Кстати, о птичках, или Отдам принца в хорошие руки!

Выставить перед собой руки и набрать побольше воздуха я еще успела. А вот ногами дрыгнула вверх уже просто от паники. И даже почувствовала, как сорвалась с одной из них, отправляясь в полет, туфля.

Буквально заставила себя открыть зажмуренные с перепугу глаза. И булькнула в унисон Милке, разглядев сквозь стекло и воду, на кого мы, собственно, катимся с такой скоростью.

…Впрочем, принцу Наорскому наверняка зрелище открылось еще более впечатляющее. Уверена, не каждый день на него катятся, дрыгая торчащими вверх ногами, булькающие подводные девицы с надутыми щеками и с морской козой в обнимку.

И да, каблуком в лоб его высокородной особе тоже, скорее всего, не очень часто прилетает.

______

*В земной греческой мифологии упоминаются исключительно морские козлы, они же козероги. Совсем без коз. И в еврейской тоже! Автор считает это совершенно несправедливым. И вообще козлам без коз одиноко и грустно. Должны быть морские козы!

6. Не нервируйте козу!

Наверняка принц Наорский, запросто открывающий порталы даже в другие миры, мог бы в секунду исчезнуть с пути мчащегося на него аквариума. Но он же решил погеройствовать! Козу на скаку остановить буквально! В смысле, аквариум с козой. И с беспомощной девой в беде. Он вскинул руки, видимо, собираясь что-то такое там намагичить…

Ну и не успел.

Потому что аквариум как раз в этот момент в него и врезался. Так что принц поневоле обнял наше экзотическое транспортное средство и тоже поехал – тылом вперед. Вот этим самым своим высокородным тылом вписался в дверь и даже выехал из нее. А потом таки попытался затормозить ногами. И опрокинул аквариум на себя. Вместе с козой… ну и со мной тоже, чего уж там.

Одно хорошо – аквариум прочный оказался, толстостенный, на копытных обитателей рассчитанный. Не разбился, даже не треснул.

С другой стороны, у него, аквариума, и падение вышло мягкое – на принца.

Ах да, еще хорошо что морские козы – двоякодышащие. Так что, когда вода выплеснулась аккурат на принца, Милка, конечно, внезапным переменам изумилась, но все же не задохнулась.

Лично я, красиво описав ногами дугу над аквариумом, приземлилась таки на его противоположную сторону. И как ничего себе при этом не сломала – понятия не имею. Хотя в тот момент ощущение было такое, как будто сломала я себе вообще все.

У козы, кажется, тоже. Кстати, козы умеют орать. Прямо орать! Очень душераздирающе. Похоже на ребенка, у которого отняли самую большую в мире конфету.

Зато, поскольку вода выплеснулась, я могла наконец дышать, и это, несомненно, плюс. Пришлось, правда, сначала убрать со своего лица рыбий… то есть козий хвост, а вот потом я сразу и начала дышать. И даже наслаждалась этим секунды две.

Пока не почувствовала где-то у себя под копчиком… ну, предположим, именно под копчиком, а не ниже… в общем, пока не почувствовала некое трепыхание.

Пришлось срочно пытаться перевернуться, чтобы выползти-вытянуться из аквариума и никого при этом желательно не раздавить. Хотя… Принца-то наверняка уже все. Раздавили.

Ну серьезно, ни один принц не переживет такого удара, да еще суммарного веса меня, козы и аквариума, я даже боюсь представить, сколько мы все вместе весим. Ой-ой… нет, устроиться на работу и в первый же день убить работодателя – это везение какого-то запредельного уровня… Интересно, что в этом мире делают за убийство по неосторожности? А за принцеубийство? И как у них здесь обстоят дела со смертной казнью? Стоило бы уточнить этот вопрос при трудоустройстве, но кто бы мог предположить!

Пока выползала из аквариума, успела себя мысленно казнить и даже похоронить. Без почестей, скорее всего. И слегка оплакать свою молодую жизнь.

Проползла мимо вытянувшейся и жалобно блеющей козы – от хвоста до морды… хм. А что тогда подо мной трепыхается? Теперь уже под животом. Сделала еще одно вывинчивающееся движение и приподнялась на локтях – чтобы обнаружить у себя под грудью… собственно, принца. Точнее, принцеву голову. Чрезвычайно мокрую, с закрытыми глазами и торжественно-застывшим лицом. Ой… а я тут по нему ерзаю. Какое-то неуважение к покойному. Это вдобавок ко всем моим прегрешениям!

