Великие люди о Боге и вере

Б. Л. Пастернак

Он /Иисус Христос – прим. сост./ первый возвестил людям учение свободы, равенства и братства и мученичеством запечатлел, утвердил истину своего учения ‹…› Кто способен страдать при виде чужого страдания, кому тяжко зрелище угнетения чуждых ему людей, – тот носит Христа в груди своей и тому незачем ходить пешком в Иерусалим.

В. Г. Белинский

В то время как языческий мир созерцал свое духовное крушение в лице мнимого человекобога – кесаря, бессильно корчившего божество, отдельные философские умы и верующие души ждали воплощения божественного Слова, или явления Мессии, Сына Божия и Царя Правды. Человекобог, хотя бы в лице всемирного владыки, есть только пустой обман, богочеловек мог открыть свою действительность и в образе странствующего раввина.

Историческое существование Христа, так же как и реальность Его характера, сохранённого в Евангелиях, не подлежит серьёзным сомнениям. Выдумать его не было никакой возможности, да и некому, и этот совершенно‑исторический образ есть образ совершенного человека, но человека, не говорящего: я сделался богом, а говорящего: и рождён и послан от Бога, и я до создания мира был одно с Богом. Верить этому свидетельству нас заставляет разум, ибо историческое явление Христа, как богочеловека, неразрывно связано со всем мировым процессом, и с отрицанием этого явления падает смысл и целесообразность мироздания.

В. С. Соловьёв

Всем, у кого есть исторический глаз, слух, вкус, обоняние, осязание, бесконечно вероятнее, что такое единственное в мире явление, как Христос, было в действительности, чем то, что оно измышлено, сотворено людьми из ничего, и что неизвестные хитрецы‑обманщики или обманутые дураки создали нечто, столь же действительное, но неизмеримо более новое, преобразившее духовный мир человечества сильнее, чем система Коперника.

Д. С. Мережковский

Культура – это мировая кладовая прошлого всех народов, и того именно прошлого, которое входит в будущее и не забывается. ‹…› Так что культура – это дело связи народов и каждого народа в отдельности с самим собою. Величайшим деятелем связи был Христос.

М. М. Пришвин

Главным событием всемирной истории является тот переворот, при посредстве которого благороднейшие расы человечества перешли от древних религий, известных под общим неопределенным названием языческих, к религии, основанной на идее единого Божества, Троичности, воплощения Сына Божия. Для этого обращения потребовалось около тысячелетия. Новая религия употребила только на свою организацию по меньшей мере триста лет. Но исходной точкой переворота, о котором идёт речь, послужило событие, имевшее место в царствование Августа и Тиверия. В эту эпоху жил великий человек, который своей смелой инициативой и той преданностью, какую Он сумел внушить к себе, создал и самый объект, и исходную точку будущей веры человечества.

Ж. Э. Ренан

Иисус Христос – самая выдающаяся личность всех времен. Никто другой из учителей мировых религий – еврейской, христианской, буддийской, мусульманской – не оставался в веках в качестве учителя, чьи слова до сих пор служат путеводной звездой в нашем мире. Другие учителя могут научить восточного человека, западного или араба каким‑то основам, но каждое слово и поступок Иисуса обладает непреходящей ценностью для любого из нас. Он стал Светом Мира. Почему мне, еврею, не гордиться этим?

Ш. Аш

Великие европейцы о Священном Писании

Когда В. Скотт лежал на смертном одре, то сказал сыну: «Дай мне Книгу!» – «Какую, отец?» – Умирающий приподнялся и сказал: «Дитя моё, есть только одна книга – это Библия!» – то было его последнее слово.

Есть книга, в которой сказано всё, всё решено, после которой ни в чём нет сомнения, книга безсмертная, святая, книга вечной истины, вечной жизни – Евангелие. Весь прогресс человечества, все успехи в науках, в философии заключаются только в большем проникновении в таинственную глубину этой Божественной Книги.

В. Г. Белинский

Известно, что всё образование новых европейских народов и их литератур началось и развивалось под сению христианства. Священное Писание, сие живое слово живого Бога, было для них всем: и первой учебной книгой, и первым кодексом законов, и, наконец, первым источником творческого одушевления, первым образцом литературного совершенства.

Н. И. Надеждин

Иногда всё «слово» данной культуры вмещается в одной книге. Есть культура одной книги. Христианское средневековье исходит из Библии и ею почти исчерпывается. Отсюда огромное значение «Евангелия в истории» именно как книги, как литературного факта.

