Бесприданница. Графская дочка

Надежда Соколова

Бесприданница. Графская дочка

Глава 1

За открытым окном цвела орлишка – местное растение с крупными сладкими плодами, так похожими на земные яблоки. Терпкий запах разносился по комнате, наполняя её теплом и ностальгией. Я сидела в кресле у окна, обитым мягким бархатом, раз за разом вдыхала этот запах и вспоминала Землю, где весна приносила с собой цветущие сады и свежий воздух, наполненный ароматами цветущих яблонь. Здесь, в далеком Лакрусе, патриархальном магическом мире, все было по-другому, не так, как дома, на Земле. Здесь цвели не яблони, а орлишки с их яркими желтыми и красными плодами, уже в середине весны наступала практически летняя жара, и солнце, казалось, не уставало щекотать кожу своими лучами. Да и я сама была другой – не топ-менеджером известной фирмы с зарплатой, позволяющей отдыхать на шикарных курортах, а скромной графской дочкой без копейки приданного.

Марина Андреевна Партова превратилась в Марлену горт Парнассон, младшую дочку обедневшего провинциального аристократа, графа Ортеги горт Парнассон. Он жил в этом крае уже несколько поколений и растил трех дочерей, которых надо было выдать замуж. Граф часто сидел в своем кабинете с высокими потолками и массивными деревянными полками, окруженный старыми книгами и записями на пожелтевших страницах. Он пытался найти способ спасти свою семью от нищеты: искал старинные рецепты магических зелий или забытые заклинания предков.

Пять служанок, повариха, кучер и садовник – вот и весь штат прислуги на огромную усадьбу. Довольно скромно по местным меркам. Усадьба была обширной: старинные стены из серого камня покрывались мхом, а сад вокруг был запущен – когда-то здесь росли редкие цветы и деревья с экзотическими плодами. Теперь же лишь несколько кустов орлишки пытались пробиться сквозь бурьян.

Соседи не стремились породниться с графом Ортегой. В его поместье не было ничего интересного для них: пять деревушек с обедневшими крестьянами, поля с иссохшей под палящим солнцем травой, реки с мутной водой и холмы без лесов – вот и все богатства его владений. Негусто. Никаких полезных ископаемых или редких растений здесь не имелось; только кусок земли с усадьбой, который должен был отойти в качестве приданого двум старшим сестрам – Линде и Рании.

Отец решил поделить все свое имущество пополам. И оставить младшую, не особо симпатичную Марлену, без приданого. Вообще. За ней отдавали два сундука личных вещей, и только.

– Да кто её замуж-то возьмет? Там же смотреть не на что! – часто вздыхал отец за столом во время ужина. Его голос звучал устало и безнадежно. – Ни ума, ни внешности… Ни фигуры! Пойдет приживалкой к одной из старших сестёр; станет ее детей нянчить.

Намерениями самой Марлены никто не интересовался. Да, она была не красавицей, в отличие от сестер, но и не уродкой. Среднего роста, с мягкими чертами лица и светлыми волосами, которые в солнечные дни переливались золотом, она могла бы показаться симпатичной, если бы не её вечное выражение задумчивости и легкой грусти. Обычная внешность и среднее телосложение – именно так можно было описать Марлену. На Земле, при удачно подобранных нарядах и хорошем макияже, ей можно было бы найти жениха. Но то Земля. Здесь же, в далекой провинции магического мира, Марлене была уготовлена совсем другая участь. Незавидная, мягко скажем.

Впрочем, и старшие сестры могли не выйти замуж. Линда с её яркими чертами лица и Рания с изящной фигурой привлекали внимание многих мужчин, но богатые аристократы с хорошей родословной давно были обручены с более привлекательными (в финансовом смысле) невестами. Так что выбор у Линды и Рании был не таким уж большим: или нищие графья, виконты и бароны без длинной родословной, или богатые купцы, которым очень срочно нужно было породниться с аристократами и получить наследуемый титул.

Но тут уж встал бы на дыбы отец девушек. Ему, графу Ортеге горт Парнассону, аристократу с древней родословной, совсем не хотелось принимать в мужья кого-то мелкого, незначительного, без имени и связей. Он часто говорил о том, что брак – это не только союз двух сердец, но и важный шаг для укрепления семейного положения. Запросы у него были очень высокими: он мечтал о знатном зяте из влиятельного рода или хотя бы о человеке с хорошими связями в высшем обществе. И потому я мысленно сочувствовала всем трем сестрам. Каждая из них могла пойти приживалкой к более удачливым подругам. Ну, или остаться старой девой и жить на попечении родителей до самой своей (или их) смерти.

