка к празднику и счастливые улыбки прохожих были столь заразительны. Предпраздничная суматоха будто бы не задевала этого человека, казалось, он даже был несколько зол оттого, что оказался в гуще этих событий. Толпа была для него как препятствие, но никак не атрибут Рождества, а люди между тем старались окружить красавицу из Осло, двадцатиметровую елку, украшающую собой площадь каждый год. Лебедкой ее подняли, нижнюю часть ствола закопали в почву и зафиксировали при помощи деревянных клиньев. Елку украсили простыми белыми огоньками, символизирующими свечи. Под этой елкой в предрождественские дни собирались тысячи людей, чтобы радоваться и петь рождественские песни и гимны. Многие в душе уже в нетерпении ожидали украшенных витрин магазинов, появления нарядных елочек и предвкушения чуда и даже волшебства. Праздничный дух витал повсюду. Гуляя по улицам, складывалось ощущение, что ты герой очень доброй сказки, а вокруг тебя кружат волшебники и феи. Скоро повсюду рождественские улицы расцветятся гирляндами, сотнями огней загорятся новогодние ели, запах корицы вскружит голову, отовсюду будет слышаться пение и восторженные крики. Это ли не есть настоящий праздник? Но этот человек, казалось бы, не чувствовал всей этой суматохи, не жил ею. Протискиваясь к свободному кэбу, он натолкнулся на нескольких человек, весело распевающих рождественские песни. Жестко нахмурив брови, он пробирался сквозь них как через очередное препятствие на его пути и приблизился к кэбмену. Присев в кресло, он открыл газету и погрузился в чтение.

Глава 2

В семье инспектора Стивена Сноу рождественский обед перерос в рождественский ужин.

За обед должны были усесться в два часа, но, так как инспектор задержался на работе, пиршество пришлось перенести. А пир удался на славу.

В камине трещали поленья, лелея слух, а огонь от него приятно согревал всех собравшихся. Хор весело говоривших голосов создавал уют и тепло не менее, чем огоньки от камина. На столе стоял суп с дичью. Миссис Сноу всегда опасалась и нервно сжимала руки. Всегда сомневалась, не забыла ли она чего-либо, не перепутала ли что-то, ведь это не просто ужин, а рождественский ужин. Один взгляд на нее – и, казалось, она упадет в обморок, но этого не случалось.

– Успокойся, родная, – добродушно сказал инспектор. – Все, как всегда, на высшем уровне.

Хор голосов весело поддержал слова Стивена, и все поспешили усесться за стол. Людей было довольно много, что и создавало праздничное настроение и тот семейный уют, которым может похвастаться только Британия.

За столом сидели 9 человек. Первым во главе – сам инспектор. Лицо его было продолговато и имело слегка бледноватый оттенок. Короткие рыжие волосы Стивена, казалось, горели под светом лампы, рядом с ним сидела его супруга Розамунда. Это была стройной фигуры женщина с темно-русыми волосами. Брат инспектора Элвин Маршал. Он был немного моложе инспектора. Его светло-коричневые волосы терялись на фоне пепельно-рыжих волос брата. Его супруга Келди, высокая женщина с темными волосами. По другую сторону были дети, сын инспектора Рэйнолд, полноватый мальчуган с короткими коричневатыми волосами и крючковатым носом. Также две дочери брата инспектора – Кристина и Сьюзан. У Кристины были продолговатые золотистые волосы, у Сьюзен же, напротив, волосы были вьющиеся, коричневые. Напротив инспектора сидел священник и друг семьи Питер Ходж, мужчина с широким лицом и короткими черноватыми волосами. Когда суп с дичью был съеден и все наелись, посетителей понесло на беседы.

– Расскажи, Стивен, – поинтересовался Элвин, – что ты думаешь по поводу сеток?

Все в недоумении посмотрели на инспектора, не понимая, о чем речь.

– А, – проговорил он в ответ. – Это ты о нововведении на поле?

– Именно – ответил Элвин. – Кажется, отличное изобретение.

– Согласен! – согласился инспектор с замечаниями брата. – Сетки на футбольных воротах – отличное новшество.

– А, вы о футболе! – с облегчением произнесла Розамунда.

Всеобщий смех прозвучал за столом.

– Наверное, пора уже нести индейку? – поинтересовалась Розамунда.

Под одобрительные отзывы посетителей она отправилась на кухню.

– Ведешь ли ты какие-нибудь интересные дела? – поинтересовалась Келди, всегда питавшая страсть к подобным вещам.