Г. П. Федотов

Недавно я писал текст для выступления на Европейском съезде писателей на тему «О чём пишет Европа». Я сказал, что европейскую цивилизацию построили литературные герои: без Гамлета, Дон‑Кихота, Гулливера её не представить. Считать Евангелие литературным текстом было бы не вполне корректно. Но лучшего литературного текста не существует. В каком‑то смысле Христос был первым литературным героем для Европы, а впоследствии и для мира.

А. Г. Битов

Евангелие предложило человечеству существовать по‑новому, как не бывало, предложило ему блаженство духа, и – люди приняли этот ответ, захваченные на тысячелетия.

Б. Л. Пастернак

Выше того не выдумать, что уже есть в Евангелии. Сколько раз уже отшатывалось от него человечество и сколько раз обращалось. Несколько раз совершит человечество своё кругообращение… несколько мыслей совершит… оборот мыслей… и возвратится вновь к Евангелию, подтвердив опытом событий истину каждого его слова. Вечное, оно вкоренится глубже и глубже, как дерева, шатаемые ветром, пускают глубже и глубже свои корни.

Н. В. Гоголь

Если есть что‑нибудь достойное почтения в моих мыслях и стиле, я отдаю честь моим родителям, которые с раннего детства внушили мне любовь к Священным Писаниям. Если мы будем придерживаться принципов, которым учит Библия, наша страна будет в состоянии постоянного благоденствия. Но если мы и наши потомки пренебрежём наставлениями и авторитетом этой книги, то можно смело сказать, что нас постигнет внезапная катастрофа и превратит нашу славу в глубокое бесславие.

Дж. Вебстер

В сравнении с Библией все человеческие книги являются малыми планетами, которые свой свет и блеск получают от Солнца.

Р. Бойль

Библия говорит к сердцу каждого поколения, а мерилом для оценки жизненности и силы народа будет всегда его отношение к Библии.

И. В. Гёте

Священное Писание есть и всегда будет моим постоянным поводырем, и я всегда буду к нему прислушиваться, потому что оно содержит безошибочную истину о вещах самой большой важности. Мне хотелось сказать, что в нём нет тайн, но не могу; я должен признать, что для меня они есть и, боюсь, будут всегда. А когда мне недостаёт очевидности вещей, я нахожу достаточное основание верить тому, что сказал Бог. И как только мне покажут, что мое учение противоречит хоть одному положению Писания, я немедленно откажусь от любой своей теории.

Дж. Локк

Откровенно, со всей искренностью признаюсь в том, что мне неизвестно ни во Франции, ни где‑либо во всём мире ни одного человека, который мог бы писать и говорить с большим искусством и талантом, чем те рыбаки и мытари, которые написали Евангелие. Я осмеливаюсь утверждать, что никто не в состоянии написать хотя бы подобный евангельскому рассказ, который был бы так прост и в то же время возвышен, так свеж, так трогателен, обладал бы таким могущественным воздействием на душу и не слабеющим на протяжении целых веков влиянием, каким является для нас каждое взятое отдельно, даже незначительное евангельское известие о страданиях и смерти Иисуса Христа.

Д. Дидро

Простите, друзья мои, чрезмерную мою склонность к сей книге. Признаю мою горячую страсть. Правда, что из самых младенческих лет тайная сила и мания влечёт меня к нравоучительным книгам, и я их больше всех люблю. Они врачуют и веселят моё сердце, а Библию начал читать около тридцати лет от рождения моего. Но сия прекраснейшая для меня книга над всеми моими [другими] полюбовницами верх одержала, утолив мой долговременный голод и жажду хлебом и водой, сладчайшего меда и соты Божьей правды и истины, и чувствую особливую мою к ней природу. Избегал, избегаю и убежал за предводительством Господа моего всех житейских препятствий и плотских любовниц, дабы мог спокойно наслаждаться в пречистых объятьях красивейшей, лучше всех дочерей человеческих, сей Божьей дочери…

Г. С. Сковорода

Своим содержанием Библия сама свидетельствует о своём Божественном происхождении. Она открывает нам в величии и выполнении плана спасения весь ужас нашей греховности, всю глубину нашего падения… Библия самое ценное сокровище, без которого я был бы в жалком положении. Все прочитанные мною книги не дали мне того утешения, какое дало Слово Божье в Библии: Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мною (Пс. 22:4).