И если бы меня это все не затрагивало, я, может, посмеялась бы над сложившейся ситуацией. Но в том-то и дело, что это касалось! Меня! И напрямую! Мало того, что упал мой уровень жизни, так еще и будущее оставалось крайне туманным. Здесь, в этом жестоком патриархальном мире, женщине нормально устроиться можно было, только выйдя замуж за богатого, влиятельного аристократа. И чем больше богатство, тем легче будет жизнь.

Пробиться куда-то наверх в одиночку, без мужской помощи, лично мне было бы нереально, вне зависимости от всех моих многочисленных знаний и умений.

Там, на Земле, я спокойно обходилась без создания новой ячейки общества. У меня имелись любовники, я жила так, как мне было удобно. Да, при этом пахала, как лошадь, порой сутками напролет. Но всегда и везде отвечала сама за себя.

Здесь, в Лакрусе, все это было невозможным. Мужчина появлялся в жизни любой женщины с самого ее рождения. Отец, брат, дядя, муж – мужчина имел абсолютную власть над женщиной.

Сама она, судя по прочитанным мной книгам, а также найденным дневникам Марлены, никакой власти не имела.

И потому все свои дни я проводила в раздумьях. Тема была строго определенной: как получше устроиться в этом мире, если не получится выйти замуж, пусть и завалящего аристократа?

Ответа пока что не имелось…

Глава 2

Семья графа Ортеги жила на юге империи Шартас, в провинции Даранас. Щедрая земля в этой местности позволяла собирать до двух урожаев в год. При должном уходе, конечно. Многие крестьяне и мелкопоместные дворяне выживали здесь едва ли не благодаря тому, что успевали запасти весной, летом и частично – осенью. В реках ловили рыбу, в лесах били дичь. Собирали фрукты, ягоды, растили злаковые и овощи. Большие крестьянские семьи обеспечивали достаточное количество рук. Впрочем, даже в самых небогатых семьях не умирали с голоду благодаря плодородной земле. Сбор урожая начинался сразу же после цветения орлишки – примерно во второй половине весны. Тогда в лесах рвали целебные травы, у той же орлишки срывали лишние завязи и мелкие зеленые плоды, из которых изготавливали всякие снадобья от простуды. Старались не пропустить ничего, брали любой фрукт, любой овощ и тщательно перерабатывали их, если не в пищу, то на снадобья.

Городская жительница, не привыкшая к работе на земле, я, наверное, не протянула бы тут и года – не смогла бы обеспечить себя продукцией. Но мне в каком-то смысле повезло – я очутилась не в теле крестьянки или служанки, а в теле той, которая могла им указывать и была избавлена от самой «черной» работы. А потому за меня и мою новую родню урожай заготавливали слуги.

Вот и теперь, если выглянуть в окно, можно было увидеть, как возится с небольшим огородиком садовник, как он пропалывает грядки и старательно высматривает старые и новые цветки на орлишке.

Повариха готовила блюда из старых запасов, собранных еще до прошлогодних морозов. Я слышала, как Истия, жена Ортеги, мать трех дочерей, тяжело вздыхала, мол, припасы-то почти закончились, повариха и так поменьше овощей использует, нет их практически.

Кучер периодически отправлялся в лес, стрелял дичь, ставил силки, что-то, да приносил.

И мы разбавляли каши и пироги мясом, когда его удавалось добыть.

Вся эта тяжелая и нудная работа меня одну давно добила бы. Так что я втайне радовалась, что перенесшие меня сюда боги сжалились надо мной и дали мне тело аристократки.

Между тем в коридоре послышались быстрые шаги, дверь в гостиную, в которой я сидела, распахнулась. И на пороге появились Линда и Рания, старшие сестры, теперь уже мои.

– Ах, Марлена, ты не поверишь, что мы узнали! – взволнованно воскликнула Рания, средняя сестра, пухлая брюнетка с синими глазами и чуть вздернутым носиком. – К герцогам Заринским гости из столицы приезжают! И в честь этого будет пикник! Самый настоящий! Мы приглашены, как близкие соседи! Чудно, правда?!