Я поспешно поползла дальше, чтобы наконец слезть уже с бедолаги, и в этот момент он едва заметно поморщился.

– Ой! – воскликнула я на этот раз вслух. И не придумала ничего умнее, чем уточнить. – А вы живы?

– Ненадолго, если вы продолжите в том же духе! – принц Наорский едва заметно дрогнул бровью, и я заподозрила, что это должно, видимо, означать крайнюю степень негодования.

Резво ускорившись, окончательно сползла с принца – правда, при этом едва не заехала ему локтем в глаз. Все-таки аквариум крайне тесен для морской козы и человека одновременно.

Милка, полюбовавшись на меня, тоже решила, что ей пора, и принялась, подгребая копытами, вытягивать свою хвостатую тушку следом.

Первым делом она наступила копытом принцу на грудь, вторым – на лицо. Я пискнула от ужаса, принц издал невнятный звук. А как только снова смог говорить, потребовал:

– Уберите с меня наконец животное!

Причем говорил он все тем же ледяным тоном, ничуточки голос не повышая, но появилось в этом голосе что-то такое, от чего мне захотелось тотчас кинуться выполнять приказание. Коза от тех же повелительных ноток вдруг засучила копытами (опять же по лицу кое-кому очень властному и невозмутимому) и пронзительно взмемекнула. Где-то рядом заохали русалки, наконец доковылявшие до аквариума, но мне было сейчас не до них.

Потому что принцы принцами, а у меня врачебный долг!

– Не нервируйте козу! – рявкнула я, старательно пытаясь помочь животному выбраться. – У нее и так стресс! Она от него даже доиться перестала!

Русалки, сообразив наконец, что требуется, помогли мне тянуть, и в шесть рук мы выволокли-таки несчастную Милку на траву. Напоследок она хлестнула мокрым хвостом по лицу принца.

– Это у меня стресс! – сообщил он, по-прежнему не повышая голос.

– Но вы же все равно не доитесь, какая вам разница! – я пожала плечами, прикидывая, удастся ли нам втроем перевернуть аквариум. Принц тут точно не помощник, у него из-под стеклянного куба только кончики пальцев торчат. Вряд ли он в таком положении способен магичить. Как бы еще не добить его в процессе переворачивания!

– А точно от стресса? – обеспокоенно уточнила владелица Милки. – Я уж думала, не беременная ли она опять…

– От стресса, – я энергично кивнула. – От беременности молоко у коз не пропадает, их специально незадолго до родов перестают доить. А вот после смены места жительства и хозяев козы часто молоко теряют, вплоть до полной пропажи. Милка ваша совершенно здорова, просто переживает. Это нормально, нужно обеспечить покой… хм.

– А козел? – настойчиво уточнила Марьяна Муранская. – Был же козел!

“Морские козы привязываются к своему стаду и его вожаку…” – всплыло откуда-то в голове. Хотя ясно, откуда. Еще один фрагмент ночной лекции, в которой попробуй отдели бред от ценной информации.

– Козел соседский? – деловито уточнила я, и русалка энергично закивала. – Ну вот. Вы же у той соседки козу и купили? Ну вот. Этот козерог – ее вожак, проведывал… хм… подопечную. А оставшись в одиночестве, она совсем загрустила. Наверняка ей будет легче привыкнуть, если вы станете выпускать ее пастись вместе с соседским стадом.

– Я чрезвычайно ценю ваше трудовое рвение и внимательность к пациентам, – подал голос принц. – Но, может быть, вы все же позовете кого-нибудь, чтобы помочь мне?

– Ой! – ну правда, как-то я немного отвлеклась… и почему мне сразу не пришло в голову позвать кого-то на помощь? Мне же выдали связной артефакт!

Несколько минут спустя примчавшийся на мой призыв зеленокожий гигант без труда поднял аквариум, а потом, раньше, чем принц успел хотя бы пошевелиться, вздернул и его на ноги.

– Благодарю вас, Круххар, – Лиам Наорский царственно кивнул, отступив от огра, и прищелкнул пальцами. И тотчас мокрая и грязная одежда на нем стала сухой и чистой. И без единой складочки. Даже растрепавшиеся белые волосы снова оказались стянуты в хвост и лежали безукоризненно. Как будто мокрый и встопорщенный принц мне привиделся. А еще по нему совершенно не сказать было, что с ним вообще что-то случилось. Крепкие тут, однако, члены императорской семьи! Лично у меня такое ощущение, что по мне асфальтовый каток проехался. И синяки наверняка по всему телу.