И. Кант

Пусть мир прогрессирует и развивается, сколько ему угодно, пусть все отрасли человеческого исследования и знания раскрываются до высшей степени, ничто не может заменить Библию, она – основа всякого образования и всякого развития!

И. В. Гёте

Есть Книга, коей каждое слово истолковано, объяснено, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни и происшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже пословицею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием, и такова её вечно новая прелесть, что если мы, пресыщенные миром или удручённые унынием, случайно откроем её, то уже не в силах противиться её сладостному увлечению и погружаемся духом в её божественное красноречие.

А. С. Пушкин

О сей величественный том!

В нём тайна тайн, и чудо в нём.

Блажен, кого сподобил Бог

Вкусить величье этих строк,

Свою познать с бессмертьем связь,

Страшась, надеясь и молясь –

И горе смертным тем, кто здесь

Впадал в сомненье или спесь.

В. Скотт

Библия – не цитатник, не источник религиозного наставления и утешения, не то, что должно ассоциироваться исключительно с церквями и проповедями. Библия – в самом центре, на рыночной площади нашей жизни. Реки жизни текут из этого вечного источника. Только те, кто читает её, только те, кто пьет эту живую воду, обретут силы для долгого пути.

В. Вильсон

Библия

Кто сердца не питал, кто не был восхищен

Сей Книгой, от небес евреем вдохновенной!

Её божественным огнем воспламенен,

Полночный наш Давид на лире обновленной

Пророческую песнь псалтыри пробуждал, –

И север дивному певцу рукоплескал.

В. А. Жуковский

Библия есть вернейшим выражением, когда‑либо высказанным буквами нашего алфавита, вышедшими из души человека, через которое, как бы через Богом открытое окно, все люди могут посмотреть на тишину вечности и распознать в дали проблеск давно забытого дома.

Т. Карлейль

Ни видением, ни неземным экстазом, ни голосом с неба, ни каким‑нибудь чудесным сном был я приведен на путь спасения, а моим просветлением я обязан просто знакомству с книгой. Книгой? Да, и это старая, простая книга, скромная, как природа, и естественная, как она. Такая беспритязательная и обыденная, как солнце, согревающее нас, и хлеб, насыщающий нас. Книга, глядящая на нас так же приветливо, с такою же благословляющею добротою, как старая бабушка, читающая ежедневно эту книгу милыми дрожащими губами с очками на носу. Эта книга называется так же просто – Библия. Справедливо называют её также Священным Писанием. Кто потерял своего Бога, тот снова найдет Его в этой книге, а кто никогда не знал Его, на него повеет из нее дыханием Божественного слова.

Г. Гейне

Тем великим уважением и благоговением, с каким к ней /Библии – прим. сост./ относятся столько народов и поколений, она обязана своей собственной ценности. Она не есть книга национальная – еврейского народа: она книга всех народов, записанные в ней исторические события одного народа служат прообразом жизни каждого христианина и всей Церкви Христовой, они даны нам всем для спасительного поучения. Она одна связывает историю с происхождением мира и продолжает её до конца этого, данного человеку временного периода! Библия – вечно живая Книга и, пока существует мир, никто не скажет: «Я её понимаю во всем её объеме, во всех её подробностях».

И. В. Гёте

Существование Библии, как книги, является величайшей пользой для всех людей, когда‑либо испытанной человечеством. Всякая попытка умалить Библию есть преступление против человечества.

И. Кант

Невозможно поработить умственно или социально народ, читающий Библию. Библейские принципы лежат в основе человеческой свободы.

Х. Грили

Если во всем том, что я написал, есть какая‑нибудь ценность, то это потому, что в детстве мать моя ежедневно читала мне места Библии и ежедневно требовала заучивать эти места на память.

Дж. Рёскин

Господи! что за книга это Священное Писание, какое чудо и какая сила, данные с ней человеку! Точно изваяние мира и человека и характеров человеческих, и названо всё и указано всё на веки веков. И сколько Таин – разрешённых и откровенных! Гибель народу без Слова Божия, ибо жаждет душа его Слова и всякого прекрасного восприятия.

Ф. М. Достоевский

Евангелие – единственный и наиболее совершенный источник нравственности, дающий живой образ совершенства в лице Христа‑Спасителя. Изучение Священной Истории – Библии – является важным предметом в системе воспитания и благодетельно действует на умственное и нравственное развитие детей. Евангелие раскрыло в сердце человеческом стремление к истинному совершенству.