Герцоги Заринские считались местной элитой. Они владели виноградниками, двумя рукотворными прудами, в которых ловили рыбу для продажи, и самой большой мельницей в округе. Старший в роду, Лортиар горт Заринский, был женат дважды. Первая жена, Алисия, родила ему единственного сына и наследника Артуа и умерла при родах. Вторая жена, Синта, родила ему четырех дочерей. И сын, и две старшие дочери, уже обзавелись вторыми половинками. Так что теперь Лортиару предстояло выдать замуж двух младших дочерей. Для этого он частенько устраивал в своей усадьбе званые вечера и приглашал на них гостей из столицы.

Ну а чтобы соседи не считали их зазнавшимися снобами, герцоги Заринские периодически приглашали в гости кого-нибудь из тех, кто жил неподалеку. Вроде и доброе дело сделали, позволив гостям пообщаться со столичными аристократами, и дочерей своих представили в выгодном свете, показав, что остальные девушки всего лишь провинциальные простушки.

Я не была в восторге от подобного приглашения. У меня не имелось подходящего наряда, да и не было ни малейшего желания служить декорациями для богатых невест.

Но мои сестры, и Рания, и Линда, считали по-другому. Они весело болтали, обсуждая предстоявший поход в гости, обдумывали вслух, кто в каком платье поедет, и кого именно пригласят из столицы, ну и, конечно же, мечтали найти среди гостей женихов.

В этом мире, насквозь пропитанном магией, имелось два вида перемещений – в каретах или верхом на лошадях для тех, кто победней, и порталом – для тех, кто побогаче.

Последний вид требовал много вложений, как денежных, так и энергетических. Стационарных порталы имелись обычно в столицах, в домах придворных. Ну и в самом императорском дворце, естественно. Были еще портативные кольца-порталы. Вот они-то и пользовались большим распространением среди богачей, позволяя своим владельцам за доли секунды переноситься из одной точки мира в другую.

Столичные гости должны будут появиться в имении герцогов Заринских именно порталами (верхом до столицы ехать примерно неделю, включая время для отдыха). А значит, деньги у тех самых гостей водятся. И выйти замуж за кого-нибудь из них будет невероятной удачей для любой из моих сестер.

Так что я прекрасно понимала их желание любым способом «засветиться» у герцогов, показать себя во всей красе и хоть тушкой, хоть чучелком пролезть в высшее столичное общество.

Глава 3

Мир Лакрус напоминал мне по своему укладу и образу жизни страны Западной Европы на Земле восемнадцатого-девятнадцатого веков. Махровый патриархат с добавлением магии, несколько империй, жесткие рамки поведения, этикет превыше всего. В общем, шаг влево-шаг вправо равен расстрелу.

Среди богов, управлявших жизнями простых смертных, тоже была жесткая иерархия. Там, как и в империях, правили мужчины. Боги, обладая могуществом, не только контролировали судьбы людей, но и вмешивались в их повседневную жизнь, порой с капризами, которые могли изменить ход истории. Каждый из них имел свои сферы влияния и подданных, которые служили им, как в лучших традициях феодального строя.

Создал мир бог всего сущего Ортас. Он, будучи величественным и мудрым, захотел иметь место для отдыха, этакий заповедник, где можно было бы отдохнуть от всех вокруг. Из своего дыхания он сотворил что-то вроде пылевого облака, которое медленно, но верно, начало обретать форму. Постепенно оно росло, расширялось, в нем зародились микроорганизмы, которые стали основой для будущей жизни. На этой стадии к сотворению мира подключились бог флоры и фауны Рантай, который привнес в мир разнообразие растений и животных, наполнив его яркими цветами и звуками. Его магия позволила деревьям вырастать до небес, а цветам распускаться в самых неожиданных местах. Рантай был известен своей страстью к красоте и гармонии, и его творения стали символом жизни и изобилия.

Бог живых Дортин, обладая силой, способной вдохнуть жизнь в любое существо, добавил в мир динамику и движение. Он создал животных, которые бегали по лесам, порхали в воздухе и плавали в водах, наполняя Лакрус энергией и жизнью. Дортин был защитником всех живых существ, и его забота о них была безграничной.