Потом он окинул нечитаемым взглядом меня, прищелкнул пальцами снова – и я тоже оказалась совершенно чистой и сухой. Разве что без одной туфли.

И болеть все тело разом перестало.

– Вы все еще уверены, что желаете здесь работать? – безукоризненно вежливо уточнил принц.

– А что, – я сглотнула, – здесь часто такое?

– Ну, – он слегка дернул плечом, – некоторые вещи на этом острове просто происходят. Двери хлопают, ветеринары падают в аквариумы, аквариумы катятся. С этим ничего не поделаешь.

Рядом со мной могучий огр Круххар нежно погладил по голове испуганно взмемекнувшую морскую козочку, а затем без труда поднял ее и посадил себе на локоть. Во вторую руку он подхватил огромный аквариум и оглянулся на русалок – ведите, мол.

Неподалеку крылатый волкодав Шарик гонял над лужайкой такого же крылатого черного Нариного кота. Ну как – гонял… кот подлетал к псу, цапал его лапой за нос – и резко взмывал вверх. Шарик не успевал метнуться следом, как кот уже облетал вокруг и “салил” собачий хвост. Чтобы тут же отлететь в сторону и издевательски зависнуть. Кот со своими летучемышиными кожистыми крылышками был куда маневреннее массивного пса, так что развлекался вовсю. Поводок Шарика при этом болтался в воздухе, а бегемота нигде не было видно.

Пару секунд полюбовавшись на них, я перевела взгляд на принца.

– Да. Совершенно уверена!

7. Девичник на острове Лирку

– Неудобно, в общем, получилось, – вздохнула я.

– Да ладно тебе, – Нара легкомысленно махнула рукой. – Забей. А принц куда крепче, чем кажется. По нему как-то конь пробежал… в смысле, единорог.

– А он?! – ахнула я.

– Встал и камзол отряхнул, – Нара пожала плечами. – Ты же помнишь, он оборотень, а они крепче, чем кажутся. Даже Руперт, уж на что кажется хлюпиком…

– Я бы попросила! – оскорбленно фыркнула Карила, вступаясь за честь своего парня.

Мужикам мы косточки перемывали, конечно, не просто так. А что еще можно делать на девичнике?

На девичник Нара меня позвала еще вчера, заверив, что будут “все свои”. Со “своими” мне как новенькой, конечно, пришлось знакомиться.

Кроме самой Нары – невесты, чья свадьба должна состояться через пару дней, – здесь были еще моя коллега Карила, могучая огриха Мрыхха в мини-платье с оборочками и юная ведьмочка по имени Гунилла. В общем, весь постоянный женский персонал острова. Присутствовал, правда, еще толстый говорящий сурок в крохотной шляпе, на которого я изо всех сил старалась не коситься.

И, разумеется, собаки. Уже знакомый мне бобтейл Фердинанд возлежал под столом, так что ноги приходилось ставить очень осторожно, а вокруг того же стола непрерывно скакали мопсиха и чихуахуа. Точнее, последний скакал, а толстенькая мопсиха скорее перекатывалась, время от времени брыкаясь набок.

Мрыхха и ее брат Круххар оказались старейшими сотрудниками Лирку, они здесь были с самого начала и изначально значились разнорабочими. Потом Наре удалось привлечь волонтеров-студентов с факультета магзоологии, а после и вовсе появилась возможность нанять рабочих. Правда, студенты тогда организовали целый митинг, чтобы им разрешили и дальше тут волонтерить на добровольных началах. Устроиться сюда на постоянную работу у них надежды нет – все же надо и учиться когда-то, – а вот по паре часов в день, сменяя друг друга, они вполне могли помогать, получая бесценный опыт и наблюдая за повадками самых разных зверей.

В итоге постоянных рабочих наняли всего несколько человек. Но Мрыхха и Круххар стали теперь кем-то вроде бригадиров над ними и командовали не только подчиненными, но и волонтерами. Впрочем, если, к примеру, надо было сдвинуть что-нибудь реально тяжелое, все равно это могли сделать только огры.