К. Д. Ушинский

Библия – величайший источник откровения, разъясняющего смысл жизни, природу Бога, духовную сущность человека и его искания. Нет другого жизненного ориентира, который действительно вёл бы человеческий дух по пути мира и спасения.

В. Вильсон

Евангелие есть книга веры, свободы и совести, а не книга законов и правил. Евангелие надо читать и разуметь живым духом, глубиною своей собственной веры, своей свободы и своей совести, – а не формальным рассудком. Евангелие не есть книга, связующая человека правилами, но живой поток любви и видения, вливающийся в душу и пробуждающий в ней глубочайшие истоки личной духовности; этот поток проникает в нас и освобождает нас к самостоятельному видению, решению и творчеству. Евангелие (буквально: благовестие) состоялось и начерталось не для того, чтобы превратить человека в запуганного раба, ожидающего приказаний и не смеющего творить самостоятельно: такой раб не нужен ни Богу, ни людям; и не ему создать христианскую культуру. Но для того, чтобы дать человеку свободу в Духе…

И. А. Ильин

Тем, что во мне снова проснулось религиозное чувство, я обязан этой священной книге, и она была для меня столько же источником спасения, сколько предметом благоговейного удивления. Странно! Целую жизнь я мотался по всем танцклассам философии, отдавался всем оргиям ума, вступал в любовную связь со всевозможными системами, не находя удовлетворения, – я вот теперь очутился вдруг на той же точке зрения, на которой стоит дядя Том, на точке зрения Библии, и преклоняю колена рядом с этим чернокожим богомольцем, в таком же набожном благоговении. Какое унижение! Со всей моей наукой я не шел далее бедного, невежественного негра, еле умеющего читать по складам.

Г. Гейне

Я и раньше читал Евангелие, недавно я его перечитал. И вдруг внезапно, неожиданно понял… А что это такое? Каждое из четырёх Евангелий – это рассказ, довольно простой рассказ‑биография из серии «Жизнь замечательных людей». Про трагическую жизнь одного человека.

Почему, спрашивается, этот рассказ обладает такой силой и такой художественной неповторимостью? Вот Лев Николаевич Толстой пробовал написать своё Евангелие. Не получилось у него, я читал. Сухо, нравоучительно, неинтересно по сравнению с рассказами этих плотников и рыбаков. В чём тайна этого сочинения? Наверное, есть какие‑то литературоведческие подходы к этому. Я их не читал. Но удивительность этого повествования, она, конечно, меня поражает. Почему это так действует? Почему люди читают это уже две тысячи лет почти? И по‑прежнему это действует, по‑прежнему каждый что‑то находит для себя. В чём дело? В чём секрет этого? Если подойти к этому как к чисто литературному явлению, откидывая то, что это священная книга?

Вы скажете: нельзя это откинуть. А почему? Это текст. Это всего лишь текст. Рассказ. Биография. Вот такой человек появился на свет божий, такие у него были злоключения, такие у него были ученики, так он погиб. Ан нет! Что‑то ещё сверх этого появляется. Как это? Чем это объяснить? Даже у человека, который, как я, воспитывался в атеизме, и то волей‑неволей возникает какое‑то странное чувство, и не понимаешь: как это достигнуто?

Говорят: сакральный смысл. Но ведь это просто расположенные в каком‑то порядке слова и фразы. Почему же даже религиозный человек не может создать ничего подобного? Почему священники, блаженные, святые, написав массу текстов (блаженный Августин, Фома и так далее), не смогли подняться до этих вершин? Их можно читать, иногда интересно, но это совсем не тот уровень. У меня нет объяснений. Я не знаю, есть ли они у кого‑нибудь.

Д. А. Гранин

Книга книг… Так говорят о Библии, тем самым обозначая с предельной краткостью её место в человеческой культуре. Это Книга в самом общем, высшем и единичном значении, которое с незапамятных времён живёт в сознании народов: Книга судеб, хранящая тайны жизни и предначертания будущего. Это Священное Писание, которое все христиане воспринимают как внушённое самим Богом. И это сокровищница мудрости для всех мыслящих людей Земли, каковы бы ни были их верования. Это книга‑библиотека, которая более тысячи лет складывалась из многих словесных произведений, созданных разными авторами, на разных языках. И это целостное творение, поражающее совершенством и алмазной прочностью в жесточайших испытаниях истории. Это книга, которая вызвала к жизни бесчисленное множество других книг, где живут её идеи и образы: переводов, переложений, произведений словесного искусства, толкований, исследований. И с течением времени её созидающая энергия не умаляется, а возрастает.