Однако не обошлось и без бога мертвых Жарира, который, как тень, следовал за жизнью. Он напоминал о том, что все живое когда-то умирает, и его присутствие в мире было неизбежным. Жарир не был злым, но его роль заключалась в том, чтобы поддерживать баланс между жизнью и смертью. Он создавал миры для душ, которые покидали этот мир, и обеспечивал им покой.

Кроме этих богов, чтили еще бога лжи и торговли Арноса, бога войны Мартина, бога искусств Партока.

Богинь было всего три: богиня любви Артина, богиня красоты Дорая, богиня домашнего очага Лакси. И большой роли в местном пантеоне они не играли.

Все это я почерпнула из книг в усадьбе, с которыми не расставалась, тщательно занимаясь самообразованием. Память тела, увы, не могла мне помочь. Я не знала ничего из того, что было известно настоящей Марлене, и могла рассчитывать только на свои собственные умения, принесенные с Земли. Но, конечно, хуже всего дела обстояли со знаниями. То, что было известно Марлене, обошло меня стороной. Поэтому я и дневала и ночевала в довольно скудном книгохранилище, глотая все, что попадалось под руку, вне зависимости от тематики.

Вот и теперь, отложив в сторону книгу по мифам и легендам Лакруса, я поднялась из кресла в книгохранилище. Часы на столе напоминали о необходимости спускаться в обеденный зал, обедать. Ну и заодно выслушать уйму нотаций и жалоб от родителей, в том числе на жизнь, несчастную долю и собственных дочерей, которые не ценят ничего из того, что для них делалось.

Отец, граф Ортега, старался строго следовать традициям, особенно тем, которые закладывались еще его предками. Необходимость собираться всей семье за одним столом три раза в день была одной из таких традиций. Следовало вовремя появиться в зале, усесться на свое место и поучаствовать не только в совместной трапезе, но и в обсуждении последних сплетен. Уважительной причиной, по которой пропускался общий прием пищи, являлась только серьезная болезнь. Во всех остальных случаях нужно было показать всем и каждому, как чтутся традиции.

Не сказать, чтобы мне нравились эти постоянные выходы к общему столу. Но таким образом я имела возможность узнать как можно больше о местных нравах, о соседях и их родне, да и о собственных родственниках – тоже.

И потому к нужной минуте я переступила порог обеденного зала с необходимой улыбкой на губах.

– Добрый день, батюшка, матушка, – я присела в неглубоком реверансе, как того и требовал местный этикет.

Родители кивнули.

– Усаживайся, Марлена, – приказал отец.

Сестры уже сидели на своих местах. Ждали только меня. Я пристроилась в самом конце стола, как и положено младшей дочери.

Сегодня на завтрак подавали чуть подслащенную лашку, кашу, отдаленно напоминавшую земную пшенку, поджаренный бекон, сырники, ягодное варенье и хлеб. Вроде не сильно большой выбор. Но на пятерых – довольно приличный набор продуктов. И, думаю, родители будут очень рады, когда удастся избавиться хотя бы от одного голодного рта. Все экономия. А местные небогатые аристократы знали в ней толк, в отличие от столичных хлыщей, которые деньгам счета не имели.

– Матушка, в чем мы отправимся к герцогам Заринским? – поинтересовалась Рания, когда почти весь завтрак был съеден. – Портнихи не было, новых платьев у нас нет.

– В старых поедете, – проворчал отец. – Нашли моду – к каждому выезду требовать новое платье. Вы еще те не сносили.

– Но, батюшка, нас уже видели во всех наших платьях, в некоторых – и не по одному разу! – возмутилась Линда.

– Горе-то какое, – буркнул отец. – Перешейте, украсьте их и езжайте. Руки вам для чего даны?

Мать благоразумно молчала, не вмешивалась в воспитательный процесс, ковырялась вилкой в своей тарелке. Она вообще собиралась сидеть дома. Уж ее-то наряды были известны во всех гостиных. А новых платьев не предвиделось еще долго.

Чувствительная Рания между тем всхлипнула, подскочила из кресла и выбежала из обеденного зала. Более спокойная Линда последовала за ней.

Я осталась на месте. Сначала доем свою порцию, потом решу, что делать дальше.

Глава 4

– Дурынды, – фыркнул отец, едва дверь за дочерьми захлопнулась. – Новые платья им подавай. А кто налог будет вносить в императорскую казну? А семена закупать? А конюшню обновлять? Про новую карету я вообще молчу. Старая рассохлась совсем.