А темноволосая и очень юная на вид Гунилла оказалась типичной ведьмочкой, будто сбежавшей с Хэллоуинской вечеринки – в пышной короткой юбочке, полосатых чулках, туфлях с пряжками и в остроконечной широкополой шляпе. При всем этом она, как выяснилось, была не только талантливым зельеваром, но и торговым представителем острова Лирку – через нее сбывали алхимикам и артефакторам сброшенные шкуры редких рептилий, выпавшие молочные зубы драконов, перья грифонов и прочие “побочные продукты звероводства”. Гунилла, по словам Нары, приносила в бюджет острова немалый доход.

В какой-то момент, бросив взгляд в окно, я вздрогнула: за ним, прижавшись к стеклу светлым брюхом, стоял на задних лапах синий мимокрокодил. На фоне темнеющего неба он казался особенно зловещим.

– Да, – обернулась следом за мной Нара. – Безобразие. Эй, пошел вон! У нас тут девичник! Слышал? Только для девочек!

На выразительной длинной морде явственно отразилось негодование. Тем не менее, мимокрокодил сполз со стекла и скрылся в траве.

А пару минут спустя появился снова. Только желтый!

Я, тронув Нару за плечо, молча указала на окно.

– Ничего не попишешь, – вздохнула она. – Желтая – самка!

Девичник устроили в холле гостиницы, куда Мрыхха притащила круглый стол, сейчас заставленный пирожными, фруктами и бокалами.

– Между прочим, – подала голос Карила, – Афанасию на девичнике тоже делать нечего!

Она ткнула пальцем в сурка, сидевшего на столе и неторопливо жевавшего салатный лист.

– Я присутствую не как мужчина, а как фамильяр! – гордо фыркнул сурок и подбоченился. Эффект, правда, оказался немного смазан куском салатного листа, так и свисавшим у него изо рта. – Я не имею права оставлять свою ведьму в сомнительной компании!

Видимо, “сомнительной компании” предполагалось устыдиться и смириться. Гунилла умиленно погладила фамильяра пальцем по голове. Тот с независимым видом сделал шажок в сторону.

– И вообще! – обличительным тоном продолжил он. – Собаки, вон, никого не смущают!

– Буся вообще-то девочка! – тут же возразила Нара. – К тому же они-то неразумные животные…

– Ры? – вопросительно уточнили из-под стола.

– Ой, извини, Фердинанд, я не о тебе…

– Кстати, о мужчинах, – скромно заметила Карила, слизывая с ложечки крем от пирожного, – между прочим, на девичник полагается приглашать стриптизера!

– Дело говорит! – энергично закивала Мрыхха, вонзив чайную ложку в кусок торта с таким видом, как будто это был труп поверженного врага.

– Так я и договорилась обо всем, – моя коллега еще более скромно потупилась.

– Что?! – Нара даже подскочила на месте. – Карила, только не говори, что упросила Рупа для нас сплясать в неглиже, я этого не переживу!

Я припомнила тощего очкарика Руперта и мысленно согласилась с кудрявой управляющей.

– Еще чего! – Карила оскорбленно вскинула голову. – Стану я своего парня всем подряд во всей красе показывать! Пффф… и вообще, я в вашем мире была. Наняла, между прочим, профессионала!

В первую секунду я представила, как должны были реагировать в земном ночном клубе, куда явилась эта… беженка из “Аватара”. Правда, потом вспомнила, что мне рассказывали про Наорские салоны красоты. Косметической магией можно менять внешность как хочешь – а самое интересное, что все, хоть и видят тебя с новой внешностью, при этом все равно узнают. Карила, например, каждую неделю-две преображается полностью. Она была уже и эльфийкой, и гномкой, и демонессой… и никто не знает точно, как она на самом деле выглядит. Даже ее жених.

Неужели она ради похода на Землю специально меняла внешность? Или артефактом каким прикрывалась?

– Зачем? – в ужасе округлила глаза Нара.

– Ну как же! – возмутилась моя коллега. – Чтобы все правильно было! Мы, между прочим, готовились к твоему девичнику! Мы все!

Будущая невеста в ужасе перевела взгляд на остальных участниц девичника. Мрыхха и Гунилла энергично закивали – готовились, мол. При этом обе одновременно пригнулись и извлекли из-под стола каждая по бутыли. Потом так же синхронно своими посудинами качнули, многозначительно булькнув.

В руках огрихи оказалась здоровенная оплетенная лозой бутыль с чем-то мутно-сивушным даже на вид. А у ведьмочки это был изящный сосуд с чем-то пузырящимся и искристым.