– Ничего особенного, – произнес Стивен. – Еще не улеглись кошмары после Потрошителя, а так мы, конечно, ловим потихоньку мелких воришек. Таких страстей, как в детективных романах, увы, не бывает или случаются крайне редко.

– Потрошитель? – удивленно произнес Питер. – Не забывайте, что здесь присутствуют дети.

– И правда, – заметил инспектор, – давайте сменим тему.

В комнату вошла Розамунда и, поставив индейку на стол, уселась на свое привычное место, все принялись за поедание индейки, забыв о разговорах. После дети отправилась в койки, получив по кусочку пудинга.

Сам же пудинг красовался на столе.

– Кому же достанется монетка? – прошептала Келди.

– Сейчас узнаем, – проговорил инспектор, придвигая к себе тарелочку.

– Мне что-то досталось, – проговорил Питер, прожевывая свой кусок, вынимая изо рта свою добычу.

– Это пуговица! – радостно вскричали все за столом.

– Пуговица холостяка, – проговорила Розамунда. – Питер, пуговица холостяка.

– Хм, – ответил Питер, – довольно забавно, что пуговица попалась именно мне, единственному здесь неженатому человеку.

– Кольцо уже досталось Рэйнолду, – с еле заметным достоинством заметил инспектор.

– Да, он будет знатный жених, – подтвердила Келди. – Но кому же достанется монета?

– Ого! – радостно воскликнул Элвин. – А вот и она!

– Богач, – шутливо подстегнул его инспектор.

– Завидуй молча, – отозвался брат, продолжая поедать пудинг.

– Хотелось бы вот что спросить, раз уж дети улеглись спать, – начала опрос Келди. – Есть такой писатель, сэр Артур Конан Дойл. Он написал два детективных романа «Этюд в багровых тонах» и «Знак четырех» и сейчас работает над созданием сборника рассказов «Приключения Шерлока Холмса». Вы сказали, инспектор, что у вас не бывает случаев как в детективных романах, хотелось спросить: верите ли вы, что есть такие наблюдательные и способные к анализу люди, как Шерлок Холмс?

– Знаешь, очень хорошо, что ты спросила, – ответил инспектор. – Как раз недавно со мной связался один мой хороший знакомый Шерман Стоукс. Он попросил взять в расследование со мной одного человека, этот человек – его брат.

– Для чего? – поинтересовалась Розамунда.

– Он сказал, – продолжил рассказ Сноу, – что он очень талантливый сыщик, способный видеть то, что не увидят остальные!

– Думаю, это большое преувеличение, – заявил Элвин.

– Думается мне, что так и есть, – ответил инспектор.

Все весело засмеялись, ужин удался на славу, дальше перешли к вечернему чаепитию, играли в лото и монополию под уютный треск камина и улыбок на лицах. Инспектор Сноу еще не знал, что утром ему предстоит выезд на место убийства и знакомство с самым необычным человеком, которого ему только приходилось встречать!

Глава 3

В комнате Обри Стоукса царило одиночество. Он сидел один за рабочим столом. Это был парень среднего роста, слегка худощавого телосложения, с темными, как ночь, глазами. Комната его практически не была украшена, и Рождеством тут совсем не пахло. Обри, поморщившись, приподнял бутылку виски и, налив себе немного, сделал пару глотков, а затем, скривившись, сказал, обращаясь к зеркалу:

– Чокаться не с кем. Буду пить как профессиональный пройдоха. Отличное я себе придумал звание.

Глотнув немного виски, он скривился и продолжил:

– С тобой неинтересно общаться, – махнул он рукой зеркалу и медленно начал карабкаться к постели, где стояла еще одна недопитая бутылка виски.

– Какая находка! – обрадовался было он – но его мысли были нарушены звонком в дверь.

– Возможно, это смерть с косой, – проговорил он с надеждой в голосе. Медленно пробираясь к двери, именно пробираясь, так как повсюду были раскиданы вещи и предметы мебели стояли как попало. Казалось, ему нет дела до того, как он живет. Открыв двери, он устало произнес:

– Шерман? Какого черта?

– Привет, братик, – улыбнулся он. – Знаю, не ждал, но сегодняшний вечер мы проведем вместе.

– Мама нашептала и сказала, чтобы ты наблюдал за своим пройдохой братом?

– Мама здесь ни при чем, – ответил он, заходя в комнату. – Хотя не скрою, она со мной общалась. Ух, что творится у тебя в комнате?

– Рабочий беспорядок, – произнес Обри, усаживаясь в кресло.