– Но наряды нужны, – вздохнула мать и развела руками. – У Марлены, – кивок в мою сторону, – вообще новых платьев больше года не было. Как бы она из старых не вылезла. Да и Рания с Линдой должны же чем-то женихов привлекать.

– Приданым привлекут, – отрезал отец. – Все равно ни на что другое они не способны. Безмозглые курицы.

Мать не решилась вступаться за дочерей. Мне же вообще было непонятно до конца, какие отношения сложились внутри семьи. Так что я не рисковала вмешиваться.

Я подозревала, что отец недавно получил какое-то неприятное известие, возможно, связанное с деньгами. Потому что раньше, до сегодняшнего завтрака, он не был таким резким и грубым. Да, он не приходил в восторг от постоянных просьб жены и дочерей. Но и не отрывался на них так, как сегодня.

Увы, у меня было слишком мало данных, чтобы понять всю картину взаимоотношений между теперь уже моей родней. И приходилось побольше молчать.

Хуже всего было то, что я, настоящая я, не владела никакими видами рукоделия. На Земле мне это просто не было нужно. Здесь же память тела Марлены отказывалась что-нибудь мне подсказывать. Так что я не могла, по совету отца, никак освежить или разнообразить свои наряды. Что ж, значит, поеду в гости в том, что найду в шкафу. В любом случае, от меня никто не ждал, что я внезапно сделаю выгодную партию.

Между тем завтрак завершился. Мы вышли из-за стола. Отец широким шагом покинул обеденный зал, явно спешил куда-то.

Мать повернулась ко мне.

– Марлена, детка, пойдем, попьем чай в гостиной. Заодно обсудим вашу с сестрами скорую поездку.

– Конечно, матушка, – как и подобает послушной дочери, откликнулась я.

Чай, так чай. Может, в поведении отца что-то прояснится, мать расскажет, какая муха его сегодня укусила.

Мы поднялись на второй этаж, зашли в гостиную, уселись в кресла. Обстановка вокруг оставляла желать лучшего. Ремонт в комнате не помешал бы. Да и мебель желательно перетянуть. А то обивка на тех же креслах уже выцвела от частых лучей солнца.

В общем, видно, что семья живет далеко не богато.

Вызванная колокольчиком служанка споро накрыла на стол, поставив старый сервиз, который, наверное, использовался еще предками Марлены. К чаю прилагалось простенькое печенье, не особо сладкое, но сытное. Съел одну-две штуки и сразу же утолил голод.

Первую чашку чая мы пили молча, неспешно делая глотки, один за другим. То ли так по этикету было положено, то ли мать собиралась с мыслями, чтобы начать беседу, вряд ли такую уж легкую.

В любом случае, заговорила она уже после того, как мы отпили из второй чашки.

– Ты, Марлена, старайся к себе женихов привлечь на том пикнике у герцогов Заринских, – наставительным тоном произнесла она. – Это, считай, твой последний шанс. Возраст у тебя уже недетский. А ты ни разу даже просватана не была. Поэтому улыбайся, хлопай ресничками, поддакивай, в общем, играй простушку. Мужчины умных не любят, боятся их. А тебе еще и предложить своему будущему мужу нечего. Отец, видишь, как решил: наследство оставит только старшим дочерям. Тебе же самой следует о себе позаботиться. Ни в коем случае характера своего не показывай. Это мы с отцом стерпим от тебя и дерзость, и умничанье. А посторонний аристократ, особенно из столицы, ничего подобного терпеть не станет. Бросит тебя, уйдет к той, что попокладистей. Так и останешься ты в старых девах. Поэтому прикуси язык, Марлена, а еще лучше – молчи. Совсем молчи. Улыбайся и молчи. Может, и клюнет кто на тебя. Ты ж не совсем дурнушка. Хоть и до сестер твоих тебе ой как далеко.

Да? Это меня так «приласкали» только что? От большой любви, видимо? Далеко, значит, до сестер? Красотой не блещу, а умные никому не нужны? Ну спасибо тебе, матушка, за любовь и внимание. Век не забуду, как говорится.

– Ты меня слышишь, Марлена? – настойчиво позвала меня мать.

Я кивнула.

– Слышу, матушка.