– Не советую, девочки… – тихонечко бормотнул сурок. – Ой, не советую…

Нара в ужасе переводила взгляд с одной дарительницы на другую. А потом благодарно посмотрела на меня. И даже, привстав, пожала руку.

А я что! Я ж просто новенькая. Вот и… не подготовилась.

– И музыкантов мы пригласили, между прочим… – продолжала Карила.

– Тоже с Земли? – решила я поддержать разговор.

– Да нет, местных, с материка, – чуть растерялась та. – Из ресторана наняли. Только они почему-то двойной тариф заломили и что-то стенали про монстров и комаров.

– Кажется, я знаю этих музыкантов, – мрачно пробормотала управляющая. – Кстати, а музыканты что – не мужчины?

– А, – Карила махнула рукой, – а мы их сюда не пустим. Вон, устраиваются!

Она ткнула пальцем в направлении окна, и мы дружно обернулись.

За окном и в самом деле… устраивались. Даже странно, почему никто не обратил внимания на эту возню раньше. Наверное, от потрясения при вести о стриптизере.

За окном вообще-то уже стемнело. И тем не менее, на фоне звездного неба ясно вырисовывались черные силуэты. А иногда, когда кто-то подходил поближе к окну, можно было рассмотреть и подробности. Например, как барабанщик пристраивал свою установку, ругаясь на какой-то хвост. Или как скрипач, пытаясь воссесть на карнизе, бесцеремонно отодвинул желтую крокодилью морду.

– А чего это они такие храбрые? – подозрительно уточнила Нара.

– Так мы ж угостили! – радостно сообщила Мрыхха и снова синхронно с Гуниллой булькнула бутылочкой. Уже открытой.

Я в ужасе замахала руками. Я к таким экспериментам не готова! Рядом так же яростно трясла головой управляющая.

– Ой, да ладно вам, девочки! – жизнерадостно заявила Гунилла, перегибаясь через стол и поочередно наливая в наши бокалы загадочное пузырящееся пойло.

– На вашем месте я бы выбрал орочий самогон, – зловеще прогудел Афанасий, и хозяйка незаметно погрозила ему кулаком.

И в этот момент за окном заиграли. Я даже затрудняюсь определить, что именно. Потому что скрипач, к примеру, наигрывал вальс, а у ударника, кажется, то ли руки тряслись, то ли ноты с рок-концерта остались. Флейтист вообще, по-моему, пытался изобразить что-то маршевое.

Я нервно хлебнула из бокала и поперхнулась.

Со стороны черного хода медленно, плавно и при этом непостижимо попадая в такт экзотической музыке, появился он.

8. Все зло от стриптизеров

Стриптизер.

Никем другим он быть просто не мог, учитывая латексные черные штаны в обтяжку, черную же узкую куртку с нарисованными языками пламени и тщательно залакированные в эффектной волне волосы.

Наверное, в клубах его явление объявлял кто-то еще. Но у нас конферансье не случилось, и стриптизеру пришлось представляться самостоятельно.

– А теперь, дорогие дамы, перед вами неподражаемый и единственный в своем роде – мистер Харлей! – низким, хриплым сексуальным голосом объявил он, окидывая нас плотоядным взглядом и принимая эффектную позу.

…Ну, наверное, предполагалось, что это был сексуальный голос. Мне вообще-то показалось, что стриптизер простыл. Я даже посочувствовала – ну обидно же, попал в тропики и с простудой! А ему, бедолаге, танцевать еще! Надеюсь, у него хотя бы нет температуры? Если есть, я как медик категорически против танцев!

– Надо бы пощупать, – задумчиво пробормотала я. На вид-то вроде бы нет жара, но хоть лоб-то все равно лучше потрогать, раз уж градусника нет под рукой!

– Не так сразу! – шикнула на меня Карила, а мистер Харлей многообещающе улыбнулся и начал танец.

Вообще мистер Харлей оказался невысоким очень коренастым мужичком средних лет. Правда, накачанным, этого не отнять. Ясно это стало, когда он, поигрывая мускулами, медленно скинул куртку, оставшись в майке. Тоже с нарисованным пламенем. А потом и без нее. Торс у стриптизера оказался гладко выбритым.