– Все-таки Рождество сегодня, – произнес Шерман. – Я принес кое-что поесть, так что валяй на кухню, я не дам своему брату прозябать в такой день.

– Какая забота! Я весь в экстазе.

– Бегом на кухню, – проговорил он полушутливо. – Как ты стал жить, ты только посмотри? Ты хоть иногда убираешь в квартире?

– Уборка забирает кучу времени. Лучше провести его по-другому.

– Как? Пить виски? – недоумевал брат. – Когда ты возьмешь себя в руки?

– Я в норме, – произнес Обри, – просто у меня творческий ступор.

– Если ты называешь это нормой, то я знаю, что с тобой делать. Нужно вытаскивать тебя из этой канавы, прости, но по-другому я не знаю, как назвать твое жилище. Я говорил со Сноу.

– Кто это? – произнес почти без интереса Обри.

– Инспектор Скотленд-Ярда, – пояснил Шерман. – Я попросил его дружески. Как-то мы встречались несколько раз по работе. Попросил помочь мне с тобой и дать знать, если наклюнется интересное расследование, чтобы включить тебя в это дело. Ничто так не помогает, как сложная мозговая работа.

– Надеюсь, никого не убьют в ближайшие лет… пятьдесят, – угрюмо произнес Обри.

– Убийства происходят чаще, чем ты думаешь, вот только сложные дела крайне редко, – Шерман достал бутылку вина. – Надеюсь, бокалы найдутся?

– Сейчас принесу, – полусонным тоном заявил Обри и достал коробку с вложенными в нее бокалами. – Подойдут?

– Давай их сюда, – ответил Шерман.

Налив вино в бокалы, они уселись на диване, в кухне было слишком грязно.

– С Рождеством, – произнес Шерман, чокаясь с братом.

– С Рождеством, – повторил без энтузиазма Обри.

А дальше их ждала очень долгая беседа о жизни. Шерман, как старший брат, говорил серьезно, заботясь о будущем Обри. Обри же в шутливом тоне парировал все слова Шермана. Это всегда была его защитная маска. Шутки и идиотское поведение. Маска, за которой таился совсем не тот человек, которого привыкли видеть окружающие. И Шерман знал его лекарство – загадочное дело, где он мог бы пораскинуть мозгами. Вот только когда оно случится, это происшествие? Ведь Обри катится вниз все быстрее и быстрее. Когда? Завтра утром с ним свяжется инспектор, с такой мыслью он доливал последний бокал вина

– И напиши матери, – проговорил он.

– Черкну пару строк, – отозвался Обри.

Допив вино, они улеглись спать. Шерман не спал, его обуревали иные мысли. Повернувшись в сторону кровати, где спал Обри, он глянул на него, он тоже не спал и лежал с открытыми глазами, задумавшись о чем-то.

«Все-таки я разбудил его своими разговорами», – подумал Шерман. И с этими словами заснул, вот только Обри не спал до утра.

Глава 4

О празднике уже почти ничего не напоминало. Серые будни врезались в сознание города. Лишь кое-где видневшиеся украшения, и сонные помятые лица горожан слегка напоминали о минувшем дне. Кучка полицейских столпилась у дома, в котором произошло убийство, а это значило, что, скорее всего, большую часть дня их ожидала серьезная и кропотливая работа. Они нехотя прошли внутрь, дверь за ними закрылась. Когда они оказались притиснутыми друг к другу в довольно тесном помещении, кто-то из них недовольно выругался. Наверху появился какой-то мужчина. Лицо его состояло из длинного орлиного носа, тонких губ и чуть длинноватых черных волос. Узнав Сноу, он позвал его:

– Поднимайтесь сюда, инспектор!

И он быстро взобрался по лестнице. Остальные веревочкой дернулись за ним. Человек на верхней площадке открыл дверь слева, и они очутились в маленькой спальне.

– Вероятно, вы хотите, чтобы я ввел вас в курс дела?

– Вот именно, Поуп, – сказал Сноу. – Мы слушаем.

Инспектор полицейского участка Харви Поуп нехотя начал свой рассказ.

– Сосед покойного Огастеса Мелтона, – он пальцем указал на сероглазого мужчину со слегка вьющимися темно-русыми волосами, которые, казалось, он красил, скрывая малозаметную седину. – Пришел под утро. Он сдает свою квартиру Булле де Савону.

– Булле де Савон? – удивленно спросил инспектор Сноу. – Иностранец?