– Ленты пришей атласные на подол, да поярче, – продолжить мать наставления. – И сама не забудь накраситься. Хоть кто-то, да внимание обратит. Старшим девочкам отец, может, и попытается найти хорошую партию, а тебя и за виконта отдаст. Да за кого угодно, лишь бы в девках не сидела. Позор это, Марлена, для всего рода. Помнишь, что я вам с сестрами говорила? Старая дева хуже замужней и бездетной. Получается, пустоцвет в роду расцвел, даром никому не нужна.

Отлично. Просто прекрасно. То есть теперь меня и пустоцветом обозвали. Старайся, доченька, жениха привечай. Да любого, пусть и поплоше. Главное, чтоб не в девках осталась. Ну чудные же перспективы для меня открываются!

Глава 5

Про долг перед родом и пустоцветы я слушала до самого конца чаепития. И будь я на месте настоящей Марлены, точно впала бы в депрессию. Ну вот как нужно дочь родную не любить, чтобы подобные вещи постоянно ей говорить? А я не сомневалась, что мать доставала Марлену довольно часто, если не каждый день. Слишком уж уверенной и обкатанной была ее речь. Как будто не раз повторенной.

После чая меня отправили в мою комнату. Мол, посиди, доченька, порукодельничай. Все ради поездки на пикник и приманки женихов.

Ну, я рукодельничать не умела. И потому просто сидела у окна, вдыхала запах орлишки.

А затем порог комнаты перешагнула Рания, с опухшими глазами и упрямо сжатыми губами.

– Марлена, ты слышала?! – негодующе выдала она. – Батюшка не хочет нам платья шить! Вот в чем мы на пикник поедем? Разве атласные ленты заменят новый наряд?! Да и драгоценности фамильные матушка никому не дает, даже Линде! Говорит, пикник не свадьба, надо и так женихам нравиться. А как же нравиться, если мы беднее остальных будем?!

– Вряд ли совсем уж беднее, – заметила я, чтобы не молчать. Мне отношение родителей к собственным дочерям в данном случае тоже казалось странным. Хоть в лохмотьях ходи, но женихов привадь. – Там, наверное, и бароны с виконтами будут.

– Я о них не думаю, – отмахнулась Рания. – За них нас папенька все равно не отдаст. Ну в самом деле, где мы, и где обнищавшие виконты? Мы все же графья. И наш пра-прадед был знаком с самим императором!

«Так себе достижение», – хмыкнула я про себя. Но, в этой глуши, возможно, никто другой ничем подобным похвастаться не мог. Ну, кроме самих герцогов Заринских, конечно.

Рания не дождалась от меня ответа и продолжила.

– мы просто опозоримся там, на пикнике! Тем более перед гостями из столицы! Они-то уж точно будут нарядно одеты! Марлена, ну вот что ты молчишь?!

– А что тут скажешь? – пожала я плечами. – Сомневаюсь, что батюшка смягчится и изменит свое решение. Да и времени уже не остается для пошива новых нарядов. Когда там пикник? Через два-три дня? Не успеем, даже с амулетами.

В магическом мире имелись и магические амулеты. Они помогали убыстрять многие действия – то же строительство, ремонт, ну или вот шитье. И чем сильней амулеты, тем быстрей можно было, например, построить дом или сшить платье. У нас амулеты были слабыми. Но и с ними дело могло двигаться гораздо быстрее, чем обычно.

– А если служанок посадить работать, по ночам? – убитым голосом спросила Рания. – Они ведь смогут!

– А шить из чего? Ткани нет.

Рания тяжело вздохнула, упала в кресло рядом со мной и тоскливо произнесла.

– Вот так и останемся в родительском доме, и помрем все трое старыми девами.

«И мать каждый день при нашей жизни будет нас за это поедом есть», – мрачно хмыкнула я про себя.

Перспективы вырисовывались те еще. Совсем не радостные.

И потому той ночью мы не спали. Всей усадьбой. У обычно сдержанной и спокойной Линды, главной наследницы и любимицы отца, случилось нечто вроде нервного припадка. Она рыдала, выла в голос и, похоже, мысленно уже прожила жизнь старой девой. Все это продолжалось не так долго, около часа, потом в Линду все же влили успокоительные капли. Но, взбудораженные, ни господа, ни слуги, не сомкнули глаз до утра. И в усадьбе стояла гнетущая атмосфера.