Музыка из-за окна все набирала обороты. Собаки, совершенно обалдевшие от звуковых эффектов, затаились под столом (а кто-то и подпевать потихоньку начал). Мистер Харлей, теперь в одних латексных штанах, призывно крутил задом, вспрыгивал на стойку и изгибался. Нара, от ужаса машинально глотнувшая ведьминого пойла, неудержимо икала. Мрыхха, не утруждая себя бокалами, прихлебывала прямо из своей бутыли и притопывала в такт, явно наслаждаясь зрелищем. Я размышляла о том, какая разнообразная и интересная, должно быть, жизнь у земного стриптизера, если его даже вид живой огрихи в числе клиенток, кажется, нисколько не смутил.

В общем, все шло прекрасно.

А потом, обходя в танце наш стол, стриптизер эдак ненавязчиво приостановился перед стулом Карилы и поиграл грудными мышцами. Нет, правда – дернул правой грудью вверх-вниз, а потом левой. Я даже слегка зависла, уставившись на это диво, а Мрыхха рядом томно вздохнула. А потом он трубно зашептал:

– Мне обещали шест!

– Какой еще шест? – моя коллега голоса понижать не стала.

– У меня программа – с шестом! Вы говорили, что найдете! Я не могу бесконечно импровизировать!

– Щ-ща будет! – лихо объявила вдруг Мрыхха, вскочила со своего места, чуть покачнулась, но тут же умчалась куда-то.

Тем временем мистер Харлей, вспомнив, кто тут виновница банкета, подплыл к по-прежнему икающей Наре и принялся вытанцовывать и изгибаться вокруг нее. Будущая невеста в ужасе вжалась в стул. А когда стриптизер нежно провел руками по ее плечам, взвизгнула и даже икать перестала.

Мистер Харлей чуть обиженно отступил, а Нара принялась лихорадочно отряхиваться. Танцовщик же, осознав, видимо, что тянуть дальше некуда, снова, изгибаясь, вскарабкался на стойку портье, выполнил на ней несколько па, а после сделал эффектный пируэт, прямо в прыжке выскочив из штанов и оставшись в крохотных стрингах. Тоже, разумеется, огненной расцветочки.

Тут я даже позавидовала и слегка зауважала мистера Харлея. Вот как, как?!. Вот это, я понимаю, магия! Мне как-то, еще в студенчестве, подружка одолжила очень похожие узкие кожаные штаны поносить. Так вот, я их надеть-то, положим, надела. А потом насчет снять… Нет, вообще в них и ходить-то было занимательно очень. Эти сволочи шуршали, скрежетали и другие всякие звуки издавали непрерывно. Любое мое шевеление сопровождалось этаким саундтреком. А особенно хорошо было в автобусе, потому что от сиденья они отклеивались с характерным сочным чпоком… А когда я собралась эту дрянь снимать, то думала, что или модные штанцы придется срезать с меня, или я так в них отныне и буду жить. В них меня и похоронят. Мучительное, в общем, было мероприятие. Весьма запоминающийся опыт.

А этот – в прыжке! Нет, в самом деле, – уважаю.

Беда в том, что в момент этого самого эпического прыжка произошло сразу несколько вещей.

Во-первых, из-под стола, едва оный не опрокинув, вдруг метнулся белой молнией Фердинанд, сделал какой-то зигзаг, пригнулся и наконец обернулся – держа в зубах за хвост… моего крыса! Я, едва не свалившись со стула, кинулась к нему с криком “Монечка!”.

Во-вторых, остальные собаки тоже решили, что хватит отсиживаться, а слишком резкий прыжок стриптизера восприняли как команду “Фас!”. Кинулись они одновременно, но почему-то на разные цели. Мопсиха подхватила прямо в полете планирующие на пол латексные штаны и, тут же завалившись набок, принялась их грызть. Чих же, неспроста названный Кусей и имевший, как я уже знала, нехорошую славу из-за привычки вцепляться в штаны (а то и зады) чем-то не угодивших ему людей, тоже эффектно прыгнул – и вцепился… ну, собственно, в то, что осталось на стриптизере.

В-третьих, именно в этот момент из коридора выскочила очень спешащая, боясь пропустить шоу, Мрыхха – почему-то с длинной деревянной шваброй наперевес. Где она откопала этот раритет – бог весть. Учитывая, что все помещения в гостинице чистятся бытовыми артефактами, я вообще не представляю, для чего здесь могла бы понадобиться швабра. Но огриха мчалась с победным видом, неся этот уборочный инвентарь, как боевое копье, на вытянутой руке перед собой. И мчалась она с такой скоростью, что попросту не успела затормозить. Впрочем, возможно, на стремительность ее реакции повлияло и содержимое бутыли в оплетке…