М. Г. Качурин

Я призываю читать Библию по многим причинам – даже если не говорить о её морально‑этическом учении, даже если не учитывать того факта, что все серьезные, мыслящие люди, в том числе неверующие, признают: жизнь Христа, о которой повествуют четыре Евангелия, служит отражением нравственности бесконечно более высокой и чистой, нежели всё, что проповедуют все другие книги этого мира. Я обращаюсь не только к христианам, но и ко всем, кто стремится к высшим идеалам, кто хочет прожить жизнь не бесцельно, кто ищет в религии вдохновения, кто придерживается высоких нравственных принципов.

Т. Рузвельт‑младший

Когда я читаю Новый Завет, то понимаю, что всё написанное в этой книге – знак того, как люди должны жить на самом деле. Это послание о том, какими должны быть мир и наша жизнь. Апостолы, которые описывали свой опыт встречи со Христом, понимали, что мир вокруг них не таков, каким он должен быть. Он несовершенен, он полон боли, человеческих страданий и потерь. И поэтому они свидетельствовали о том, Кто раз и навсегда изменил ход мировой истории, о Христе, победившем смерть.

Э. Кустурица

Чтение Библии, само по себе, является образованием.

А. Теннисон

Библия является Великой Хартией Бедных и порабощенных. Человечество не может обойтись без неё.

Т. Г. Гексли

Странная книга: её нельзя прочесть; сколько ни читай, всё кажется, не дочитал, или что‑то забыл, чего‑то не понял; а перечитаешь, – опять то же; и так без конца. Как ночное небо: чем больше смотришь, тем больше звезд. Умный и глупый, учёный и невежда, верующий и неверующий, – кто только читал эту книгу – жил ею (а иначе не прочтешь), тот с этим согласится, по крайней мере, в тайне совести; и все тотчас поймут, что речь идёт здесь не об одной из человеческих книг, ни даже о единственной, Божественной, ни даже о всём Новом Завете, а только о Евангелии.

Д. С. Мережковский

II. Христианство и философия

Вопрос о соотношении религии и философии многие столетия занимал лучшие умы человечества. Теологи и мыслители в разные века по‑разному отвечали на него, однако мало кто дерзал отрицать тесную связь и взаимное влияние друг на друга этих двух форм познания мира.

Фактически сразу с момента своего рождения христианство было поставлено в жёсткие условия диспута с существующими на тот момент философскими учениями. Христианские мыслители были вынуждены отвечать на критику эллинских философов полемическими сочинениями, в которых, в свою очередь, подвергали критике античную философию и защищали христианство перед лицом язычества. Философии как человеческой мудрости они противопоставляли божественную истину учения Христа. Однако открытая конфронтация между античной философией и зарождающейся теологией длилась относительно недолго. Уже в сочинениях таких раннехристианских апологетов, как Иустин‑философ и Афинагор, появляется попытка выявить параллели между философией и христианством, найти место для философского поиска внутри христианской религии, согласовать христианскую веру с разумом, вложить догматы христианской церкви в рамки философского дискурса. Начинается интенсивный поиск такого синтеза между христианством и философией, при котором достижения античной мысли были бы творчески усвоены христианством. В итоге возникает и развивается концепция «христианской философии‑любомудрия» как любви к Божественной Мудрости – Христу. Задачей богословов становится преображение и облагораживание античной мысли, «воцерковление» греко‑римской философии[9].

В средние века в Европе философская мысль характеризуется теоцентричностью своих воззрений. Философия становится служанкой богословия. Её основная функция – истолкование Священного Писания, формулировка догматов Церкви и доказательство бытия Бога. В Западной Европе широкое развитие получила схоластика, представляющая собой синтез христианского (в частности католического) богословия и логики Аристотеля. Для ранней схоластики (IX–XII века) ещё характерны воззрения, базирующиеся на идее нерасчленённости, взаимопроникновении науки, философии и теологии. Однако уже к XIII веку западные христианские богословы, такие как Альберт Великий и Фома Аквинский, окончательно отделили науку и философию (особенно натурфилософию) от теологии. Так появилась идея «чистой философии», построяемой «естественным разумом». Это открыло новый путь для чисто философского творчества, которое не просто стало обходиться в дальнейшем без религиозного обоснования, но постепенно вышло на путь полной автономии, возводимой отныне в принцип. Началась дехристианизации культуры и философии, которая завершилась Реформацией.