– Француз вроде бы. Приехал повидать Лондон и снял жилье у ОʼКоннора. Когда он зашел в свою квартиру, не обнаружил иностранца в квартире, тогда он постучал в соседскую дверь, предположив, что тот зашел в гости к Огастесу, но, не услышав ответа, забеспокоился. Он постучал еще раз, но дверь по-прежнему не открывали. Будучи очень серьезным и бдительным гражданином, он кинулся оповестить полицию. Поймав первого попавшегося дежурного полицейского, он доложил ему обо всем. Полицейский категорически отказался идти с ним, предположив, что его сосед просто ушел к кому-то в гости, но Квентин не отставал от него, утверждая, что Огастес никуда не ходит, особенно по утрам. Открыв дверь в квартиру, мы обнаружили человека, сидящего за кухонным столом, с двумя пулевыми отверстиями в районе живота. Вы можете взглянуть сами.

Инспектор продвинулся вглубь квартиры и, подойдя к кухонным дверям, издали увидел тело человека. Медэксперт, осмотревший тело, установил, что смерть произошла где-то с 4 до 6:30 утра, что подтверждается соседями, они слышали два выстрела около шести часов.

– Во-первых, – начал инспектор, подзывая одного из полицейских, – отнеси вот эту телеграмму по адресу, который написан на обертке.

Полисмен, ухвативший записку, побежал исполнять поручение, остальные же молча толпились у входа.

– А во-вторых, – продолжил инспектор, – мне нужно соорудить в этой квартире кое-что вроде кабинета и допросить всех соседей по очереди, тогда мы точно разберемся, что к чему.

– Хорошо, сэр, – положительно отозвался Поуп на предложение инспектора. – Я сейчас же соберу по возможности как можно больше народа.

В это же самое время получившие телеграмму от посланного инспектором полицейского братья Стоукс собирались выходить на улицу.

– А этот инспектор не промах, – заявил Шерман. – Не думал, что так быстро подберет тебе дельце.

– Он испортил мне волшебное утро, – заявил Обри. – Я как раз хотел допить еще одну бутылку вина.

– Прекрати паясничать, – пригрозил ему брат, – иначе знаешь, что будет.

– Ого-ого! – проговорил Обри, надевая пальто.

Добраться к дому убитого было делом несложным, и уже через несколько минут они стояли в положенном месте. На входе в дом стояли два полисмена, зорко оглядывающие все вокруг. Один был широкоплечий усатый блондин, другой же, напротив, выбритый рыжеватый малый.

– Посторонним вход запрещен, – проговорил рыжий при виде двух незнакомцев.

– Тогда мне искренне непонятно, что делает здесь полиция? – капризно произнес Обри.

– Ты тише тут! – пригрозил ему усатый, и его лицо начало краснеть от раздражения – Тут произошло убийство, и не место для разгильдяев и проходимцев.

– Да нам и так ясно, что здесь произошло убийство – проговорил Обри.

– Почему это? – проговорил рыжий полицейский. – Откуда вам это известно?

– Потому что твои пальцы в чем-то белом, напоминающем мел, а это значит, что ты обводил тело.

– Да ты что? Может, расскажешь еще о том, кого убили? – проговорил еще жестче усатый.

– Почему бы и нет. Человек, которого убили, не молод, он живет на третьем этаже, сам по себе он ужасный ханжа, – он слегка приостановился. – Да и еще он ненавидит Рождество. Двое полицейских на входе слегка остолбенели, и, выдержав, немалую паузу один из них произнес:

– Кто вы такой?

– Он сыщик-консультант, – ответил за Обри Шерман, – а я его брат. Вот приглашение от инспектора Сноу.

Он сунул письмо в руку слегка озадаченному полицейскому, и братья пошли наверх. Пройдя один этаж, Шерман спросил:

– Как, черт побери, ты узнал все это?

– Все очень просто, на окне третьего этажа не было ни одной гирлянды, а все остальные украшены хотя бы чем-то.

– Но как это связано с убийством?

– Все очень просто. Кто приходит убивать человека в утро Рождества? Тот, кто знает, что человек этот не празднует Рождество. Кто празднует Рождество один? Только тот, кто его не празднует.

– Но ты же хотел его праздновать в одиночестве, – возразил Шерман.

– Но ты же пришел! – вопиюще воскликнул Обри.

– Но мог и не прийти!

– Мог, не мог… Убийца должен знать наверняка, а в Рождество этого не предугадаешь, нужно знать точно.

– Ну допустим, а откуда ты узнал, что он не молод?

– Потому что если он не празднует Рождество, то и другие праздники не жалует, отсюда вывод, что он ханжа, каких свет не видывал. Ты когда-нибудь видел двадцатилетнего ханжу? Я нет!